— Вход в кибертуннель нельзя взломать с помощью программ и паролей. Но зато это можно сделать обычным ледорубом!
На последних словах он размахнулся и обрушил удар в пустоту колодца. И бесформенная поверхность вдруг сверкнула вспышкой полированной стали, отражением искаженного лица Крекера и сосредоточенно-внимательного Странника, пошла сеткой трещин от того места, где вскипел белой пеной кристальной крошки шрам от удара — и тут же волной мелкой ряби снова растворилась в небытии. Ледоруб отскочил с тугим звоном, дождь мелких осколков брызнул из-под лезвия.
— Черный Лед. Самая лучшая защита от взломщиков. Кто бы мог подумать, что несчастному хакеру, убежавшему в подземелье без запасных батареек к миникомпу, придет в голову взять с собой ледоруб?
И он ударил снова. Удар был направлен наискось, так что целая россыпь черных осколков хлестнула по каменному полу. Странник заметил, что в углу лежит горка черной пыли, — Крекер, проследив его взгляд, кивнул.
— Сметаю в кучу. Твердые и холодные, пораниться можно. Я здесь четыре месяца, уже немало нарубил. И-эх! — Он снова ударил по черному зеркалу, лишь на мгновение обретшему форму от соприкосновения с лезвием.
— А почему ледоруб? Огнем растопить не пробовал? — спросил Странник.
— Все пробовал, — отозвался Крекер. — Ничто другое эту хрень не берет. Вычерпать ее невозможно, любой предмет просто проваливается сквозь нее и исчезает — я целую кучу камней натаскал, думал, удастся завалить колодец — ничего не вышло. Только этот стальной клык делает дело. Обычные ножи тоже не годятся. К тому же работа продвигается не слишком быстро, так что, если ты захочешь мне помочь, я возражать не буду.
Он ударил снова. В комнате ощутимо запахло чем-то едким, напоминающим запах сгоревшей изоляции.
— А откуда ты знаешь, что этот колодец имеет дно? — спросил Странник. — Почему ты вообще уверен, что это колодец Возрождения?
Крекер опустил ледоруб, повернул к Страннику лицо, взмокшее от пота, с воспаленными, покрытыми кровяной сеткой капилляров глазами. Над дрожащей верхней губой появилась бусинка крови — ударил осколок.
— А во что я должен верить? В то, что я, как и все остальные, сгнию в этом вонючем подземелье? Или что меня убьют Артификсы? Или прикончат другие бродяги из-за куска хлеба? Я не хочу просто сдохнуть, как червяк! Я вернусь в систему и устрою свои дела по-умному. Я стану богат и свободен настолько, чтобы жить по правилам и при этом плевать на них! Я обману систему и стану самым крутым хакером этого чертова мира! Я выживу, в конце концов!
Он перевел дыхание и оправил волосы. Добавил, уже спокойнее:
— Почему я так уверен, что колодец даст мне вторую жизнь? Но ведь это точка схождения, это же очевидно, Точка, где информационная модель мира соприкасается с ее физической оболочкой. Ты ведь наверняка изучал в школе космологию. Диалектика объективного идеализма. Первичность информационной структуры признана всеми существующими доктринами. И такая штука, как точка схождения, описана во многих трудах, а ее существование доказано у Винера — Макинтоша. Наверное, они сами ее видели, А если это не так — тогда остается только закоротить мозги или сжечь хард-диск.
Крекер снова взялся за ледоруб.
— Я сломаю этот лед, — процедил он сквозь зубы.
Странник вытащил из кармана очки с тонированными стеклами. Оправа треснула, но еще держалась.
— Возьми, — сказал он. — Глаза от осколков защищает.
Парень молча взял очки. Пока он их надевал, Странник встал на край колодца.
— Значит, рождения не бывает без смерти, — сказал он тихо, так что даже Крекер не услышал. — Что ж, если это защита, защита от тех, кто родился в этом мире, тогда я пройду. Ведь я-то уж наверняка родился в другой реальности.
Он набрал воздуха в легкие.
— С праздником тебя, Странник. С днем перерождения.
И шагнул в колодец, полный необъятной тьмы.
Folder III
C: \Program Files\Нелицензионное ПО
\Victory
• Open file Victory.gone'
• Error: no such file or directory
• System confused: maybe file Victory' is gone?
Виктория — удивительная девушка, напрочь лишенная каких-либо связей с действительностью, необычайно привлекательная и с каким-то непостижимым взглядом на жизнь. Несмотря на то что мы встречаемся уже достаточно давно, я с трепетом ожидаю новой встречи, теребя в руках букетик цветов и поминутно поглядывая на часы. Каждое свидание как первое — а все потому, что не знаешь, что на этот раз взбредет Вике в голову.
