– Ни в коем случае, – мгновенно отреагировала Лили. – Я сомневаюсь, что можно научиться всему, даже если ты всю жизнь учишься. Нельзя познать все факты и загадки жизни. К тому же я продвигаюсь в учебе гораздо медленнее, чем ожидала. Я едва читаю, хотя на это ушло больше месяца. Но каждый раз, когда я чувствую раздражение, я вспоминаю, как мне всю жизнь хотелось учиться. Я напоминаю себе, какая я счастливая, что моя мечта воплотилась в жизнь.
– Я не хотел бы, чтобы ты менялась, Лили, – сказал Невиль, вздохнув. – Ты нравилась мне такой, какой была прежде. Но когда я сказал об этом Элизабет, она назвала меня эгоистом. Возможно, она права. Но сейчас я в восторге от того, что ты стала чувствовать себя свободно, как ты сама выразилась. – Он посмотрел на нее и улыбнулся: – И мне нравится твоя прическа.
– Мне тоже она нравится.
Лили весело рассмеялась и, подняв затянутую в перчатку руку, поприветствовала двух леди, выходивших от модистки. В этот самый момент проходивший мимо Джордж Бригем дотронулся тросточкой до полей шляпы и поклонился Лили. Невиль видел, что Лили держала себя как настоящая леди. Элизабет сделала свое дело, и Лили, выйдя из тени, стала вести себя гораздо свободнее. А он хотел спрятать ее в глуши, взять под свою защиту, а ведь тем самым он мог бы сделать ее навсегда несчастной, замкнувшейся в собственном мирке. От этой мысли Невилю стало не по себе.
Он отвел ее к лучшему в городе ювелиру, объяснив ему, что мисс Дойл не хотелось бы оставлять медальон и что она предпочитает подождать, когда цепочку починят. Им предложили сесть, и Лили внимательно следила за работой ювелира.
Медальон был золотым. Золотой была и цепочка. Это была не какая-то безделушка, которую сержант мог купить на свою нищенскую зарплату. Невиль видел этот медальон десятки раз на шее Лили, но ему и в голову не приходило рассмотреть его поближе. Сейчас он обратил внимание на замысловатый рисунок на крышке медальона, но не сделал попытки разглядеть его. Ему казалось, что Лили этого не хочет, и он уважал ее желание.
Когда работа была закончена, Невиль заплатил за нее, и Лили спрятала медальон в ридикюль.
– Ты не собираешься носить его? – удивился Невиль, когда они вышли от ювелира.
– Я не носила его так долго, – ответила она, – что мне хочется дождаться какого-то особого случая, чтобы снова надеть его. Пока я не знаю, когда это произойдет. Я постараюсь найти подходящий случай.
– Позволь мне угостить тебя мороженым у Гантера, – предложил он.
Подумав, Лили кивнула:
– Спасибо, милорд. Благодарю вас также за цепочку. Вы очень добры ко мне.
Они ступили на мостовую, и он, наклонившись, заглянул ей в глаза:
– Лили, не надо меня благодарить. Это вовсе не моя доброта. Я опять поступил как эгоист. Когда ты снова наденешь медальон, я надеюсь... я полагаю... что ты вспомнишь не только папу и маму, но и человека, который будет всегда считать себя твоим мужем.
– Не надо, – сказала она, глядя на него большими голубыми глазами.
– Но ведь ты будешь помнить об этом, правда? Лили молча кивнула.
В этот день Лили с утра испытывала страх. Она молила Бога, чтобы Элизабет поехала с ними. Когда вопрос об экипаже был решен, она стала молиться, чтобы пошел дождь, что вынудило бы их ехать в закрытой карете, и тогда Элизабет обязательно поехала бы вместе с ними.
Лили чувствовала себя обессиленной. Ей было так трудно смотреть на Невиля, говорить с ним, быть наедине, не раскрывая ему своих истинных чувств. После встречи с ним воспоминания нахлынули на нее с новой силой, и это было невыносимо. Ей не нужны новые впечатления. Она и без того переполнена прежними.
Но погода была волшебной. После нескольких дней непрерывного дождя и мрака снова засветило солнце. Поездка в открытом фаэтоне, ощущение солнца на лице, сияние летнего дня подняли ее настроение. Этому способствовало и присутствие Невиля.
Но было кое-что еще, что усиливало это волшебство. Ей в голову пришла идея, которая возбуждала и будоражила, и Лили хотелось поскорее вернуться домой и как следует обдумать ее.
Она отказалась выйти замуж за Невиля, потому что неуютно чувствовала себя в его мире и никогда бы не смогла играть роль графини. Она отказалась от брака не только ради себя, но и ради него самого, так как он всегда бы ощущал себя несчастным, видя ее несоответствие возложенной на нее роли.
Но сейчас Лили вдруг осознала, что уже не чувствует себя такой уж не вписывающейся в его мир. Конечно, за месяц она не столь уж многого достигла, и ей еще предстоит долгий путь познания, чтобы стать настоящей леди, пусть не по рождению, но по воспитанию. Но она уже встала на этот путь и медленно, но верно пройдет его весь. Пусть она не будет леди по рождению, и найдутся люди, которые будут указывать ей на это, но другие – а этих людей она любила и уважала – примут ее.
Тогда что же теперь мешает ей снова выйти замуж за Невиля?
Сначала Лили убеждала себя, что это невозможно, так как он женился на ней из чувства долга. Но она понимала, насколько это смешно. Она знала, что он любит ее. И уж конечно, знала, что и сама любит его.
Однако ей надо все тщательно обдумать. Она должна быть уверена, что сможет чувствовать себя с ним на равных, несмотря на свое происхождение, иначе это может стать преградой между ними, когда их страсть постепенно будет уступать место более спокойным отношениям.
Но все это она обдумает, когда останется одна. А сейчас она должна расслабиться, погрузиться в сказку волшебного дня и наслаждаться сложившейся ситуацией. Поэтому Лили поехала с Невилем, ела мороженое, рассказывала веселые истории, в основном касающиеся ее учебы. Они весело смеялись, и она чувствовала, что ему хорошо с ней.
Лили была слегка разочарована, когда их уединение было нарушено, но все же вежливо улыбнулась джентльмену, который остановился около их столика и заговорил с ними. Ей трудно было запомнить имена всех тех людей, с которыми их знакомили на балу у леди Аштон, но мистера Дорсея она помнила, возможно, и потому, что раньше видела его в Ньюбери-Эбби, но главным образом из-за того, что он явился причиной ссоры между Элизабет и герцогом Портфри.
– Ах, мисс Дойл! Добрый день, – говорил он, улыбаясь, кланяясь и глядя на нее с таким удивлением, словно увидел впервые. – Килбурн?
Они оба ответили на его приветствие, но без особого энтузиазма. Невилю и Лили хотелось остаться одним. Лили вспомнила, как Элизабет утром вскользь упомянула об этом инциденте на балу и, не пускаясь в долгие объяснения, сказала, что у нее есть веские основания просить Лили избегать дальнейшего знакомства с мистером Дорсеем.
Но Дорсей был общительным человеком и, как казалось Лили, абсолютно безобидным, хотя, не спросив разрешения, он сел за их столик и отнял у них целых пять минут, задавая Невилю вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80