Искрясь голубым светом, он светился так ярко, что глазам стало больно. Она закрыла глаза рукой, а когда вновь их открыла, то заметила в нескольких метpax от себя святящееся голубое пятно, напоминающее по форме перст. Сначала она решила, что ей почудилось. Потом ей пришло в голову, что пятно – следствие преломления лучей в камне. И все же во всем этом было нечто странное. Она сообразила, что при таком положении солнца отблеск должен падать позади нее, а не впереди. Может, это знак? Чушь! Такое может быть только в сказках и легендах, ну в крайнем случае – в докладах эзотериков. Беатриче попробовала направлять сапфир то в одну, то в другую сторону. Невероятно! Голубой перст виделся то ярче, то приглушеннее; он становился то короче, то длиннее, независимо от того, под каким углом падали на поверхность камня лучи солнца. Но голубой перст, окутанный облаком пыли, указывал одно и то же направление. Беатриче пыталась найти этому логическое объяснение, но вскоре поняла тщетность своих попыток. Известными ей физическими формулами такое явление объяснить было невозможно. Значит, это знак. Некая таинственная высшая сила заботилась о ней, указывая, куда идти.
Беатриче больше не сомневалась. Она двинулась в путь, полная уверенности, что идет в правильном направлении. Какой бы длинной ни была дорога, в конце концов она обязательно встретится с Мишель.
– Мой господин, – слуга сделал низкий поклон, – простите, что помешал. Я не хотел беспокоить вас перед обеденной молитвой, но там, за дверью, какой-то нищий просит его впустить. Не так давно вы приказали, чтобы я проводил к вам всех, кто будет нуждаться в помощи.
– Знаю, – отвечал Хасан. Он усмехнулся по себя: слуга, конечно, думает, что господин следует заповеди Аллаха – помогать нуждающимся. Откуда ему может быть известно, что на самом деле он ждет гонца, переодетого нищим. – Введи сюда несчастного. Пусть скажет, зачем пришел.
Поклонившись, слуга исчез. Хасан обернулся и выглянул в окно. Невдалеке виднелась мечеть, величественно возвышаясь над крышами Газны. Стройные колонны минарета, словно указующие персты, устремились к небесам, напоминая верующим, куда должны быть направлены их помыслы и сердца. В том, что из его окна открывался вид на золотые купола мечети, он видел божий знак. Сейчас Хасан неотрывно смотрел на них – в надежде получить ответ на мучивший его вопрос. На его глаза навернулись слезы. Он с трудом справлялся с нахлынувшими на него чувствами. Неужели это священное сокровище невиданной красоты, которое мог создать лишь всемогущий Аллах в его бесконечной доброте к верующим, наконец найдено? И спустя несколько мгновений он сможет дотронуться до него своей рукой? А вдруг это не гонец, которого он так долго ждет? Что, если обыкновенный попрошайка? В таком случае он все равно пожертвует ему золотую монету, как того требует всемилостивейший Аллах.
Хасан, потупив взор, быстрыми шагами направился в сторону гостя.
– Господин, – раздался вдруг голос слуги.
Хасан поднял глаза и остановился. В нескольких шагах от себя в сиянии ярких световых отблесков он разглядел фигуру человека, одетого в жалкие лохмотья. По всей видимости, это был монах. Его глаза горели священным огнем. Неужели это знак?
– Салам, – приветствовал гостя Хасан. Цвет мебели и подушек вокруг него внезапно изменился. Будь он человеком без воображения, он бы не на шутку встревожился. Но Хасан вырос в пустыне и понимал, что это следствие слишком долгого пребывания на солнце. Закрыв глаза, он дал им успокоиться, а когда снова открыл их, зрение вернулось к нему в прежних красках. Нищий был совсем юнцом, почти ребенком – худой, бледный и безбородый. Но в его темных, почти черных, глазах горел священный огонь, который Хасан видел только у членов его братства. В тот же миг он понял, что камень по-прежнему не найден. Осман никогда бы не рискнул послать к нему мальчишку с камнем Фатимы.
– Тебе нужно срочно сменить одежду, – сказал Хасан, открывая ларец, в котором всегда держал несколько золотых динаров. – Ты, верно, проголодался? Слуга проводит тебя на кухню.
Юноша взял золотую монету и так посмотрел на нее, словно Хасан вместо золота дал ему косточку от хурмы.
– Вы очень добры и великодушны, господин. Да благословит вас Аллах и дарует вам здоровье и долгие годы жизни. Но я не могу принять ваше приглашение. – Юноша поднял голову и посмотрел на Хасана. – Голубь летит к горе.
Хасан улыбнулся. Он не ошибся. Юноша был одним из «них».
– И возвратится с оливковой ветвью, – ответил он и повернулся к слуге. – Я очень проголодался. Приготовь мне немного кунжутной пасты с медом, как ты это умеешь. – Он подождал, когда слуга уйдет. – Говори, мальчик.
– Простите, господин, что обременяю вас своим присутствием. Меня послал к вам магистр Осман. Вот его послание. Это срочно.
Юноша достал из спрятанного в лохмотьях кармана кусок пергамента и протянул Хасану. Тот бережно развернул его и стал читать. Там было всего несколько строк.
– Надеюсь, я принес вам добрые вести, – сказал юноша, теребя в руках потрепанную феску.
Хасан вздохнул.
– К сожалению, нет. – Он с трудом сдерживал слезы. В письме сообщалось, что кочевнику удалось ускользнуть от них – с девчонкой и, разумеется, с камнем. К тому же бесследно исчезли четверо их собратьев. Сапфир по-прежнему в руках неверных. – Как твое имя, сын мой?
– Мустафа, господин, – ответил юноша, переминаясь с ноги на ногу.
– По всей видимости, доблестные воины погибли. Они были из тех, кто не задумываясь отдавали свои жизни во имя Аллаха. Теперь поговорим о нас.
– Что я должен делать? – спросил Мустафа, не медля ни минуты. – Приказывайте, и я исполню любое ваше поручение. Если понадобится убить злодеев, я сделаю это, даже если придется поплатиться жизнью. Я готов.
– Да вознаградит тебя Аллах за твою преданность! У меня есть для тебя великая задача. Но не сейчас. А теперь ступай к слуге. Пусть он даст тебе что-нибудь поесть. Потом хорошенько вымойся. А я тем временем напишу письмо Осману. Его нужно передать как можно скорее. Пока это моя единственная просьба.
Юноша низко поклонился.
– Благодарю за оказанное доверие, господин. Я буду молить Аллаха за вас. Обещаю, что вы не разочаруетесь во мне.
– Пока твое сердце наполнено преданностью и ты строго следуешь заповедям Корана, ты всегда будешь оправдывать мое доверие. – Он положил руку на голову юнца. – Да благословит Аллах каждый твой шаг. А сейчас иди. Нужно спешить.
Когда юноша удалился, Хасан сел за стол. Шкатулка из эбенового дерева, в которой он хранил письменные принадлежности, не отличалась изысканностью, как и вся обстановка его комнаты. Иногда собратья подшучивали над ним, называя его аскетом или монахом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81