У тебя не было документов, Лили. Какой ужас, должно быть, ты испытала во время этого путешествия, не говоря уж о физических страданиях!
– В жизни каждого человека неизбежны страдания, – ответила Лили. – У каждого они свои собственные, и не к чему взваливать свои страдания на плечи других.
– Даже если это твоя жена? – спросил он.
Не исключено, конечно, что она могла смотреть на партизан как на друзей – они были британскими союзниками. Но ее опыт встречи с одним отрядом мог породить страх встречи с другим. Как он не подумал о том, что могло случиться с ней за это долгое путешествие?
– Прости меня, Лили.
– За что? – Она улыбнулась и стала почти прежней. – Этот лес такой красивый. Старый. Уединенный. Наполненный пением птиц.
– Пройдет какое-то время, и ты почувствуешь себя в Англии совершенно спокойно. Ты здесь дома и в полной безопасности.
– Сейчас я уже не боюсь, – ответила она, и ее искренняя улыбка подтвердила эти слова. – У меня было такое ощущение... Все это глупости. Я слишком задержалась? Именно поэтому ты пошел разыскивать меня? У нас гости? Я совсем забыла, что у нас постоянно гости.
– Ты не задержалась, – ответил Невиль, – и у нас нет гостей, хотя они должны были приехать. Но даже если бы ты и опоздала к приезду гостей, какое это имеет значение, Лили? Ты должна чувствовать себя свободной. Это твой дом, Лили.
Она молча кивнула. Он непроизвольно протянул ей руку, и она сразу крепко сжала ее. Рука была теплой и гладкой. И он, не выпуская ее, повел Лили домой.
Впервые после их посещения коттеджа Невиль дотронулся до Лили. Он посмотрел на ее белокурую головку, и к его горлу подступил комок.
Она изменилась. Она уже не была прежней Лили Дойл, веселой молодой женщиной, которая могла растопить даже самое каменное сердце. Она утратила свою непосредственность. И все-таки вокруг нее была какая-то особая аура.
Глава 12
День выдался не по сезону жарким. Вечером жара спада, и стало немного прохладнее. Невиль встречал гостей на террасе дома. Прибыли Уоллстоны с сыновьями Хэлом и Ричардом, Лорен и Гвен, Чарльз Каннадайн с матерью и сестрой, Пол Лонгфорд, лорд и леди Лей со своей старшей дочерью. Все они приехали на обед и остались до вечера, чтобы послушать музыку и поиграть в карты.
Невиль понимал, что для Лили это был трудный вечер. Бедняжка Лили, она не играла в карты – что было еще одним пробелом в образовании, который его друзья и родственники обнаружили в ней. И хотя она отлично чувствовала себя в компании Хэла и Ричарда, а возможно, и в компании Чарльза и Поля – Невиля давно не удивляло, что ей гораздо лучше в компании мужчин, чем женщин, – леди Лей и миссис Каннадайн взяли ее под свою опеку. Им будто доставляло удовольствие открывать в ней все новые недостатки, которые просто непозволительно иметь настоящей леди. Затем Лорен увлекла ее в музыкальную комнату, где все молодые леди, за исключением Лили, выставляли напоказ свои достижения в игре на фортепиано.
Леди Лей заверила Невиля, что все гости были буквально заворожены, узнав, что леди Килбурн часто приходилось спать на твердой земле под открытым небом, в окружении сотен мужчин. Да, его дорогая жена просто превзошла себя, рассказывая им шокирующие эпизоды из своей жизни.
Невиль с удовлетворением отметил, что число мужчин в рассказах его жены измерялось сотнями, и задался вопросом, а понимают ли эти явно шокированные леди, что именно такая численность мужчин может гарантировать полную безопасность.
Все отправились спать, но Невилю было не до сна. Проведя утро с Лили, шагая с ней рядом, разговаривая и держа ее за руку, он снова почувствовал голод по общению с ней; ему снова хотелось ее близости, пусть не сексуальной – хотя он хотел и этого, – но эмоциональной, когда и умом и сердцем люди понимают друг друга. Такого он никогда не чувствовал с Лорен. К ней он испытывал дружескую симпатию, всегда существовавшую между ними. К Лили же его влекли совсем другие чувства.
Невиль боролся с искушением проведать Лили, зайдя в ее комнату. Он боялся, что найдет предлог, чтобы остаться.
Внезапно он прильнул к стеклу окна своей спальни, в которое он смотрел, ничего не видя. Его руки крепко уперлись в подоконник. Да, внизу была Лили. Ему не надо было даже убеждаться в этом. Кто еще мог покинуть дом в такой час? Ее плащ развевался на ветру. Ветер трепал и ее волосы. Лили направилась в сторону долины.
