— Я предпочла бы промолчать. Вечно я сую нос не в свое дело.
— Об этом позволь судить мне. Ну же, Николь! — настаивал Дастин. Она вздохнула:
— Если ты настаиваешь… Да, мне не нравится Раггерт, и я ему не верю.
— Почему?
— Не знаю. Но чувствую, что он… недобрый человек. А еще я не согласна с его методами.
— С методами? — удивился Дастин. — А когда ты успела это заметить?
— Он довольно подробно изложил мне свою систему.
— Николь, квалификация этого человека высока и не вызывает сомнений, так же как и его рекомендации. Он два года работал у Ленстона, но Эдмунд отпустил его, так как вернулся его постоянный тренер, бывший в отъезде. Я дважды беседовал с Раггертом, и он произвел на меня хорошее впечатление. Он знающий человек. Мы говорили и о методике его работы с лошадьми. Я не во всем с ним согласен, но он был достаточно откровенен, рассказал о своих слабых и сильных сторонах, и у меня нет абсолютно никаких оснований не доверять Раггерту. Кроме того, я видел, как он обращается с лошадьми. Николь, наши мнения, очевидно, расходятся, но не помню, чтобы интуиция меня подводила.
— А я, милорд, могу поручиться за свою интуицию.
Дастин не знал, рассмеяться ли ему или придушить строптивицу на месте.
— Олдридж, — обратился он к Нику, — а что вы думаете о Раггерте?
— Я уже говорил, — бросив на дочь смущенный взгляд, сказал Ник, — что он хороший тренер. Я слышал, у него своеобразные методы в работе с лошадьми. Раггерт и сам не делает из этого секрета. Если ему понравится лошадь, то ему равных нет. Не говоря уже о том, что у него огромный опыт. Говорят, он сам когда-то мечтал стать жокеем. Но природа распорядилась по-своему — Раггерт вырос слишком долговязым. Поэтому он и выбрал профессию тренера. Нет сомнений, Раггерт очень привязан к своей работе.
— Но не к лошадям, — возразила Николь. Отец с любовью посмотрел на нее.
— Никто не любит лошадей так, как ты, Проказница. Но для большинства мужчин это работа, и они не привязываются к своим воспитанникам.
— Это говорит не в их пользу, папа!
Озадаченный резкостью Николь, Дастин помрачнел.
— Представь мне доказательства, Николь.
— У меня их нет. Но Раггерт говорил о Кинжале как о дикаре.
— Что ж, он таким и был… до тебя.
— Раггерт не верит в Кинжала! — упрямо гнула свое Николь.
— Он говорил мне это с самого начала, и в этом как раз мы с ним и не сошлись. Он потратил много времени и сил на Кинжала, когда работал у Ленстона, и все попусту. Но не далее как сегодня утром Раггерт принес мне извинения, когда увидел, каких поразительных результатов ты добилась с нашим будущим чемпионом.
— Дастин, я не ребенок, меня не надо уговаривать. Просто нужно, чтобы тренер верил, как и я, что к любой лошади можно найти подход. Он считает Кинжала безнадежным. Это непростительно.
— Почти все считали Кинжала безнадежным.
— Раггерт — не все. Он тренер, а хороший тренер должен был почувствовать возможности Кинжала. Ты же почувствовал! Я тоже почувствовала. А Раггерт — нет.
— Чутье на этот раз подвело его.
— У него нет чутья к лошадям. Знания есть, но не чутье.
— Николь, эмоции не позволяют тебе рассуждать здраво.
— Я вижу вещи такими, какие они есть.
— Ты бездоказательна.
— И тем не менее я права.
— А я проголодался, — объявил Ник. — Если вы намерены и дальше препираться, то я забираю подносы и иду в столовую.
Взгляды Дастина и Николь встретились, и в их глазах одновременно заискрился смех.
— Перемирие? — предложил Дастин.
— Согласна, но только потому, что не желаю, чтобы мистер Олдридж съел мою порцию.
Втроем они проследовали на кухню, Ник принялся подавать тарелки с едой, а Дастин и Николь относили их в столовую.
— Ты, наверное, не привык накрывать на стол, — заметила Николь, раскладывая на столе приборы. — А уж готовить и подавно.
— Заблуждение, — усмехнулся Дастин. — И тебе предстоит в этом убедиться. Я очень люблю готовить… в отличие от некоторых.
— В самом деле? — удивилась Николь. — Когда же ты этим занимаешься?
— Всякий раз, как бываю в Спрейстоне. Это поместье Трента на острове Уайт, — пояснил Дастин. — Надо будет свозить тебя туда. Это на восточном побережье острова, недалеко от Бембриджа и немного на юг от Осборнского залива. Там у Трента замок, множество всяких построек, вольеры для всякого зверья, акры пустующей земли и потрясающие пейзажи. Тебе там понравится. Трент и Ариана будут очень рады.
— У них там, наверное, целая армия слуг?
— Только двое, и они живут отдельно. Трент и Ариана отлично справляются сами. А я там предоставлен сам себе, наслаждаюсь покоем и природой. Слуг я с собой не беру и тоже справляюсь… как умею.
Николь покраснела.
— Сдаюсь, милорд. Я снова несправедливо судила о вас.
— Я мог бы вас простить… за определенную плату.
Золотая искорка зажглась в глазах Николь, придав им магический васильковый оттенок.
— Какова же цена?
Наклонившись вперед, Дастин указательным пальцем приподнял подбородок Николь.
— Несколько минут наедине после обеда, — сказал он очень тихо, чтобы не услышал отец на кухне. — Мы их проведем в прощальном поцелуе.
— Милорд, плата непомерная, — улыбнулась Николь, — но я согласна.
— Хорошо. — Дастин успел отступить как раз в ту минуту, когда Ник вошел в столовую. Дождавшись, когда отец и дочь сядут за стол, Дастин прошел на кухню и через минуту вернулся с бутылкой шампанского и тремя бокалами. — Твой отец прав, Дерби, мы должны отметить сегодняшнее твое достижение, — сказал он, наполняя бокал Николь. — Ты превзошла все мои ожидания.
— Я… — Николь смотрела то на бокал, то на Дастина, и лицо ее светилось удовольствием. — Спасибо, милорд.
— На здоровье, — смущенно пробормотал маркиз. Видя на лице Николь выражение искренней радости, Дастин захотел тут же расцеловать ее, но заставил себя отвести взгляд. Он налил вина себе и Олдриджу.
— За неподражаемого Олдена Стоддарда! — провозгласил Дастин, поднимая бокал. — За его победу в дерби, которая войдет в историю конного спорта.
— Присоединяюсь, — отозвался Ник. — Надеюсь, мистер Стоддард окажется первой женщиной, которая поставит этот неслыханный рекорд.
— Спасибо, — ответила Николь срывающимся голосом. — Я сделаю все, чтобы оправдать ваши надежды.
— Спрячь наши пожелания в амулет, — посоветовал Дастин, — но только на две недели.
Ник со стуком опустил бокал на стол и с изумлением посмотрел на Николь. Она мгновенно вскочила на ноги.
— Ягнятина очень вкусная, — объявила Николь, хватая свою тарелку. — Пойду положу себе еще кусочек. — И она стрелой вылетела на кухню.
Какое-то время Ник молчал, ошеломленно уставившись в пространство, потом обратился к Дастину.
— Вы знаете об амулете, милорд? Николь не рассказывала о нем ни единой душе…
— А вот я знаю, — ответил Дастин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83