Но зачем понадобились вознесенные ангелы?
– Не все ангелы последней волны похожи на меня. Большая часть ассимилировалась.
– То есть поддались давлению прочих. А ты не поддался.
– Скорее не смог, это противно моей природе. Хотя я не одинок, и подобных мне не так уж мало.
– Немало, однако, явно недостаточно, чтобы противостоять правилу «в бой идут вознесенные ангелы».
Трсайель медленно кивнул и опустил печальный взор.
– Но если я вознесусь, если справлюсь с заданием, и мне предложат стать ангелом, мне понадобится учитель. А Зак… Заф…
– Зедкиель.
– Он пропал, поэтому учить меня будешь ты.
– Надеюсь, – помедлив, ответил Трсайель, – и, между прочим, не только ты должна проявить себя при выполнении задания. К сожалению, ты действуешь лучше меня.
– А амулет кто добыл?
– Мне бы лучше никсу, и желательно – на острие меча. Я рассмеялась.
– Все еще впереди, не беспокойся. Тогда и узнаем, насколько правдивы наши предположения. Я такая везучая, что, если, наконец, решу стать ангелом, выяснится, что мне никто и не предлагает.
В глазах Трсайеля что-то мелькнуло.
– Ты уже знаешь?
Он встал, прошелся по комнате и взял яблоко со стола.
– Надо продумать следующий шаг.
– Нет, тебе есть над, чем работать. Эта попытка сменить тему разговора так же очевидна, как и та, когда ты пытался отправить меня к Лиззи Борден перед появлением Аратрона; – я поднялась на ноги – Ты говорил с Судьбами? Ах ты, хитрюга! Когда? Что они сказали?
Он помолчал, перекидывая яблоко из одной руки в другую.
– Не мне об этом говорить, Ева.
Я отобрала у него яблоко.
– Тебя все еще волнует вопрос, кто меня будет учить. Следовательно, Судьбы хотят сделать меня ангелом.
Я откусила и принялась медленно жевать, обдумывая открывающиеся возможности. Мысль об ангельском чине одновременно притягивала и отталкивала, смотря с какой стороны ее рассматривать. Моя жизнь изменилась бы, зато все проблемы с Саванной были бы решены…
Я захрустела яблоком и вернулась на диван.
– Почему именно меня?
Трсайель не ответил, и я со вздохом оглянулась на него.
– Ладно, чисто теоретически, если у Судеб открылась вакансия, почему они выбрали меня? Должно быть, есть десятки сверхъестественных призраков, более достойных этой чести.
– Ангелов отбирают не по тому, кто и чего достоин, – пояснил Трсайель, присаживаясь на стул. – Это работа, и, как всякая работа, она предъявляет к кандидатам определенные требования.
– Например?
– В каждом загробном мире есть собственная команда вознесенных ангелов, собранная из обитателей этого мира. Она занимается призраками этого мира и теми живущими, кто в него со временем попадет. Судьбы опекают сверхъестественных существ миров поменьше, число вознесенных ангелов у них ограничено, да и возможностей выбора меньше. Поэтому они проводят более тщательный отбор. Для этого они разработали уникальную и оригинальную систему критериев отбора.
– Аратрон сказал, что они изобретательны.
– Каждый из вознесенных ангелов привносит в команду Судеб определенные личные качества и умения. Например Джана, самая первая вознесенная, была жрицей, которая всю жизнь посвятила защите правды. Кацуо, тот, который исследовал замок Гламис, был самураем, воином, готовым повиноваться приказам. Мариус – тоже воин, гладиатор, возглавлявший восстание против римлян. В отличие от Кацуо, он бросает вызов всем встреченным правителям, но лучшего борца за справедливость не найти.
– Разные ангелы, разные сильные стороны, разные виды оружия для разных битв.
– Когда дело дошло до никсы, Судьбы поняли, что в их арсенале обнаружились пробелы.
– Не было никого, способного понять существо вроде никсы.
– Я не глашатай Судеб, но, скорее всего дело обстроит именно так, вдобавок есть целый ряд факторов, из-за которого они сочли – сочли бы – тебя подходящей кандидатурой. – Он украдкой бросил на меня взгляд. – Ты ведь хочешь этого? Сначала я не был уверен, но, похоже, ты притерпелась к этой мысли.
– Верно, притерпелась, – задумчиво проговорила я, вертя в руках надкусанное яблоко. – Теперь у меня возникли сомнения. Здесь есть, о чем подумать.
Трсайель помолчал, потом посмотрел прямо на меня.
– Дело в Кристофе?
– Он… – Я откинулась на подушки и перевела взгляд на книжные полки. – Несколько дней назад он сказал, что мне не хватает цели в жизни, и был совершенно прав. Эта охота, это задание… я… я бы сказала «ожила», но звучит очень глупо.
– Вовсе нет.
