Он был в сером, в полоску, пиджаке и серебристо-серой рубашке, без галстука, с расстегнутым на груди воротом.
— Ну, и как вам мое выступление? — поинтересовался он.
— Неплохо, — ответила Мэгги. — Вы держитесь и говорите твердо, уверены в своих силах и в скором успешном завершении операции. В сущности, вы ничего нового не сказали, но при этом убедили людей, что отчаиваться не надо, и дали населению несколько дельных советов, как себя вести при сложившихся обстоятельствах.
Шон удивленно выгнул бровь и улыбнулся.
— Прикажете расценивать ваши слова как комплимент, или вы просто пошутили?
Не ответив на этот вопрос, Мэгги спросила:
— Как вы здесь оказались? Вы что, следили за мной?
Улыбка Шона стала еще шире, а на правой щеке появилась ямочка.
— Нет, я за вами не следил, но надеялся увидеть вас в джаз-клубе, куда, кажется, вы собирались сегодня вечером. Сюда же я заскочил перекусить. Я еще не обедал, а этот ресторан находится рядом с клубом.
Мэгги невольно улыбнулась.
— Ответ исчерпывающий. Сразу видно, сэр, что вы честный человек.
— Надеюсь. А вы честная?
— Стараюсь быть честной по мере сил.
— Ответ амбивалентный, но интересный.
— Уверяю вас: это не я убила сутенера. И ту девицу на кладбище тоже не убивала.
— Разве я вас в чем-нибудь обвиняю?
— Сегодня днем вы допрашивали меня, а потом обыскивали здание.
— Вы могли бы мне этого и не позволить.
— Тогда бы вы пришли снова, но уже с ордером.
— Точно, пришел бы.
— Итак… Вы последуете за мной в джаз-клуб, чтобы потом арестовать?
Шон не ответил. В баре освободились два высоких стула. Шон подхватил Мэгги под руку и повел к стойке.
— Позволите угостить вас?
— Думаете, я напьюсь, разомлею и признаю свою вину?
Шон расхохотался, помог Мэгги сесть на высокий стул и уселся сам. Словно по волшебству появился бармен. Мэгги заказала бокал белого сухого вина, а Шон — кружку пива.
— Вам позволяют пить на службе? — спросила Мэгги.
— Я не на службе.
— Да ну?
— Вот вам и ну!
— И все-таки вы преследуете меня.
Он улыбнулся:
— Ну разве что самую капельку.
— Но сегодня вечером вы меня не арестуете?
— Вы отлично знаете, что ничего достойного внимания мы в вашем особняке не обнаружили.
— Хотя в доме у меня ничего не нашли, следы крови ведут к моей двери, а других подозреваемых, насколько я знаю, у вас нет. Поэтому я снова спрашиваю: вы собираетесь меня арестовать или нет?
Шон покачал головой и коснулся ее руки, в которой она сжимала бокал.
— Не думаю. Вы держите бокал в правой руке.
— И что с того?
— А то, что убийца — левша.
— А вдруг я одинаково хорошо владею обеими руками?
— Не исключаю такой возможности… Сколько вы весите?
— Извините?
Шон рассмеялся. Смех у него был звучный, с приглушенными басовитыми нотками. Он показался Мэгги таким чувственным, что она затрепетала. Чтобы скрыть замешательство, Мэгги поднесла к губам бокал и сделала глоток.
— Убийца очень силен физически, — сообщил ей Шон. — Скорее всего это крупный мужчина с хорошо развитой мускулатурой.
— Вроде вас? — очаровательно улыбнувшись, предположила Мэгги.
Не ответив на ее вопрос, Шон продолжал развивать свою мысль:
— Не думаю, что это вы убили. Весите вы немного, и у вас не хватило бы для этого сил.
— Внешность обманчива.
— Верно, такое бывает.
— Тогда почему вы меня все-таки преследуете?
Шон глотнул пива и поставил кружку на стойку.
— Не знаю точно. Скажем, потому, что вы интересная женщина и заинтриговали меня.
— Заинтриговала?
— Ну да. У вас такая внешность…
— Какая же у меня внешность?
— Мисс Монтгомери, вы напрашиваетесь на комплимент. Хорошо, скажу: вы очень красивая, обворожительная женщина — довольны?
Она вздернула подбородок:
— Ого! А вам разрешается приударять за подозреваемыми?
— В убийстве я вас не подозреваю, — отрезал Шон.
— В чем же вы меня подозреваете?
— Ладно… Была не была, скажу. — Он отсалютовал ей пивной кружкой. — Мне кажется, что кто-то из ваших сотрудников знает об этом деле больше, чем другие. Вы же хорошо знакомы со своими сотрудниками. Вот я и думаю, что вы, возможно, заметили кое-какие странности в их поведении, но не хотите или боитесь это признать.
— Боже, лейтенант, вы заговорили на казенном полицейском языке! А как хорошо начали — проявили ко мне неподдельный интерес, даже сделали комплимент, и я уже было решила, что заинтриговала вас как женщина… — С этими словами Мэгги поднялась.
