но только тот, кто будет много знать и любить, может сделать для человечества что-нибудь истинно прекрасное и великое».
Как видите, случай материального подтверждения правильного направления. Это действительно, формально говоря, случай. Случайно нашлась книжечка, а в ней случайно оказалась бумажка.
Тема, которую мы хотим попробовать обдумать в этот раз, много сложнее предыдущей. Мы выросли в такой культуре и в такой цивилизации, которая дает какие-то актуальные, потенциальные, психологические механизмы для усилий, направленных в сторону знания, в сторону беспощадного знания, в сторону истины. Но мы практически вообще не имеем механизмов, с помощью которых смогли бы делать усилия для постижения Любви. Этот дефект нашей культуры и нашей цивилизации. Хотя, казалось бы, христианская традиция содержит в себе элементы того необходимого, из чего у человека формируется способность любить. Но между христианством как духовным импульсом и церковью как религиозным государством, религиозной организацией, существует колоссальная разница. И поэтому даже люди искренне верующие, в духе веры воспитывающие своих детей, не имеют возможности в большинстве случаев сформировать необходимые свойства психики, ибо психика, как мы не раз уже говорили, система принципиально открытая. Она формируется на взаимодействии генетических предпосылок организма и всех взаимодействий среды, в которой данный организм развивается. Достаточно взять известные в мировой классике произведения поэзии, живописи, музыки, посвященные теме любви, чтобы мы оказались в совершенно глупом положении. Не понятно – что это? О чем там написано?
Что там изображено? Что там звучит? Какое отношение имеет к обычной жизни обычного человека? И в силу развитых психологических механизмов защиты мы делаем вывод, что это просто фантазии, некие идеально-художественно-эстетические условности. Но даже для того, чтобы фантазировать об этом, идеализировать это, тоже необходимо иметь, чем это делать.
Попробуем поразмыслить, как это произошло. Откуда началось? Мы прекрасно знаем, что для развития тонкой, дифференцированной психики, в том числе и ее эмоционально-чувственной сферы, необходимо иметь достаточное количество времени, свободного от удовлетворения насущных потребностей. Кто располагал таким временем на протяжении всей истории нашей цивилизации? Люди так называемых свободных профессий или достаточно богатые представители различных сословий (в основном, аристократы). Они могли заниматься развитием таких способностей. Мы прекрасно знаем, что все искусство, накопленное человечеством, – или аристократическое, или выполненное по заказу тех же аристократов, церкви, государства. В любом случае оно создавалось на деньги богатых людей.
Мы с вами смутно представляем, но все-таки представляем, что, скажем, Микельанджело для того, чтобы стать тем, кем он стал, при всей его природной одаренности нужно было жить на содержании у того, кто мог себе это позволить (получать за его счет образование, есть, пить, читать книги и т.д.). Если политические вожди становились вождями, родившись не в среде власть имущих (вожди крестьянских восстаний тому пример), то художник таким путем стать художником не мог. И только в конце XVIII и в XIX веке, с появлением общедоступных музеев, возникла категория художников-разночинцев. И образование они получили уже государственное.
Но и где-то в это время произведения о любви как таковой исчезли, уступив место произведениям о социальных процессах. Великая русская дворянская, подчеркиваю, дворянская литература ничего подобного уже нам не оставила. Это можно сказать даже о Тургеневе, хотя он был великим знатоком чувств. Я уже не говорю о философии. Почему? Да потому, что зародившиеся в начале XVIII века европейское рациональное мышление в силу рационализированной картины Мира игнорировало это позитивистским, эмпирическим подходом. Выигрывая в развитии сознания и его механизмов, мы вынуждены были пожертвовать механизмами, связанными с эмоциональной сферой человека. А посему мы просто не в состоянии представить, ощутить, пережить тот эмоциональный мир, который был, скажем, у Лейлы и Меджнуна.
Или тот эмоциональный мир, на котором построены некоторые тантрические школы. То, что мы называем сильным чувством по меркам развитой души, развитого эмоционального человека, в большинстве случаев – нечто болезненное, чаще всего разрушающее человека, дисгармоничное. Ну, а то, что мы называем «чувствами на каждый день», вообще к чувствам никакого отношения не имеет.
