Она может бесследно исчезнуть, останется еще одна неразгаданная загадка. Мрачная картина. Только Клодия будет иметь смутное представление о том, что случилось. Но все, что Клодии известно, — это имя проводника, возможно, вымышленное. Кто знает, действительно ли его зовут Райан Корделл?
Стефани настороженно посмотрела в сторону молодого человека. Надо бы узнать о нем побольше, может, задать парочку невинных вопросов. А если дело дойдет до самого худшего, она не колеблясь застрелит его из армейского револьвера Джулиана. Сейчас он лежит в подсумке, но у нее на боку он будет чувствовать себя как дома…
Когда Стефани расседлала и свою, и вьючную лошадь, почистила и накормила их, у нее болела каждая мышца тела. После столкновения с гремучей змеей девушка была вся в синяках и потому устала сильнее, чем накануне. Она опустилась на землю и спрятала лицо в ладонях. Вчера ей казалось, что устать еще больше просто невозможно. Что-то будет дальше? Она уперлась локтями в землю и вытянула ноги, не сдержан стон.
— Прошло?
Стефани мрачно стрельнула глазами в Райана. Потрескивал костер, среди огня на камне стоял почерневший от сажи кофейник. Вечерний ветерок донес до нее манящий аромат свежего кофе.
— Да, по-моему, прошло, — передразнила его Стефани.
Она облизнулась, глядя на кусок мяса, шипевший на сковородке. Желудок угрожающе заурчал, подтолкнув к решению. В конце концов, попытка не пытка, все, что он сможет сделать, — это отказать.
— Мистер Корделл, поскольку мы по вашему настоянию дежурим поочередно, позвольте сделать предложение. В те вечера, когда вы заботитесь о лошадях, ужин готовлю я, и наоборот, вы готовите, когда я занимаюсь лошадьми.
— Полагаю, начинаем сегодня?
Стефани была слишком усталой и голодной, чтобы тратить время на спор. Стиснув зубы, чтобы удержаться от едкой реплики, она просто кивнула и удивилась, когда Райан согласился:
— Меня это устраивает — если вы умеете готовить. Пока мне еще не приходилось есть вашу стряпню. Дело может рухнуть, если вы готовите не лучше, чем ездите верхом…
— Поверьте, я вас не отравлю, несмотря на величайшее искушение, — улыбнулась Стефани. — Возможно, вам так понравится моя стряпня, что вы попросите меня готовить каждый вечер. У меня есть спаниель Король Чарлз, так он обожает мои оладьи.
Райан ухмыльнулся и сдался:
— Интересное соображение. Я должен буду сидеть на задних лапах и выпрашивать, как ваш спаниель? Или только вилять хвостом?
— Будете приносить газету?
— Может, я лучше прикинусь мертвым?
— Вы меня искушаете, мистер Корделл…
— Стараюсь, леди, — он стрельнул в нее хитрым взглядом, — но с вами трудно состязаться.
Внезапно разговор перешел на намеки, испугавшие и смутившие Стефани. Она заерзала и попыталась отодвинуться, но это было трудновато, когда Райан растянулся поблизости и смотрел из-под густых ресниц так, будто она была следующим блюдом…
Стефани прокашлялась и переменила тему:
— Какое у нас сегодня меню?
Ух ты! Судя по его расширившимся глазам, не следовало задавать этот вопрос. Райан демонстративно оглядел ее сверху донизу.
— М-м-м, рад, что вы поинтересовались, Принцесса. У нас сегодня нежные белые грудки — куриные, разумеется, сочные ножки — ягненка…
Ее натянутая улыбка мгновенно исчезла. Откуда эта внезапная перемена отношения? Она знала, чего можно ожидать от Райана, когда он начинает вести себя как грубиян. Она рывком встала.
— Думаете, что это смешно, — напряженно сказала она. — Но я не одобряю ваше чувство юмора. — Стефани сдернула с огня кастрюлю с длинной ручкой и ожесточенно стала помешивать содержимое.
— У меня такое чувство, что вы мало что одобряете, мисс Эшворт. Почему бы это?
— Не говорите ерунды, я одобряю множество вещей.
— Вот как? Например? Хотелось бы знать, что разжигает в вас огонь.
Стефани выпрямилась, сидя на пятках, и посмотрела на него. Мясо шипело, она не глядя ткнула в него вилкой и ответила:
— Я наслаждаюсь прекрасной музыкой, картинами великих мастеров, тонким вином, изысканной едой…
Райан презрительно фыркнул:
— Леди, за всю жизнь вы ничему не научились! Все эти вещи хороши, но вы когда-нибудь останавливались, чтобы послушать настоящую прекрасную музыку? Ничто сочиненное человеком не сравнится с нежным звуком ветра в сосновых ветках или пением жаворонка. Вы любите картины великих мастеров? — Одной рукой он обвел пейзаж, и Стефани невольно подняла глаза к небу. Солнце садилось за горный массив, горные вершины купались в янтаре и шафране. Низко висящие облака переливались всеми оттенками золота, и с земли их пронизывали смутно различимые силуэты кактусов. — Разве мастерство да Винчи может сравниться с кистью Бога? И я готов поспорить, что, когда днем мы остановились возле холодного ключа, вы не променяли бы полную бутылку лучшего вина на каплю воды.
