Теряя рассудок, она участила движения, ловила его ритм, выгибалась, остро чувствуя необходимость избавиться от зудящей боли, становившейся все сильнее с каждым безудержным движением ее бедер.
— Николь, нет. Ах Боже… любимая… — Дастин изо всех сил замотал головой, руки его, метнувшиеся было к пуговицам брюк, остановились, усилием воли Дастин сжал их в кулаки и, отстранившись, уперся в пол. Это движение помогло Дастину прийти в себя, хотя тело его требовало продолжения.
— Нет! — Николь схватила его за руки, пытаясь остановить отступление. — О-о, Дастин, не уходи. Я этого не вынесу!
— Я тоже. — Лоб Дастина покрылся потом, все тело билось в неудержимой дрожи. — Но я должен остановиться. Дерби, я сейчас сорву с тебя платье и овладею тобой прямо здесь, прямо сейчас!
— Мне все равно…
— Нет, не все равно. И мне тоже. — Слова Дастина привели Николь в чувство.
— Боже правый! — Он заглянул в ее глаза. — Ты представляешь себе, что делаешь со мной?
— Что? — прошептала Николь, разрываясь между неудовлетворенным желанием и просыпающимся стыдом.
— А вот это. — Дастин лег на спину, давая возможность Николь оглядеть его и себя. Оба полуголые, на деревянном полу, в растерзанной одежде. — Я безумно хочу тебя, но я желал лишь ощутить вкус твоих губ, а закончил тем, что повалил тебя на пол. И где? В этой хижине. Ни вина, ни цветов, ни ласковых слов. Сдержанный влюбленный мгновенно исчез, стоило мне заключить тебя в объятия.
Его слова проникли прямо в сердце Николь, заставили ее почувствовать себя бесконечно униженной.
— Самый прекрасный комплимент, какой ты только мог сделать.
— Это не комплимент, — ответил Дастин, целуя углубление меж грудей Николь. — Это правда.
Николь содрогнулась.
— Мне все еще больно, — пожаловалась она слабым голоском.
— Моя прекрасная, непосредственная Дерби. — Неимоверным усилием Дастин заставил себя оторваться от Николь и поправить ее одежду. — Мне тоже больно.
Следя за пальцами Дастина, застегивающими платье, Николь вдруг залилась краской стыда.
— Я выгляжу как распутница.
Дастин взял Николь за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
— Никогда так не говори, — приказал он. — И никогда так не думай. То, что здесь произошло, целиком на моей совести — не на твоей.
Николь улыбнулась, и ее улыбка проникла в самую душу Дастина.
— Благодарю тебя за галантную попытку пощадить мою стыдливость. Но я, кажется, тоже была не последней в наших… наших… — Она снова покраснела.
— Занятиях любовью, — договорил за нее Дастин. — Называй это подобающим образом, Николь, потому что мы всегда будем так говорить. Теперь между нами нет места стыдливости. — Он хотел еще что-то сказать, но передумал.
— Всякий раз, когда я думаю, что освоилась с чувствами, которые ты во мне пробуждаешь, во мне тут же проявляются новые, — призналась Николь. — Я начинаю молотить руками по воде, но… всякий раз иду ко дну.
Дастин привлек Николь к себе и поцеловал ее волосы.
— Ты не поверишь. Дерби, но я чувствую точно то же. То, что с нами случилось, поразительно. Да нет, это просто чудо.
Николь зажмурилась, вникая в смысл сказанного Дастином и вновь пугаясь будущего ближайшего и отдаленного. Как только исчезнет угроза жизни ее отца, Николь уже не сможет более скрываться под именем Олдена Стоддарда. Ей придется вновь стать Николь Олдридж, покинуть Тайрхем, скаковую дорожку и… Дастина.
Николь понимала: Дастин ждет от нее какого-то решения. Он постоянно заявлял, что Николь нужна ему, правда, не уточнял, в каком качестве. Но какую бы роль он ей ни отводил, Дастин, разумеется, не откажется от их близости, пусть и эпизодической. Теперь и она тоже.
Так когда же это кончится? Намерен Дастин предложить ей руку или только постель и покровительство? Даже если он и думает о женитьбе, хватит ли у нее сил пожертвовать своим образом жизни ради Дастина? Стать маркизой Тайрхемской? Это означает прощай, дерби, скачки, жокейская кепка. Это означает приемы, реверансы, ужимки, скучные чаепития, надзор за прислугой.
Боже правый, да сможет ли она вынести такое существование?
— Николь! — Дастин наклонил ее голову немного назад, чтобы разглядеть выражение ее глаз. — О чем ты задумалась?
— О том, что впереди много препятствий.
— Что ж, мы их преодолеем, — сказал Дастин, встал, потянул за собой Николь и поддержал ее, когда она, поднявшись, вдруг пошатнулась. — Я хочу, чтобы ты знала, — продолжил он, застегивая непослушными пальцами рубашку и жилет и одаривая Николь своей непостижимо обаятельной улыбкой. — Я никому не позволю украсть у меня мое сокровище. — И с этими словами он запечатлел на ее губах нежный поцелуй.