Шон схватил ее за руку и остановил. Устремив на Мэгги взгляд своих синих глаз, он сказал:
— Вас не назовешь ни глупой, ни чрезмерно застенчивой, мисс Монтгомери, и вы не сомневаетесь в своих женских чарах.
Она попыталась высвободить руку, но он не отпуская ее.
— Что с вами случилось? — осведомился Шон. — Вы же сами просили, чтобы я разговаривал с вами честно, ничего не скрывая.
— Да, честность — великая вещь, — раздраженно отозвалась Мэгги. — Поэтому нам незачем играть в детские игры.
— Какие, к черту, игры? Я и в самом деле хочу вас получше узнать.
— А что, если этого не хочу я?
— Неужели вы не хотите даже переспать со мной?
— Что? — Мэгги поразила такая наглость.
Шон иронически улыбнулся:
— Извините, как-то само вырвалось. Правда. А вы, между прочим, могли бы пропустить это мимо ушей или обратить все в шутку. Вас, похоже, оскорбило, что я, приударяя за вами, преследовал свои собственные, чисто практические цели? Так вот, скажу вам всю правду: я таскаюсь за вами, потому что вы мне чертовски нравитесь. К тому же наши семьи в незапамятные времена были довольно близки — так что у меня есть еще и такое оправдание. Позвольте же мне доказать вам, что моя служебная деятельность не имеет к этому никакого отношения. Разрешите мне побыть с вами в джаз-клубе!
— Знаете в чем ваша беда, Кеннеди? — спросила Мэгги.
— Недостатков у меня хватает, но вы, судя по всему, раскопали что-то особенно мерзкое.
— Вы опасный человек! — сказала она.
— Почему?
— Вы замышляете что-то ужасное!
— У меня множество замыслов.
— К сожалению, мне недосуг углубляться в них, потому что мои подруги давно уже заказали десерт и ждут меня.
— Готов поспорить, что они на время о вас забыли — к ним подсели мои друзья.
Мэгги, удивившись, крутанулась на сиденье. Шон оказался прав. К Сисси подсел парень, которого она называла Адонисом, — настоящий великан с черной кожей. На свободном же месте рядом с Энджи расположился Джек Делони.
— Красивые парочки, верно? — спросил Шон.
— Этот черный Адонис тоже полицейский? Так сказала Сисси. Но что же получается? Слуги закона размножаются прямо на глазах!
— На самом деле его зовут Майк. А того, что поменьше ростом, — Джек. Вы его уже видели. Что же до слуг закона, которых, по вашему мнению, здесь слишком много, скажу одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Ну, и как вам мое выступление? — поинтересовался он.
— Неплохо, — ответила Мэгги. — Вы держитесь и говорите твердо, уверены в своих силах и в скором успешном завершении операции. В сущности, вы ничего нового не сказали, но при этом убедили людей, что отчаиваться не надо, и дали населению несколько дельных советов, как себя вести при сложившихся обстоятельствах.
Шон удивленно выгнул бровь и улыбнулся.
— Прикажете расценивать ваши слова как комплимент, или вы просто пошутили?
Не ответив на этот вопрос, Мэгги спросила:
— Как вы здесь оказались? Вы что, следили за мной?
Улыбка Шона стала еще шире, а на правой щеке появилась ямочка.
— Нет, я за вами не следил, но надеялся увидеть вас в джаз-клубе, куда, кажется, вы собирались сегодня вечером. Сюда же я заскочил перекусить. Я еще не обедал, а этот ресторан находится рядом с клубом.
Мэгги невольно улыбнулась.
— Ответ исчерпывающий. Сразу видно, сэр, что вы честный человек.
— Надеюсь. А вы честная?
— Стараюсь быть честной по мере сил.
— Ответ амбивалентный, но интересный.
— Уверяю вас: это не я убила сутенера. И ту девицу на кладбище тоже не убивала.
— Разве я вас в чем-нибудь обвиняю?
— Сегодня днем вы допрашивали меня, а потом обыскивали здание.
— Вы могли бы мне этого и не позволить.
— Тогда бы вы пришли снова, но уже с ордером.
— Точно, пришел бы.
— Итак… Вы последуете за мной в джаз-клуб, чтобы потом арестовать?
Шон не ответил. В баре освободились два высоких стула. Шон подхватил Мэгги под руку и повел к стойке.
— Позволите угостить вас?
— Думаете, я напьюсь, разомлею и признаю свою вину?
Шон расхохотался, помог Мэгги сесть на высокий стул и уселся сам. Словно по волшебству появился бармен. Мэгги заказала бокал белого сухого вина, а Шон — кружку пива.
— Вам позволяют пить на службе? — спросила Мэгги.
— Я не на службе.
— Да ну?
— Вот вам и ну!
— И все-таки вы преследуете меня.
Он улыбнулся:
— Ну разве что самую капельку.
— Но сегодня вечером вы меня не арестуете?
— Вы отлично знаете, что ничего достойного внимания мы в вашем особняке не обнаружили.
