Дауни выстрелил в него - раз, другой, третий. Осколки стекла посыпались на каминную полку, разлетелись по полу.
Дауни бросил пистолет на кресло, взял шприц, закатал рукав, напряг мышцы, разорвал целлофановый пакетик, в котором находилась игла, вставил ее в шприц, сделал глубокий вдох и воткнул иглу в руку близ локтевого сгиба. Игла вонзилась в сухожилие, затем вошла в мышцу. Какая боль! Неудивительно, что медсестры всегда улыбаются. Дауни закусил губу и повторил операцию. Шприц медленно заполнялся кровью.
Дауни порадовался тому, что у него редкая группа крови - вторая с отрицательным резус-фактором. Когда шприц наполнился доверху, он выдернул иголку из руки. Кожа вокруг ранки немедленно вздулась. По руке потекла кровь; струйка достигла запястья, капли упали на ковер. Дауни не предпринял ни малейшей попытки остановить кровотечение. В теле чувствовалась непривычная легкость. Он направил шприц в воздух и надавил на толкатель. По потолку расплылось кровавое пятно, несколько капель попало на ботинки Дауни. Он сел на валик дивана и снова всадил иглу себе в вену, снова наполнил шприц, что называется по самое горлышко, передохнул - руки дрожали, закружилась голова, - сделал глубокий вдох, поднялся и осторожно, мелкими шажками приблизился к камину. На сей раз он разбрызгал кровь по дуге, украсив алыми разводами стену и разбитое зеркало, после чего, стиснув зубы, набрал в шприц третью порцию крови.
Пожалуй, достаточно. Квартира приобрела вид скотобойни. Господи, до чего же просто! Между прочим, очень похоже на то, как бывает, когда проливаешь кофе: в чашке было всего ничего, а на полу вон какая лужа. Дауни зашел в ванную, промыл ранки холодной водой, вытерся полотенцем, опустил рукава рубашки, застегнул пуговицы на манжетах, стер полотенцем кровь с раковины и швырнул его в ванну.
Выйдя в гостиную, он перезарядил «браунинг» и покинул квартиру. На лестничной клетке было тихо и пусто. Ключ звонко щелкнул в замке, как бы подводя итог всему, что произошло до сих пор.
* * *
За столом Дороти сидел капрал морской пехоты с лицом, которое как две капли воды походило на физиономию дяди Сэма на каком-нибудь плакате. Капрал читал «Спортс иллюстрейтед». Когда створки лифта открылись, он поднял голову, однако Дауни решительно прошел мимо и подергал ручку на дубовой двери, которая преграждала доступ в кабинет Фостера. Капрал отложил журнал. Дауни поглядел на часы.
На стекле оказалась капелька крови. Он смочил слюной палец и стер со стекла бурое пятнышко.
- Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр?
- Он звонил?
- Что?
- Вон та черная штука на столе, - проговорил Дауни, указывая на телефон Дороти. - Последний час она помалкивала или трезвонила что твой будильник?
- Никто не звонил, сэр.
Фостер, близоруко вытаращившись на свои карманные часы, вышел из лифта в половине одиннадцатого. Он громко пожаловался, что некоторые не понимают простой вещи: он в силу своей должности работает двадцать четыре часа в сутки. Дауни, сидя на стуле, внимательно наблюдал, как Фостер возится с ключами. По всей видимости, тот не то чтобы пьян, но позволил себе слегка заложить за галстук. Дауни подмигнул капралу, который дипломатично отвернулся. Наконец Фостер нашел нужный ключ и открыл дверь. Дауни поднялся со стула и вошел в кабинет.
Фостер уселся за стол, включил настольную лампу со стеклянным колпаком зеленого цвета. Дауни притворил за собой дверь и направился к столу; каблуки его ботинок оставляли на недавно пропылесосенном ковре маленькие вмятины. Он сел в кресло для посетителей. То заскрипело. Со временем все на свете приходит в негодность; неудивительно, что кресло, изготовленное еще при королеве Анне, за столько лет изрядно обветшало. Тут главное - уловить момент, когда оно начнет разваливаться. Дауни скрестил ноги, закурил сигарету, ощущая усталость во всем теле, - да, зря он завернул к мадам Тюссо. Он переменил положение, и в ребра ему уперлась рукоять «браунинга». На Фостере был черный смокинг, причем казалось, что материал поглощает всякий свет. В сочетании с торжественной физиономией Фостера и непривычной тишиной в здании смокинг производил впечатление судейской мантии. Внезапно в душу Дауни закралось предчувствие беды. Может быть, капралу морской пехоты поручено вовсе не то, что он подумал: не помешать ему проникнуть раньше времени в кабинет Фостера, а, наоборот, не выпускать его оттуда. И кстати говоря, у Дауни появились определенные сомнения насчет того, пьян ли Фостер. Тот выглядел скорее взволнованным, нежели навеселе. Интересно знать, что могло настолько взволновать Фостера?