Глава 10
Человек был мрачен. Вокруг Эпсома была сплошная грязь, оставившая уродливые пятна на его элегантных ботинках. А это означало, что ему придется вернуться домой и сменить обувь — досадное обстоятельство, не входившее в его планы. Какими бы причинами ни диктовалась необходимость сегодняшней встречи, но она была важной. Исключительно важной.
— Я здесь, — раздался скрипучий голос из-за ближайших деревьев.
Человек обернулся на звук голоса.
— В чем дело, Купер? — прошипел он, глядя на владельца конюшен. — Вы нашли Олдриджа?
— Пока еще нет.
— Так что же, черт возьми, случилось такого сверхважного, что вы послали за мной? Вы разве не усвоили из предыдущего печального опыта, что нас не должны видеть вместе?
— Да, усвоил. — Купер прислонился к дереву и скрестил руки на груди. — Но у нас возникла проблема, о которой вы должны знать.
— Ну?
— Арчер с Перришем побывали у Салливана. Он не сказал им ни слова, но и не подумал бежать к Олдриджу. Так же как и Олдридж не торопится к нему. Но у Салливана побывал другой посетитель.
— Кто?
— Тайрхем.
Собеседник Купера обомлел.
— Кингсли приезжал к Салливану? Зачем?
— Должно быть, он рыщет либо в поисках Олдриджа, либо хочет выяснить, кому Олдридж мешает. Деталей я не знаю, но Арчер сказал, что Тайрхем прибыл в коттедж Салливана сразу после того, как они с Перришем смылись оттуда. Ясно, что маркиз видел, в каком состоянии находится Салливан. Старый жокей наверняка рассказал Тайрхему о случившемся. Вопрос в том, что теперь предпримет Тайрхем. — Купер помолчал, потирая ладонью лоб. — И что мы предпримем в отношении Тайрхема.
— Верно.
— Это еще не все. По дороге домой маркиз сделал остановку у Прейбрука.
— Проклятие! Должно быть, он связал исчезновение Олдриджа со смертью Редли.
— Да уж наверняка он побывал у виконта не со светским визитом.
— Точно. Но по своему слабоумию Прейбрук вряд ли мог сообщить Тайрхему что-либо важное.
Куп ударил носком ботинка о землю, срезав пучок травы.
— Что прикажете делать дальше? Следует ли Арчеру и Перришу обработать и Тайрхема?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Николь, нет. Ах Боже… любимая… — Дастин изо всех сил замотал головой, руки его, метнувшиеся было к пуговицам брюк, остановились, усилием воли Дастин сжал их в кулаки и, отстранившись, уперся в пол. Это движение помогло Дастину прийти в себя, хотя тело его требовало продолжения.
— Нет! — Николь схватила его за руки, пытаясь остановить отступление. — О-о, Дастин, не уходи. Я этого не вынесу!
— Я тоже. — Лоб Дастина покрылся потом, все тело билось в неудержимой дрожи. — Но я должен остановиться. Дерби, я сейчас сорву с тебя платье и овладею тобой прямо здесь, прямо сейчас!
— Мне все равно…
— Нет, не все равно. И мне тоже. — Слова Дастина привели Николь в чувство.
— Боже правый! — Он заглянул в ее глаза. — Ты представляешь себе, что делаешь со мной?
— Что? — прошептала Николь, разрываясь между неудовлетворенным желанием и просыпающимся стыдом.
— А вот это. — Дастин лег на спину, давая возможность Николь оглядеть его и себя. Оба полуголые, на деревянном полу, в растерзанной одежде. — Я безумно хочу тебя, но я желал лишь ощутить вкус твоих губ, а закончил тем, что повалил тебя на пол. И где? В этой хижине. Ни вина, ни цветов, ни ласковых слов. Сдержанный влюбленный мгновенно исчез, стоило мне заключить тебя в объятия.
Его слова проникли прямо в сердце Николь, заставили ее почувствовать себя бесконечно униженной.
— Самый прекрасный комплимент, какой ты только мог сделать.
— Это не комплимент, — ответил Дастин, целуя углубление меж грудей Николь. — Это правда.
Николь содрогнулась.
— Мне все еще больно, — пожаловалась она слабым голоском.
— Моя прекрасная, непосредственная Дерби. — Неимоверным усилием Дастин заставил себя оторваться от Николь и поправить ее одежду. — Мне тоже больно.
Следя за пальцами Дастина, застегивающими платье, Николь вдруг залилась краской стыда.
— Я выгляжу как распутница.
Дастин взял Николь за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
— Никогда так не говори, — приказал он. — И никогда так не думай. То, что здесь произошло, целиком на моей совести — не на твоей.
Николь улыбнулась, и ее улыбка проникла в самую душу Дастина.
