— Поздновато для срочных дел.
— Рабочий день не нормирован, сама понимаешь — служба…
— Какая жалость, — простонала молодая женщина, — а я планов понастроила… Хотела заранее пригласить тебя, да все не получалось дозвониться…
— Я отключал мобильник — важное совещание было… А что ты замышляла, можно поинтересоваться?
— Это задумывалось в виде сюрприза, но, раз уж ты не можешь… — расстроено произнесла она, — два билетика сегодня обломилось на одно закрытое представление. Суперэротическое шоу для избранных, так сказать. Ну, а потом собиралась пригласить тебя к себе, для развития темы…
На одутловатом лице чиновника обозначилось немалое любопытство. Немного пожевав пухлыми губами, он засыпал ее вопросами:
— И во сколько же начало? Может быть, я успею обернуться? А, почему супер? Там будет все по-настоящему?
— Однажды довелось уже побывать на подобном спектакле… Конечно, действо до апофеоза не доходит, но, тем не менее, все очень откровенно, — начала отвечать Александра в обратном порядке. — Если твои дела не займут более десяти минут, то есть шанс успеть — начало в девять вечера.
Немного подумав, Добрый сдался:
— Сашенька, я постараюсь. Только решу один срочный вопрос и сразу к тебе. Договорились?
— Хорошо, жду.
Офицер отключил телефон и стал с тоской взирать на дорогу, что вела совсем в другую сторону от ожидавшего райского наслаждения. Но мучился он недолго. Набрав через минуту на сотовом номер дежурного по изолятору и услышав голос все того же Щеглова, сказал:
— Вот что майор, сегодня у меня не получается наведаться к вам. Завтра подъеду, готовься…
— Слушаюсь, товарищ полковник.
— Глаз не спускать с этого Левитана, я его самолично в землю закопаю…
Бросив мобильник на сиденье, Андрей Яковлевич уже по-доброму взглянул сквозь окно на вечернее очарование северной столицы.
— Разворачивай на Ломоносова, — весело скомандовал чинуша водиле, постановив отложить заботы до завтра и заняться более приятным времяпрепровождением.
Настроение от столь радикального решения сразу же поползло вверх, и даже отголоски ноющей боли в затылке как будто поутихли. Он поднял оконное стекло и, откинувшись на высокую спинку, расслабился в теплом салоне чиновоза. Насущные проблемы, связанные с работой незаметно ушли, хмельную голову стали навещать совсем иные мысли, и вскорости немолодой мужчина остался один на один со своим основным инстинктом.
«Да, пожалуй, в постели с Сашенькой можно забыть обо всем на свете… — вспоминал он новую, сексуально озабоченную подружку. — Конечно, она далека от идеала, многое в ней забавляет, а порой и раздражает. Взять, хотя бы фразы из современного молодежного сленга типа: «со страшной силой…» или что-то в этом роде. Сначала ведь видны самые оглушительные недостатки. Например, родинка, прилепившаяся от рождения не в нижней части лица, как положено симпатичным дамам, а непременно под глазищем. Или кривые, коротенькие мизинцы. Хотя, кто знает?.. Возможно, данный признак свидетельствует о ее музыкальном прошлом — видать, у всех скрипачек и виолончелисток пальцы кривые…»
— А покури-ить мо-ожно?.. — надсадно затянул прапорщик, зная зловредный характер босса.
— Опять свой нафталин?
— Дык, опять зарплату задерживают!.. Окромя «Примы» мой кошель ничего не потянет…
— Ладно, кури, — снизошел до царственной добросердечности полковник.
«Так о чем это я?.. Чертов шоферюга, все мысли сбил… Ах да, о ее недостатках… Затем, после более тесного знакомства, защитная маскировка спадает и с малозаметных на первый взгляд изъянов. Изъеденные кариесом, полудюймовые дупла в шестых зубьях — будто дятел трудился неделю. Потрескавшиеся пятки — словно она, несчастная, босиком и ежедневно совершает марш-бросок по раскаленному асфальту. И, наконец, совсем уж нелепый казус, выявленный мною в сауне — грудины первого размера увенчаны сосками, величиной с блюдце из старого бабушкиного сервиза…»
Добрый громко хохотнул, отчего водила втянул голову в плечи и стал нервно озираться.
«И все же, есть в ней что-то привлекательное и завораживающее. Нечто давно растерянное по жизни моей толстенной и грубой женушкой — Розкой Ивановной. Эх, чему быть, того не миновать!..»
Глава XI
Слежка
Утром следующего дня Волчков спешил к Крестам. Накануне он сговорился с Севидовым встретиться именно здесь, у центрального входа, возле высоких металлических ворот, с грозной надписью сбоку «Автотранспорт ближе пяти метров не ставить!» Стажер еще издали заприметил чуть сутуловатую фигуру шефа, медленно прогуливающегося вдоль забора и держа под мышкой старенький кожаный портфель.
«Вот ведь незадача… — огорчился Лешка, — старый, а повсюду успевает первым. Мне бы не мешало вставать пораньше, да спать страсть, как хочется! В его-то возрасте и я, быть может, к пяти утра третью чашку кофе допивать буду, а сейчас…»
— Привет, соня… — словно прочитал мысли подопечного мудрый наставник, пыхнул последний раз окурком и выстрелил его щелчком точно в урну. — Я сегодня работаю проводником, а ты следователем. Пошли…
Просунув в маленькое оконце дежурного свои удостоверения, они терпеливо дождались, пока тот выпишет пропуски, зарегистрирует их визит в журнал и откроет с помощью электрического реле замок калитки. Затем в сопровождении молодцеватого солдатика работники прокуратуры двинулись в направлении нужного корпуса, но не успели они приблизиться к крыльцу, как дверь распахнулась и навстречу вышли трое мужчин. Анатолий Михайлович, не обращая внимания на незнакомцев, прошел мимо, Алексей же замедлил шаг и вперился взглядом в одного из них…
Только что в метре от молодого сыскаря прошествовал уличный бомбист Левитан — слишком уж врезалась в память клиновидная бородка, бесстрастно запечатленная фотографом изолятора временного содержания. Двоих сопровождавших его людей Волчков ранее никогда не видел. «Впрочем… Что теперь толку от этого заурядного мелкого хулигана? — рассудил стажер, отбрасывая последние сомнения. — Вчера мы с Михалычем доподлинно выяснили о его непричастности к делу «Фрегата». Ну и бог с ним — пускай топает своей дорогой…»
Он еще раз оглянулся на удалявшуюся троицу и поспешил догнать мэтра. Более возвращаться к своим домыслам и оглашать крамольных мыслей Лешка не стал из боязни в очередной раз нарваться на крепкие логические редуты Севидова.
Сквозь череду решетчатых кордонов, до самой комнаты допросов, они дошли молча…
— Подследственный Блюм для допроса доставлен, — бойко отрапортовал сержант сверхсрочной службы и посторонился, пропуская старого еврея внутрь кабинета.
Шеф подбадривающе кивнул Лешке. Тот занял место за столом и вежливо предложил сесть арестованному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66