- Некоторое время назад, - начал Фостер, - вы сообщили мне о полковнике ливийской разведки по имени Бутрос Мурад. Вы утверждали, что этот полковник хочет перейти на нашу сторону и просили моего согласия на организацию группы похищения.
- И на финансирование.
- Правильно. Где сейчас Свитс и Мартин?
- В Сиди-Махарес. - Фостер недоуменно поглядел на Дауни. Тот объяснил:
- Так называется курорт на острове Джерба, у тунисского побережья.
- Какого черта они там делают?
- Купаются, пьют, ухаживают за местными девицами. - Дауни выдержал паузу и прибавил: - А также дожидаются полковника Бутроса Мурада.
- И что потом?
- Потом они вернутся на материк и полетят в Стамбул через Рим, где полковник собирается задержаться и объявить о своем побеге.
- А каким образом во всем этом замешана Дженнифер Форсайт?
- Кто? - переспросил Дауни.
Он сунул руку в карман, достал шоколадный батончик, развернул обертку, откусил. Ему на колени посыпались крошки шоколада и жареного арахиса. Едва прожевав первый кусок, он тут же откусил второй.
- Вы разговаривали с ней в Лондоне, - сказал Фостер. - Должно быть, речь шла о гибели ее отца?
- Вы что, следили за мной? - изумился Дауни.
- Где Дженнифер Форсайт?
- На Джербе, вместе с Мартином и Свитсом.
- Чем она там занимается?
- Развлекается. Возможно, ей придется выполнить… мм… отвлекающий маневр.
- Зачем вы вообще ее привлекли?
- Она вызвалась сама. Сказала, что хочет встряхнуться. Вдобавок, за мной был должок. - Фостер вопросительно приподнял бровь. - Это личное. - Дауни сунул в рот остаток батончика. К его удивлению, Фостер не стал допытываться, в чем именно заключался должок.
- В семьдесят втором, когда исчез отец Дженнифер, вы были в Ливии, не так ли?
- Господи, сколько лет, оказывается, прошло!
- Что вы там делали, Джек?
- Занимался бумажной работой, почти не покидал базы. Приходилось даже сидеть за машинкой. Между прочим, если бы я не печатал со скоростью тридцать слов в минуту, меня бы, наверно, отослали домой.
- Вы отрицаете свою причастность к исчезновению Форсайта?
- Да причем тут я, Ричард? - Изумление Дауни было совершенно непритворным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Дауни бросил пистолет на кресло, взял шприц, закатал рукав, напряг мышцы, разорвал целлофановый пакетик, в котором находилась игла, вставил ее в шприц, сделал глубокий вдох и воткнул иглу в руку близ локтевого сгиба. Игла вонзилась в сухожилие, затем вошла в мышцу. Какая боль! Неудивительно, что медсестры всегда улыбаются. Дауни закусил губу и повторил операцию. Шприц медленно заполнялся кровью.
Дауни порадовался тому, что у него редкая группа крови - вторая с отрицательным резус-фактором. Когда шприц наполнился доверху, он выдернул иголку из руки. Кожа вокруг ранки немедленно вздулась. По руке потекла кровь; струйка достигла запястья, капли упали на ковер. Дауни не предпринял ни малейшей попытки остановить кровотечение. В теле чувствовалась непривычная легкость. Он направил шприц в воздух и надавил на толкатель. По потолку расплылось кровавое пятно, несколько капель попало на ботинки Дауни. Он сел на валик дивана и снова всадил иглу себе в вену, снова наполнил шприц, что называется по самое горлышко, передохнул - руки дрожали, закружилась голова, - сделал глубокий вдох, поднялся и осторожно, мелкими шажками приблизился к камину. На сей раз он разбрызгал кровь по дуге, украсив алыми разводами стену и разбитое зеркало, после чего, стиснув зубы, набрал в шприц третью порцию крови.
Пожалуй, достаточно. Квартира приобрела вид скотобойни. Господи, до чего же просто! Между прочим, очень похоже на то, как бывает, когда проливаешь кофе: в чашке было всего ничего, а на полу вон какая лужа. Дауни зашел в ванную, промыл ранки холодной водой, вытерся полотенцем, опустил рукава рубашки, застегнул пуговицы на манжетах, стер полотенцем кровь с раковины и швырнул его в ванну.
Выйдя в гостиную, он перезарядил «браунинг» и покинул квартиру. На лестничной клетке было тихо и пусто. Ключ звонко щелкнул в замке, как бы подводя итог всему, что произошло до сих пор.
* * *
За столом Дороти сидел капрал морской пехоты с лицом, которое как две капли воды походило на физиономию дяди Сэма на каком-нибудь плакате. Капрал читал «Спортс иллюстрейтед». Когда створки лифта открылись, он поднял голову, однако Дауни решительно прошел мимо и подергал ручку на дубовой двери, которая преграждала доступ в кабинет Фостера. Капрал отложил журнал. Дауни поглядел на часы.