— Благодарю тебя за галантную попытку пощадить мою стыдливость. Но я, кажется, тоже была не последней в наших… наших… — Она снова покраснела.
— Занятиях любовью, — договорил за нее Дастин. — Называй это подобающим образом, Николь, потому что мы всегда будем так говорить. Теперь между нами нет места стыдливости. — Он хотел еще что-то сказать, но передумал.
— Всякий раз, когда я думаю, что освоилась с чувствами, которые ты во мне пробуждаешь, во мне тут же проявляются новые, — призналась Николь. — Я начинаю молотить руками по воде, но… всякий раз иду ко дну.
Дастин привлек Николь к себе и поцеловал ее волосы.
— Ты не поверишь. Дерби, но я чувствую точно то же. То, что с нами случилось, поразительно. Да нет, это просто чудо.
Николь зажмурилась, вникая в смысл сказанного Дастином и вновь пугаясь будущего ближайшего и отдаленного. Как только исчезнет угроза жизни ее отца, Николь уже не сможет более скрываться под именем Олдена Стоддарда. Ей придется вновь стать Николь Олдридж, покинуть Тайрхем, скаковую дорожку и… Дастина.
Николь понимала: Дастин ждет от нее какого-то решения. Он постоянно заявлял, что Николь нужна ему, правда, не уточнял, в каком качестве. Но какую бы роль он ей ни отводил, Дастин, разумеется, не откажется от их близости, пусть и эпизодической. Теперь и она тоже.
Так когда же это кончится? Намерен Дастин предложить ей руку или только постель и покровительство? Даже если он и думает о женитьбе, хватит ли у нее сил пожертвовать своим образом жизни ради Дастина? Стать маркизой Тайрхемской? Это означает прощай, дерби, скачки, жокейская кепка. Это означает приемы, реверансы, ужимки, скучные чаепития, надзор за прислугой.
Боже правый, да сможет ли она вынести такое существование?
— Николь! — Дастин наклонил ее голову немного назад, чтобы разглядеть выражение ее глаз. — О чем ты задумалась?
— О том, что впереди много препятствий.
— Что ж, мы их преодолеем, — сказал Дастин, встал, потянул за собой Николь и поддержал ее, когда она, поднявшись, вдруг пошатнулась. — Я хочу, чтобы ты знала, — продолжил он, застегивая непослушными пальцами рубашку и жилет и одаривая Николь своей непостижимо обаятельной улыбкой. — Я никому не позволю украсть у меня мое сокровище. — И с этими словами он запечатлел на ее губах нежный поцелуй.
Глава 10
Человек был мрачен. Вокруг Эпсома была сплошная грязь, оставившая уродливые пятна на его элегантных ботинках. А это означало, что ему придется вернуться домой и сменить обувь — досадное обстоятельство, не входившее в его планы. Какими бы причинами ни диктовалась необходимость сегодняшней встречи, но она была важной. Исключительно важной.
— Я здесь, — раздался скрипучий голос из-за ближайших деревьев.
Человек обернулся на звук голоса.
— В чем дело, Купер? — прошипел он, глядя на владельца конюшен. — Вы нашли Олдриджа?
— Пока еще нет.
— Так что же, черт возьми, случилось такого сверхважного, что вы послали за мной? Вы разве не усвоили из предыдущего печального опыта, что нас не должны видеть вместе?
— Да, усвоил. — Купер прислонился к дереву и скрестил руки на груди. — Но у нас возникла проблема, о которой вы должны знать.
— Ну?
— Арчер с Перришем побывали у Салливана. Он не сказал им ни слова, но и не подумал бежать к Олдриджу. Так же как и Олдридж не торопится к нему. Но у Салливана побывал другой посетитель.
— Кто?
— Тайрхем.
Собеседник Купера обомлел.
— Кингсли приезжал к Салливану? Зачем?
— Должно быть, он рыщет либо в поисках Олдриджа, либо хочет выяснить, кому Олдридж мешает. Деталей я не знаю, но Арчер сказал, что Тайрхем прибыл в коттедж Салливана сразу после того, как они с Перришем смылись оттуда. Ясно, что маркиз видел, в каком состоянии находится Салливан. Старый жокей наверняка рассказал Тайрхему о случившемся. Вопрос в том, что теперь предпримет Тайрхем. — Купер помолчал, потирая ладонью лоб. — И что мы предпримем в отношении Тайрхема.
— Верно.
— Это еще не все. По дороге домой маркиз сделал остановку у Прейбрука.
— Проклятие! Должно быть, он связал исчезновение Олдриджа со смертью Редли.
— Да уж наверняка он побывал у виконта не со светским визитом.
— Точно. Но по своему слабоумию Прейбрук вряд ли мог сообщить Тайрхему что-либо важное.
Куп ударил носком ботинка о землю, срезав пучок травы.
— Что прикажете делать дальше? Следует ли Арчеру и Перришу обработать и Тайрхема?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83