– В некотором смысле «ожила» точно описывает ситуацию. С тех пор, как я умерла, я так и осталась… хм… «мертвой», застряв в чистилище, волнуясь за дочь. Выныривала я только ради встреч с Кристофом. Мне нужно большее, и он это хорошо понимает. Мне нужна работа. – Я неожиданно расхохоталась. – Сильно сказано. Я никогда нормально не работала, никогда в жизни не платила налогов, а теперь, когда я мертва…
– Не хочу тебя разочаровывать, – улыбнулся Трсайель. – Но ангелы не платят налоги и не получают зарплату.
– Ты понимаешь, о чем я.
– О том, что тебе нужна цель, и ты думаешь, не она ли это. Не твое ли это призвание.
– Бе-э-э, – поморщилась я.
– Ну ладно, – ухмыльнулся ангел. – Карьера, не призвание. Однако проблема с Кристофом остается. Очевидно, он тебе дорог.
– Последовав его совету и согласившись на эту «работу», я легко могу все испортить. Став ангелом, я осуществлю свою мечту защитить Саванну, и вместо того, чтобы отыскать для себя новую цель, я только обострю ситуацию. То, что должно меня излечить, окажется смертельным ядом. Если это случится, Крис для меня потерян навсегда. У него бульдожья хватка, но даже бульдог со временем понимает, что он вцепился в то, чего не сдвинуть с места.
Трсайель промолчал. Я обернулась и увидела, что он устремил на меня неподвижный взгляд.
– Так ты не знаешь?..
– Не знаю чего?
– Когда ты вознесешься… Ева, ты не сможешь… – Он прижал ладонь ко рту. – Я думал, ты знаешь…
– Что?!
– Когда ты вознесешься, то порвешь все связи с призрачным миром.
Стены комнаты накренились, вокруг потемнело.
– То есть мне жить там будет нельзя, – медленно начала я, – и придется переехать сюда, но ведь я смогу навещать…
– Ты покинешь его. Навсегда.
Не помню, что я дальше говорила, губы шевелились, произносили какие-то слова. Кажется, Трсайель кивнул и что-то сказал в ответ. Я продиктовала телепортационный код. Все кругом потемнело и исчезло.
37
Я оказалась в плавучем доме Кристофа, перед маленьким письменным столом рядом с койкой. Над столом висела полка, уставленная фотографиями. В призрачном мире их назвали памятными снимками. Ни фотоаппаратов, ни оставшихся дома фотографий здесь не было, но они и не нужны были. Если какая-то сцена задержалась в памяти, из нее легко было сделать такой снимок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Не все ангелы последней волны похожи на меня. Большая часть ассимилировалась.
– То есть поддались давлению прочих. А ты не поддался.
– Скорее не смог, это противно моей природе. Хотя я не одинок, и подобных мне не так уж мало.
– Немало, однако, явно недостаточно, чтобы противостоять правилу «в бой идут вознесенные ангелы».
Трсайель медленно кивнул и опустил печальный взор.
– Но если я вознесусь, если справлюсь с заданием, и мне предложат стать ангелом, мне понадобится учитель. А Зак… Заф…
– Зедкиель.
– Он пропал, поэтому учить меня будешь ты.
– Надеюсь, – помедлив, ответил Трсайель, – и, между прочим, не только ты должна проявить себя при выполнении задания. К сожалению, ты действуешь лучше меня.
– А амулет кто добыл?
– Мне бы лучше никсу, и желательно – на острие меча. Я рассмеялась.
– Все еще впереди, не беспокойся. Тогда и узнаем, насколько правдивы наши предположения. Я такая везучая, что, если, наконец, решу стать ангелом, выяснится, что мне никто и не предлагает.
В глазах Трсайеля что-то мелькнуло.
– Ты уже знаешь?
Он встал, прошелся по комнате и взял яблоко со стола.
– Надо продумать следующий шаг.
– Нет, тебе есть над, чем работать. Эта попытка сменить тему разговора так же очевидна, как и та, когда ты пытался отправить меня к Лиззи Борден перед появлением Аратрона; – я поднялась на ноги – Ты говорил с Судьбами? Ах ты, хитрюга! Когда? Что они сказали?
Он помолчал, перекидывая яблоко из одной руки в другую.
– Не мне об этом говорить, Ева.
Я отобрала у него яблоко.
– Тебя все еще волнует вопрос, кто меня будет учить. Следовательно, Судьбы хотят сделать меня ангелом.
Я откусила и принялась медленно жевать, обдумывая открывающиеся возможности. Мысль об ангельском чине одновременно притягивала и отталкивала, смотря с какой стороны ее рассматривать. Моя жизнь изменилась бы, зато все проблемы с Саванной были бы решены…
Я захрустела яблоком и вернулась на диван.
– Почему именно меня?
Трсайель не ответил, и я со вздохом оглянулась на него.
– Ладно, чисто теоретически, если у Судеб открылась вакансия, почему они выбрали меня? Должно быть, есть десятки сверхъестественных призраков, более достойных этой чести.
