У Тайрона захватило дух. Вновь подняв к нему полные желания, молящие глаза, Зинаида проникла рукой ему под штаны и обхватила быстро твердеющую плоть.
Сердце Тайрона екнуло. Все его инстинкты вмиг пробудились, все чувства сосредоточились на женственных формах той, что прильнула к нему. Он с трудом перевел дыхание.
— Что-то не так? — спросила Зинаида, улыбнувшись.
Тайрону не хотелось опять испытывать адские мучения, которые терзали его всякий раз после того, как он отвергал Зинаиду. Огонь желания снова загорелся в крови. Тот огонь, который можно было потушить лишь близостью с женой. Но его по-прежнему страшила та власть, которую может приобрести над ним Зинаида, если он уступит ее желаниям. Из последних сил, борясь с наваждением, Тайрон хрипло проговорил:
— Мне необходимо сначала вымыть лошадь.
У Зинаиды сердце чуть не оборвалось. Гордость, однако, давно уже оставила ее, и теперь она готова была униженно просить мужа о милости. Теплая плоть в ладони воодушевляла и толкала ее к этому.
— Ну, прошу тебя, Тай, не лишай меня удовольствия трогать тебя, — с мольбой выдохнула Зинаида. — Я просто не переживу этого. Разве я не жена тебе? Разве я не имею на тебя прав? Ты не представляешь, как часто мне хотелось сделать это. Я просто одержима желаниями, которые ты во мне разбудил. Я жажду твоих прикосновений… твоего супружеского внимания. Сколько же мне еще ждать? Когда же ты позволишь мне прикасаться к тебе, не боясь наказания? Или ты намерен всю жизнь мстить мне за прошлое?
— Мстить тебе? — прохрипел Тайрон. Все тело его сотрясалось от возбуждения, и, наконец, он перестал сопротивляться и внезапно страстно обнял Зинаиду. — Нет, это я сам себе отомстил.
Губы его прильнули к ее губам. Язык с восторгом купался в теплом, сладком убежище ее рта, необузданно и жадно обследуя каждый уголок. Зинаида ответила ему не менее пылко. Сладострастно простонав, она крепко обхватила Тайрона за шею и прижалась к его крепкому торсу, надеясь заставить его забыть обо всем. Она могла и не волноваться: пальцы его уже развязывали шнурки на ее блузе. Вскоре грудь ее была обнажена, и, придерживая жену на согнутой руке, Тайрон завладел соблазнительно розовеющим соском. У Зинаиды зашлось сердце, когда мягкий язык стал гладить, а губы — нежно посасывать его. Все ее тело теперь сжигала страсть, которую необходимо было утолить.
Тайрон поднял голову, и Зинаида увидела, что его лицо тоже искажено любовной мукой. Пристально всматриваясь ей в глаза, он старался разглядеть в них ее истинные намерения. Если это еще одна уловка, то лучше бы понять это теперь, чем потом.
— Ты действительно этого хочешь?
— О да… да, — прошептала Зинаида, испугавшись, что он вновь лишит ее этого счастья. Она старалась не дать ему времени на раздумья, чтобы, не дай Бог, он не вспомнил, что она натворила. Нетерпеливой рукой, расстегнув его штаны, она снова схватила горячую плоть и стала ласкать ее смелее, чем делала это несколько недель назад.
— Что ты со мной творишь? — прошептал Тайрон, вне себя от восторга.
— Только то, чему ты меня однажды сам научил, — выдохнула она, увлекая мужа в дальний темный угол стойла, где, как ей помнилось, был стог свежего сена.
— Сюда могут войти, — предупредил Тайрон, не находя в себе сил сопротивляться.
Казалось, навязчивое сновидение возвращается к нему вновь. Она владела всем его естеством, и он, как и прежде, покорно шагал за ней.
— Нет. Наташа в гостях у князя Адольфа и его дочери. Она допоздна не вернется, — зашептала Зинаида. — Степан и Джозеф повезли Эли на рынок купить кое-что Дуняше. Дверь заперта, и мы совершенно одни, мой дорогой.
Нетерпеливый, прерывистый голосок Зинаиды свидетельствовал о том, что ее желания совпадают с его собственными. Дойдя, наконец, до стога, она опустилась на ароматное сено и улыбнулась, глядя на мужа снизу вверх и развязывая пояс юбки, которая тут же упала к ее ногам. Тайрон с восторгом следил за тем, как она сбросила одежду и, расстелив ее на сене, улеглась сверху. Призывно улыбаясь, она подхватила груди обеими ладонями, направляя бледно-розовые соски кверху, словно приглашая вкусить их сладость. Гладкая кожа блестела в полумраке, точно упругие бока двух сочных плодов, жаждущих, когда же их отведают. Этого искушения Тайрон больше не мог вынести. Она принадлежала ему, и она сама предлагала ему то, о чем он мечтал с тех самых пор, когда их обнаженные тела впервые слились в объятиях.
