— Я пойду на все, чтобы этой свадьбы не было, — тихо сказал он. — На все! Если ты не придешь, я все равно буду здесь, ты найдешь меня на пороге, выйдя на улицу на следующий день. Может быть, моя смерть помешает тому, чего я не смог предотвратить при жизни.
Я расплакалась. Он прикрыл мне рот не рукой, а губами.
Когда он ушел, я не сказала ему «да», но не сказала и «нет». Когда вернулась тетя, я все еще сидела в гостиной с забытым вышиванием на коленях. Она встала у очага, грея спину, и спокойно разглядывала меня.
— Насколько я понимаю, этот молодой, как его там, музыкант был здесь.
— Он приходил за нотами, — произнесла я равнодушно.
— В самом деле? Ну, вот и хорошо, теперь с ним покончено. К обеду придет Клэр. Ты бы пошла к себе, привела себя в порядок. И подкрасься, ты выглядишь, как привидение.
Я нервно вздрогнула и укололась об иголку. Глядя на алую каплю, появившуюся у меня на большом пальце, я спросила:
— Тетя, что за проклятие рода Клэров? Она яростно вскрикнула:
— Вот оно что! А я-то думала, что тебя тревожит? Ты наслушалась… Кто тебе рассказал?
— Так это правда?
— Правда? Фу! — Тетя грубо фыркнула. — Ты же не такая дура, чтобы поверить в подобную чушь.
— Но ведь об этом говорят, — настаивала я. Я чувствовала, что моя последняя надежда рушится. Я хотела верить, что Фернандо все выдумал.
— Про старые семьи всегда ходят истории, — раздраженно ответила тетя. — Семейные проклятия, семейные привидения. Будь уверена, и на долю Клэров достались подобные легенды.
— Я так мало знаю о нем. Что он из себя представляет, тетя? Кто он такой?
Тетя уселась в кресло напротив меня. Она смотрела на меня с беспокойством.
— Вы хотите, чтобы я вышла за него, — продолжала я. — Я должна буду отправиться с ним в это уединенное место на севере. Я должна буду провести с ним всю жизнь. Неужели это так много — спросить, что он за человек? Вы моя единственная родственница, у меня больше никого нет. Помогите мне.
День был серый и мрачный, стоял туман, все предвещало снегопад. В полумраке комнаты тетино лицо выглядело менее цветущим, чем обычно. Ее глаза, встретившиеся с моими, были полуприкрыты и проницательны.
Вдруг в камине рухнуло полено, выбросив фонтан искр. Тетя вздрогнула и отвернулась.
— Я и пытаюсь помочь тебе. Это же блестящая партия, глупенькая. Лучшая, на какую ты можешь рассчитывать. Он вполне порядочный молодой человек. Молодые люди всегда немного грешат, это им необходимо. Вот так-то, — сказала она, поднимаясь, — и не будем больше говорить об этих вымыслах. Ты счастливица и должна благодарить судьбу.
— Я еще не сказала, что выйду за него.
— Но ты выйдешь. Боже мой, детка, ты будешь леди Клэр.
— А если я откажусь?
Тетя стояла перед камином, поворачиваясь к нему то одним, то другим боком, и ответила не сразу. Я приготовилась к взрыву, но ее ответ напугал меня гораздо сильнее.
— В таком случае тебе следует обдумать другие варианты, — вкрадчиво произнесла она. — Ты предпочитаешь кого-нибудь другого из числа своих поклонников? Сэр Ричард староват, у мистера Свана огромный жировик, но если ты предпочитаешь… Но я уверена, что нет. Может быть, ты хочешь остаться старой девой? Мы сможем прожить — ты и я, если ты уговоришь мистера Бима увеличить твое содержание. Должна тебе сказать, что он не прочь сбыть тебя с рук, и если ты будешь вопиюще пренебрегать его советами, то к нему с денежными вопросами не подступишься. А у меня самой недостаточно денег, чтобы еще содержать и тебя. Я полагаю, мы сможем уговорить мистера Бима, чтобы он позволил нам вести совместное хозяйство — не на такой широкой ноге, конечно, и не в Лондоне — это слишком дорого. Домик в деревне. Но я не думаю, что тебе по вкусу придется такая жизнь.
Я поняла, что она права. Она сама видела, что мне не нравится такой образ жизни.
Я ухватилась за одну ее фразу, сулившую, как мне казалось, некоторую надежду.
— Как я могу пренебрегать советами мистера Бима, когда он не дал мне ни одного? Он никогда не говорил, что я должна выйти замуж за Клэра.
— Дурочка! Зачем бы ему говорить тебе об этом, если он и представить себе не может, что ты откажешься? Он-то считает, что ты чувствуешь то же самое, что почувствовала бы любая нормальная девица, получив столь лестное предложение.
— Но… — Двери захлопывались одна за другой, мне ничего не оставалось делать, кроме как вступить в тот узкий коридор, в который меня толкали. — Вам-то, зачем это надо, тетя? О да, я знаю, в обществе сочтут эту партию блестящей, она сделает честь нашей семье, но вам-то на это наплевать, так же как на меня…
Слова замерли у меня на устах, когда я увидела внезапный проблеск чувства в ее прищуренных глазах, поджатые толстые губы, и я вспомнила некоторые вещи, подслушанные мною из перешептываний других, более опытных девушек.
— Он посулил вам денег, — сказала я. — Это часто делается, я слышала… Сколько, тетя? За сколько вы продаете меня? Думаю, не очень много — я ведь вам не слишком дорога? Вы ненавидите меня. Не знаю за что…
Она ударила меня по лицу. Ее пухлая рука была тяжелее, чем она выглядела. Онемев скорее от неожиданности, чем от боли, я потрогала горящую губу и в упор посмотрела в черные глаза — тетя наклонилась ко мне.
— Ты так похожа на нее, — сказала она вкрадчиво, — на мою милую младшую сестренку с ее беспомощностью. Я заполучила знатного мужа, а она — мужчину, которого я хотела. Теперь ты скулишь точно так же, как она, когда человек, который слишком хорош для нее, сделал ей честь, прося руки… Я могла бы выдать тебя за Картера, он предлагал больше. Ты будешь делать, что тебе говорят, милая мисс, и помалкивать. Хватит с меня твоей болтовни и твоего кругленького личика. Я хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни и из моего дома.
Она бросилась вон из комнаты. В дверях она обернулась.
— Завтра мы будем обсуждать брачный контракт, — тихо и злобно выдавила она. — И чтобы никакого нытья не было. Если ты думаешь, что я груба с тобой, попробуй пожаловаться Биму и послушай, что он скажет!
На следующий день, когда мы выехали в контору мистера Бима, светило солнце, но эти слабые солнечные лучи не могли улучшить мое настроение. Я чувствовала себя совершенно разбитой, голова тупо болела, меня подташнивало. Я знала, что тете лучше не жаловаться, да, и уверена была, что мое болезненное состояние явилось результатом подавленного духа. В одном отношении я немного успокоилась — мне стало казаться, что выйти замуж за Клэра — меньшее из зол. Если бы только я не слышала этих наводящих ужас историй! Я могла бы не придавать значения диким рассказам Фернандо, но намеки Маргарет и тетины недомолвки, казалось, подтверждали их.
При такой головной боли мне было трудно размышлять, но я решила не сдаваться, не предприняв еще одной, последней попытки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70