– Извини меня за этот вопрос, но что с деньгами, что остались от Дженни?
– Нет никаких денег. – Парис внезапно поднялась и стала расхаживать по палубе. – Это долгая история.
Глаза Олимпи от изумления округлились. В представлении Олимпи, вы были разорены, когда у вас остались лишь ваши последние бриллианты и только одна норковая шуба. Если Дженни Хавен не оставила своей дочери денег по какой-то таинственной причине, значит – ситуация серьезная. Господи, Парис имела в виду именно это – она разорена!
– Вот что я скажу тебе. – Олимпи лениво потянулась. – Пойдем и взглянем на эти твои одежды. Может быть, у нас появятся какие-нибудь идеи. – «Почему, черт возьми, – подумала она, беря Парис под руку, – мне самой не воспользоваться некоторыми этими вещами, а кое-что, возможно, купит кто-нибудь из друзей. Это все-таки будет какой-то, хоть и маленькой, помощью.
Парис раскрыла все шесть своих чемоданов и стала выкладывать вещь за вещью прямо на постель – небольшие, короткие платья, удобные для проведения вечера в курортных кафе или летних дискотеках, мягкие, развевающиеся, воздушные платья для романтических вечеринок, мешковатые шорты, которые следовало закатывать высоко на бедра, объемные брюки, широкие в талии и затянутые широким ремнем, просторные «мужские» рубашки для пляжа – все они были неожиданного фасона, остроумны и – разные, и на Олимпи, которая примеривала их так быстро, как только могла, выглядели потрясающе.
– Фантастично! Великолепно! О, я должна получить их, Парис, – вскричала Олимпи, сгребая в сторону груду понравившегося более всего. – Я в восторге – я хочу купить их все!
Олимпи была добра, но Парис не хотела милосердия.
– Возьми себе то, что хочется, – пожала она плечами. – Я все равно не могу их продать. Это будет мой подарок тебе.
– Парис, – в отчаянии выдохнула Олимпи, – ты слишком добра! Конечно же, я не приму их в подарок, с какой стати? Я покупаю их у тебя, Я покупательница, черт побери, неужели ты не поняла, что имеешь дело с покупательницей?
Сама того не желая, Парис рассмеялась.
– Я их еще не научилась распознавать, – сказала она, – ты, Олимпи, стала первой, и, возможно, последней.
– Никогда, – отрезала Олимпи, – ты действительно ничего не понимаешь. У меня есть идея. Я знакома с несколькими манекенщицами экстракласса, которые здесь проводят свой отпуск – они с ума сойдут от этой одежды. Почему бы нам не подбросить им кое-что из этого, Парис? Даю гарантию, что они будут носить их в самых популярных заведениях и на всех лучших вечерах – и, я уверена, они станут всем рассказывать, в чьих они нарядах. Это – лучшая реклама, твое имя прозвучит в округе.
– Правда, Олимпия? – с надеждой произнесла Парис. – Действительно кого-нибудь заботит, чьи фасоны он носит?
– Эти женщины живут и дышат модой – новейшей, самой последней, самой необычной, интересной, авангардной – даже сумасшедшей, и такой фамилией, как Хавен, чтобы добавить к этому остроты…
– Хавен? – изумленно переспросила Парис. Она всегда делала упор, чтобы не использовать фамилию Дженни. – Я думала о фамилии «Шанель», – добавила она с усмешкой, – но она уже использована. И Дженни не оказала мне большой услуги, назвав меня Парис.
– Но нам нужно название для бутика.
– Какого бутика?
– Нашего бутика, который мы откроем в будущем сезоне. Я не упущу, чтобы твой талант удрал от меня, а с моими связями, и, конечно, с тяжелой работой, как мы можем прогадать? Ну, а теперь, что ты скажешь, если я стану твоим партнером? – Олимпи подняла руку, – нет, прежде чем ты ответишь, позволь мне сообщить тебе один секрет. За этим красивым личиком и телом манекенщицы скрывается душа настоящего буржуа. Моя мать – очень умная женщина, она содержала бистро «Корсар» в Марселе более сорока лет, так же, как моя бабка до нее. Она руководила этим заведением, восседая за кассой на высоком стуле, словно Наполеон в Москве, только с большим успехом. Моя мать, должно быть, заработала больше денег, чем когда-нибудь рассказывала мне, и, Парис, нет ничего более возбуждающего, чем делание денег… Знаешь, она никогда не одобряла, что я стала моделью, она всегда говорила, что, если женщина хочет завоевать мир, она должна использовать свои мозги и связи. Если она узнает, что я всерьез решила стать деловой женщиной, она вложит деньги немедленно. Что ты на это скажешь, Парис? Мы будем партнерами?
– Мы действительно можем это сделать? – размышляла Парис. – Я хочу сказать, ты правда хочешь стать моим партнером? Я могу создавать великолепную одежду, я знаю, что могу, несмотря на все мои провалы. Но я не могу предложить ни своих связей, ни денег.
– Ах, эти деньги! Может быть, мой совет и запоздал, потому что ты уже получила свой урок. Никогда, никогда не вкладывай свои собственные деньги в рискованные начинания, даже если оно так же хорошо, как наше. Ты вкладываешь свой талант. Что мы должны сделать в качестве следующего шага – это воплотить нашу идею в реальность. Прежде всего, мы должны найти помещение. В конце сезона появляются магазины, у которых дела не сложились, и они выходят из бизнеса. Я знаю все лучшие места. Мы зацепим что-нибудь, пока цены будут невысокими, мы получим твои модели и найдем людей, которые нас поддержат. Я гарантирую это. О, Парис, до чего же это здорово!
Олимпи выглядела как экзотическая райская птица, когда она порхала по небольшой каюте в одной из огненно-розовых шелковых рубашек и в короткой юбке с рюшами из числа изделий Парис. И кто мог подозревать о ее буржуазной душе? Парис уже почти видела их бутик в Сен-Тропезе или Антибах, с белоснежным фасадом и огромными витринами с ее соблазнительными изделиями. Внутри магазина будет просторно и прохладно, словно в пещере после уличной жары и духоты, с развешенными одеждами и витринами с украшениями. О, как бы это понравилось Дженни! Но Дженни никогда не увидит этот бутик, никогда не наденет изготовленную ею одежду, никогда не разделит ее радость и, надеялась она, ее успех. Это именно Дженни всегда вселяла в нее мужество верить в свой талант и отослала ее одну в мир, чтобы победить. Возможно, она видела кусочек бессмертия в успехах своих дочерей, в продолжении фамилии Хавен? Но Парис упрямо отказывалась от этой привилегии, отказывалась использовать имя своей матери, желая «самой добиться своего». Бедная Дженни, подумала Парис, бедная, дорогая Дженни.
– А как это будет выглядеть в журналах? – с улыбкой спросила она Олимпи. – Парис Хавен, дочь сказочной и любимой звезды Дженни Хавен, дизайнер модной одежды для вновь созданного «Хавен Бутик» в Сен-Тропез, которым она владеет со своей прекрасной партнершей, супермоделью Олимпи Аваллон – частые гостьи на яхте МакБейна. Красавицы-партнерши планируют открытие своего второго магазина в следующем сезоне в Порто-Серво, на Ага-Канс Коста Смеральда…
Олимпи залилась хохотом от восторга, в то время как Парис корчилась от смеха на постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103