Прибор должен был быть простым, потому что никто из них не принадлежал к техническому персоналу Проекта, они понимали его работу только теоретически.
Полицейские стали по обе стороны фургона, Мейджи откинул крышки переключателей. Копы – ДП Квибры – были вооружены своими «сорок четвертыми», но держали их дулом вниз, у бедра.
– Ваши права, пожалуйста, – сказал белый полицейский, обращаясь к Гейтлэнду. Табличка на груди сообщала: УОРТОН. Азиат нагнулся и заглядывал с другой стороны. Рассматривал открытый кейс и непонятное устройство внутри.
– Разумеется, – отозвался Гейтлэнд, достал бумажник, вынул из него права и положил их на бумажник вместе со своим жетоном. Сегодня на нем было написано «Секретная служба». Для Проекта не составляло труда достать любой федеральный жетон, какой только понадобится, причем настоящий.
– Секретная служба? – спросил Уортон с иронической ноткой в голосе.
– Так точно. Военный атташе. Как федеральные агенты мы, разумеется, носим оружие, но с бумагами все в порядке. – И Гейтлэнд ухмыльнулся Уортону.
Уортон ухмыльнулся в ответ – механической ухмылкой, скорее похожей на гримасу. Что-то в ней произвело на Гейтлэнда такое впечатление, что у него возник позыв лететь отсюда на своем фургоне подальше и побыстрее.
– Что у вас там, за «зеленым беретом»? – спросил Уортон. – Похоже на гроб.
– Ящик, пустой, – ответил Гейтлэнд.
Второй коп – Чен, как сообщала табличка – выпрямился и взглянул на напарника, тот кивнул в ответ, а Гейтлэнду сказал:
– Вот что, ребята, мы должны осмотреть этот кейс.
– Извините, офицер, но… – проговорил Гейтлэнд, обернулся к Мейджи и беззвучно произнес одними губами: Нажми выключатель «один». Потом снова повернулся к копам и закончил: -… вы ведь видели наши жетоны. Вы должны помогать, а не ставить нам палки в колеса.
Мейджи щелкнул первым переключателем. И весь окаменел: на индикаторе появилась надпись «положительно». Значит, эти копы содержат в себе компоненты выбросов. Значит, они нелюди.
– Вылезайте из машины! – гаркнули оба полицейских разом. И подняли пистолеты.
Мейджи не понадобилось команды, чтобы щелкнуть вторым переключателем. Прибор в кейсе загудел.
Гейтлэнд посмотрел на Уортона. Полицейский дергался и кривил лицо, будто от раздражающего звука, которого, кроме него, никто не слышал. На дрожащих ногах он сделал шаг назад.
Гейтлэнд вынул собственный пистолет и ждал. Как только Уортон будет депрограммирован, он может в любой момент упасть замертво – по крайней мере в теории.
Уортон посмотрел на Чена, и оба расхохотались.
– Он… – начал Уортон.
– … неэффективен, потому что… – продолжил Чен.
– … потому что вы не смогли, – снова вступил Уортон.
– … учесть провидческие способности «Нас Всех», – закончил фразу Чен. – Все выходы закрыты. Все частоты подавляются. А теперь…
Гейтлэнд уже целился в голову Уортону, но коп с невероятной ловкостью отскочил и в тот же миг выстрелил.
Гейтлэнд почувствовал, как что-то горячее и сырое разрывает ему грудь, и подумал: «Почему я не надел бронежилет?» И это была практически его последняя мысль, но он еще слышал, как копы продолжают стрелять в Мейджи, снова и снова. Потом почувствовал, как другая пуля попала ему в шею. Эта была холодной, но отняла последние силы, и он упал на окровавленное тело Мейджи.
И еще Гейтлэнд успел услышать, как Чен говорит Дирковски:
– Если вы бросите оружие, то останетесь в живых. Мы считаем, что можем вас использовать. Я имею в виду, что «в живых» в нашем смысле.
И ответ Дирковски:
– Держи.
17.
13 декабря, днем
– Слышь, Кол, ты Адэр не видел?
Колу показалось, что Вейлон накурился травки. Ну, глаза красные, остекленевшие, говорит нечетко – в общем, есть признаки.
Уже темнело. Они встретились около «Бургер Кинг», где Кол сидел у металлического столика и при свете ресторанного окна пытался заполнить бланк заявления на работу. Он решил, что уйдет из родительского дома, а значит, ему нужны деньги и, значит, нужна работа. Он бы предпочел работу на катерах, но там почти не было постоянной работы, разве только в береговой охране. Конечно, соблазнительно уйти на флот или в береговую охрану, но Кол чувствовал, что сейчас не имеет права оставлять Адэр одну в городе. Он и сам не знал почему, просто чувствовал.
– Нет, – наконец ответил Кол, вписывая номер местной страховки. – Не видел с тех пор, как она ушла в школу. Лэси заезжала, тоже ее искала, я как раз сюда уходил. И Донни звонил.
– Слышь, брат, – продолжал Вейлон, – туфта какая-то, точно тебе говорю, братан. Типа, нет ее. Надеюсь, она не вместе с Роем.