Сбросив башмаки, он снял штаны и отшвырнул их в сторону. В глазах Зинаиды мелькнул ужас, когда она увидела это возбужденное, готовое к бою оружие. От него, казалось, исходила даже некая угроза, хотя именно этого она жаждала с самого дня их свадьбы. Призывая к себе супруга, Зинаида улыбнулась и протянула к нему руки.
Тайрон почувствовал, как вскипела в жилах горячая кровь, упал на колени и склонился между разведенными бедрами, чтобы жадно прильнуть губами к пышным грудям, лаская чувствительные соски и заставляя жену восхищенно ахать. Она выгнула спину, подставляя изумительные плоды быстрому языку, ласкавшему то одну, то другую розовую вершину. Рука Тайрона нежно скользнула по бедру жены во влажную впадину, Зинаида вновь ахнула и вздрогнула — такое блаженство разлилось по всему ее телу. Задыхаясь от восторга, она попросила поскорее войти в нее. Тайрон с готовностью повиновался, и супруга снова восторженно ахнула.
— О, Тай, кажется, это было так давно… — прошептала она, крепко обнимая его. — Я боялась, ты отверг меня навеки.
Он сжал ее ягодицы, а потом, слегка приподняв, наполнил ее собой. Двигая бедрами, Тайрон то и дело срывал с губ Зинаиды благословенные вздохи, пока у нее не закружилась голова. Мужественная атака становилась все интенсивнее и напористее. Небывалое блаженство охватило обоих супругов. Радость заполнила сердце Зинаиды, когда она услышала, что муж благоговейно шепчет ее имя. Теперь оба парили высоко-высоко над мягкими белыми облаками. То был восторг в самом чувственном своем проявлении, сладость супружеского союза, благословенная радость слившихся воедино существ, созданных друг для друга.
Когда же, наконец, оба утомились и затихли, не разжимая объятий, Зинаида прошептала:
— Это было даже чудеснее, чем раньше.
— Да, мадам, тогда ведь нас прервали. — Тайрон поцеловал ее, чувствуя, будто с плеч свалилась огромная тяжесть. — Мне следовало сделать это раньше.
Зинаида улыбнулась:
— Как же я этого хотела!
— Вот уж не думал, что все так случится, — со смешком признался Тайрон. — Во всяком случае, не здесь.
Зинаида рассмеялась. Теперь она была, наконец удовлетворена.
— В нашей спальне я ни за что не посмела бы к тебе приблизиться. — Глаза ее ярко блестели в полумраке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Сердце Тайрона екнуло. Все его инстинкты вмиг пробудились, все чувства сосредоточились на женственных формах той, что прильнула к нему. Он с трудом перевел дыхание.
— Что-то не так? — спросила Зинаида, улыбнувшись.
Тайрону не хотелось опять испытывать адские мучения, которые терзали его всякий раз после того, как он отвергал Зинаиду. Огонь желания снова загорелся в крови. Тот огонь, который можно было потушить лишь близостью с женой. Но его по-прежнему страшила та власть, которую может приобрести над ним Зинаида, если он уступит ее желаниям. Из последних сил, борясь с наваждением, Тайрон хрипло проговорил:
— Мне необходимо сначала вымыть лошадь.
У Зинаиды сердце чуть не оборвалось. Гордость, однако, давно уже оставила ее, и теперь она готова была униженно просить мужа о милости. Теплая плоть в ладони воодушевляла и толкала ее к этому.
— Ну, прошу тебя, Тай, не лишай меня удовольствия трогать тебя, — с мольбой выдохнула Зинаида. — Я просто не переживу этого. Разве я не жена тебе? Разве я не имею на тебя прав? Ты не представляешь, как часто мне хотелось сделать это. Я просто одержима желаниями, которые ты во мне разбудил. Я жажду твоих прикосновений… твоего супружеского внимания. Сколько же мне еще ждать? Когда же ты позволишь мне прикасаться к тебе, не боясь наказания? Или ты намерен всю жизнь мстить мне за прошлое?
— Мстить тебе? — прохрипел Тайрон. Все тело его сотрясалось от возбуждения, и, наконец, он перестал сопротивляться и внезапно страстно обнял Зинаиду. — Нет, это я сам себе отомстил.
Губы его прильнули к ее губам. Язык с восторгом купался в теплом, сладком убежище ее рта, необузданно и жадно обследуя каждый уголок. Зинаида ответила ему не менее пылко. Сладострастно простонав, она крепко обхватила Тайрона за шею и прижалась к его крепкому торсу, надеясь заставить его забыть обо всем. Она могла и не волноваться: пальцы его уже развязывали шнурки на ее блузе. Вскоре грудь ее была обнажена, и, придерживая жену на согнутой руке, Тайрон завладел соблазнительно розовеющим соском. У Зинаиды зашлось сердце, когда мягкий язык стал гладить, а губы — нежно посасывать его. Все ее тело теперь сжигала страсть, которую необходимо было утолить.
