Ну а на самом конце иглы, как в сказке, притаилась смерть, человеческая смерть – микроскопический кристаллик яда. Выпущенная из пневматического ружья, ледяная игла стремительно пересекла десять метров, отделявшие ее от цели, и впилась в шею Ньян Вею. Легко пробив кожу, кристаллик яда тут же растворился в крови. А в месте прокола осталось бездыханное тельце комара, который умер не сейчас и не здесь, и капелька крови одного из китайских заключенных.
Через час, когда уже в иллюминаторах скользнувшего над тайваньским проливом «China-200» блеснет шпиль полукилометровой башни жилого дома «Тайбей-101», чуть успокоившийся Ньян Вей тихо заснет. Заснет, чтобы никогда уже не проснуться. «Ничего страшного».
При его вскрытии будет обнаружен обширный инфаркт миокарда – покойного слишком взволновала высылка его цирка из Китая.
Третье бюро – операции в Гонконге, Макао и Тайване – министерства государственной безопасности Китая в сказки не играло.
Шестьдесят километров от Киева.
Объект «Ясный» Службы безопасности Украины.
20.10 по местному времени.
– И что же вы поняли, Сергей Павлович? – через паузу сразу осевшим голосом тихо спросил Борис.
– Во-первых, то, что Бог в трагедии твоего отца, скорей всего, не виноват. А во-вторых, что виноваты люди, вернее их несовершенные технологии. Боря, скажи, что такое клонирование?
– Создание точно такого же живого существа, как и прототип, из его клеточного материала.
– Хорошо. Значит, создаем оплодотворенную яйцеклетку с ДНК прототипа, помещаем ее в инкубатор и через три недели получаем клон. Затем этот клон помещаем в инкубатор доращивания и за семь месяцев получаем двадцатиоднолетнего человека, точную копию прототипа. Так?
– Так, – не совсем уверенно ответил молодой человек, чувствуя какой-то подвох в столь очевидном вопросе.
– Нет, не так! Что такое образование и рост живого существа? – азартно задал вопрос Хохлов. И тут же сам себе ответил: – Это деление клеток, создание себе подобных и построение их по определенному, хранящемуся в ДНК, плану.
– Ну правильно, – Борис никак не мог понять, куда клонит академик.
– А как физик, Боря, я хочу сказать, что абсолютной копии быть не может. В принципе быть не может. Это противоречит принципу относительности Гейзенберга. Который гласит, что нельзя одновременно абсолютно точно измерить и массу объекта, и его координаты. Нет в мире двух абсолютно одинаковых атомов. Это запрещает квантовая физика.
– Но если клетки делятся как-то не так, то возникает мутация.
– Боря, я говорю не о грубых нарушениях, а о незначительных, на квантовом уровне. Для макротел, каковым является человеческое тело, принцип относительности Гейзенберга не играет никакой роли.
– Что-то я вас не понимаю, Сергей Павлович.
– Все дело в том, что у человеческого тела есть одна, прямо-таки эфемерная субстанция, которая как раз и чувствительна к квантовым эффектам. И эта субстанция очень важна для человека. Можно сказать, что без нее и нет человека.
– Вы имеете в виду мозг, Сергей Павлович?
Академик Хохлов рассмеялся:
– Ну разве этот почти двухкилограммовый орган, способный перенести удары палкой, – улыбаясь, он дотронулся до повязки на голове, – похож на эфемерную субстанцию? Нет, Боренька, я говорю о душе, об обычной человеческой душе. Еще в двадцатом веке ученые установили, что в момент смерти человек теряет в весе. Немного, но теряет.
– Душа отлетает? – молодой человек чуть улыбнулся.
– Да, Боря, душа. Но на сегодняшний день так и не установлено, что же такое душа, чем она отличается от сознания и для чего она нужна.
– А может, душа и сознание – это одно и то же?
На несколько секунд академик задумался.
– Нет, это разные вещи. Во-первых, наши предки всегда четко разделяли эти понятия и молились именно о спасении души, а не сознания. А в интуиции нашим предкам не откажешь. Они многое не понимали, но интуитивно догадывались. Во-вторых, простой пример. Ребенок родился. Какое у него еще, к черту, сознание. Но свою индивидуальность он имеет. Любит есть то, а не это, любит эту игрушку, а не другую и так далее. Недаром люди говорят: «Ну не лежит у него к этому душа». Где-то я прочел, что душа – это оболочка для сознания, она посредник между телом и разумом. И по-моему, это правильно. Если человек – это компьютер, то тело – это «железо», сознание – программное обеспечение, ну а душа – это БИОС – встроенная программа стыковки «железа» и программного обеспечения. Если БИОС барахлит, то компьютер не работает, даже при полностью исправном «железе» и программном обеспечении.