– Ангелов отбирают не по тому, кто и чего достоин, – пояснил Трсайель, присаживаясь на стул. – Это работа, и, как всякая работа, она предъявляет к кандидатам определенные требования.
– Например?
– В каждом загробном мире есть собственная команда вознесенных ангелов, собранная из обитателей этого мира. Она занимается призраками этого мира и теми живущими, кто в него со временем попадет. Судьбы опекают сверхъестественных существ миров поменьше, число вознесенных ангелов у них ограничено, да и возможностей выбора меньше. Поэтому они проводят более тщательный отбор. Для этого они разработали уникальную и оригинальную систему критериев отбора.
– Аратрон сказал, что они изобретательны.
– Каждый из вознесенных ангелов привносит в команду Судеб определенные личные качества и умения. Например Джана, самая первая вознесенная, была жрицей, которая всю жизнь посвятила защите правды. Кацуо, тот, который исследовал замок Гламис, был самураем, воином, готовым повиноваться приказам. Мариус – тоже воин, гладиатор, возглавлявший восстание против римлян. В отличие от Кацуо, он бросает вызов всем встреченным правителям, но лучшего борца за справедливость не найти.
– Разные ангелы, разные сильные стороны, разные виды оружия для разных битв.
– Когда дело дошло до никсы, Судьбы поняли, что в их арсенале обнаружились пробелы.
– Не было никого, способного понять существо вроде никсы.
– Я не глашатай Судеб, но, скорее всего дело обстроит именно так, вдобавок есть целый ряд факторов, из-за которого они сочли – сочли бы – тебя подходящей кандидатурой. – Он украдкой бросил на меня взгляд. – Ты ведь хочешь этого? Сначала я не был уверен, но, похоже, ты притерпелась к этой мысли.
– Верно, притерпелась, – задумчиво проговорила я, вертя в руках надкусанное яблоко. – Теперь у меня возникли сомнения. Здесь есть, о чем подумать.
Трсайель помолчал, потом посмотрел прямо на меня.
– Дело в Кристофе?
– Он… – Я откинулась на подушки и перевела взгляд на книжные полки. – Несколько дней назад он сказал, что мне не хватает цели в жизни, и был совершенно прав. Эта охота, это задание… я… я бы сказала «ожила», но звучит очень глупо.
– Вовсе нет.
– В некотором смысле «ожила» точно описывает ситуацию. С тех пор, как я умерла, я так и осталась… хм… «мертвой», застряв в чистилище, волнуясь за дочь. Выныривала я только ради встреч с Кристофом. Мне нужно большее, и он это хорошо понимает. Мне нужна работа. – Я неожиданно расхохоталась. – Сильно сказано. Я никогда нормально не работала, никогда в жизни не платила налогов, а теперь, когда я мертва…
– Не хочу тебя разочаровывать, – улыбнулся Трсайель. – Но ангелы не платят налоги и не получают зарплату.
– Ты понимаешь, о чем я.
– О том, что тебе нужна цель, и ты думаешь, не она ли это. Не твое ли это призвание.
– Бе-э-э, – поморщилась я.
– Ну ладно, – ухмыльнулся ангел. – Карьера, не призвание. Однако проблема с Кристофом остается. Очевидно, он тебе дорог.
– Последовав его совету и согласившись на эту «работу», я легко могу все испортить. Став ангелом, я осуществлю свою мечту защитить Саванну, и вместо того, чтобы отыскать для себя новую цель, я только обострю ситуацию. То, что должно меня излечить, окажется смертельным ядом. Если это случится, Крис для меня потерян навсегда. У него бульдожья хватка, но даже бульдог со временем понимает, что он вцепился в то, чего не сдвинуть с места.
Трсайель промолчал. Я обернулась и увидела, что он устремил на меня неподвижный взгляд.
– Так ты не знаешь?..
– Не знаю чего?
– Когда ты вознесешься… Ева, ты не сможешь… – Он прижал ладонь ко рту. – Я думал, ты знаешь…
– Что?!
– Когда ты вознесешься, то порвешь все связи с призрачным миром.
Стены комнаты накренились, вокруг потемнело.
– То есть мне жить там будет нельзя, – медленно начала я, – и придется переехать сюда, но ведь я смогу навещать…
– Ты покинешь его. Навсегда.
Не помню, что я дальше говорила, губы шевелились, произносили какие-то слова. Кажется, Трсайель кивнул и что-то сказал в ответ. Я продиктовала телепортационный код. Все кругом потемнело и исчезло.
37
Я оказалась в плавучем доме Кристофа, перед маленьким письменным столом рядом с койкой. Над столом висела полка, уставленная фотографиями. В призрачном мире их назвали памятными снимками. Ни фотоаппаратов, ни оставшихся дома фотографий здесь не было, но они и не нужны были. Если какая-то сцена задержалась в памяти, из нее легко было сделать такой снимок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96