В сущности, замок Лумиель оказался всего лишь гигантской крепостной стеной — пустотелой и замкнутой в виде квадрата.
Двор был мощеный, с колодцем посередине, и больше там не было ничего. Рядом с колодцем стояла какая-то женщина в черном. Франсуа спешился и подошел к ней.
Она была старая, маленькая и худая. Ударив себя в грудь, старуха произнесла:
— Esperansa…
Франсуа по-прежнему не понимал по-испански, но некоторые слова все-таки различал. «Esperansa» — не означает ли это «надежда»? Но о какой надежде говорит ему эта зловещая старуха в зловещем замке?.. Он коротко ее поприветствовал:
— Я граф де Лумиель. А вы кто?
Старуха не ответила. Похоже, она даже не услышала его. Франсуа настаивал:
— Вы — единственная обитательница замка? Вы не понимаете мой язык?
На этот раз старуха откликнулась, сделав ему знак следовать за собой. Франсуа двинулся следом и пересек двор, а тем временем сопровождавшие его всадники развернулись, чтобы согласно полученному приказу вернуться назад, в Бургос.
Старуха подвела его к какой-то двери, выходящей на лестницу, но, вопреки тому, что ожидал Франсуа, взяла факел, укрепленный на стене, и стала спускаться куда-то вниз. Куда они направляются? В подземелье? В застенок?
Вскоре они очутились в просторном сводчатом зале. В сумраке было видно не дальше чем на пару шагов. Что все это означает? Не западня ли это? Франсуа положил руку на рукоять меча, но в этот миг старуха открыла какую-то дверь и вошла в помещение, где совсем не было света.
Франсуа последовал за ней и онемел от изумления. Это было что-то вроде глубокой ниши, похожей на карцер. На узком ложе лежала молодая женщина лет двадцати пяти — темноволосая, хорошо сложенная, красивая. Однако самым удивительным показалось Франсуа ее одеяние — зеленое платье наитончайшего шелка, но такое заношенное и рваное, что казалось, будто она не снимала его годами. На шее у нее была золотая цепочка с подвеской в виде еврейской шестилучевой звезды.
— Кто вы?
Вопрос вызвал у молодой женщины удивление. Она ответила другим вопросом:
— Вы француз?
— Да. А, кроме того, граф Лумиельский. Так кто же вы?
Снова молодая женщина не ответила. Она направила на него оба своих указательных пальца и быстро-быстро проговорила какие-то непонятные слова. Старуха вскрикнула и перекрестилась.
— Что вы делаете?
— Я проклинаю вас, как сделала это с предыдущим графом. От этого он и умер!
Женщина напряглась всем телом, как дикий зверь, съеживающийся перед прыжком; ее глаза метали молнии. Почему она заточила себя в этих казематах? Ведь когда старуха коснулась двери, та не была закрыта, в этом Франсуа был уверен. Странно, черноволосая красавица в зеленом не внушала ему никакой боязни. Наоборот, ему хотелось заключить ее в объятия, чтобы успокоить и утешить, как ребенка… Он улыбнулся ей. То, что он не напуган, казалось, живо ее задело.
— Вы мне не верите? Ну так что ж! Следуйте за мной!
— Только если вы скажете мне свое имя.
— Я назову вам его по дороге. Идемте.
Она взяла факел, находившийся в ее нише, пересекла сводчатый зал и стала подниматься по лестнице. Старуха, тоже со своим факелом, шла по пятам за Франсуа. Вот так, шагая между этими двумя странными женщинами, он и открывал свой замок.
Выбравшись из подземелья, женщина в зеленом толкнула какую-то дверь. Франсуа изумился. Он попал в совершенно необъятное помещение, однако его поразила не столько его площадь — он и в других замках видел залы не меньше, — сколько высота. Снаружи было еще светло, и свет, проникавший через несколько бойниц, позволял догадаться, что потолок тут не ниже, чем в соборе. Граф Лумиельский даже забыл о том, кто стоит с ним рядом.
— Сколько тут этажей?
— Два.
Два! Невероятно! В таком замке их с легкостью можно было бы уместить все четыре или пять! Франсуа поднял глаза. Скудное освещение не позволяло видеть потолок, взгляд терялся в полумраке. Создавалось впечатление, что над головой нависла сама неизвестность… Молодая женщина заговорила, пересекая зал уверенным шагом:
— Меня зовут Юдифь. Я из Гранады.
Франсуа удивленно прервал ее:
— Так вы знаете Гранаду?
— Я жила там.
— Но вы же не сарацинка!
— В Гранаде живут не одни только сарацины. Есть также и евреи.
Пройдя через все помещение, Юдифь из Гранады вступила на другую лестницу. Начался бесконечный подъем.