Исследования возможностей эмоционального мира человека всегда убеждали: чувства, эмоции, переживания – это огонь, который может расплавить «металлы души» и создать из них единый сплав. Тот огонь, который из осколков знания создает единое целостное сознание и из раздробленного, разделенного человека – человека целостного, тотального.
Таковы традиции бхакти-йоги (пути любви) или суфийских орденов, называвших себя влюбленными в истину, в Бога, традиции управляемых экстатических состояний, традиции предельного напряжения и предельной реализации эмоционально-чувственного восприятия, требующие колоссальной трансформации тела (потому что наше с вами тело просто этого не выдержит).
В этом смысле характерны результаты одного опроса, проведенного в Америке. Согласно ему каждый пятый американец хотя бы один раз испытывал в своей жизни экстатическое, мистическое или духовное переживание. Но четверо из пяти переживших не хотят, чтобы это когда-нибудь повторилось, хотя все они признают, что это прекрасное, великолепное переживание.
В моей практике был такой случай, когда довольно прилично подготовленная пара, муж и жена, любящие друг друга, обратились ко мне с просьбой обучить их глубокому резонансному взаимодействию. Я их обучил, они это сделали, но оба единодушно заявили, что больше никогда не хотят подобного переживать.
Мои наблюдения в результате работы на протяжении многих лет с различными людьми, в том числе актерами, художниками, обсуждения и исследования этой темы с учеными, моя личная уверенность таковы: МЫ НЕ ЗНАЕМ, что такое эмоциональный мир. Мы не знаем, что такое чувствовать, переживать, что такое экстаз (не как психологическоке отклонение, а тот, о котором написаны поэмы и симфонии). Мы не знаем, что такое любовь к Другому. Мы не знаем даже, что такое любовь к самому себе. Мы не знаем, что такое любовь к Миру. То, что мы называем этими словами, – это тень теней.
Возникает вопрос: а не является ли это оскудение эмоциональной сферы закономерным, необходимым этапом эволюции, неизбежностью? А может, эти напоминания из прошлого только мешают, дразнят, обманывают наше воображение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Как видите, случай материального подтверждения правильного направления. Это действительно, формально говоря, случай. Случайно нашлась книжечка, а в ней случайно оказалась бумажка.
Тема, которую мы хотим попробовать обдумать в этот раз, много сложнее предыдущей. Мы выросли в такой культуре и в такой цивилизации, которая дает какие-то актуальные, потенциальные, психологические механизмы для усилий, направленных в сторону знания, в сторону беспощадного знания, в сторону истины. Но мы практически вообще не имеем механизмов, с помощью которых смогли бы делать усилия для постижения Любви. Этот дефект нашей культуры и нашей цивилизации. Хотя, казалось бы, христианская традиция содержит в себе элементы того необходимого, из чего у человека формируется способность любить. Но между христианством как духовным импульсом и церковью как религиозным государством, религиозной организацией, существует колоссальная разница. И поэтому даже люди искренне верующие, в духе веры воспитывающие своих детей, не имеют возможности в большинстве случаев сформировать необходимые свойства психики, ибо психика, как мы не раз уже говорили, система принципиально открытая. Она формируется на взаимодействии генетических предпосылок организма и всех взаимодействий среды, в которой данный организм развивается. Достаточно взять известные в мировой классике произведения поэзии, живописи, музыки, посвященные теме любви, чтобы мы оказались в совершенно глупом положении. Не понятно – что это? О чем там написано?
Что там изображено? Что там звучит? Какое отношение имеет к обычной жизни обычного человека? И в силу развитых психологических механизмов защиты мы делаем вывод, что это просто фантазии, некие идеально-художественно-эстетические условности. Но даже для того, чтобы фантазировать об этом, идеализировать это, тоже необходимо иметь, чем это делать.