На стекле оказалась капелька крови. Он смочил слюной палец и стер со стекла бурое пятнышко.
- Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр?
- Он звонил?
- Что?
- Вон та черная штука на столе, - проговорил Дауни, указывая на телефон Дороти. - Последний час она помалкивала или трезвонила что твой будильник?
- Никто не звонил, сэр.
Фостер, близоруко вытаращившись на свои карманные часы, вышел из лифта в половине одиннадцатого. Он громко пожаловался, что некоторые не понимают простой вещи: он в силу своей должности работает двадцать четыре часа в сутки. Дауни, сидя на стуле, внимательно наблюдал, как Фостер возится с ключами. По всей видимости, тот не то чтобы пьян, но позволил себе слегка заложить за галстук. Дауни подмигнул капралу, который дипломатично отвернулся. Наконец Фостер нашел нужный ключ и открыл дверь. Дауни поднялся со стула и вошел в кабинет.
Фостер уселся за стол, включил настольную лампу со стеклянным колпаком зеленого цвета. Дауни притворил за собой дверь и направился к столу; каблуки его ботинок оставляли на недавно пропылесосенном ковре маленькие вмятины. Он сел в кресло для посетителей. То заскрипело. Со временем все на свете приходит в негодность; неудивительно, что кресло, изготовленное еще при королеве Анне, за столько лет изрядно обветшало. Тут главное - уловить момент, когда оно начнет разваливаться. Дауни скрестил ноги, закурил сигарету, ощущая усталость во всем теле, - да, зря он завернул к мадам Тюссо. Он переменил положение, и в ребра ему уперлась рукоять «браунинга». На Фостере был черный смокинг, причем казалось, что материал поглощает всякий свет. В сочетании с торжественной физиономией Фостера и непривычной тишиной в здании смокинг производил впечатление судейской мантии. Внезапно в душу Дауни закралось предчувствие беды. Может быть, капралу морской пехоты поручено вовсе не то, что он подумал: не помешать ему проникнуть раньше времени в кабинет Фостера, а, наоборот, не выпускать его оттуда. И кстати говоря, у Дауни появились определенные сомнения насчет того, пьян ли Фостер. Тот выглядел скорее взволнованным, нежели навеселе. Интересно знать, что могло настолько взволновать Фостера?
- Некоторое время назад, - начал Фостер, - вы сообщили мне о полковнике ливийской разведки по имени Бутрос Мурад. Вы утверждали, что этот полковник хочет перейти на нашу сторону и просили моего согласия на организацию группы похищения.
- И на финансирование.
- Правильно. Где сейчас Свитс и Мартин?
- В Сиди-Махарес. - Фостер недоуменно поглядел на Дауни. Тот объяснил:
- Так называется курорт на острове Джерба, у тунисского побережья.
- Какого черта они там делают?
- Купаются, пьют, ухаживают за местными девицами. - Дауни выдержал паузу и прибавил: - А также дожидаются полковника Бутроса Мурада.
- И что потом?
- Потом они вернутся на материк и полетят в Стамбул через Рим, где полковник собирается задержаться и объявить о своем побеге.
- А каким образом во всем этом замешана Дженнифер Форсайт?
- Кто? - переспросил Дауни.
Он сунул руку в карман, достал шоколадный батончик, развернул обертку, откусил. Ему на колени посыпались крошки шоколада и жареного арахиса. Едва прожевав первый кусок, он тут же откусил второй.
- Вы разговаривали с ней в Лондоне, - сказал Фостер. - Должно быть, речь шла о гибели ее отца?
- Вы что, следили за мной? - изумился Дауни.
- Где Дженнифер Форсайт?
- На Джербе, вместе с Мартином и Свитсом.
- Чем она там занимается?
- Развлекается. Возможно, ей придется выполнить… мм… отвлекающий маневр.
- Зачем вы вообще ее привлекли?
- Она вызвалась сама. Сказала, что хочет встряхнуться. Вдобавок, за мной был должок. - Фостер вопросительно приподнял бровь. - Это личное. - Дауни сунул в рот остаток батончика. К его удивлению, Фостер не стал допытываться, в чем именно заключался должок.
- В семьдесят втором, когда исчез отец Дженнифер, вы были в Ливии, не так ли?
- Господи, сколько лет, оказывается, прошло!
- Что вы там делали, Джек?
- Занимался бумажной работой, почти не покидал базы. Приходилось даже сидеть за машинкой. Между прочим, если бы я не печатал со скоростью тридцать слов в минуту, меня бы, наверно, отослали домой.
- Вы отрицаете свою причастность к исчезновению Форсайта?
- Да причем тут я, Ричард? - Изумление Дауни было совершенно непритворным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86