Отец был худым и изможденным. Волосы его поредели раньше времени, и он редко улыбался. Обычно он носил старые джинсы, клетчатую рубашку и джинсовую куртку. В уголке рта торчала неизменная сигарета, за исключением того времени, что он проводил в конюшне. Он всегда очень трепетно относился к лошадям, и Джесси даже казалось, что отец предпочитает их общество обществу людей.
Она снова посмотрела на смеющееся лицо на старом фото. Беззаботное, счастливое, светящееся молодостью. Невозможно даже представить, что отец был таким молодым и счастливым.
На первых страницах альбома были другие фотографии Хардинга. Вот он на лошади, вот — вместе с собакой. Отец никогда не разрешал Джесси завести собаку при их кочевой жизни. Он говорил, что было бы несправедливо завести животное, а потом бросить на произвол судьбы.
Джесси рассматривала фотографии, и в ней закипал гнев. Он зародился, когда Алекс появился на ее пороге с неожиданным известием. У нее отняли настоящий дом, и все, что ему сопутствовало: друзей, поддержку, чувство причастности к семье.
Она всегда убеждала себя, что это не имеет значения. Отец мог бросить Джесси, когда от него ушла ее мать. Он никогда не выказывал особой нежности к собственной дочери, но по крайней мере всегда был рядом. В глубине сердца Джесси надеялась, что он по-своему любил ее.
Тогда почему он скрыл от нее правду о семье?
Джесси понимала, что эти вопросы будут мучить и преследовать ее, пока она не узнает ответы на них.
Она вспоминала все лица, увиденные на вечеринке, сравнивая некоторые из них с фотографиями в альбоме. Она также вспомнила трагедии, постигшие семью: смерть Хью на войне, гибель Хэда при пожаре, смерть пятилетней дочери Холдена от полиомиелита, гибель Самуэля на войне в Корее. Было очень грустно разглядывать фотографии людей, ушедших из жизни очень давно и такими молодыми.
«На долю Каллена, наверное, тоже выпало немало испытаний», — подумала Джесси, разглядывая его фотографию, где, сжимая в руке ружье, он стоял с группой солдат.
Не слишком ли много для одной семьи? Или это в порядке вещей? Она не знала, но сочувствовала каждому.
Джесси попыталась найти сходство между этими людьми и замкнутым угрюмым человеком, часто искавшим забвения в бутылке. Гнев в ее сердце начал уступать место скорби.
Наконец она погасила свет, но не смогла избавиться от мыслей о пятерых братьях и сестре. Лишь двое были живы сейчас, но на фото все были полны надежд и энергии. Но в ее воображении время стерло черты лиц на снимке, как кислота разъедает ткань.
В десять утра за ней должен заехать Алекс, чтобы отвезти на анализ крови. Если все подтвердится, скоро она станет официальным членом семьи, о которой узнала совсем недавно.
Действительно ли она хотела этого?
Несомненно. Она упивалась теплотой Сары, поддержкой Алекса и явным одобрением конгрессмена. Седона была настоящей Страной чудес, но не такой… абсурдной. Здесь была реальность. Джесси не уставала повторять это.
Она призналась себе, что ждет встречи с Алексом. Она никогда не привлекала таких баловней судьбы. Поэтому она так легко оказалась во власти обаяния Миллса, только чтобы узнать, что ее рыцарь — отъявленный мерзавец. С тех пор Джесси считала, что неуязвима для подобных чар. Однако Алекс поколебал ее уверенность в этом.
Джесси ворочалась в постели, обдумывая произошедшие в ее жизни перемены, пока наконец не заснула.
* * *
Алекс завтракал с Марком в тихом кафе на главной улице Седоны. Марк приехал с ранчо, где он с женой всегда останавливался, когда бывал в Аризоне. Поскольку большую часть времени Марк проводил в Вашингтоне, то не видел смысла иметь резиденцию в Седоне, а ранчо было достаточно просторным.
Алекс разделял мнение Марка. Ему всегда нравилась верховая езда и охота, и еще больше нравился образ фермера и семьянина, который положительно сказывался на его карьере. Да и экономию средств нельзя было сбрасывать со счетов. Зарплата конгрессмена не позволяла лишних трат.
— Что ты о ней думаешь? — спросил Марк. — Ты провел с ней больше времени, чем любой из нас.
— Мне она нравится, — ответил Алекс.
— Мне тоже, — согласился Марк. — Но чего от нее можно ожидать?
Алекс пожал плечами.
— Понятия не имею. Я еще ни о чем не сказал ей.
Марк вопросительно посмотрел на собеседника.
— Я не считал нужным ничего говорить, пока мы не получим результаты анализа ДНК.
— Она много времени провела с Сарой, — заметил Марк.
— Сара так ждала этой встречи. Она дала ей один из старых фотоальбомов.
— А девушка ничего не рассказывала об отце?
