Сзади. Я, должно быть, ударился головой, когда упал.
Она осторожно погрузила пальцы в его волосы и стала искать рану. Его волосы были мягкими на ощупь. Она любовно перебирала их, легко скользя по голове подушечками пальцев, ища рану от ушиба. Ее охватило сильное желание прижать его лицо к груди и не отпускать: ей пришлось бороться с собой, чтобы остаться невозмутимой. Так много нужно было рассказать Астону, за столь многое поблагодарить, что она и не знала, с чего начать. Но сначала надо было решить много других вопросов.
– Что там произошло? – спросил он тихо, чтобы слышала только она.
Гейти на миг прищурила глаза. Вспоминая все случившееся, она вздрогнула. Если бы только она как-то могла предотвратить эти убийства! Астон взял ее за руку. Она проглотила комок в горле и взглянула на него. Тихим голосом она сказала:
– Тот картежник ударил тебя по голове пистолетом и набросился на меня.
Он пристально смотрел ей в глаза.
– Он обидел тебя?
От этого взгляда ей стало лучше.
– Нет, все в порядке.
Кончиками пальцев Астон дотронулся до уголка ее рта.
– У тебя разбита губа.
– Он прижал мне ко рту руку, чтобы я не могла кричать. – Она отвела взгляд. Ей не хотелось говорить Астону, что тот ужасный человек целовал ее и дотрагивался до нее. – Пока я боролась с ним, к нам приблизились Тайтес и тот молодой человек и крикнули, чтобы он отдал им деньги. Он... он все еще держал пистолет в руке. Он повернулся, и они выстрелили друг в друга. – Она глубоко вздохнула и отошла от него. Ей не хотелось, чтобы он продолжал задавать вопросы, не хотелось заново переживать подробности случившегося, видеть ужас на их лицах и кровь на рубашках.
Вытирая руки о платье, она сказала:
– У тебя на затылке шишка величиной с гусиное яйцо, но кожа, кажется, не повреждена. Пожалуй, будет больно несколько дней.
Астон осторожно потрогал большую шишку, выросшую под кожей.
– Из-за нее у меня адская головная боль, – сказал он, слегка ее потирая.
– У меня ничего нет...
– Эй, Эвелина, если это твое настоящее имя... когда ты закончишь с ним, мне бы хотелось услышать некоторые ответы, – прервал ее Тайтес воинственно.
– Этот мальчик – сплошное наказание, – прошептал Астон Гейти.
– Что бы он ни сделал, я не отвернусь от него. Он мой брат.
Лицо Астона оставалось серьезным.
– Он вор, у которого большой нож. Вряд ли ты сможешь помочь ему.
Острая боль пронзила Гейти. С этим она никогда не согласится, никогда!..
– Нет, – прошептала она убежденно. – В этом ты ошибаешься.
Она отвернулась и взглянула на Тайтеса. Под его голубыми глазами, так похожими на ее, залегли темные круги. Жирные волосы висели прядями и были грязно-коричневого оттенка. Он был не намного выше нее. Пыльная, поношенная одежда мешком висела на долговязой фигуре. Глядя на него, она понимала: единственное, что ему нужно, чтобы изменить свою жизнь, была ее любовь. Она могла помочь ему покончить с прошлым и привести в новую, лучшую жизнь.
Гейти подошла к нему.
– Я твоя сестра, Эвелина Тэлбот-Ратледж. Ты помнишь меня?
– Я помню твое имя. Она повернулась к Астону.
– Этот человек – мой муж Астон.
– Да, это имя я раньше тоже слышал. Гейти напряглась. Слышал? Помнил ли Тайтес о том, что когда-то Астон был женат на Теодоре?
– Мама обычно упоминала его имя в молитве, когда мы ходили в церковь, но я не знаю почему. – Он запустил пальцы в волосы, отбрасывая их от лица. Своим выражением он как бы бросал Астону вызов, требуя либо отрицать это утверждение, либо объяснить его.
Астон промолчал.
У Гейти от страха мурашки побежали по коже.
– Что ты помнишь о своей жизни в Джорджии: Что тебе рассказали Франклины?
– Они говорили мне, черт...
– Следи за своей речью, – прервал его Астон. – Если ты не знаешь ничего о том, как попал к Франклинам, так и скажи.
Гейти держала перед собой крепко сжатые руки. Она чувствовала себя скованно и напряженно. Ей не хотелось быть миротворцем между братом и мужем, Астон ясно давал понять, что он не будет сочувствовать Тайтесу. А Тайтес, в свою очередь, не скрывал, что ему не нравится Астон.
Тайтес закатил глаза, потом уставился на Гейти. Он вытер нос ладонью и презрительно фыркнул.
– Я знаю, что меня зовут Тайтес Тэлбот, хотя все думают, что я один из Франклинов. Я знаю, что меня взяли из приюта, когда мне было четыре или пять лет, я также помню, что когда-то у меня была сестра Эвелина. Вот и все, что я знаю.