И вот она появляется — сердце застывает, трудно сказать, от счастья или опасения провалить любовный экзамен. Для чего она мне нужна, ума не приложу — есть же у меня Маринка, надежная, добрая, спокойная подруга. А для чего я нужен Виктории, я — обычный офисный работник со скромной зарплатой — просто не понимаю. Ей бы ездить в лимузинах и ходить в казино под руку с денежными тузами. Именно это нравится большинству девушек, похожих на нее.
Грива черных волосы рассыпается поверх откинутого капюшона легкой шубки, облегающей стройную фигуру; ноги в лосинах и высоких сапогах несут девушку изящной поступью фотомодели. На лице, аристократически бледном, точеном, словно камея из слоновой кости, лежит умеренная косметика, оттеняющая огромные блестящие глаза, которые смотрят дерзко и загадочно. Такие женщины рождаются для того, чтобы быть царицами. Что она нашла во мне?
— Салют, малыш. Как дела у нашего льва триггеров и интерраптов?
— Нормально, — улыбаюсь я. — А у тебя все хорошо?
— У меня дела, как погода на Кот д'Азюр. Великолепно, но временами бывают циклоны, Но не сегодня, — сверкает она зубами, белыми как... ну как жемчуг, не иначе.
— Пойдем в клуб? — предлагаю я. — Хочешь танцевать?
— Потом. Давай пройдемся — хочется подышать свежим воздухом.
Удивительно, но я так мало о ней знаю. Где она живет, на какие средства, чем занимается, кроме того что ходит по клубам, картинным галереям, уличным выставкам и джазовым концертам, — не знаю. Совсем немного ведаю о ее привычках и увлечениях. Но зато мне очень хорошо известно, что с ней не бывает скучно — Вику не надо развлекать, она сама найдет развлечение для нас обоих.
— Достань мне звезду с неба, а?
Вот это я и имею в виду. Придется теперь изворачиваться, ведь если я скажу: «Это невозможно», она обидится. Ага, на рекламном плакате изображены звезды. Залезаю на столб, к которому подвешен баннер, и перочинным ножиком вырезаю звезду. Не совсем то, что она имела в виду, но сойдет. Вика смеется.
— Эй, парень, дашь девчонку напрокат? — какие-то ребята в кожаных куртках, ухмыляясь, окружают нас.
Как некстати. Серьезных неприятностей, положим, не будет, все-таки улица людная, да и постового я недалеко отсюда видел, но ведь перед Викой я буду выглядеть слабаком, если полезу драться и бесславно получу по зубам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
На последних словах он размахнулся и обрушил удар в пустоту колодца. И бесформенная поверхность вдруг сверкнула вспышкой полированной стали, отражением искаженного лица Крекера и сосредоточенно-внимательного Странника, пошла сеткой трещин от того места, где вскипел белой пеной кристальной крошки шрам от удара — и тут же волной мелкой ряби снова растворилась в небытии. Ледоруб отскочил с тугим звоном, дождь мелких осколков брызнул из-под лезвия.
— Черный Лед. Самая лучшая защита от взломщиков. Кто бы мог подумать, что несчастному хакеру, убежавшему в подземелье без запасных батареек к миникомпу, придет в голову взять с собой ледоруб?
И он ударил снова. Удар был направлен наискось, так что целая россыпь черных осколков хлестнула по каменному полу. Странник заметил, что в углу лежит горка черной пыли, — Крекер, проследив его взгляд, кивнул.
— Сметаю в кучу. Твердые и холодные, пораниться можно. Я здесь четыре месяца, уже немало нарубил. И-эх! — Он снова ударил по черному зеркалу, лишь на мгновение обретшему форму от соприкосновения с лезвием.
— А почему ледоруб? Огнем растопить не пробовал? — спросил Странник.
— Все пробовал, — отозвался Крекер. — Ничто другое эту хрень не берет. Вычерпать ее невозможно, любой предмет просто проваливается сквозь нее и исчезает — я целую кучу камней натаскал, думал, удастся завалить колодец — ничего не вышло. Только этот стальной клык делает дело. Обычные ножи тоже не годятся. К тому же работа продвигается не слишком быстро, так что, если ты захочешь мне помочь, я возражать не буду.
Он ударил снова. В комнате ощутимо запахло чем-то едким, напоминающим запах сгоревшей изоляции.
— А откуда ты знаешь, что этот колодец имеет дно? — спросил Странник. — Почему ты вообще уверен, что это колодец Возрождения?
Крекер опустил ледоруб, повернул к Страннику лицо, взмокшее от пота, с воспаленными, покрытыми кровяной сеткой капилляров глазами. Над дрожащей верхней губой появилась бусинка крови — ударил осколок.