Кол вскочил на ноги. Его трясло – он решил, что от злости, но все же скорее от страха.
– Мать твою, ты что несешь? Что ты волну гонишь! Или ты знаешь? С ней что-то случилось?
– Ну-ну, потише, брат…
Кол сделал шаг от стола, Вейлон попятился. Кол заорал:
– Ты пришел, бормочешь что-то про мою сестру, как обкурившийся растаман. Ты что, наложил на нее свои грязные лапы, ты, долбаный нью-йоркский наркоман?
– Нет, братан, нет. Фигню несешь. Можешь сам ее спросить, я ее не лапал. Спросишь ее, если… когда мы ее найдем.
Кол глубоко вздохнул.
– Почему ты думаешь, что она… пропала?
– О'кей. Я говорил с Сизеллой. Она, типа: «Странно, Адэр ушла посреди уроков с этой теткой, консультантшей. А я, типа: „Она, типа, поехала с ней к родителям или куда там еще“. „Нет, они поехали в другую сторону от дома, за город. А эта стерва Сентаво тоже какая-то чудная“. Это Сентаво забрала Адэр с собой.
Кол в упор рассматривал Вейлона.
– О'кей. Ты, ясен перец, обкурился. Но если она уехала, типа, с кем-то из школы, из персонала, я имею в виду, чего тут странного? Вот если бы ее схватил какой-нибудь мужик в маске, ну или там не знаю…
Но Вейлон смотрел не на Кола, а ему через плечо. Кол обернулся и увидел, что за парковкой «Бургера», с той стороны ограды, где были жилые дома, какой-то толстый тип с развевающимися на ветру волосами устанавливал на крыше маленького домика самодельную спутниковую тарелку.
– Меня просто бесит это дерьмо, – заявил Вейлон. – По всему городу люди ставят эти долбаные передатчики или что там еще.
Кол фыркнул:
– О'кей. У тебя паранойя, как у Мейсона. Кстати, об этом мудаке: я схожу за ним, и поедем в его фургоне искать Адэр.
– Хо! Я тоже поеду…
Но тут к ним подъехал «бронко» с кучей грязи на колесах и капоте, женщина за рулем коротко просигналила. У женщины было слегка оплывающее лицо и крашеные платиновые волосы. Кол ее не знал, но догадался, что это мать Вейлона, когда она сказала:
– Вейлон, дорогой, иди сюда, нам надо ехать.
– Что? Куда?
– Я объясню, но, пожалуйста, в машине. Не хочу кричать о своих делах на всю улицу.
Вейлон состроил гримасу и демонстративно замотал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Полицейские стали по обе стороны фургона, Мейджи откинул крышки переключателей. Копы – ДП Квибры – были вооружены своими «сорок четвертыми», но держали их дулом вниз, у бедра.
– Ваши права, пожалуйста, – сказал белый полицейский, обращаясь к Гейтлэнду. Табличка на груди сообщала: УОРТОН. Азиат нагнулся и заглядывал с другой стороны. Рассматривал открытый кейс и непонятное устройство внутри.
– Разумеется, – отозвался Гейтлэнд, достал бумажник, вынул из него права и положил их на бумажник вместе со своим жетоном. Сегодня на нем было написано «Секретная служба». Для Проекта не составляло труда достать любой федеральный жетон, какой только понадобится, причем настоящий.
– Секретная служба? – спросил Уортон с иронической ноткой в голосе.
– Так точно. Военный атташе. Как федеральные агенты мы, разумеется, носим оружие, но с бумагами все в порядке. – И Гейтлэнд ухмыльнулся Уортону.
Уортон ухмыльнулся в ответ – механической ухмылкой, скорее похожей на гримасу. Что-то в ней произвело на Гейтлэнда такое впечатление, что у него возник позыв лететь отсюда на своем фургоне подальше и побыстрее.
– Что у вас там, за «зеленым беретом»? – спросил Уортон. – Похоже на гроб.
– Ящик, пустой, – ответил Гейтлэнд.
Второй коп – Чен, как сообщала табличка – выпрямился и взглянул на напарника, тот кивнул в ответ, а Гейтлэнду сказал:
– Вот что, ребята, мы должны осмотреть этот кейс.
– Извините, офицер, но… – проговорил Гейтлэнд, обернулся к Мейджи и беззвучно произнес одними губами: Нажми выключатель «один». Потом снова повернулся к копам и закончил: -… вы ведь видели наши жетоны. Вы должны помогать, а не ставить нам палки в колеса.
Мейджи щелкнул первым переключателем. И весь окаменел: на индикаторе появилась надпись «положительно». Значит, эти копы содержат в себе компоненты выбросов. Значит, они нелюди.
– Вылезайте из машины! – гаркнули оба полицейских разом. И подняли пистолеты.
Мейджи не понадобилось команды, чтобы щелкнуть вторым переключателем. Прибор в кейсе загудел.
Гейтлэнд посмотрел на Уортона. Полицейский дергался и кривил лицо, будто от раздражающего звука, которого, кроме него, никто не слышал. На дрожащих ногах он сделал шаг назад.