– Вы хотите сказать, Сергей Павлович, что при клонировании неточно записывается этот самый БИОС, неточно воспроизводится душа?
– В точку, Боря. По-моему, душа – это некое информационное поле, без всякого материального воплощения, недаром патологоанатомы души в теле не обнаруживают, – ироничная улыбка, – и поле, восприимчивое к квантовым эффектам, впрочем, как и любое другое поле. Оно подчиняется квантовым законам, в том числе и принципу неопределенности Гейзенберга, с его жестким табу на абсолютные копии. Человеческая душа, Боря, неточно копируется при клонировании. Отсюда все проблемы. Происходит разбалансировка тела и сознания, причем под телом я прежде всего подразумеваю мозг. И человек сходит с ума.
– Но после клонирования люди же сначала нормальные! А потом они сходят с ума!
– Боря, сколько таких примеров – компьютер сначала нормально работает, а потом начинаются проблемы – зависает, с него «слетают» все настройки. Перепрошивают БИОС, и все становится в порядке. Так и у человека. По-видимому, происходит накопление ошибок. Поначалу сознание справляется с этим, но, когда количество ошибок достигает критической величины, происходит сбой. А в случае с твоим отцом это хрупкое равновесие между ненадежным БИОСом и телом усугубилось травмами мозга.
– Но у обыкновенных людей синдрома внезапного сумасшествия нет! Но у них же тоже душа получается размножением каких-то там клеток! – в отчаянии возразил Борис Ковзан, понимая, что, если академик Хохлов прав, его отцу уже ничто не поможет – перепрошивать души человечество еще не научилось.
– Я думаю, Боря, БИОСы настоящих людей настраивает сам Господь Бог. Как говорится, вдыхает душу в тело. Кстати, как на нашем, украинском, будет сумасшедший?
– Божевильный.
– Правильно. Боже вильный, – произнес академик раздельно. То есть вильный, свободный от Бога!
– Значит у моего отца никаких шансов?
– Не знаю, Боря. Кроме банальной фразы: «Все в руках Господних» мне на ум ничего не приходит.
Некоторое время молодой человек неподвижно сидел в кресле, склонив голову на грудь.
– Вот что я вам скажу, Сергей Павлович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Через час, когда уже в иллюминаторах скользнувшего над тайваньским проливом «China-200» блеснет шпиль полукилометровой башни жилого дома «Тайбей-101», чуть успокоившийся Ньян Вей тихо заснет. Заснет, чтобы никогда уже не проснуться. «Ничего страшного».
При его вскрытии будет обнаружен обширный инфаркт миокарда – покойного слишком взволновала высылка его цирка из Китая.
Третье бюро – операции в Гонконге, Макао и Тайване – министерства государственной безопасности Китая в сказки не играло.
Шестьдесят километров от Киева.
Объект «Ясный» Службы безопасности Украины.
20.10 по местному времени.
– И что же вы поняли, Сергей Павлович? – через паузу сразу осевшим голосом тихо спросил Борис.
– Во-первых, то, что Бог в трагедии твоего отца, скорей всего, не виноват. А во-вторых, что виноваты люди, вернее их несовершенные технологии. Боря, скажи, что такое клонирование?
– Создание точно такого же живого существа, как и прототип, из его клеточного материала.
– Хорошо. Значит, создаем оплодотворенную яйцеклетку с ДНК прототипа, помещаем ее в инкубатор и через три недели получаем клон. Затем этот клон помещаем в инкубатор доращивания и за семь месяцев получаем двадцатиоднолетнего человека, точную копию прототипа. Так?
– Так, – не совсем уверенно ответил молодой человек, чувствуя какой-то подвох в столь очевидном вопросе.
– Нет, не так! Что такое образование и рост живого существа? – азартно задал вопрос Хохлов. И тут же сам себе ответил: – Это деление клеток, создание себе подобных и построение их по определенному, хранящемуся в ДНК, плану.
– Ну правильно, – Борис никак не мог понять, куда клонит академик.
– А как физик, Боря, я хочу сказать, что абсолютной копии быть не может. В принципе быть не может. Это противоречит принципу относительности Гейзенберга. Который гласит, что нельзя одновременно абсолютно точно измерить и массу объекта, и его координаты. Нет в мире двух абсолютно одинаковых атомов. Это запрещает квантовая физика.