— А во что я должен верить? В то, что я, как и все остальные, сгнию в этом вонючем подземелье? Или что меня убьют Артификсы? Или прикончат другие бродяги из-за куска хлеба? Я не хочу просто сдохнуть, как червяк! Я вернусь в систему и устрою свои дела по-умному. Я стану богат и свободен настолько, чтобы жить по правилам и при этом плевать на них! Я обману систему и стану самым крутым хакером этого чертова мира! Я выживу, в конце концов!
Он перевел дыхание и оправил волосы. Добавил, уже спокойнее:
— Почему я так уверен, что колодец даст мне вторую жизнь? Но ведь это точка схождения, это же очевидно, Точка, где информационная модель мира соприкасается с ее физической оболочкой. Ты ведь наверняка изучал в школе космологию. Диалектика объективного идеализма. Первичность информационной структуры признана всеми существующими доктринами. И такая штука, как точка схождения, описана во многих трудах, а ее существование доказано у Винера — Макинтоша. Наверное, они сами ее видели, А если это не так — тогда остается только закоротить мозги или сжечь хард-диск.
Крекер снова взялся за ледоруб.
— Я сломаю этот лед, — процедил он сквозь зубы.
Странник вытащил из кармана очки с тонированными стеклами. Оправа треснула, но еще держалась.
— Возьми, — сказал он. — Глаза от осколков защищает.
Парень молча взял очки. Пока он их надевал, Странник встал на край колодца.
— Значит, рождения не бывает без смерти, — сказал он тихо, так что даже Крекер не услышал. — Что ж, если это защита, защита от тех, кто родился в этом мире, тогда я пройду. Ведь я-то уж наверняка родился в другой реальности.
Он набрал воздуха в легкие.
— С праздником тебя, Странник. С днем перерождения.
И шагнул в колодец, полный необъятной тьмы.
Folder III
C: \Program Files\Нелицензионное ПО
\Victory
• Open file Victory.gone'
• Error: no such file or directory
• System confused: maybe file Victory' is gone?
Виктория — удивительная девушка, напрочь лишенная каких-либо связей с действительностью, необычайно привлекательная и с каким-то непостижимым взглядом на жизнь. Несмотря на то что мы встречаемся уже достаточно давно, я с трепетом ожидаю новой встречи, теребя в руках букетик цветов и поминутно поглядывая на часы. Каждое свидание как первое — а все потому, что не знаешь, что на этот раз взбредет Вике в голову.
И вот она появляется — сердце застывает, трудно сказать, от счастья или опасения провалить любовный экзамен. Для чего она мне нужна, ума не приложу — есть же у меня Маринка, надежная, добрая, спокойная подруга. А для чего я нужен Виктории, я — обычный офисный работник со скромной зарплатой — просто не понимаю. Ей бы ездить в лимузинах и ходить в казино под руку с денежными тузами. Именно это нравится большинству девушек, похожих на нее.
Грива черных волосы рассыпается поверх откинутого капюшона легкой шубки, облегающей стройную фигуру; ноги в лосинах и высоких сапогах несут девушку изящной поступью фотомодели. На лице, аристократически бледном, точеном, словно камея из слоновой кости, лежит умеренная косметика, оттеняющая огромные блестящие глаза, которые смотрят дерзко и загадочно. Такие женщины рождаются для того, чтобы быть царицами. Что она нашла во мне?
— Салют, малыш. Как дела у нашего льва триггеров и интерраптов?
— Нормально, — улыбаюсь я. — А у тебя все хорошо?
— У меня дела, как погода на Кот д'Азюр. Великолепно, но временами бывают циклоны, Но не сегодня, — сверкает она зубами, белыми как... ну как жемчуг, не иначе.
— Пойдем в клуб? — предлагаю я. — Хочешь танцевать?
— Потом. Давай пройдемся — хочется подышать свежим воздухом.
Удивительно, но я так мало о ней знаю. Где она живет, на какие средства, чем занимается, кроме того что ходит по клубам, картинным галереям, уличным выставкам и джазовым концертам, — не знаю. Совсем немного ведаю о ее привычках и увлечениях. Но зато мне очень хорошо известно, что с ней не бывает скучно — Вику не надо развлекать, она сама найдет развлечение для нас обоих.
— Достань мне звезду с неба, а?
Вот это я и имею в виду. Придется теперь изворачиваться, ведь если я скажу: «Это невозможно», она обидится. Ага, на рекламном плакате изображены звезды. Залезаю на столб, к которому подвешен баннер, и перочинным ножиком вырезаю звезду. Не совсем то, что она имела в виду, но сойдет. Вика смеется.
— Эй, парень, дашь девчонку напрокат? — какие-то ребята в кожаных куртках, ухмыляясь, окружают нас.
Как некстати. Серьезных неприятностей, положим, не будет, все-таки улица людная, да и постового я недалеко отсюда видел, но ведь перед Викой я буду выглядеть слабаком, если полезу драться и бесславно получу по зубам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82