Сначала ему показалось странным, что она не побоялась выйти одна ночью, хотя выглядела напуганной в лесу в самый разгар дня. Но, поразмыслив, он понял, что если Лили надо одолеть в себе демонов, она не будет скрываться от них, а встретится с ними лицом к лицу.
Он должен оставить ее одну.
Он должен позволить ей выплеснуть свое страдание, а это она могла сделать только на берегу моря под звездным небом.
Однако Невиль страстно стремился к ней. Он так хотел быть частью ее жизни, ее мира. Он тосковал по ней, как никогда не тосковал ни по одной женщине. Ему безумно хотелось, чтобы она доверилась ему, поделилась с ним своими переживаниями.
Он жаждал получить ее прощение, хотя знал, что, по ее мнению, ей нечего ему прощать. Как ему хотелось искупить свою вину перед ней!
И все-таки он не должен ей мешать.
Но эгоизм побороть трудно. Хотя, возможно, это был не просто эгоизм. Невиль надеялся, что вне дома, в красоте лунной ночи, он найдет ее в другом настроении, и они смогут общаться на другом уровне, чего пока не возникло между ними. Возможно, сдерживающие оковы, не позволявшие им сблизиться со дня ее приезда сюда – и особенно после случая в коттедже, – падут. Возможно...
Возможно, он просто ищет повод – любой повод, – чтобы произошло то, что неизбежно должно произойти. Размышляя, он прошел в гардеробную и надел костюм для верховой езды, который слуга приготовил ему на утро.
Он устремился за Лили.
Если тому, чего он хотел, не суждено случиться, он будет просто охранять ее, чтобы никто не причинил ей вреда.
Со дня пикника Лили была на пляже всего один раз ранним утром под проливным дождем. Когда она вернулась домой, Долли, переживая за нее, мрачно предсказала, что Лили может схватить воспаление легких и умереть и никакая накидка с капюшоном не спасет ее от простуды. Направляясь на пляж, Лили намеренно избегала тропинки, ведущей к коттеджу.
Место действительно было одним из самых прекрасных на земле, но паника, охватившая ее во время поцелуя, испортила все дело. Она не сумела довериться красоте, покою и умиротворенности этого места и в результате сама себя наказала. С того самого дня она утратила способность получать удовольствие от окружавшей ее природы, что было присуще ей всю ее жизнь вне зависимости от мест и обстоятельств. Она была напугана. Ей всюду мерещился мужчина – или, возможно, женщина – в темном плаще, подстерегающий ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– В жизни каждого человека неизбежны страдания, – ответила Лили. – У каждого они свои собственные, и не к чему взваливать свои страдания на плечи других.
– Даже если это твоя жена? – спросил он.
Не исключено, конечно, что она могла смотреть на партизан как на друзей – они были британскими союзниками. Но ее опыт встречи с одним отрядом мог породить страх встречи с другим. Как он не подумал о том, что могло случиться с ней за это долгое путешествие?
– Прости меня, Лили.
– За что? – Она улыбнулась и стала почти прежней. – Этот лес такой красивый. Старый. Уединенный. Наполненный пением птиц.
– Пройдет какое-то время, и ты почувствуешь себя в Англии совершенно спокойно. Ты здесь дома и в полной безопасности.
– Сейчас я уже не боюсь, – ответила она, и ее искренняя улыбка подтвердила эти слова. – У меня было такое ощущение... Все это глупости. Я слишком задержалась? Именно поэтому ты пошел разыскивать меня? У нас гости? Я совсем забыла, что у нас постоянно гости.
– Ты не задержалась, – ответил Невиль, – и у нас нет гостей, хотя они должны были приехать. Но даже если бы ты и опоздала к приезду гостей, какое это имеет значение, Лили? Ты должна чувствовать себя свободной. Это твой дом, Лили.
Она молча кивнула. Он непроизвольно протянул ей руку, и она сразу крепко сжала ее. Рука была теплой и гладкой. И он, не выпуская ее, повел Лили домой.
Впервые после их посещения коттеджа Невиль дотронулся до Лили. Он посмотрел на ее белокурую головку, и к его горлу подступил комок.
Она изменилась. Она уже не была прежней Лили Дойл, веселой молодой женщиной, которая могла растопить даже самое каменное сердце. Она утратила свою непосредственность. И все-таки вокруг нее была какая-то особая аура.
Глава 12
День выдался не по сезону жарким. Вечером жара спада, и стало немного прохладнее. Невиль встречал гостей на террасе дома. Прибыли Уоллстоны с сыновьями Хэлом и Ричардом, Лорен и Гвен, Чарльз Каннадайн с матерью и сестрой, Пол Лонгфорд, лорд и леди Лей со своей старшей дочерью. Все они приехали на обед и остались до вечера, чтобы послушать музыку и поиграть в карты.
