…громоподобный взрыв… конский вопль… нестерпимая боль… не в силах подняться…
Скачущая впереди Каро разворачивает коня… возвращается к нему…
Протягивает руку… оглушительный треск винтовочного выстрела… ее лицо… кровь…
Каро опускается на колени…
Господи Боже, нет… пожалуйста… только не это… Макс, задыхаясь, вскочил и открыл глаза. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Он ошеломленно огляделся, до сих пор не оправившись от ножевого удара паники.
В темном шатре было тихо, если не считать спокойного дыхания спящих «хранителей». И никаких следов Каро… да, она спит в женском шатре.
Он лег на спину, все еще дрожа от пережитого ужаса.
На этот раз видение было другим: не Филипп, а Каро вернулась, чтобы спасти его. Каро была убита у него на глазах.
Он видел, как она умирает. Наблюдал, как она пожертвовала жизнью ради него.
Господи Боже, нет…
Они свернули лагерь на рассвете следующего утра, чтобы часть путешествия проделать в самое прохладное время суток, но всего через несколько часов беспощадное солнце обрушилось на них. К полудню перед ними распростерлось бесконечное море желтовато-серого песка, накалявшегося под жарким лазурным небом.
Каро знала, что это всего лишь преддверие Сахары и лето давно кончилось, но палящая жара была почти невыносимой. Она была рада, что лицо замотано шарфом-лизамом и по крайней мере не сгорит на солнце и не обветрится.
Бесплодная местность, кое-где поросшая горькими солянками или саксаулом, казалась безжалостной и безжизненной, пока лошадь Каро едва не наступила на полузарывшуюся в песок змею. Напуганная кобыла с пронзительным ржанием взвилась на дыбы и в панике дернулась в сторону, сбросив всадницу. Каро с размаху упала на спину и на мгновение лишилась чувств.
Змея была небольшой, но свернулась всего в футе от девушки, глядя на нее блестящими черными пуговицами глаз и явно готовясь напасть.
Каро от страха потеряла способность двигаться и оцепенела. Даже топот копыт доносился словно издалека. Земля под ней вздрогнула, рядом с головой мелькнули копыта, сильные руки схватили ее, оторвали от земли и бросили поперек седла. Ошеломленная ударом, она во второй раз едва не задохнулась.
Тяжело дыша, она попыталась высвободиться, но инстинктивно узнала спасителя по знакомым ощущениям и стальным объятиям. Макс.
Изнемогая от облегчения и благодарности, она прислонилась к его груди. Он держал ее крепко, молча, унося от опасности. Змея, извиваясь, поползла под куст.
Подъехавшие «хранители» остановили лошадей и принялись забрасывать ее вопросами:
– Что здесь происходит?
– С вами все в порядке?
– Не ушиблись?
– Все хорошо, – заверила Каро, не привыкшая быть объектом таких забот и потому изнемогавшая от смущения. – Моя лошадь испугалась змеи. Но меня не укусили.
Торн, несколько успокоившись, обернулся к Максу:
– Так вот каким замысловатым маневрам учат в кавалерии!
– Впечатляюще, – заметил Райдер с восхищением.
Хок кивнул:
– Даже берберский воин не смог бы сделать лучше.
Макс проигнорировал их восхваления и усадил Каро на ее пугливую кобылку, а сам, продолжая мрачно хмуриться, не сказав ни слова, отъехал прочь. И не дал Каро ни единого шанса поблагодарить его как следует.
Остальные удивленно смотрели ему вслед.
Она поняла, что он по какой-то причине сердит на нее. Но почему? Что она сделала?
Только к вечеру у нее появилась возможность поговорить с ним.
Когда караван, уже в сумерках, добрался до Акбу, Каро немедленно поняла, почему оазис был желанным местом отдыха для усталых путников. Прохладная зеленая роща из перистых финиковых пальм возвышалась над зарослями олеандров, тамариндов и фисташек, отбрасывая благословенную тень и давая прохладу и покой.
Шумную деревню населяли арабы всех возможных племен, предлагая бесчисленные услуги и товары на продажу. Как только проводники раскинули лагерь на краю оазиса, путешественники смогли легко приобрести свежую провизию и пополнить драгоценный запас воды. Сегодня ужин был более изысканным, поскольку к кускусу прибавилась жареная баранина. Как и в прошлую ночь, «хранители» ужинали все вместе, в том же шатре. Только на этот раз громких разговоров не велось и люди в основном молчали, готовясь к завтрашнему утру, когда по-настоящему начнется выполнение их миссии.
После ужина, когда все разошлись по своим палаткам, Каро подошла к Максу и попросила уделить ей несколько минут для разговора наедине.
Он кивнул и покинул шатер. Несколькими минутами позже она последовала за ним и нашла его на некотором расстоянии от лагеря. Методично размахиваясь, он все метал и метал нож в какой-то едва различимый на песке предмет.
Должно быть, он услышал ее шаги, поскольку резко опустил руку и спрятал нож в карман. Когда она встала рядом, он уже пристально смотрел на призрачно-белые пески пустыни. Ночь была ясной, лунной и очень холодной, как обычно бывает в этих местах.
Макс первым прервал молчание:
– Что ты хотела мне сказать?
Застигнутая врасплох его неприветливым тоном, Каро встревожено уставилась на него.
– Просто хотела поблагодарить за то, что спас меня сегодня. Одна из арабских женщин рассказала, что яд этих змей смертельно опасен.
– Прекрасно. Я принимаю твою благодарность.
– Макс, в чем дело?
Она положила руку ему на плечо, но он дернулся, как от удара, и, отступив, повернулся к ней спиной.
– Я чем-то оскорбила тебя? – растерялась Каро.
– Н-нет, – едва слышно выдавил он, и это короткое слово прозвучало проклятием.
– Но что случилось?
– Можешь считать, что я с величайшим трудом стараюсь смириться с твоим участием в этом деле.
– Но почему?
Макс судорожно сжал кулаки.
– Прошлой ночью у меня снова был кошмар… но на этот раз… вместо Филиппа погибла ты.
В голосе звучала такая тоска, что сердце Каро сжалось. Ей так хотелось успокоить его, обнять, прижаться щекой к его окаменевшей спине. Но Каро ограничилась тем, что тихо напомнила:
– Макс, это всего лишь сон.
– Может, и так. Но то, что случилось сегодня, было вполне реальным. – Он снова стиснул кулаки, словно пытаясь раздавить что-то. – Когда я увидел тебя на земле, такую застывшую и неподвижную… – цедил он каждое слово, будто подумать боялся, что могло случиться, укуси ее змея.
– Ты беспокоишься обо мне, – догадалась она наконец.
– Да, черт возьми, и очень! – прошипел он, оглянувшись. – И думаю, у меня для этого есть все причины, учитывая опасность, которой ты подвергаешься.
– Опасность? Не большая, чем для других, включая тебя.
– И ты считаешь, что это меня успокоит. Я не желаю видеть, как ты умираешь, Каро! На моих глазах Филипп отдал за меня жизнь, и это видение всю жизнь будет меня преследовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86