– Но если клетки делятся как-то не так, то возникает мутация.
– Боря, я говорю не о грубых нарушениях, а о незначительных, на квантовом уровне. Для макротел, каковым является человеческое тело, принцип относительности Гейзенберга не играет никакой роли.
– Что-то я вас не понимаю, Сергей Павлович.
– Все дело в том, что у человеческого тела есть одна, прямо-таки эфемерная субстанция, которая как раз и чувствительна к квантовым эффектам. И эта субстанция очень важна для человека. Можно сказать, что без нее и нет человека.
– Вы имеете в виду мозг, Сергей Павлович?
Академик Хохлов рассмеялся:
– Ну разве этот почти двухкилограммовый орган, способный перенести удары палкой, – улыбаясь, он дотронулся до повязки на голове, – похож на эфемерную субстанцию? Нет, Боренька, я говорю о душе, об обычной человеческой душе. Еще в двадцатом веке ученые установили, что в момент смерти человек теряет в весе. Немного, но теряет.
– Душа отлетает? – молодой человек чуть улыбнулся.
– Да, Боря, душа. Но на сегодняшний день так и не установлено, что же такое душа, чем она отличается от сознания и для чего она нужна.
– А может, душа и сознание – это одно и то же?
На несколько секунд академик задумался.
– Нет, это разные вещи. Во-первых, наши предки всегда четко разделяли эти понятия и молились именно о спасении души, а не сознания. А в интуиции нашим предкам не откажешь. Они многое не понимали, но интуитивно догадывались. Во-вторых, простой пример. Ребенок родился. Какое у него еще, к черту, сознание. Но свою индивидуальность он имеет. Любит есть то, а не это, любит эту игрушку, а не другую и так далее. Недаром люди говорят: «Ну не лежит у него к этому душа». Где-то я прочел, что душа – это оболочка для сознания, она посредник между телом и разумом. И по-моему, это правильно. Если человек – это компьютер, то тело – это «железо», сознание – программное обеспечение, ну а душа – это БИОС – встроенная программа стыковки «железа» и программного обеспечения. Если БИОС барахлит, то компьютер не работает, даже при полностью исправном «железе» и программном обеспечении.
– Вы хотите сказать, Сергей Павлович, что при клонировании неточно записывается этот самый БИОС, неточно воспроизводится душа?
– В точку, Боря. По-моему, душа – это некое информационное поле, без всякого материального воплощения, недаром патологоанатомы души в теле не обнаруживают, – ироничная улыбка, – и поле, восприимчивое к квантовым эффектам, впрочем, как и любое другое поле. Оно подчиняется квантовым законам, в том числе и принципу неопределенности Гейзенберга, с его жестким табу на абсолютные копии. Человеческая душа, Боря, неточно копируется при клонировании. Отсюда все проблемы. Происходит разбалансировка тела и сознания, причем под телом я прежде всего подразумеваю мозг. И человек сходит с ума.
– Но после клонирования люди же сначала нормальные! А потом они сходят с ума!
– Боря, сколько таких примеров – компьютер сначала нормально работает, а потом начинаются проблемы – зависает, с него «слетают» все настройки. Перепрошивают БИОС, и все становится в порядке. Так и у человека. По-видимому, происходит накопление ошибок. Поначалу сознание справляется с этим, но, когда количество ошибок достигает критической величины, происходит сбой. А в случае с твоим отцом это хрупкое равновесие между ненадежным БИОСом и телом усугубилось травмами мозга.
– Но у обыкновенных людей синдрома внезапного сумасшествия нет! Но у них же тоже душа получается размножением каких-то там клеток! – в отчаянии возразил Борис Ковзан, понимая, что, если академик Хохлов прав, его отцу уже ничто не поможет – перепрошивать души человечество еще не научилось.
– Я думаю, Боря, БИОСы настоящих людей настраивает сам Господь Бог. Как говорится, вдыхает душу в тело. Кстати, как на нашем, украинском, будет сумасшедший?
– Божевильный.
– Правильно. Боже вильный, – произнес академик раздельно. То есть вильный, свободный от Бога!
– Значит у моего отца никаких шансов?
– Не знаю, Боря. Кроме банальной фразы: «Все в руках Господних» мне на ум ничего не приходит.
Некоторое время молодой человек неподвижно сидел в кресле, склонив голову на грудь.
– Вот что я вам скажу, Сергей Павлович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94