— Ладно, ладно, — уступила Стефани, пожав плечами, — вы прекрасно прояснили свою точку зрения. — Она сунула кастрюлю обратно в огонь. — Но это не означает, что я должна терпеть ваш безвкусный юмор и грубые шуточки.
— Тем более удивительно, — Райан насмешливо покосился на Стефани, — что вы любите Шекспира! Иногда он описывает дьявольски изворотливые заговоры, убийства и адюльтер, и все с обидными намеками. — Он покачал головой. — Я вижу здесь противоречие.
Стефани удивилась еще больше. Кто такой Райан? Надо выяснить. Ее внимание привлекли его руки, когда он наклонился, чтобы взять кастрюлю. Сильные руки, как у отца, с плавно закругленными длинными пальцами. Клодия всегда заявляла, что руки могут многое рассказать о человеке. У Райана они были коричневые и жилистые.
Сидя рядом с ним, Стефани хорошо видела тонкие линии, расходившиеся от уголков его глаз. Отец называл их линиями характера. Когда Райан улыбался — а он при этом становился абсолютно неотразимым, — уголки глаз слегка загибались.
— Где вы изучали Шекспира? — спросила она, когда молчание затянулось — Вы ходили в школу на Востоке?
Взгляд Райана стал оценивающим. Он размышлял, отвечать или нет. Искоса поглядывая на него, Стефани пыталась вообразить его в подходящем костюме-тройке, в фетровой шляпе и ботинках, начищенных до блеска. Даже с длинными волосами, растрепанными на ветру, он будет красив.
Райан подал ей тарелку с горой еды, и Стефани решила, что разговор может подождать. Определенно, в воздухе пустыни есть что-то такое, что делает еду особенно вкусной. Даже если это солонина с бобами.
— Вы мне не ответили, мистер Корделл, — сказала девушка, когда дочиста вылизала тарелку, подобрав все крошки кукурузной лепешкой. — Вы выросли на Востоке? — Стефани сидела, положив локти на согнутые колени, и с искренним интересом смотрела на Райана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Стефани настороженно посмотрела в сторону молодого человека. Надо бы узнать о нем побольше, может, задать парочку невинных вопросов. А если дело дойдет до самого худшего, она не колеблясь застрелит его из армейского револьвера Джулиана. Сейчас он лежит в подсумке, но у нее на боку он будет чувствовать себя как дома…
Когда Стефани расседлала и свою, и вьючную лошадь, почистила и накормила их, у нее болела каждая мышца тела. После столкновения с гремучей змеей девушка была вся в синяках и потому устала сильнее, чем накануне. Она опустилась на землю и спрятала лицо в ладонях. Вчера ей казалось, что устать еще больше просто невозможно. Что-то будет дальше? Она уперлась локтями в землю и вытянула ноги, не сдержан стон.
— Прошло?
Стефани мрачно стрельнула глазами в Райана. Потрескивал костер, среди огня на камне стоял почерневший от сажи кофейник. Вечерний ветерок донес до нее манящий аромат свежего кофе.
— Да, по-моему, прошло, — передразнила его Стефани.
Она облизнулась, глядя на кусок мяса, шипевший на сковородке. Желудок угрожающе заурчал, подтолкнув к решению. В конце концов, попытка не пытка, все, что он сможет сделать, — это отказать.
— Мистер Корделл, поскольку мы по вашему настоянию дежурим поочередно, позвольте сделать предложение. В те вечера, когда вы заботитесь о лошадях, ужин готовлю я, и наоборот, вы готовите, когда я занимаюсь лошадьми.
— Полагаю, начинаем сегодня?
Стефани была слишком усталой и голодной, чтобы тратить время на спор. Стиснув зубы, чтобы удержаться от едкой реплики, она просто кивнула и удивилась, когда Райан согласился:
— Меня это устраивает — если вы умеете готовить. Пока мне еще не приходилось есть вашу стряпню. Дело может рухнуть, если вы готовите не лучше, чем ездите верхом…
— Поверьте, я вас не отравлю, несмотря на величайшее искушение, — улыбнулась Стефани. — Возможно, вам так понравится моя стряпня, что вы попросите меня готовить каждый вечер. У меня есть спаниель Король Чарлз, так он обожает мои оладьи.