— Мой отец Эфраим торговал шелком. Мы вместе покинули Гранаду три года назад, направляясь в Бургос. Я была помолвлена с одним молодым человеком из этого города, и отец сопровождал меня туда на свадьбу. По дороге мы остановились в Лумиеле. Граф оказал нам гостеприимство, однако ночью велел убить моего отца, а меня изнасиловал…
Они поднялись на следующий этаж. Снова Юдифь вступила в зал, размерами не уступающий собору. Франсуа заметил посреди пустынного пространства кровать под балдахином. Должно быть, это покои сеньора, его спальня. Молодая женщина продолжила:
— Я прокляла его, и сразу же после этого он поднялся на стену и бросился вниз. Я покажу вам откуда.
— Вы колдунья?
— Эту силу я унаследовала от моей матери Мириам, а она — от своей.
За вторым залом обнаружилась новая лестница, на этот раз всего в несколько ступеней, заканчивающаяся люком. Юдифь из Гранады подняла крышку. Они вышли на дозорный ход.
Ничего подобного Франсуа раньше не видел. Во-первых, высота стен, к которой прибавлялась высота скалы, казалась просто невероятной. Стоило склониться через парапет, и внизу разверзалась настоящая бездна. К тому же из-за отсутствия зубцов (что было сделано, без сомнения, для того, чтобы удобнее бросать камни и прочие метательные снаряды) парапет, едва достигавший ему до пояса, казался необычайно низким. Франсуа вновь испытал такое же смущение, как давным-давно в Куссоне, когда его дядя заставил его пройти над пустотой.
Юдифь остановилась.
— Вот отсюда и бросился граф. Крестьяне нашли его тело прямо под этим местом.
Она увидела бледность на лице Франсуа.
— А вам самому не хочется туда прыгнуть?
— Да, но это просто головокружение. Со мной такое уже было в детстве.
— Прыгайте, как граф Лумиель!
Солнце садилось, и пейзаж приобрел какие-то новые, необычные краски; расположенная правее деревня белела загадочным пятном. Франсуа так и тянуло полететь подобно птице! Некоторое время Франсуа воображал себе, будто он парит над этой необъятностью — как тогда, в Булони, когда смотрел на море. Достаточно всего лишь оттолкнуться ногой и… Но тут его взгляд упал на перстень со львом, и он вернулся к действительности.
— Уже давно я научился отгонять от себя такого рода страхи. Идемте отсюда, Юдифь. Вы же сами видите, ваше колдовство бессильно.
В первый раз молодая женщина посмотрела на него с интересом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
Двор был мощеный, с колодцем посередине, и больше там не было ничего. Рядом с колодцем стояла какая-то женщина в черном. Франсуа спешился и подошел к ней.
Она была старая, маленькая и худая. Ударив себя в грудь, старуха произнесла:
— Esperansa…
Франсуа по-прежнему не понимал по-испански, но некоторые слова все-таки различал. «Esperansa» — не означает ли это «надежда»? Но о какой надежде говорит ему эта зловещая старуха в зловещем замке?.. Он коротко ее поприветствовал:
— Я граф де Лумиель. А вы кто?
Старуха не ответила. Похоже, она даже не услышала его. Франсуа настаивал:
— Вы — единственная обитательница замка? Вы не понимаете мой язык?
На этот раз старуха откликнулась, сделав ему знак следовать за собой. Франсуа двинулся следом и пересек двор, а тем временем сопровождавшие его всадники развернулись, чтобы согласно полученному приказу вернуться назад, в Бургос.
Старуха подвела его к какой-то двери, выходящей на лестницу, но, вопреки тому, что ожидал Франсуа, взяла факел, укрепленный на стене, и стала спускаться куда-то вниз. Куда они направляются? В подземелье? В застенок?
Вскоре они очутились в просторном сводчатом зале. В сумраке было видно не дальше чем на пару шагов. Что все это означает? Не западня ли это? Франсуа положил руку на рукоять меча, но в этот миг старуха открыла какую-то дверь и вошла в помещение, где совсем не было света.
Франсуа последовал за ней и онемел от изумления. Это было что-то вроде глубокой ниши, похожей на карцер. На узком ложе лежала молодая женщина лет двадцати пяти — темноволосая, хорошо сложенная, красивая. Однако самым удивительным показалось Франсуа ее одеяние — зеленое платье наитончайшего шелка, но такое заношенное и рваное, что казалось, будто она не снимала его годами. На шее у нее была золотая цепочка с подвеской в виде еврейской шестилучевой звезды.
— Кто вы?
Вопрос вызвал у молодой женщины удивление. Она ответила другим вопросом:
— Вы француз?
— Да. А, кроме того, граф Лумиельский. Так кто же вы?
Снова молодая женщина не ответила. Она направила на него оба своих указательных пальца и быстро-быстро проговорила какие-то непонятные слова. Старуха вскрикнула и перекрестилась.