– Ты помнишь Джоша или Теодору? Или папу? – спросила она, желая, чтобы он вспомнил о них хоть что-нибудь, – тогда они смогут поделиться своими воспоминаниями и сделать их более отчетливыми, чтобы они были с ними всю жизнь.
– Помнится, у меня был папа до Якоба Франклина, – сказал он угрюмо. – Еще я знаю, что в семье были и другие дети.
Гейти почувствовала растущий ком в горле.
– Ты помнишь наше поместье – Сиреневый холм?
– Нет. – Он вытянул ноги и скрестил их перед собой, показывая, насколько мало интересует его этот вопрос. – Послушай, моего друга сегодня убили. Твой муж грубо со мной обошелся. Мне сейчас не хочется разговаривать. Могу я поесть чего-нибудь и идти спать?
В этот момент ей казалось, что Тайтес маленький и нуждается в ее сочувствии. Понимал ли он в полной мере, что он делал на улицах Мобила?
– Думаю, кухня внизу уже закрыта. У меня есть печенье, которое положила Мими. Это поможет тебе продержаться до утра.
Гейти порылась в сумке, нашла завернутое в белую салфетку печенье и протянула Тайтесу. Он взял его, не сказав спасибо, и жадно затолкал в рот целую горсть. Она смотрела на него и чувствовала, как любовь теплой волной окутывала ее. Он занимался плохим делом, но она была уверена, что ее любовь изменит его.
Тайтес оторвал взгляд от салфетки и посмотрел на нее.
– Если ты Эвелина, почему он называет тебя Гейти?
– Меня тоже усыновили. Мои новые родители дали мне новое имя. Теперь меня зовут Гейти.
Не отвечая, Тайтес продолжал есть печенье.
– Гейти.
Голос Астона вернул ее к действительности, и она обернулась.
– Нам надо поговорить и кое-что решить, – сказал он.
Астон взял ее за руку и провел в дальний угол комнаты.
– Думаю, ему нужно рассказать все, но не раньше, чем мы привезем его домой.
– Согласна, – сказала она, благодарная Астону за то, что он все еще держал ее руку. Его прикосновение было утешением, а она отчаянно нуждалась в нем сейчас.
– Боюсь, у нас могут быть большие трудности. Как ты думаешь, видел ли нас кто-нибудь там, где те двое застрелили друг друга?
– Я... я так не думаю. Я никого не видела. Никто не спешил нам на помощь.
– Хорошо. Если нас нельзя связать с тем, что там произошло, шерифу не придет в голову привлекать нас. Но чтобы обезопасить себя, нужно кое-что сделать.
– Что? Я сделаю все, что ты скажешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Она осторожно погрузила пальцы в его волосы и стала искать рану. Его волосы были мягкими на ощупь. Она любовно перебирала их, легко скользя по голове подушечками пальцев, ища рану от ушиба. Ее охватило сильное желание прижать его лицо к груди и не отпускать: ей пришлось бороться с собой, чтобы остаться невозмутимой. Так много нужно было рассказать Астону, за столь многое поблагодарить, что она и не знала, с чего начать. Но сначала надо было решить много других вопросов.
– Что там произошло? – спросил он тихо, чтобы слышала только она.
Гейти на миг прищурила глаза. Вспоминая все случившееся, она вздрогнула. Если бы только она как-то могла предотвратить эти убийства! Астон взял ее за руку. Она проглотила комок в горле и взглянула на него. Тихим голосом она сказала:
– Тот картежник ударил тебя по голове пистолетом и набросился на меня.
Он пристально смотрел ей в глаза.
– Он обидел тебя?
От этого взгляда ей стало лучше.
– Нет, все в порядке.
Кончиками пальцев Астон дотронулся до уголка ее рта.
– У тебя разбита губа.
– Он прижал мне ко рту руку, чтобы я не могла кричать. – Она отвела взгляд. Ей не хотелось говорить Астону, что тот ужасный человек целовал ее и дотрагивался до нее. – Пока я боролась с ним, к нам приблизились Тайтес и тот молодой человек и крикнули, чтобы он отдал им деньги. Он... он все еще держал пистолет в руке. Он повернулся, и они выстрелили друг в друга. – Она глубоко вздохнула и отошла от него. Ей не хотелось, чтобы он продолжал задавать вопросы, не хотелось заново переживать подробности случившегося, видеть ужас на их лицах и кровь на рубашках.
Вытирая руки о платье, она сказала:
– У тебя на затылке шишка величиной с гусиное яйцо, но кожа, кажется, не повреждена. Пожалуй, будет больно несколько дней.
Астон осторожно потрогал большую шишку, выросшую под кожей.
– Из-за нее у меня адская головная боль, – сказал он, слегка ее потирая.
– У меня ничего нет...
– Эй, Эвелина, если это твое настоящее имя... когда ты закончишь с ним, мне бы хотелось услышать некоторые ответы, – прервал ее Тайтес воинственно.
– Этот мальчик – сплошное наказание, – прошептал Астон Гейти.
– Что бы он ни сделал, я не отвернусь от него. Он мой брат.
Лицо Астона оставалось серьезным.