— Крайне мало.
Глаза Марка сузились:
— Ты понимаешь, насколько это важно?
— Конечно, понимаю. Ты много раз повторял мне это.
— Я полагал, что к этому моменту она должна будет есть у тебя из рук, — с иронией заметил Марк.
— Ты ошибался.
— Ты теряешь квалификацию, Алекс.
— Она согласилась на анализ крови, и это самое главное, — невозмутимо ответил Алекс. — Ей нужно время, Марк. Ты не привлечешь ее на свою сторону, если будешь давить на нее сейчас. Она должна свыкнуться с тем, что узнала.
— Ты уверен? Ты уверен, что ее… что Хардинг ничего не сказал ей?
— Ни в чем нельзя быть уверенным, Марк, и ты прекрасно знаешь об этом. Но я готов поставить свой джип за то, что Хардинг ни словом не обмолвился о своем прошлом. Она была потрясена, узнав о его семье.
— Тогда нам нужно продолжать гнуть свою линию.
— Она заслуживает того, чтобы знать все.
Марк поднял брови:
— Все? Мы не настолько хорошо знаем ее. Черт возьми, она, возможно, обладает ключом к этим проклятым акциям и не подозревает об этом. А вдруг она захочет все прибрать к рукам?
— Не думаю, — покачал головой Алекс.
— Что ж, я не намерен рисковать. А ты не имеешь права ничего ей рассказывать. Ты обязан хранить тайну клиента. Твой клиент — это семья, а она еще не Клементс.
— Да уж, кому, как не тебе, рассуждать об этике.
Марк пожал плечами:
— Ты увлекся ею? Не думал, что она в твоем вкусе.
— Ты закончил, Марк? — оборвал его Алекс, вставая.
— На данный момент, — ответил Марк. — Когда ты привезешь ее на ранчо?
— Сегодня днем, на барбекю.
Марк кивнул.
— Я не хочу, чтобы она общалась с Россом.
— Черт возьми, Росс даже не явился вчера, хотя я думаю, что Сара ждала его. У него не хватает терпения возиться с новичками.
— Она действительно новичок, — согласился Марк. — Ты сказал, что она тренировала лошадей для своего отца, значит, должна хорошо ездить верхом. Я попрошу Эйприл взять ее на прогулку.
Алекс не смог скрыть своего удивления.
— Я думал, Эйприл все еще в Вашингтоне.
— Она приехала вчера ночью. Думаю, она неплохо поладит с моей новоявленной кузиной.
— Возможно, — с сомнением сказал Алекс.
Двое детей Марка в детстве были сущим наказанием, яростно соперничая за внимание отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Она снова посмотрела на смеющееся лицо на старом фото. Беззаботное, счастливое, светящееся молодостью. Невозможно даже представить, что отец был таким молодым и счастливым.
На первых страницах альбома были другие фотографии Хардинга. Вот он на лошади, вот — вместе с собакой. Отец никогда не разрешал Джесси завести собаку при их кочевой жизни. Он говорил, что было бы несправедливо завести животное, а потом бросить на произвол судьбы.
Джесси рассматривала фотографии, и в ней закипал гнев. Он зародился, когда Алекс появился на ее пороге с неожиданным известием. У нее отняли настоящий дом, и все, что ему сопутствовало: друзей, поддержку, чувство причастности к семье.
Она всегда убеждала себя, что это не имеет значения. Отец мог бросить Джесси, когда от него ушла ее мать. Он никогда не выказывал особой нежности к собственной дочери, но по крайней мере всегда был рядом. В глубине сердца Джесси надеялась, что он по-своему любил ее.
Тогда почему он скрыл от нее правду о семье?
Джесси понимала, что эти вопросы будут мучить и преследовать ее, пока она не узнает ответы на них.
Она вспоминала все лица, увиденные на вечеринке, сравнивая некоторые из них с фотографиями в альбоме. Она также вспомнила трагедии, постигшие семью: смерть Хью на войне, гибель Хэда при пожаре, смерть пятилетней дочери Холдена от полиомиелита, гибель Самуэля на войне в Корее. Было очень грустно разглядывать фотографии людей, ушедших из жизни очень давно и такими молодыми.
«На долю Каллена, наверное, тоже выпало немало испытаний», — подумала Джесси, разглядывая его фотографию, где, сжимая в руке ружье, он стоял с группой солдат.
Не слишком ли много для одной семьи? Или это в порядке вещей? Она не знала, но сочувствовала каждому.
Джесси попыталась найти сходство между этими людьми и замкнутым угрюмым человеком, часто искавшим забвения в бутылке. Гнев в ее сердце начал уступать место скорби.
Наконец она погасила свет, но не смогла избавиться от мыслей о пятерых братьях и сестре. Лишь двое были живы сейчас, но на фото все были полны надежд и энергии. Но в ее воображении время стерло черты лиц на снимке, как кислота разъедает ткань.