— Что вы делаете?
— Я проклинаю вас, как сделала это с предыдущим графом. От этого он и умер!
Женщина напряглась всем телом, как дикий зверь, съеживающийся перед прыжком; ее глаза метали молнии. Почему она заточила себя в этих казематах? Ведь когда старуха коснулась двери, та не была закрыта, в этом Франсуа был уверен. Странно, черноволосая красавица в зеленом не внушала ему никакой боязни. Наоборот, ему хотелось заключить ее в объятия, чтобы успокоить и утешить, как ребенка… Он улыбнулся ей. То, что он не напуган, казалось, живо ее задело.
— Вы мне не верите? Ну так что ж! Следуйте за мной!
— Только если вы скажете мне свое имя.
— Я назову вам его по дороге. Идемте.
Она взяла факел, находившийся в ее нише, пересекла сводчатый зал и стала подниматься по лестнице. Старуха, тоже со своим факелом, шла по пятам за Франсуа. Вот так, шагая между этими двумя странными женщинами, он и открывал свой замок.
Выбравшись из подземелья, женщина в зеленом толкнула какую-то дверь. Франсуа изумился. Он попал в совершенно необъятное помещение, однако его поразила не столько его площадь — он и в других замках видел залы не меньше, — сколько высота. Снаружи было еще светло, и свет, проникавший через несколько бойниц, позволял догадаться, что потолок тут не ниже, чем в соборе. Граф Лумиельский даже забыл о том, кто стоит с ним рядом.
— Сколько тут этажей?
— Два.
Два! Невероятно! В таком замке их с легкостью можно было бы уместить все четыре или пять! Франсуа поднял глаза. Скудное освещение не позволяло видеть потолок, взгляд терялся в полумраке. Создавалось впечатление, что над головой нависла сама неизвестность… Молодая женщина заговорила, пересекая зал уверенным шагом:
— Меня зовут Юдифь. Я из Гранады.
Франсуа удивленно прервал ее:
— Так вы знаете Гранаду?
— Я жила там.
— Но вы же не сарацинка!
— В Гранаде живут не одни только сарацины. Есть также и евреи.
Пройдя через все помещение, Юдифь из Гранады вступила на другую лестницу. Начался бесконечный подъем.
— Мой отец Эфраим торговал шелком. Мы вместе покинули Гранаду три года назад, направляясь в Бургос. Я была помолвлена с одним молодым человеком из этого города, и отец сопровождал меня туда на свадьбу. По дороге мы остановились в Лумиеле. Граф оказал нам гостеприимство, однако ночью велел убить моего отца, а меня изнасиловал…
Они поднялись на следующий этаж. Снова Юдифь вступила в зал, размерами не уступающий собору. Франсуа заметил посреди пустынного пространства кровать под балдахином. Должно быть, это покои сеньора, его спальня. Молодая женщина продолжила:
— Я прокляла его, и сразу же после этого он поднялся на стену и бросился вниз. Я покажу вам откуда.
— Вы колдунья?
— Эту силу я унаследовала от моей матери Мириам, а она — от своей.
За вторым залом обнаружилась новая лестница, на этот раз всего в несколько ступеней, заканчивающаяся люком. Юдифь из Гранады подняла крышку. Они вышли на дозорный ход.
Ничего подобного Франсуа раньше не видел. Во-первых, высота стен, к которой прибавлялась высота скалы, казалась просто невероятной. Стоило склониться через парапет, и внизу разверзалась настоящая бездна. К тому же из-за отсутствия зубцов (что было сделано, без сомнения, для того, чтобы удобнее бросать камни и прочие метательные снаряды) парапет, едва достигавший ему до пояса, казался необычайно низким. Франсуа вновь испытал такое же смущение, как давным-давно в Куссоне, когда его дядя заставил его пройти над пустотой.
Юдифь остановилась.
— Вот отсюда и бросился граф. Крестьяне нашли его тело прямо под этим местом.
Она увидела бледность на лице Франсуа.
— А вам самому не хочется туда прыгнуть?
— Да, но это просто головокружение. Со мной такое уже было в детстве.
— Прыгайте, как граф Лумиель!
Солнце садилось, и пейзаж приобрел какие-то новые, необычные краски; расположенная правее деревня белела загадочным пятном. Франсуа так и тянуло полететь подобно птице! Некоторое время Франсуа воображал себе, будто он парит над этой необъятностью — как тогда, в Булони, когда смотрел на море. Достаточно всего лишь оттолкнуться ногой и… Но тут его взгляд упал на перстень со львом, и он вернулся к действительности.
— Уже давно я научился отгонять от себя такого рода страхи. Идемте отсюда, Юдифь. Вы же сами видите, ваше колдовство бессильно.
В первый раз молодая женщина посмотрела на него с интересом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179