Райан ухмыльнулся и сдался:
— Интересное соображение. Я должен буду сидеть на задних лапах и выпрашивать, как ваш спаниель? Или только вилять хвостом?
— Будете приносить газету?
— Может, я лучше прикинусь мертвым?
— Вы меня искушаете, мистер Корделл…
— Стараюсь, леди, — он стрельнул в нее хитрым взглядом, — но с вами трудно состязаться.
Внезапно разговор перешел на намеки, испугавшие и смутившие Стефани. Она заерзала и попыталась отодвинуться, но это было трудновато, когда Райан растянулся поблизости и смотрел из-под густых ресниц так, будто она была следующим блюдом…
Стефани прокашлялась и переменила тему:
— Какое у нас сегодня меню?
Ух ты! Судя по его расширившимся глазам, не следовало задавать этот вопрос. Райан демонстративно оглядел ее сверху донизу.
— М-м-м, рад, что вы поинтересовались, Принцесса. У нас сегодня нежные белые грудки — куриные, разумеется, сочные ножки — ягненка…
Ее натянутая улыбка мгновенно исчезла. Откуда эта внезапная перемена отношения? Она знала, чего можно ожидать от Райана, когда он начинает вести себя как грубиян. Она рывком встала.
— Думаете, что это смешно, — напряженно сказала она. — Но я не одобряю ваше чувство юмора. — Стефани сдернула с огня кастрюлю с длинной ручкой и ожесточенно стала помешивать содержимое.
— У меня такое чувство, что вы мало что одобряете, мисс Эшворт. Почему бы это?
— Не говорите ерунды, я одобряю множество вещей.
— Вот как? Например? Хотелось бы знать, что разжигает в вас огонь.
Стефани выпрямилась, сидя на пятках, и посмотрела на него. Мясо шипело, она не глядя ткнула в него вилкой и ответила:
— Я наслаждаюсь прекрасной музыкой, картинами великих мастеров, тонким вином, изысканной едой…
Райан презрительно фыркнул:
— Леди, за всю жизнь вы ничему не научились! Все эти вещи хороши, но вы когда-нибудь останавливались, чтобы послушать настоящую прекрасную музыку? Ничто сочиненное человеком не сравнится с нежным звуком ветра в сосновых ветках или пением жаворонка. Вы любите картины великих мастеров? — Одной рукой он обвел пейзаж, и Стефани невольно подняла глаза к небу. Солнце садилось за горный массив, горные вершины купались в янтаре и шафране. Низко висящие облака переливались всеми оттенками золота, и с земли их пронизывали смутно различимые силуэты кактусов. — Разве мастерство да Винчи может сравниться с кистью Бога? И я готов поспорить, что, когда днем мы остановились возле холодного ключа, вы не променяли бы полную бутылку лучшего вина на каплю воды.
— Ладно, ладно, — уступила Стефани, пожав плечами, — вы прекрасно прояснили свою точку зрения. — Она сунула кастрюлю обратно в огонь. — Но это не означает, что я должна терпеть ваш безвкусный юмор и грубые шуточки.
— Тем более удивительно, — Райан насмешливо покосился на Стефани, — что вы любите Шекспира! Иногда он описывает дьявольски изворотливые заговоры, убийства и адюльтер, и все с обидными намеками. — Он покачал головой. — Я вижу здесь противоречие.
Стефани удивилась еще больше. Кто такой Райан? Надо выяснить. Ее внимание привлекли его руки, когда он наклонился, чтобы взять кастрюлю. Сильные руки, как у отца, с плавно закругленными длинными пальцами. Клодия всегда заявляла, что руки могут многое рассказать о человеке. У Райана они были коричневые и жилистые.
Сидя рядом с ним, Стефани хорошо видела тонкие линии, расходившиеся от уголков его глаз. Отец называл их линиями характера. Когда Райан улыбался — а он при этом становился абсолютно неотразимым, — уголки глаз слегка загибались.
— Где вы изучали Шекспира? — спросила она, когда молчание затянулось — Вы ходили в школу на Востоке?
Взгляд Райана стал оценивающим. Он размышлял, отвечать или нет. Искоса поглядывая на него, Стефани пыталась вообразить его в подходящем костюме-тройке, в фетровой шляпе и ботинках, начищенных до блеска. Даже с длинными волосами, растрепанными на ветру, он будет красив.
Райан подал ей тарелку с горой еды, и Стефани решила, что разговор может подождать. Определенно, в воздухе пустыни есть что-то такое, что делает еду особенно вкусной. Даже если это солонина с бобами.
— Вы мне не ответили, мистер Корделл, — сказала девушка, когда дочиста вылизала тарелку, подобрав все крошки кукурузной лепешкой. — Вы выросли на Востоке? — Стефани сидела, положив локти на согнутые колени, и с искренним интересом смотрела на Райана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88