Гейтлэнд вынул собственный пистолет и ждал. Как только Уортон будет депрограммирован, он может в любой момент упасть замертво – по крайней мере в теории.
Уортон посмотрел на Чена, и оба расхохотались.
– Он… – начал Уортон.
– … неэффективен, потому что… – продолжил Чен.
– … потому что вы не смогли, – снова вступил Уортон.
– … учесть провидческие способности «Нас Всех», – закончил фразу Чен. – Все выходы закрыты. Все частоты подавляются. А теперь…
Гейтлэнд уже целился в голову Уортону, но коп с невероятной ловкостью отскочил и в тот же миг выстрелил.
Гейтлэнд почувствовал, как что-то горячее и сырое разрывает ему грудь, и подумал: «Почему я не надел бронежилет?» И это была практически его последняя мысль, но он еще слышал, как копы продолжают стрелять в Мейджи, снова и снова. Потом почувствовал, как другая пуля попала ему в шею. Эта была холодной, но отняла последние силы, и он упал на окровавленное тело Мейджи.
И еще Гейтлэнд успел услышать, как Чен говорит Дирковски:
– Если вы бросите оружие, то останетесь в живых. Мы считаем, что можем вас использовать. Я имею в виду, что «в живых» в нашем смысле.
И ответ Дирковски:
– Держи.
17.
13 декабря, днем
– Слышь, Кол, ты Адэр не видел?
Колу показалось, что Вейлон накурился травки. Ну, глаза красные, остекленевшие, говорит нечетко – в общем, есть признаки.
Уже темнело. Они встретились около «Бургер Кинг», где Кол сидел у металлического столика и при свете ресторанного окна пытался заполнить бланк заявления на работу. Он решил, что уйдет из родительского дома, а значит, ему нужны деньги и, значит, нужна работа. Он бы предпочел работу на катерах, но там почти не было постоянной работы, разве только в береговой охране. Конечно, соблазнительно уйти на флот или в береговую охрану, но Кол чувствовал, что сейчас не имеет права оставлять Адэр одну в городе. Он и сам не знал почему, просто чувствовал.
– Нет, – наконец ответил Кол, вписывая номер местной страховки. – Не видел с тех пор, как она ушла в школу. Лэси заезжала, тоже ее искала, я как раз сюда уходил. И Донни звонил.
– Слышь, брат, – продолжал Вейлон, – туфта какая-то, точно тебе говорю, братан. Типа, нет ее. Надеюсь, она не вместе с Роем.
Кол вскочил на ноги. Его трясло – он решил, что от злости, но все же скорее от страха.
– Мать твою, ты что несешь? Что ты волну гонишь! Или ты знаешь? С ней что-то случилось?
– Ну-ну, потише, брат…
Кол сделал шаг от стола, Вейлон попятился. Кол заорал:
– Ты пришел, бормочешь что-то про мою сестру, как обкурившийся растаман. Ты что, наложил на нее свои грязные лапы, ты, долбаный нью-йоркский наркоман?
– Нет, братан, нет. Фигню несешь. Можешь сам ее спросить, я ее не лапал. Спросишь ее, если… когда мы ее найдем.
Кол глубоко вздохнул.
– Почему ты думаешь, что она… пропала?
– О'кей. Я говорил с Сизеллой. Она, типа: «Странно, Адэр ушла посреди уроков с этой теткой, консультантшей. А я, типа: „Она, типа, поехала с ней к родителям или куда там еще“. „Нет, они поехали в другую сторону от дома, за город. А эта стерва Сентаво тоже какая-то чудная“. Это Сентаво забрала Адэр с собой.
Кол в упор рассматривал Вейлона.
– О'кей. Ты, ясен перец, обкурился. Но если она уехала, типа, с кем-то из школы, из персонала, я имею в виду, чего тут странного? Вот если бы ее схватил какой-нибудь мужик в маске, ну или там не знаю…
Но Вейлон смотрел не на Кола, а ему через плечо. Кол обернулся и увидел, что за парковкой «Бургера», с той стороны ограды, где были жилые дома, какой-то толстый тип с развевающимися на ветру волосами устанавливал на крыше маленького домика самодельную спутниковую тарелку.
– Меня просто бесит это дерьмо, – заявил Вейлон. – По всему городу люди ставят эти долбаные передатчики или что там еще.
Кол фыркнул:
– О'кей. У тебя паранойя, как у Мейсона. Кстати, об этом мудаке: я схожу за ним, и поедем в его фургоне искать Адэр.
– Хо! Я тоже поеду…
Но тут к ним подъехал «бронко» с кучей грязи на колесах и капоте, женщина за рулем коротко просигналила. У женщины было слегка оплывающее лицо и крашеные платиновые волосы. Кол ее не знал, но догадался, что это мать Вейлона, когда она сказала:
– Вейлон, дорогой, иди сюда, нам надо ехать.
– Что? Куда?
– Я объясню, но, пожалуйста, в машине. Не хочу кричать о своих делах на всю улицу.
Вейлон состроил гримасу и демонстративно замотал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108