– Он вор, у которого большой нож. Вряд ли ты сможешь помочь ему.
Острая боль пронзила Гейти. С этим она никогда не согласится, никогда!..
– Нет, – прошептала она убежденно. – В этом ты ошибаешься.
Она отвернулась и взглянула на Тайтеса. Под его голубыми глазами, так похожими на ее, залегли темные круги. Жирные волосы висели прядями и были грязно-коричневого оттенка. Он был не намного выше нее. Пыльная, поношенная одежда мешком висела на долговязой фигуре. Глядя на него, она понимала: единственное, что ему нужно, чтобы изменить свою жизнь, была ее любовь. Она могла помочь ему покончить с прошлым и привести в новую, лучшую жизнь.
Гейти подошла к нему.
– Я твоя сестра, Эвелина Тэлбот-Ратледж. Ты помнишь меня?
– Я помню твое имя. Она повернулась к Астону.
– Этот человек – мой муж Астон.
– Да, это имя я раньше тоже слышал. Гейти напряглась. Слышал? Помнил ли Тайтес о том, что когда-то Астон был женат на Теодоре?
– Мама обычно упоминала его имя в молитве, когда мы ходили в церковь, но я не знаю почему. – Он запустил пальцы в волосы, отбрасывая их от лица. Своим выражением он как бы бросал Астону вызов, требуя либо отрицать это утверждение, либо объяснить его.
Астон промолчал.
У Гейти от страха мурашки побежали по коже.
– Что ты помнишь о своей жизни в Джорджии: Что тебе рассказали Франклины?
– Они говорили мне, черт...
– Следи за своей речью, – прервал его Астон. – Если ты не знаешь ничего о том, как попал к Франклинам, так и скажи.
Гейти держала перед собой крепко сжатые руки. Она чувствовала себя скованно и напряженно. Ей не хотелось быть миротворцем между братом и мужем, Астон ясно давал понять, что он не будет сочувствовать Тайтесу. А Тайтес, в свою очередь, не скрывал, что ему не нравится Астон.
Тайтес закатил глаза, потом уставился на Гейти. Он вытер нос ладонью и презрительно фыркнул.
– Я знаю, что меня зовут Тайтес Тэлбот, хотя все думают, что я один из Франклинов. Я знаю, что меня взяли из приюта, когда мне было четыре или пять лет, я также помню, что когда-то у меня была сестра Эвелина. Вот и все, что я знаю.
– Ты помнишь Джоша или Теодору? Или папу? – спросила она, желая, чтобы он вспомнил о них хоть что-нибудь, – тогда они смогут поделиться своими воспоминаниями и сделать их более отчетливыми, чтобы они были с ними всю жизнь.
– Помнится, у меня был папа до Якоба Франклина, – сказал он угрюмо. – Еще я знаю, что в семье были и другие дети.
Гейти почувствовала растущий ком в горле.
– Ты помнишь наше поместье – Сиреневый холм?
– Нет. – Он вытянул ноги и скрестил их перед собой, показывая, насколько мало интересует его этот вопрос. – Послушай, моего друга сегодня убили. Твой муж грубо со мной обошелся. Мне сейчас не хочется разговаривать. Могу я поесть чего-нибудь и идти спать?
В этот момент ей казалось, что Тайтес маленький и нуждается в ее сочувствии. Понимал ли он в полной мере, что он делал на улицах Мобила?
– Думаю, кухня внизу уже закрыта. У меня есть печенье, которое положила Мими. Это поможет тебе продержаться до утра.
Гейти порылась в сумке, нашла завернутое в белую салфетку печенье и протянула Тайтесу. Он взял его, не сказав спасибо, и жадно затолкал в рот целую горсть. Она смотрела на него и чувствовала, как любовь теплой волной окутывала ее. Он занимался плохим делом, но она была уверена, что ее любовь изменит его.
Тайтес оторвал взгляд от салфетки и посмотрел на нее.
– Если ты Эвелина, почему он называет тебя Гейти?
– Меня тоже усыновили. Мои новые родители дали мне новое имя. Теперь меня зовут Гейти.
Не отвечая, Тайтес продолжал есть печенье.
– Гейти.
Голос Астона вернул ее к действительности, и она обернулась.
– Нам надо поговорить и кое-что решить, – сказал он.
Астон взял ее за руку и провел в дальний угол комнаты.
– Думаю, ему нужно рассказать все, но не раньше, чем мы привезем его домой.
– Согласна, – сказала она, благодарная Астону за то, что он все еще держал ее руку. Его прикосновение было утешением, а она отчаянно нуждалась в нем сейчас.
– Боюсь, у нас могут быть большие трудности. Как ты думаешь, видел ли нас кто-нибудь там, где те двое застрелили друг друга?
– Я... я так не думаю. Я никого не видела. Никто не спешил нам на помощь.
– Хорошо. Если нас нельзя связать с тем, что там произошло, шерифу не придет в голову привлекать нас. Но чтобы обезопасить себя, нужно кое-что сделать.
– Что? Я сделаю все, что ты скажешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74