Согласен ты со мной?
Кузнец не осмелился противоречить своему монарху, но сказал мрачно:
– Тогда почему они ничего не сделают с этим? – Он махнул рукой в сторону группы молодых жрецов.
– А вы пробовали? – спросил Кит-Канан у служителя Астры.
Жрец нахмурился.
– Ни одно из наших изгоняющих мрак заклятий не подействовало, Высочайший. Ни колдовство смертных, ни воля богов не породили эту тьму, – сказал он.
Сгрудившиеся у него за спиной жрецы согласно забормотали.
– Как вы думаете, долго это продлится?
Молодой эльф лишь беспомощно пожал плечами.
Медник фыркнул, и Кит-Канан обернулся к нему:
– Ты должен быть благодарен судьбе за темноту, друг мой.
Слова эти застигли человека врасплох.
– Благодарен, Высочайший?
– Слишком темно, чтобы работать. Можно сказать, сегодня выходной. – (Ремесленники нервно рассмеялись.) – На твоем месте я бы поспешил в ближайшую таверну и отпраздновал такое везение.
Лицо ремесленника осветила широкая улыбка, и толпа спорщиков начала рассеиваться.
Кит-Канан продолжил путь. Вдруг он услышал из темного бокового переулка чей-то плач и застыл на месте.
Пророк свернул на улочку в поисках плачущего. Внезапно из темноты возникла рука и уперлась ему в грудь, не давая пройти.
– Ты кто такой? – резко воскликнул он, светя факелом в сторону встречного.
– Я здесь живу. Мое имя Гузар.
В слабом свете факела Кит-Канан увидел старого человека, лысого, с седыми бровями. Глаза Гузара тоже были белыми – он ослеп от катаракты.
– Кто-то попал в беду, – сказал Пророк с облегчением. Вряд ли слепой старик представлял опасность.
– И без тебя знаю. Я шел на помощь, когда ты споткнулся об меня.
Грубость старика рассердила Кит-Канана.
– Убери этот сук от моего лица, и я пойду дальше, – продолжал слепой.
Глава Квалинести убрал факел. Гузар продолжил путь с уверенностью человека, привыкшего к темноте. Кит-Канан бесшумно следовал за ним. Через несколько шагов они нашли троих эльфийских детей, жавшихся друг к другу у дверей дома-башни.
– Эй, – приветливо окликнул Гузар, – кто тут плачет?
– Мы не можем найти наш дом, – рыдала девочка. – Мы искали, искали, но не нашли маргариток, они растут у наших дверей!
– Маргаритки, в самом деле? Знаю я ваш дом. До него всего несколько шагов. Я вас провожу. – Гузар протянул заскорузлую руку.
Эльфийские дети с опаской разглядывали его.
– Ты что, тролль? – пропищал самый маленький ребенок, с огромными синими глазами, выделявшимися на худеньком лице.
Гузар закудахтал:
– Ну что ты. Я всего-навсего слепой старик. – Он указал пальцем за спину. – У моего друга есть факел, так что он нам посветит.
Кит-Канан был поражен – он и не догадывался, что старик знает о его присутствии.
Плачущая девочка первой поднялась на ноги и взяла старика за руку. Мальчики последовали за сестрой, и дети вместе со стариком пошли по улице. Кит-Канан шел за ними на некотором расстоянии, пока девочка, обернувшись, не сказала:
– Не беспокойся, господин. Старый человек проводит нас до дому.
– Ну, тогда прощай, – отозвался Кит-Канан. Согбенная спина слепого и льняные волосы эльфийских детей быстро исчезли в чернильной тьме.
Впервые за несколько дней Пророк улыбнулся. Его мечта о государстве, где все народы жили бы в мире, похоже, сбывалась – трое чистокровных детей Сильванести доверились уродливому старому человеку и попросили его отвести их домой.
Молния и камень
Наутро четвертого дня темноты в восточной части неба появился красный огненный шар. Жители Квалиноста высыпали на улицы, испуганно указывая на жуткое явление. Но вскоре ужас сменился облегчением: горожане поняли, что это солнце, пробивающееся сквозь завесу тьмы. Мрак постепенно рассеялся, и наступил солнечный, ясный рассвет.
Кит-Канан глядел на город из окна своих покоев. Башни из розового кварца ясным светом сияли в долгожданных солнечных лучах, деревья, казалось, наслаждались теплом. Во всем Квалиносте – в каждом окне, на всех изящно изогнутых улицах – горожане обратили лица к свету. Когда Пророк взглянул на юг, до слуха его донеслись пение и беззаботный смех.
Исчезновение тьмы принесло огромное облегчение Кит-Канану. За последние три дня он делал все, чтобы сплотить свой народ, убедить его, что конец света еще не наступает. На третий день мрака в Квалиност прибыли послы из Эргота и Торбардина, с миссией узнать у Пророка Солнца о причине жуткого явления. У Кит-Канана имелись собственные соображения на этот счет, но он не стал делиться ими с послами. Какая-то новая сила пробуждалась от долгого сна. Хиддукель говорил, что сила эта древнее богов. Пророк пока не знал, каковы причины загадочной темноты, и не желал сеять в государстве тревогу, основанную на его собственных шатких теориях.
Народ хлынул в Квалиност со всех концов страны, запрудив мосты, истощая запасы продовольствия. Все боялись непонятного явления. Страх объединил старых врагов. Из-за границы в королевство Кит-Канана потянулись люди и эльфы, сражавшиеся друг против друга во время Эльфийских войн. С приходом тьмы они собирались вместе вокруг костров, молясь о спасении.
Кит-Канан задумчиво уставился в окно, выходившее на залитый солнцем город. Может, это и была цель – сплотить их всех.
В дверь тихо, но уверенно постучали. Кит-Канан, отвернувшись от окна, крикнул:
– Войдите.
На пороге с поклоном появился Таманьер Амбродель.
– Послы Эргота и Торбардина отбыли, – сообщил кастелян, сложив руки на груди. – Я сказал бы, господин, в лучшем настроении, чем приехали сюда.
– Отлично. Может быть, теперь я смогу заняться другими неотложными делами. Немедленно пришли ко мне принца Ульвиана и этого воина, Меритиноса.
– Будет исполнено, Великий, – последовал быстрый ответ.
Как только управитель ушел, Кит-Канан подошел к письменному столу и, усевшись, достал чистый лист пергамента. Обмакнув острое перо в чернильницу, он начал писать. Он еще не закончил, когда появились Ульвиан и Мерит.
– Ну, отец, надеюсь, с этим смехотворным делом покончено, – подчеркнуто язвительно начал Ульвиан. Он по-прежнему был облачен в малиновый камзол и серебристо-серые штаны, как в день пленения. – Я соскучился смертельно, и поговорить-то не с кем было, кроме этого твоего занудного воина.
Пальцы Мерита сжали рукоять меча, его темно-синие глаза пронзили принца, словно два кинжала. Кит-Канан опередил лейтенанта, у которого был готов резкий ответ.
– Довольно! – жестко оборвал сына Пророк. Закончив писать, он расплавил кусочек воска, капнул на лист и приложил к нежно-голубой печати свое кольцо. Когда воск остыл, он свернул пергамент и обвязал его тонкой голубой ленточкой, которую также запечатал.
– Лейтенант Меритинос, ты передашь это послание Фельдрину Полевому Шпату, главному строителю, управляющему работами в Пакс Таркасе, – приказал Пророк, поднявшись и протягивая свиток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Кузнец не осмелился противоречить своему монарху, но сказал мрачно:
– Тогда почему они ничего не сделают с этим? – Он махнул рукой в сторону группы молодых жрецов.
– А вы пробовали? – спросил Кит-Канан у служителя Астры.
Жрец нахмурился.
– Ни одно из наших изгоняющих мрак заклятий не подействовало, Высочайший. Ни колдовство смертных, ни воля богов не породили эту тьму, – сказал он.
Сгрудившиеся у него за спиной жрецы согласно забормотали.
– Как вы думаете, долго это продлится?
Молодой эльф лишь беспомощно пожал плечами.
Медник фыркнул, и Кит-Канан обернулся к нему:
– Ты должен быть благодарен судьбе за темноту, друг мой.
Слова эти застигли человека врасплох.
– Благодарен, Высочайший?
– Слишком темно, чтобы работать. Можно сказать, сегодня выходной. – (Ремесленники нервно рассмеялись.) – На твоем месте я бы поспешил в ближайшую таверну и отпраздновал такое везение.
Лицо ремесленника осветила широкая улыбка, и толпа спорщиков начала рассеиваться.
Кит-Канан продолжил путь. Вдруг он услышал из темного бокового переулка чей-то плач и застыл на месте.
Пророк свернул на улочку в поисках плачущего. Внезапно из темноты возникла рука и уперлась ему в грудь, не давая пройти.
– Ты кто такой? – резко воскликнул он, светя факелом в сторону встречного.
– Я здесь живу. Мое имя Гузар.
В слабом свете факела Кит-Канан увидел старого человека, лысого, с седыми бровями. Глаза Гузара тоже были белыми – он ослеп от катаракты.
– Кто-то попал в беду, – сказал Пророк с облегчением. Вряд ли слепой старик представлял опасность.
– И без тебя знаю. Я шел на помощь, когда ты споткнулся об меня.
Грубость старика рассердила Кит-Канана.
– Убери этот сук от моего лица, и я пойду дальше, – продолжал слепой.
Глава Квалинести убрал факел. Гузар продолжил путь с уверенностью человека, привыкшего к темноте. Кит-Канан бесшумно следовал за ним. Через несколько шагов они нашли троих эльфийских детей, жавшихся друг к другу у дверей дома-башни.
– Эй, – приветливо окликнул Гузар, – кто тут плачет?
– Мы не можем найти наш дом, – рыдала девочка. – Мы искали, искали, но не нашли маргариток, они растут у наших дверей!
– Маргаритки, в самом деле? Знаю я ваш дом. До него всего несколько шагов. Я вас провожу. – Гузар протянул заскорузлую руку.
Эльфийские дети с опаской разглядывали его.
– Ты что, тролль? – пропищал самый маленький ребенок, с огромными синими глазами, выделявшимися на худеньком лице.
Гузар закудахтал:
– Ну что ты. Я всего-навсего слепой старик. – Он указал пальцем за спину. – У моего друга есть факел, так что он нам посветит.
Кит-Канан был поражен – он и не догадывался, что старик знает о его присутствии.
Плачущая девочка первой поднялась на ноги и взяла старика за руку. Мальчики последовали за сестрой, и дети вместе со стариком пошли по улице. Кит-Канан шел за ними на некотором расстоянии, пока девочка, обернувшись, не сказала:
– Не беспокойся, господин. Старый человек проводит нас до дому.
– Ну, тогда прощай, – отозвался Кит-Канан. Согбенная спина слепого и льняные волосы эльфийских детей быстро исчезли в чернильной тьме.
Впервые за несколько дней Пророк улыбнулся. Его мечта о государстве, где все народы жили бы в мире, похоже, сбывалась – трое чистокровных детей Сильванести доверились уродливому старому человеку и попросили его отвести их домой.
Молния и камень
Наутро четвертого дня темноты в восточной части неба появился красный огненный шар. Жители Квалиноста высыпали на улицы, испуганно указывая на жуткое явление. Но вскоре ужас сменился облегчением: горожане поняли, что это солнце, пробивающееся сквозь завесу тьмы. Мрак постепенно рассеялся, и наступил солнечный, ясный рассвет.
Кит-Канан глядел на город из окна своих покоев. Башни из розового кварца ясным светом сияли в долгожданных солнечных лучах, деревья, казалось, наслаждались теплом. Во всем Квалиносте – в каждом окне, на всех изящно изогнутых улицах – горожане обратили лица к свету. Когда Пророк взглянул на юг, до слуха его донеслись пение и беззаботный смех.
Исчезновение тьмы принесло огромное облегчение Кит-Канану. За последние три дня он делал все, чтобы сплотить свой народ, убедить его, что конец света еще не наступает. На третий день мрака в Квалиност прибыли послы из Эргота и Торбардина, с миссией узнать у Пророка Солнца о причине жуткого явления. У Кит-Канана имелись собственные соображения на этот счет, но он не стал делиться ими с послами. Какая-то новая сила пробуждалась от долгого сна. Хиддукель говорил, что сила эта древнее богов. Пророк пока не знал, каковы причины загадочной темноты, и не желал сеять в государстве тревогу, основанную на его собственных шатких теориях.
Народ хлынул в Квалиност со всех концов страны, запрудив мосты, истощая запасы продовольствия. Все боялись непонятного явления. Страх объединил старых врагов. Из-за границы в королевство Кит-Канана потянулись люди и эльфы, сражавшиеся друг против друга во время Эльфийских войн. С приходом тьмы они собирались вместе вокруг костров, молясь о спасении.
Кит-Канан задумчиво уставился в окно, выходившее на залитый солнцем город. Может, это и была цель – сплотить их всех.
В дверь тихо, но уверенно постучали. Кит-Канан, отвернувшись от окна, крикнул:
– Войдите.
На пороге с поклоном появился Таманьер Амбродель.
– Послы Эргота и Торбардина отбыли, – сообщил кастелян, сложив руки на груди. – Я сказал бы, господин, в лучшем настроении, чем приехали сюда.
– Отлично. Может быть, теперь я смогу заняться другими неотложными делами. Немедленно пришли ко мне принца Ульвиана и этого воина, Меритиноса.
– Будет исполнено, Великий, – последовал быстрый ответ.
Как только управитель ушел, Кит-Канан подошел к письменному столу и, усевшись, достал чистый лист пергамента. Обмакнув острое перо в чернильницу, он начал писать. Он еще не закончил, когда появились Ульвиан и Мерит.
– Ну, отец, надеюсь, с этим смехотворным делом покончено, – подчеркнуто язвительно начал Ульвиан. Он по-прежнему был облачен в малиновый камзол и серебристо-серые штаны, как в день пленения. – Я соскучился смертельно, и поговорить-то не с кем было, кроме этого твоего занудного воина.
Пальцы Мерита сжали рукоять меча, его темно-синие глаза пронзили принца, словно два кинжала. Кит-Канан опередил лейтенанта, у которого был готов резкий ответ.
– Довольно! – жестко оборвал сына Пророк. Закончив писать, он расплавил кусочек воска, капнул на лист и приложил к нежно-голубой печати свое кольцо. Когда воск остыл, он свернул пергамент и обвязал его тонкой голубой ленточкой, которую также запечатал.
– Лейтенант Меритинос, ты передашь это послание Фельдрину Полевому Шпату, главному строителю, управляющему работами в Пакс Таркасе, – приказал Пророк, поднявшись и протягивая свиток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79