Тайрон поднял голову, и Зинаида увидела, что его лицо тоже искажено любовной мукой. Пристально всматриваясь ей в глаза, он старался разглядеть в них ее истинные намерения. Если это еще одна уловка, то лучше бы понять это теперь, чем потом.
— Ты действительно этого хочешь?
— О да… да, — прошептала Зинаида, испугавшись, что он вновь лишит ее этого счастья. Она старалась не дать ему времени на раздумья, чтобы, не дай Бог, он не вспомнил, что она натворила. Нетерпеливой рукой, расстегнув его штаны, она снова схватила горячую плоть и стала ласкать ее смелее, чем делала это несколько недель назад.
— Что ты со мной творишь? — прошептал Тайрон, вне себя от восторга.
— Только то, чему ты меня однажды сам научил, — выдохнула она, увлекая мужа в дальний темный угол стойла, где, как ей помнилось, был стог свежего сена.
— Сюда могут войти, — предупредил Тайрон, не находя в себе сил сопротивляться.
Казалось, навязчивое сновидение возвращается к нему вновь. Она владела всем его естеством, и он, как и прежде, покорно шагал за ней.
— Нет. Наташа в гостях у князя Адольфа и его дочери. Она допоздна не вернется, — зашептала Зинаида. — Степан и Джозеф повезли Эли на рынок купить кое-что Дуняше. Дверь заперта, и мы совершенно одни, мой дорогой.
Нетерпеливый, прерывистый голосок Зинаиды свидетельствовал о том, что ее желания совпадают с его собственными. Дойдя, наконец, до стога, она опустилась на ароматное сено и улыбнулась, глядя на мужа снизу вверх и развязывая пояс юбки, которая тут же упала к ее ногам. Тайрон с восторгом следил за тем, как она сбросила одежду и, расстелив ее на сене, улеглась сверху. Призывно улыбаясь, она подхватила груди обеими ладонями, направляя бледно-розовые соски кверху, словно приглашая вкусить их сладость. Гладкая кожа блестела в полумраке, точно упругие бока двух сочных плодов, жаждущих, когда же их отведают. Этого искушения Тайрон больше не мог вынести. Она принадлежала ему, и она сама предлагала ему то, о чем он мечтал с тех самых пор, когда их обнаженные тела впервые слились в объятиях.
Сбросив башмаки, он снял штаны и отшвырнул их в сторону. В глазах Зинаиды мелькнул ужас, когда она увидела это возбужденное, готовое к бою оружие. От него, казалось, исходила даже некая угроза, хотя именно этого она жаждала с самого дня их свадьбы. Призывая к себе супруга, Зинаида улыбнулась и протянула к нему руки.
Тайрон почувствовал, как вскипела в жилах горячая кровь, упал на колени и склонился между разведенными бедрами, чтобы жадно прильнуть губами к пышным грудям, лаская чувствительные соски и заставляя жену восхищенно ахать. Она выгнула спину, подставляя изумительные плоды быстрому языку, ласкавшему то одну, то другую розовую вершину. Рука Тайрона нежно скользнула по бедру жены во влажную впадину, Зинаида вновь ахнула и вздрогнула — такое блаженство разлилось по всему ее телу. Задыхаясь от восторга, она попросила поскорее войти в нее. Тайрон с готовностью повиновался, и супруга снова восторженно ахнула.
— О, Тай, кажется, это было так давно… — прошептала она, крепко обнимая его. — Я боялась, ты отверг меня навеки.
Он сжал ее ягодицы, а потом, слегка приподняв, наполнил ее собой. Двигая бедрами, Тайрон то и дело срывал с губ Зинаиды благословенные вздохи, пока у нее не закружилась голова. Мужественная атака становилась все интенсивнее и напористее. Небывалое блаженство охватило обоих супругов. Радость заполнила сердце Зинаиды, когда она услышала, что муж благоговейно шепчет ее имя. Теперь оба парили высоко-высоко над мягкими белыми облаками. То был восторг в самом чувственном своем проявлении, сладость супружеского союза, благословенная радость слившихся воедино существ, созданных друг для друга.
Когда же, наконец, оба утомились и затихли, не разжимая объятий, Зинаида прошептала:
— Это было даже чудеснее, чем раньше.
— Да, мадам, тогда ведь нас прервали. — Тайрон поцеловал ее, чувствуя, будто с плеч свалилась огромная тяжесть. — Мне следовало сделать это раньше.
Зинаида улыбнулась:
— Как же я этого хотела!
— Вот уж не думал, что все так случится, — со смешком признался Тайрон. — Во всяком случае, не здесь.
Зинаида рассмеялась. Теперь она была, наконец удовлетворена.
— В нашей спальне я ни за что не посмела бы к тебе приблизиться. — Глаза ее ярко блестели в полумраке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139