Он вернулся во дворец Херкеля, но, будучи осторожным, благоразумным
человеком и зная, что люди не всегда так чисты сердцем, как заявляют, он
оставил шпионов следить за возможной враждебной для него деятельностью.
Тьюсу доложили, что Клэйн был приглашен Джеррином на ужин, но принят
с той холодной формальностью, которой отличались отношения братьев. Один
из рабов-официантов, подкупленный шпионом, рассказал, что за едой Клэйн
просил, чтобы сто космических кораблей были отозваны с патрульных полетов
для какой-то задачи, суть которой раб не понял.
Говорилось еще об открытии фронта на северо-востоке, но настолько
неясно, что лорд-советник не думал об этом, пока вскоре после полуночи не
проснулся из-за отчаянных криков и звона оружия за стеной своей спальни.
Не успел он сесть, как дверь растворилась и в спальню ввалилась толпа
венерианских солдат.
Фронт на северо-востоке был прорван.
Наступила третья ночь его плена, ночь повешения. Тьюс дрожал, когда
через час после наступления сумерек за ним пришли и отвели на освещенную
факелами площадь. Он будет первым. И когда его тело закачается, двадцать
тысяч венериан затянут петли на шеях десяти тысяч линнских солдат.
Последующая агония растянется не меньше чем на десять минут.
Ночь, на которую остекленевшими глазами смотрел Тьюс, была ни на что
не похожа. Бесчисленные огни горели на обширной равнине. Поблизости он
видел столб, на котором будет повешен. Дальше рядами стояли столбы в пяти
футах друг от друга, а между ними площадки для костров.
Осужденные уже стояли у столбов, со связанными руками и ногами, с
веревкой на шее. Тьюс ясно видел только передний ряд. Первая линия жертв
офицеры, все они стояли спокойно. Некоторые разговаривали друг с другом,
но когда привели Тьюса, разговоры прекратились.
Никогда в жизни не видел Тьюс столько ужаса на лицах. Слышались
крики, стоны отчаяния. Тьюс не ожидал, что его узнают. Трехдневная борода
и ночные тени делали это трудным. Никто ничего не сказал, когда он
поднялся на эшафот. Бледному и неподвижному, ему надели на шею петлю. В
свое время Тьюс приказал повесить немало людей. Совсем другое ощущение -
быть жертвой, а не судьей.
Гнев, охвативший его, был основан на том, что он понимал: он не
оказался бы в таком положении, если бы действительно против него готовился
заговор. Напротив, он рассчитывал на то, что Джеррин своими войсками будет
удерживать врага, а он с тремя легионами отберет власть у Джеррина.
В глубине души он верил в честность Джеррина. Он хотел унизить его,
свести к нулю заслуженные почести для молодого человека, с которым не
желал делить власть. Отчаянная ярость Тьюса выросла из сознания, что
Джеррин никогда не устраивал против него заговоров. И тут, случайно
посмотрев вниз, Тьюс увидел у эшафота в группе венерианских руководителей
Клэйна.
Шок был слишком велик, чтобы все понять сразу. Тьюс глядел на
стройного молодого человека, и перед ним постепенно вырисовывалась вся
картина. Между Джеррином и венерианцами было заключено предательское
соглашение. Тьюс видел, что мутант в одежде храмового ученого и в руках
держит четырехфутовый металлический "огненный стержень". Всплыло
воспоминание. Он забыл о благословении в небе. Тьюс поднял голову, но
чернота была непроницаема. Если корабль с гондолой находился вверху, он
был частью ночи, невидимый и недосягаемый.
Тьюс снова взглянул на мутанта и собрался уже заговорить, но прежде
чем он смог это сделать, Клэйн сказал:
- Ваше превосходительство, не будем тратить время на взаимные
обвинения. Ваша смерть возобновит гражданскую войну в Линне. Мы меньше
всего хотим этого и докажем сегодня ночью, вопреки всем вашим подозрениям.
Тьюс теперь овладел собой. Он быстро обдумывал шансы на спасение. Их
не было. Если космические корабли попытаются высадить войска, венерианцам
нужно только подтянуть веревки и повесить связанных, а потом их огромная
армия будет сдерживать атаки. Это единственный возможный маневр, и
поскольку он не может удаться, следовательно, слова Клэйна - ложь.
Мысли Тьюса были внезапно прерваны: венерианский император, человек
лет пятидесяти, с угрюмым лицом, взбирался на платформу. Несколько минут
стоял он, пока тишина постепенно не охватила всю огромную толпу. Потом
подошел к мегафонам и заговорил на общем языке Венеры.
- Друзья венериане, в эту ночь мщения за все преступления,
совершенные против нас империей Линна, здесь присутствует агент
главнокомандующего армии нашего подлого врага. Он явился к нам с
предложением, и я хочу, чтобы он вышел сюда и рассказал вам о нем. И вы
рассмеетесь ему в лицо, как это сделал я.
Во тьме послышались крики:
- Повесить его! Повесить его тоже!
Тьюс был потрясен этим яростным криком, но в то же время вынужден был
восхититься хитростью венерианского вождя. Это был человек, последователи
которого, должно быть, не раз сомневались в его способности к борьбе. У
него было упрямое лицо обеспокоенного полководца, ожидающего резкой
критики. Какая возможность для него приобрести популярность!
Клэйн поднимался по ступеням. Он подождал, пока восстановится тишина,
и затем сказал удивительно сильным голосом:
- Атомные боги Линна, чьим посланником я являюсь, устали от этой
войны. Я призываю их покончить с ней. Сейчас!
Венерианский император смотрел на него.
- Ты не это собирался говорить! - воскликнул он. - Ты... - Он
замолчал. Потому что взошло солнце.
В_з_о_ш_л_о_ с_о_л_н_ц_е. Несколько часов назад оно зашло за
горизонт. И вот одним прыжком оно взлетело прямо вверх и повисло над
головой.
Необыкновенно яркий свет залил сцену множества неизбежных смертей.
Стояли столбы с привязанными жертвами, сотни тысяч зрителей-венериан,
обширная равнина, прибрежный город в отдалении-все ослепительно освещено.
Тени начинались на другой стороне равнины. Город освещался более
слабыми отражениями. А море к северу и горы на юге, как и прежде, были
погружены во тьму.
Видя эту тьму, Тьюс понял, что вверху вовсе не солнце, а огромный
огненный шар, источник света, на расстоянии в милю равный солнцу. Боги
Линна ответили на призыв.
Послышался крик сотен тысяч глоток, ужаснее и сильнее звука Тьюс
никогда не слышал. В нем был страх, и отчаяние, и испуганное почтение.
Мужчины и женщины упали на колени. Венерианский вождь понял всю глубину
своего поражения. Он тоже испустил ужасный крик - и прыгнул к рычагу,
который опускал люк, на котором стоял Тьюс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47