— Хотя в доме у меня ничего не нашли, следы крови ведут к моей двери, а других подозреваемых, насколько я знаю, у вас нет. Поэтому я снова спрашиваю: вы собираетесь меня арестовать или нет?
Шон покачал головой и коснулся ее руки, в которой она сжимала бокал.
— Не думаю. Вы держите бокал в правой руке.
— И что с того?
— А то, что убийца — левша.
— А вдруг я одинаково хорошо владею обеими руками?
— Не исключаю такой возможности… Сколько вы весите?
— Извините?
Шон рассмеялся. Смех у него был звучный, с приглушенными басовитыми нотками. Он показался Мэгги таким чувственным, что она затрепетала. Чтобы скрыть замешательство, Мэгги поднесла к губам бокал и сделала глоток.
— Убийца очень силен физически, — сообщил ей Шон. — Скорее всего это крупный мужчина с хорошо развитой мускулатурой.
— Вроде вас? — очаровательно улыбнувшись, предположила Мэгги.
Не ответив на ее вопрос, Шон продолжал развивать свою мысль:
— Не думаю, что это вы убили. Весите вы немного, и у вас не хватило бы для этого сил.
— Внешность обманчива.
— Верно, такое бывает.
— Тогда почему вы меня все-таки преследуете?
Шон глотнул пива и поставил кружку на стойку.
— Не знаю точно. Скажем, потому, что вы интересная женщина и заинтриговали меня.
— Заинтриговала?
— Ну да. У вас такая внешность…
— Какая же у меня внешность?
— Мисс Монтгомери, вы напрашиваетесь на комплимент. Хорошо, скажу: вы очень красивая, обворожительная женщина — довольны?
Она вздернула подбородок:
— Ого! А вам разрешается приударять за подозреваемыми?
— В убийстве я вас не подозреваю, — отрезал Шон.
— В чем же вы меня подозреваете?
— Ладно… Была не была, скажу. — Он отсалютовал ей пивной кружкой. — Мне кажется, что кто-то из ваших сотрудников знает об этом деле больше, чем другие. Вы же хорошо знакомы со своими сотрудниками. Вот я и думаю, что вы, возможно, заметили кое-какие странности в их поведении, но не хотите или боитесь это признать.
— Боже, лейтенант, вы заговорили на казенном полицейском языке! А как хорошо начали — проявили ко мне неподдельный интерес, даже сделали комплимент, и я уже было решила, что заинтриговала вас как женщина… — С этими словами Мэгги поднялась.
Шон схватил ее за руку и остановил. Устремив на Мэгги взгляд своих синих глаз, он сказал:
— Вас не назовешь ни глупой, ни чрезмерно застенчивой, мисс Монтгомери, и вы не сомневаетесь в своих женских чарах.
Она попыталась высвободить руку, но он не отпуская ее.
— Что с вами случилось? — осведомился Шон. — Вы же сами просили, чтобы я разговаривал с вами честно, ничего не скрывая.
— Да, честность — великая вещь, — раздраженно отозвалась Мэгги. — Поэтому нам незачем играть в детские игры.
— Какие, к черту, игры? Я и в самом деле хочу вас получше узнать.
— А что, если этого не хочу я?
— Неужели вы не хотите даже переспать со мной?
— Что? — Мэгги поразила такая наглость.
Шон иронически улыбнулся:
— Извините, как-то само вырвалось. Правда. А вы, между прочим, могли бы пропустить это мимо ушей или обратить все в шутку. Вас, похоже, оскорбило, что я, приударяя за вами, преследовал свои собственные, чисто практические цели? Так вот, скажу вам всю правду: я таскаюсь за вами, потому что вы мне чертовски нравитесь. К тому же наши семьи в незапамятные времена были довольно близки — так что у меня есть еще и такое оправдание. Позвольте же мне доказать вам, что моя служебная деятельность не имеет к этому никакого отношения. Разрешите мне побыть с вами в джаз-клубе!
— Знаете в чем ваша беда, Кеннеди? — спросила Мэгги.
— Недостатков у меня хватает, но вы, судя по всему, раскопали что-то особенно мерзкое.
— Вы опасный человек! — сказала она.
— Почему?
— Вы замышляете что-то ужасное!
— У меня множество замыслов.
— К сожалению, мне недосуг углубляться в них, потому что мои подруги давно уже заказали десерт и ждут меня.
— Готов поспорить, что они на время о вас забыли — к ним подсели мои друзья.
Мэгги, удивившись, крутанулась на сиденье. Шон оказался прав. К Сисси подсел парень, которого она называла Адонисом, — настоящий великан с черной кожей. На свободном же месте рядом с Энджи расположился Джек Делони.
— Красивые парочки, верно? — спросил Шон.
— Этот черный Адонис тоже полицейский? Так сказала Сисси. Но что же получается? Слуги закона размножаются прямо на глазах!
— На самом деле его зовут Майк. А того, что поменьше ростом, — Джек. Вы его уже видели. Что же до слуг закона, которых, по вашему мнению, здесь слишком много, скажу одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83