В десять утра за ней должен заехать Алекс, чтобы отвезти на анализ крови. Если все подтвердится, скоро она станет официальным членом семьи, о которой узнала совсем недавно.
Действительно ли она хотела этого?
Несомненно. Она упивалась теплотой Сары, поддержкой Алекса и явным одобрением конгрессмена. Седона была настоящей Страной чудес, но не такой… абсурдной. Здесь была реальность. Джесси не уставала повторять это.
Она призналась себе, что ждет встречи с Алексом. Она никогда не привлекала таких баловней судьбы. Поэтому она так легко оказалась во власти обаяния Миллса, только чтобы узнать, что ее рыцарь — отъявленный мерзавец. С тех пор Джесси считала, что неуязвима для подобных чар. Однако Алекс поколебал ее уверенность в этом.
Джесси ворочалась в постели, обдумывая произошедшие в ее жизни перемены, пока наконец не заснула.
* * *
Алекс завтракал с Марком в тихом кафе на главной улице Седоны. Марк приехал с ранчо, где он с женой всегда останавливался, когда бывал в Аризоне. Поскольку большую часть времени Марк проводил в Вашингтоне, то не видел смысла иметь резиденцию в Седоне, а ранчо было достаточно просторным.
Алекс разделял мнение Марка. Ему всегда нравилась верховая езда и охота, и еще больше нравился образ фермера и семьянина, который положительно сказывался на его карьере. Да и экономию средств нельзя было сбрасывать со счетов. Зарплата конгрессмена не позволяла лишних трат.
— Что ты о ней думаешь? — спросил Марк. — Ты провел с ней больше времени, чем любой из нас.
— Мне она нравится, — ответил Алекс.
— Мне тоже, — согласился Марк. — Но чего от нее можно ожидать?
Алекс пожал плечами.
— Понятия не имею. Я еще ни о чем не сказал ей.
Марк вопросительно посмотрел на собеседника.
— Я не считал нужным ничего говорить, пока мы не получим результаты анализа ДНК.
— Она много времени провела с Сарой, — заметил Марк.
— Сара так ждала этой встречи. Она дала ей один из старых фотоальбомов.
— А девушка ничего не рассказывала об отце?
— Крайне мало.
Глаза Марка сузились:
— Ты понимаешь, насколько это важно?
— Конечно, понимаю. Ты много раз повторял мне это.
— Я полагал, что к этому моменту она должна будет есть у тебя из рук, — с иронией заметил Марк.
— Ты ошибался.
— Ты теряешь квалификацию, Алекс.
— Она согласилась на анализ крови, и это самое главное, — невозмутимо ответил Алекс. — Ей нужно время, Марк. Ты не привлечешь ее на свою сторону, если будешь давить на нее сейчас. Она должна свыкнуться с тем, что узнала.
— Ты уверен? Ты уверен, что ее… что Хардинг ничего не сказал ей?
— Ни в чем нельзя быть уверенным, Марк, и ты прекрасно знаешь об этом. Но я готов поставить свой джип за то, что Хардинг ни словом не обмолвился о своем прошлом. Она была потрясена, узнав о его семье.
— Тогда нам нужно продолжать гнуть свою линию.
— Она заслуживает того, чтобы знать все.
Марк поднял брови:
— Все? Мы не настолько хорошо знаем ее. Черт возьми, она, возможно, обладает ключом к этим проклятым акциям и не подозревает об этом. А вдруг она захочет все прибрать к рукам?
— Не думаю, — покачал головой Алекс.
— Что ж, я не намерен рисковать. А ты не имеешь права ничего ей рассказывать. Ты обязан хранить тайну клиента. Твой клиент — это семья, а она еще не Клементс.
— Да уж, кому, как не тебе, рассуждать об этике.
Марк пожал плечами:
— Ты увлекся ею? Не думал, что она в твоем вкусе.
— Ты закончил, Марк? — оборвал его Алекс, вставая.
— На данный момент, — ответил Марк. — Когда ты привезешь ее на ранчо?
— Сегодня днем, на барбекю.
Марк кивнул.
— Я не хочу, чтобы она общалась с Россом.
— Черт возьми, Росс даже не явился вчера, хотя я думаю, что Сара ждала его. У него не хватает терпения возиться с новичками.
— Она действительно новичок, — согласился Марк. — Ты сказал, что она тренировала лошадей для своего отца, значит, должна хорошо ездить верхом. Я попрошу Эйприл взять ее на прогулку.
Алекс не смог скрыть своего удивления.
— Я думал, Эйприл все еще в Вашингтоне.
— Она приехала вчера ночью. Думаю, она неплохо поладит с моей новоявленной кузиной.
— Возможно, — с сомнением сказал Алекс.
Двое детей Марка в детстве были сущим наказанием, яростно соперничая за внимание отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87