Невиль понимал, что для Лили это был трудный вечер. Бедняжка Лили, она не играла в карты – что было еще одним пробелом в образовании, который его друзья и родственники обнаружили в ней. И хотя она отлично чувствовала себя в компании Хэла и Ричарда, а возможно, и в компании Чарльза и Поля – Невиля давно не удивляло, что ей гораздо лучше в компании мужчин, чем женщин, – леди Лей и миссис Каннадайн взяли ее под свою опеку. Им будто доставляло удовольствие открывать в ней все новые недостатки, которые просто непозволительно иметь настоящей леди. Затем Лорен увлекла ее в музыкальную комнату, где все молодые леди, за исключением Лили, выставляли напоказ свои достижения в игре на фортепиано.
Леди Лей заверила Невиля, что все гости были буквально заворожены, узнав, что леди Килбурн часто приходилось спать на твердой земле под открытым небом, в окружении сотен мужчин. Да, его дорогая жена просто превзошла себя, рассказывая им шокирующие эпизоды из своей жизни.
Невиль с удовлетворением отметил, что число мужчин в рассказах его жены измерялось сотнями, и задался вопросом, а понимают ли эти явно шокированные леди, что именно такая численность мужчин может гарантировать полную безопасность.
Все отправились спать, но Невилю было не до сна. Проведя утро с Лили, шагая с ней рядом, разговаривая и держа ее за руку, он снова почувствовал голод по общению с ней; ему снова хотелось ее близости, пусть не сексуальной – хотя он хотел и этого, – но эмоциональной, когда и умом и сердцем люди понимают друг друга. Такого он никогда не чувствовал с Лорен. К ней он испытывал дружескую симпатию, всегда существовавшую между ними. К Лили же его влекли совсем другие чувства.
Невиль боролся с искушением проведать Лили, зайдя в ее комнату. Он боялся, что найдет предлог, чтобы остаться.
Внезапно он прильнул к стеклу окна своей спальни, в которое он смотрел, ничего не видя. Его руки крепко уперлись в подоконник. Да, внизу была Лили. Ему не надо было даже убеждаться в этом. Кто еще мог покинуть дом в такой час? Ее плащ развевался на ветру. Ветер трепал и ее волосы. Лили направилась в сторону долины.
Сначала ему показалось странным, что она не побоялась выйти одна ночью, хотя выглядела напуганной в лесу в самый разгар дня. Но, поразмыслив, он понял, что если Лили надо одолеть в себе демонов, она не будет скрываться от них, а встретится с ними лицом к лицу.
Он должен оставить ее одну.
Он должен позволить ей выплеснуть свое страдание, а это она могла сделать только на берегу моря под звездным небом.
Однако Невиль страстно стремился к ней. Он так хотел быть частью ее жизни, ее мира. Он тосковал по ней, как никогда не тосковал ни по одной женщине. Ему безумно хотелось, чтобы она доверилась ему, поделилась с ним своими переживаниями.
Он жаждал получить ее прощение, хотя знал, что, по ее мнению, ей нечего ему прощать. Как ему хотелось искупить свою вину перед ней!
И все-таки он не должен ей мешать.
Но эгоизм побороть трудно. Хотя, возможно, это был не просто эгоизм. Невиль надеялся, что вне дома, в красоте лунной ночи, он найдет ее в другом настроении, и они смогут общаться на другом уровне, чего пока не возникло между ними. Возможно, сдерживающие оковы, не позволявшие им сблизиться со дня ее приезда сюда – и особенно после случая в коттедже, – падут. Возможно...
Возможно, он просто ищет повод – любой повод, – чтобы произошло то, что неизбежно должно произойти. Размышляя, он прошел в гардеробную и надел костюм для верховой езды, который слуга приготовил ему на утро.
Он устремился за Лили.
Если тому, чего он хотел, не суждено случиться, он будет просто охранять ее, чтобы никто не причинил ей вреда.
Со дня пикника Лили была на пляже всего один раз ранним утром под проливным дождем. Когда она вернулась домой, Долли, переживая за нее, мрачно предсказала, что Лили может схватить воспаление легких и умереть и никакая накидка с капюшоном не спасет ее от простуды. Направляясь на пляж, Лили намеренно избегала тропинки, ведущей к коттеджу.
Место действительно было одним из самых прекрасных на земле, но паника, охватившая ее во время поцелуя, испортила все дело. Она не сумела довериться красоте, покою и умиротворенности этого места и в результате сама себя наказала. С того самого дня она утратила способность получать удовольствие от окружавшей ее природы, что было присуще ей всю ее жизнь вне зависимости от мест и обстоятельств. Она была напугана. Ей всюду мерещился мужчина – или, возможно, женщина – в темном плаще, подстерегающий ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80