И хотя сейчас я должен убить тебя, чтобы избавить от злых чар, я навсегда запомню верного и отважного своего помощника.
Он поднял меч, чтобы нанести последний смертельный удар.
— Легенды гласят об адском проклятии — проклятии, уничтожающем всех, кто встанет на пути Кейна. Теперь я понимаю, что эти легенды не лгут. Прощай, Алидор, — Кейн убил тебя, но, умирая, будь уверен, что ты будешь отмщен!
— Троэллет побери, убей его, если хочешь, но я здесь ни при чем. Мне уже надоело слушать лесть от человека, которого я собираюсь прикончить через минуту, — раздался насмешливый голос с улицы позади Гаэты. — Или, если ты не решаешься убить друга, оставь его лежать здесь, и я разберусь и с ним после того, как вырву твое сердце.
Гаэта резко обернулся и увидел Кейна. Враг выходил из тумана и дыма и беспечно направлялся к Гаэте с мечом в руке. Его ребра были замотаны грубыми повязками, бинты на правом плече пропитались кровью. Его голубые глаза светились смертельным огнем, он был полон решимости.
— Итак, тигр выбрался из своего убежища! — промурлыкал Гаэта. — Я думал, мне придется выкуривать тебя из логова. Но сейчас мы закончим эту игру, и наконец-то в ней сошлись лицом к лицу главные игроки. Из-за тебя погибли все люди моего отряда, Кейн. Сейчас ты ответишь за их жизни и за преступления, которые совершал веками!
— И ты в своей короткой жизни совершил множество злодеяний, за которые тебе воздастся сполна! — усмехнулся Кейн, поднимая меч.
Гаэта сделал резкий бесшумный выпад, и они сошлись в бою. Мечи скрещивались и лязгали, Кейн отбрасывал назад более легкого противника. Кинжал в руке Гаэты пронзал лишь воздух. Удар за ударом звучала безумная какофония смерти. Правая рука Кейна была неподвижна, но невероятная скорость левой делала эту потерю менее ощутимой.
— Призови силы зла себе на помощь, Кейн! — язвительно усмехнулся Гаэта, увидев, как на повязках Кейна расплывается ярко-красное пятно свежей крови. Открылись раны, и скоро сила оставит противника. — Или твои темные боги оставили тебя в ужасе, ведь зло всегда бежит перед непобедимым мечом добра!
— Я не служу ни богам, ни безумным идеалам! — прорычал Кейн. — И не обманывайся — принципы не имеют никакого смысла для беспристрастного наблюдателя! — Он совершил неожиданный выпад, рассекший скулу Гаэты. — Первая кровь! — засмеялся Кейн.
Они продолжали сражаться в тишине, нарушаемой тяжелым дыханием и животным рычанием. Гаэта был опаснейшим противником — умный, опытный и выносливый воин, умело управляющийся с мечом. Кроме того, он был относительно свеж, а Кейн — измотан и истекал кровью. Однако Кейн сдерживал все безумные атаки Мстителя, не убавилась и зловещая красота узоров, которые рисовал в воздухе его меч. Двое воинов неустанно делали выпады и били сплеча, отражали удары и делали отвлекающие маневры — каждый был уверен, что скоро вымотает противника и положит конец этой битве.
Их мечи вновь скрестились. Два человека смотрели друг другу в глаза; два меча спорили между собой — миг, и они вновь готовы сшибиться.
Кинжал Гаэты располосовал правый бок Кейна до ребер. Кейн отбросил Гаэту на шаг назад и в то же мгновение метнул свой клинок. Гаэта замешкался, и, воспользовавшись этим, Кейн перехватил его левую руку. Напрягая мышцы раненой руки, Кейн пытался сломать запястье Гаэты. Клинок Мстителя вот-вот войдет под лопатку. И тут с хрустом сломались кости его предплечья, не выдержав чудовищного давления.
Гаэта задыхался и в бешенстве широко размахнулся мечом в надежде достать руку Кейна. Он готов был делать что угодно, лишь бы не чувствовать нечеловеческой боли. Кейн ослабил хватку, и в то же мгновение его меч сверкнул над плечом Гаэты. Страшный удар отсек руку. Красное от крови лезвие меча Кейна кололо и резало пытавшегося увернуться противника. В конце концов, Кейну ловким ударом удалось снять голову Гаэты с плеч. Голова с глухим стуком покатилась по мостовой.
Кейн стоял перед распростертым телом Гаэты Крестоносца, глубоко вдыхая воздух всей грудью. В бодрящей утренней прохладе облачка пара вились над красными от крови камнями, над потемневшим клинком и над ранами, покрывавшими тело Кейна. Они смешивались с паром от его дыхания и исчезали в утренней дымке.
Тяжело вздохнув, Кейн мрачно посмотрел на Алидора, лежащего посреди пустынной улицы. Кровь заливала его лицо и капала на юбку Рихейль. Кейн решительно направился к нему.
— Не надо, Кейн! — взмолилась Рихейль. — Пожалуйста, не убивай его! Алидор несколько раз спасал меня от этих убийц! Теперь ты пощади его ради меня! Прошу тебя, Кейн! Алидор не может причинить тебе зла сейчас!
Кейн переступал с ноги на ногу перед ними, его меч был поднят, он все еще горел жаждой убийства.
Алидор смотрел на него бессмысленным взглядом, его лицо застыло. Он даже не попытался защититься. Взгляды их встретились. Пожав плечами, Кейн опустил меч, кровавая ярость покидала его, оставаясь тлеть лишь в глазах, где ее искры никогда не затухали.
— Хорошо, Рихейль! — сказал он. — Я дарю его тебе. Но сомневаюсь, что твоя жалость поможет ему. Кажется, удар Гаэты раскроил его толстый череп.
— Нет, Кейн! Это его душа разбита! Со временем я смогу излечить раны его души.
— Ну что ж. — Кейн безрадостно засмеялся. — Значит, просить тебя поехать со мной бессмысленно. Хорошо. Я уеду прямо сейчас, Рихейль. Я достаточно пожил среди призраков. На меня навалились нездоровые думы, во внешнем мире меня ждет еще много приключений. С тобой было хотя б не так скучно. Я благодарен тебе.
— Прощай, Кейн, — тихо сказала Рихейль и вновь погрузилась в свои мысли.
Кейн что-то пробормотал, но Рихейль не расслышала. Он повернулся и пошел по пустынным улицам. Призраки мертвого Деморнта провожали его. Кейн покидал землю мертвых, мир теней, где господствует смерть, и нет места жизни.
Алидор застонал. С трудом сев, он потянулся к лежащему на земле мечу. Трясущимися руками он приблизил его острие к груди. Вселенная встала с ног на голову, похоронив его, Алидора, под обломками прежде прекрасных идей. Какой смысл увидеть гибель своих богов и продолжать жить самому?
— Алидор! Нет! — закричала Рихейль, увидев, что он собирается сделать. — Ради меня, не надо! Я хочу, чтобы ты жил! Вместе мы сможем покинуть эту землю мертвых и уйти в мир, где есть жизнь!
— Я думал, что следую за холодным и чистым светом правды, светом бога, — с мукой сказал Алидор. — А на самом деле служил смерти!
Острие меча уперлось в грудь. Успокаивающее забытье? Или попробовать вернуться к жизни вместе с Рихейль? Его душа была слишком изранена, чтобы принять решение…
МИРАЖ
Среди удушающей жары их настигла смерть.
Поминутно разражаясь злобными проклятиями, по пыльной горной дороге бежали изнуренные сражением наемники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Он поднял меч, чтобы нанести последний смертельный удар.
— Легенды гласят об адском проклятии — проклятии, уничтожающем всех, кто встанет на пути Кейна. Теперь я понимаю, что эти легенды не лгут. Прощай, Алидор, — Кейн убил тебя, но, умирая, будь уверен, что ты будешь отмщен!
— Троэллет побери, убей его, если хочешь, но я здесь ни при чем. Мне уже надоело слушать лесть от человека, которого я собираюсь прикончить через минуту, — раздался насмешливый голос с улицы позади Гаэты. — Или, если ты не решаешься убить друга, оставь его лежать здесь, и я разберусь и с ним после того, как вырву твое сердце.
Гаэта резко обернулся и увидел Кейна. Враг выходил из тумана и дыма и беспечно направлялся к Гаэте с мечом в руке. Его ребра были замотаны грубыми повязками, бинты на правом плече пропитались кровью. Его голубые глаза светились смертельным огнем, он был полон решимости.
— Итак, тигр выбрался из своего убежища! — промурлыкал Гаэта. — Я думал, мне придется выкуривать тебя из логова. Но сейчас мы закончим эту игру, и наконец-то в ней сошлись лицом к лицу главные игроки. Из-за тебя погибли все люди моего отряда, Кейн. Сейчас ты ответишь за их жизни и за преступления, которые совершал веками!
— И ты в своей короткой жизни совершил множество злодеяний, за которые тебе воздастся сполна! — усмехнулся Кейн, поднимая меч.
Гаэта сделал резкий бесшумный выпад, и они сошлись в бою. Мечи скрещивались и лязгали, Кейн отбрасывал назад более легкого противника. Кинжал в руке Гаэты пронзал лишь воздух. Удар за ударом звучала безумная какофония смерти. Правая рука Кейна была неподвижна, но невероятная скорость левой делала эту потерю менее ощутимой.
— Призови силы зла себе на помощь, Кейн! — язвительно усмехнулся Гаэта, увидев, как на повязках Кейна расплывается ярко-красное пятно свежей крови. Открылись раны, и скоро сила оставит противника. — Или твои темные боги оставили тебя в ужасе, ведь зло всегда бежит перед непобедимым мечом добра!
— Я не служу ни богам, ни безумным идеалам! — прорычал Кейн. — И не обманывайся — принципы не имеют никакого смысла для беспристрастного наблюдателя! — Он совершил неожиданный выпад, рассекший скулу Гаэты. — Первая кровь! — засмеялся Кейн.
Они продолжали сражаться в тишине, нарушаемой тяжелым дыханием и животным рычанием. Гаэта был опаснейшим противником — умный, опытный и выносливый воин, умело управляющийся с мечом. Кроме того, он был относительно свеж, а Кейн — измотан и истекал кровью. Однако Кейн сдерживал все безумные атаки Мстителя, не убавилась и зловещая красота узоров, которые рисовал в воздухе его меч. Двое воинов неустанно делали выпады и били сплеча, отражали удары и делали отвлекающие маневры — каждый был уверен, что скоро вымотает противника и положит конец этой битве.
Их мечи вновь скрестились. