Мэри была знакома с виконтом уже несколько лет, и ей всегда нравились его безупречные манеры и степенные разговоры. Ханна доверительно сообщила подруге, что виконт проявил определенный интерес, узнав, что «дружба» Мэри с Маркусом закончилась, и попросил своего друга, мужа Ханны, при случае свести его с леди Монингтон.
– Мэри, он уже восемь лет как вдовец, – добавила Ханна, – и готов снова жениться, если Джулиан его правильно понял. Для тебя это была бы просто великолепная партия.
Мэри склонна была с этим согласиться. После смерти Лоуренса она всерьез никогда не задумывалась о замужестве; сначала горевала по мужу, потом ей нужно было устраивать свою новую жизнь в Лондоне, а ее долгая дружба с Маркусом обеспечивала ей необходимую мужскую поддержку. Но ей уже тридцать, а она не имеет детей, и еще, как оказалось, у нее есть потребности, спавшие в ней с момента смерти Лоуренса и недавно пробудившиеся вновь.
Мэри подавила непрошеные воспоминания о том, как именно эти потребности были удовлетворены в ту незабываемую ночь после Воксхолла. Она понимала, что ей нужно больше, чем просто мимолетная физическая связь с мужчиной, это должны быть стабильные отношения. Быть может, виконт сможет дать ей то, в чем она нуждается, и она снова выйдет замуж. Хотя, конечно, еще рано было строить какие-либо планы, но уже сама такая возможность вселяла в нее радостное возбуждение, и, тщательно готовясь к предстоящему вечеру, Мэри надела любимое ею ярко-розовое шелковое платье.
Многие старались переманить повара Бареттов, но он оставался верен своим хозяевам; еда была великолепной, и обед был на высоте. Общество тоже собралось изысканное – третьей парой были Уоддингтоны, – и разговор получился интересным, а виконт Гудрич был предупредительно-внимательным без излишней назойливости.
– Леди Монингтон, вы всегда должны носить такие яркие цвета, – сказал он ей, как только Мэри вошла в гостиную, и, оценивающе взглянув на нее, добавил:
– Они вам очень идут.
С этого момента Мэри почувствовала, что вечер будет приятным.
В театре давали пьесу Уильяма Шекспира «Буря».
– Это одно из его самых интересных произведений, хотя и вызывает временами раздражение, – высказал за обедом свое мнение лорд Гудрич, – но если спектакль хорошо поставлен, смотреть его очень интересно. Разве вы не считаете Калибана одним из самых отвратительных шекспировских героев?
– Должна признаться, я всегда немного жалела этого человека, вернее, это создание, – ответила Мэри, – но в по-настоящему великой литературе подчас случается, что самые отрицательные характеры могут быть созданы так мастерски и выписаны так глубоко, что невозможно не сопоставлять себя с ними. Вы не согласны? Например, сам Сатана в «Потерянном рае». Вероятно, самовыражение через такие создания дает человеку возможность существовать милостью Божьей.
– К сожалению, – добавила миссис Уоддингтон, – зло часто оказывается для нас губительно-привлекательным.
Дискуссия пошла еще оживленнее, когда мистер Баретт стал возражать дамам, и Мэри захотелось поскорее увидеть эту заинтриговавшую ее пьесу. Прибыв в театр, она почувствовала, что это место и царящая в нем атмосфера, как всегда, уже сами по себе подняли ее настроение. Если бы ее жизнь сложилась по-другому, не исключено, что она стала бы актрисой.
– Мэри, – наклонившись к подруге, шепнула Ханна перед самым началом представления, – этот ужасный человек только что появился и смотрит в лорнет на нашу ложу – на тебя, я полагаю.
– Где? – У Мэри не было никаких сомнений в том, кто был «этот ужасный человек».
– Первый ярус лож, почти напротив нас, – ответила Ханна. – Ах, он опустил лорнет. Он не докучал тебе после того отвратительного скандала, который учинил в твоей гостиной? Должна сказать, ты проявила необыкновенное мужество, не упав в обморок. Если бы такое произошло в моем доме, я, несомненно, потеряла бы сознание.
Мэри не стала сразу же смотреть туда, куда указала Ханна, а чуть наклонилась к виконту, который хотел ей что-то сказать, приветливо улыбнулась ему и продолжила разговор с ним. Она чувствовала смущение и гнев, хотя и понимала, что это несправедливо, ведь лорд Эдмонд Уэйт имел такое же право приехать в театр, как и она.
Наконец, как только начался спектакль, Мэри взглянула в его сторону, и ее глаза сразу же нашли нужную ложу. Лорд Эдмонд сидел один и, не пользуясь лорнетом, смотрел через зрительный зал прямо на нее, словно на сцене не происходило ничего достойного его внимания, Резко отвернувшись, Мэри стала следить за развитием действия пьесы, при этом еще на долю дюйма придвинувшись к виконту, так что их плечи почти соприкоснулись. Через час Мэри обнаружила, что ей хотелось бы, чтобы это была какая-нибудь из более простых пьес Шекспира, потому что ей с трудом удавалось сосредоточиться.
Во время антракта Уоддингтоны пошли в другую ложу навестить знакомых, а Ханна с мужем вышли в фойе размять ноги. Спросив Мэри о ее впечатлении от постановки пьесы, виконт высказал свое мнение, и она пожалела, что не уделила спектаклю должного внимания. В этот момент дверь в ложу отворилась, и Мэри, ожидая увидеть возвратившуюся Ханну, повернула голову и вздрогнула.
– А, мои глаза меня не обманули, – произнес лорд Эдмонд Уэйт. – Добрый вечер, Мэри, Гудрич.
Мэри? Она от возмущения прикусила нижнюю губу.
– Здравствуйте, Уэйт, – произнес виконт ледяным тоном.
– Добрый вечер, милорд, – ответила Мэри, посчитав себя обязанной подать ему руку, когда он протянул ей свою, и лорд Эдмонд немедленно поднес ее к губам.
– Ты должна быть довольна, Мэри, два дня назад у тебя в салоне собралось много гостей, как всегда, ты пригласила интересных собеседников. Я зашел поблагодарить тебя за приятный вечер и извиниться за то, что вынужден был уйти так рано.
– Я понимаю, у вас была назначена встреча, – отозвалась Мэри.
– Жаль, вас там не было, Гудрич. – Лорд Эдмонд только теперь отпустил руку Мэри. – Вы пропустили великолепный вечер. Между прочим, литературные вечера Мэри пользуются известностью. Полагаю, тот, что будет на следующей неделе, станет таким же интересным. Вероятно, я смогу остаться дольше, чем в прошлый раз.
Его светло-голубые глаза откровенно ласкали Мэри, и она вспыхнула от возмущения. Что он старается продемонстрировать лорду Гудричу? Что между ними существуют какие-то отношения? Какая-то близость? Как он смеет называть ее Мэри в присутствии посторонних? Да и вообще, даже если бы этого никто другой и не слышал?
– Я давно собирался посетить один из приемов леди Монингтон, – сухо и холодно произнес виконт. – Вероятно, я сделаю это на следующей неделе.
– А как тебе нравится пьеса, Мэри? Не находишь, что она немного суховата?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Мэри, он уже восемь лет как вдовец, – добавила Ханна, – и готов снова жениться, если Джулиан его правильно понял. Для тебя это была бы просто великолепная партия.
Мэри склонна была с этим согласиться. После смерти Лоуренса она всерьез никогда не задумывалась о замужестве; сначала горевала по мужу, потом ей нужно было устраивать свою новую жизнь в Лондоне, а ее долгая дружба с Маркусом обеспечивала ей необходимую мужскую поддержку. Но ей уже тридцать, а она не имеет детей, и еще, как оказалось, у нее есть потребности, спавшие в ней с момента смерти Лоуренса и недавно пробудившиеся вновь.
Мэри подавила непрошеные воспоминания о том, как именно эти потребности были удовлетворены в ту незабываемую ночь после Воксхолла. Она понимала, что ей нужно больше, чем просто мимолетная физическая связь с мужчиной, это должны быть стабильные отношения. Быть может, виконт сможет дать ей то, в чем она нуждается, и она снова выйдет замуж. Хотя, конечно, еще рано было строить какие-либо планы, но уже сама такая возможность вселяла в нее радостное возбуждение, и, тщательно готовясь к предстоящему вечеру, Мэри надела любимое ею ярко-розовое шелковое платье.
Многие старались переманить повара Бареттов, но он оставался верен своим хозяевам; еда была великолепной, и обед был на высоте. Общество тоже собралось изысканное – третьей парой были Уоддингтоны, – и разговор получился интересным, а виконт Гудрич был предупредительно-внимательным без излишней назойливости.
– Леди Монингтон, вы всегда должны носить такие яркие цвета, – сказал он ей, как только Мэри вошла в гостиную, и, оценивающе взглянув на нее, добавил:
– Они вам очень идут.
С этого момента Мэри почувствовала, что вечер будет приятным.
В театре давали пьесу Уильяма Шекспира «Буря».
– Это одно из его самых интересных произведений, хотя и вызывает временами раздражение, – высказал за обедом свое мнение лорд Гудрич, – но если спектакль хорошо поставлен, смотреть его очень интересно. Разве вы не считаете Калибана одним из самых отвратительных шекспировских героев?
– Должна признаться, я всегда немного жалела этого человека, вернее, это создание, – ответила Мэри, – но в по-настоящему великой литературе подчас случается, что самые отрицательные характеры могут быть созданы так мастерски и выписаны так глубоко, что невозможно не сопоставлять себя с ними. Вы не согласны? Например, сам Сатана в «Потерянном рае». Вероятно, самовыражение через такие создания дает человеку возможность существовать милостью Божьей.
– К сожалению, – добавила миссис Уоддингтон, – зло часто оказывается для нас губительно-привлекательным.
Дискуссия пошла еще оживленнее, когда мистер Баретт стал возражать дамам, и Мэри захотелось поскорее увидеть эту заинтриговавшую ее пьесу. Прибыв в театр, она почувствовала, что это место и царящая в нем атмосфера, как всегда, уже сами по себе подняли ее настроение. Если бы ее жизнь сложилась по-другому, не исключено, что она стала бы актрисой.
– Мэри, – наклонившись к подруге, шепнула Ханна перед самым началом представления, – этот ужасный человек только что появился и смотрит в лорнет на нашу ложу – на тебя, я полагаю.
– Где? – У Мэри не было никаких сомнений в том, кто был «этот ужасный человек».
– Первый ярус лож, почти напротив нас, – ответила Ханна. – Ах, он опустил лорнет. Он не докучал тебе после того отвратительного скандала, который учинил в твоей гостиной? Должна сказать, ты проявила необыкновенное мужество, не упав в обморок. Если бы такое произошло в моем доме, я, несомненно, потеряла бы сознание.
Мэри не стала сразу же смотреть туда, куда указала Ханна, а чуть наклонилась к виконту, который хотел ей что-то сказать, приветливо улыбнулась ему и продолжила разговор с ним. Она чувствовала смущение и гнев, хотя и понимала, что это несправедливо, ведь лорд Эдмонд Уэйт имел такое же право приехать в театр, как и она.
Наконец, как только начался спектакль, Мэри взглянула в его сторону, и ее глаза сразу же нашли нужную ложу. Лорд Эдмонд сидел один и, не пользуясь лорнетом, смотрел через зрительный зал прямо на нее, словно на сцене не происходило ничего достойного его внимания, Резко отвернувшись, Мэри стала следить за развитием действия пьесы, при этом еще на долю дюйма придвинувшись к виконту, так что их плечи почти соприкоснулись. Через час Мэри обнаружила, что ей хотелось бы, чтобы это была какая-нибудь из более простых пьес Шекспира, потому что ей с трудом удавалось сосредоточиться.
Во время антракта Уоддингтоны пошли в другую ложу навестить знакомых, а Ханна с мужем вышли в фойе размять ноги. Спросив Мэри о ее впечатлении от постановки пьесы, виконт высказал свое мнение, и она пожалела, что не уделила спектаклю должного внимания. В этот момент дверь в ложу отворилась, и Мэри, ожидая увидеть возвратившуюся Ханну, повернула голову и вздрогнула.
– А, мои глаза меня не обманули, – произнес лорд Эдмонд Уэйт. – Добрый вечер, Мэри, Гудрич.
Мэри? Она от возмущения прикусила нижнюю губу.
– Здравствуйте, Уэйт, – произнес виконт ледяным тоном.
– Добрый вечер, милорд, – ответила Мэри, посчитав себя обязанной подать ему руку, когда он протянул ей свою, и лорд Эдмонд немедленно поднес ее к губам.
– Ты должна быть довольна, Мэри, два дня назад у тебя в салоне собралось много гостей, как всегда, ты пригласила интересных собеседников. Я зашел поблагодарить тебя за приятный вечер и извиниться за то, что вынужден был уйти так рано.
– Я понимаю, у вас была назначена встреча, – отозвалась Мэри.
– Жаль, вас там не было, Гудрич. – Лорд Эдмонд только теперь отпустил руку Мэри. – Вы пропустили великолепный вечер. Между прочим, литературные вечера Мэри пользуются известностью. Полагаю, тот, что будет на следующей неделе, станет таким же интересным. Вероятно, я смогу остаться дольше, чем в прошлый раз.
Его светло-голубые глаза откровенно ласкали Мэри, и она вспыхнула от возмущения. Что он старается продемонстрировать лорду Гудричу? Что между ними существуют какие-то отношения? Какая-то близость? Как он смеет называть ее Мэри в присутствии посторонних? Да и вообще, даже если бы этого никто другой и не слышал?
– Я давно собирался посетить один из приемов леди Монингтон, – сухо и холодно произнес виконт. – Вероятно, я сделаю это на следующей неделе.
– А как тебе нравится пьеса, Мэри? Не находишь, что она немного суховата?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63