Попробуем поразмыслить, как это произошло. Откуда началось? Мы прекрасно знаем, что для развития тонкой, дифференцированной психики, в том числе и ее эмоционально-чувственной сферы, необходимо иметь достаточное количество времени, свободного от удовлетворения насущных потребностей. Кто располагал таким временем на протяжении всей истории нашей цивилизации? Люди так называемых свободных профессий или достаточно богатые представители различных сословий (в основном, аристократы). Они могли заниматься развитием таких способностей. Мы прекрасно знаем, что все искусство, накопленное человечеством, – или аристократическое, или выполненное по заказу тех же аристократов, церкви, государства. В любом случае оно создавалось на деньги богатых людей.
Мы с вами смутно представляем, но все-таки представляем, что, скажем, Микельанджело для того, чтобы стать тем, кем он стал, при всей его природной одаренности нужно было жить на содержании у того, кто мог себе это позволить (получать за его счет образование, есть, пить, читать книги и т.д.). Если политические вожди становились вождями, родившись не в среде власть имущих (вожди крестьянских восстаний тому пример), то художник таким путем стать художником не мог. И только в конце XVIII и в XIX веке, с появлением общедоступных музеев, возникла категория художников-разночинцев. И образование они получили уже государственное.
Но и где-то в это время произведения о любви как таковой исчезли, уступив место произведениям о социальных процессах. Великая русская дворянская, подчеркиваю, дворянская литература ничего подобного уже нам не оставила. Это можно сказать даже о Тургеневе, хотя он был великим знатоком чувств. Я уже не говорю о философии. Почему? Да потому, что зародившиеся в начале XVIII века европейское рациональное мышление в силу рационализированной картины Мира игнорировало это позитивистским, эмпирическим подходом. Выигрывая в развитии сознания и его механизмов, мы вынуждены были пожертвовать механизмами, связанными с эмоциональной сферой человека. А посему мы просто не в состоянии представить, ощутить, пережить тот эмоциональный мир, который был, скажем, у Лейлы и Меджнуна.
Или тот эмоциональный мир, на котором построены некоторые тантрические школы. То, что мы называем сильным чувством по меркам развитой души, развитого эмоционального человека, в большинстве случаев – нечто болезненное, чаще всего разрушающее человека, дисгармоничное. Ну, а то, что мы называем «чувствами на каждый день», вообще к чувствам никакого отношения не имеет.
Исследования возможностей эмоционального мира человека всегда убеждали: чувства, эмоции, переживания – это огонь, который может расплавить «металлы души» и создать из них единый сплав. Тот огонь, который из осколков знания создает единое целостное сознание и из раздробленного, разделенного человека – человека целостного, тотального.
Таковы традиции бхакти-йоги (пути любви) или суфийских орденов, называвших себя влюбленными в истину, в Бога, традиции управляемых экстатических состояний, традиции предельного напряжения и предельной реализации эмоционально-чувственного восприятия, требующие колоссальной трансформации тела (потому что наше с вами тело просто этого не выдержит).
В этом смысле характерны результаты одного опроса, проведенного в Америке. Согласно ему каждый пятый американец хотя бы один раз испытывал в своей жизни экстатическое, мистическое или духовное переживание. Но четверо из пяти переживших не хотят, чтобы это когда-нибудь повторилось, хотя все они признают, что это прекрасное, великолепное переживание.
В моей практике был такой случай, когда довольно прилично подготовленная пара, муж и жена, любящие друг друга, обратились ко мне с просьбой обучить их глубокому резонансному взаимодействию. Я их обучил, они это сделали, но оба единодушно заявили, что больше никогда не хотят подобного переживать.
Мои наблюдения в результате работы на протяжении многих лет с различными людьми, в том числе актерами, художниками, обсуждения и исследования этой темы с учеными, моя личная уверенность таковы: МЫ НЕ ЗНАЕМ, что такое эмоциональный мир. Мы не знаем, что такое чувствовать, переживать, что такое экстаз (не как психологическоке отклонение, а тот, о котором написаны поэмы и симфонии). Мы не знаем, что такое любовь к Другому. Мы не знаем даже, что такое любовь к самому себе. Мы не знаем, что такое любовь к Миру. То, что мы называем этими словами, – это тень теней.
Возникает вопрос: а не является ли это оскудение эмоциональной сферы закономерным, необходимым этапом эволюции, неизбежностью? А может, эти напоминания из прошлого только мешают, дразнят, обманывают наше воображение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79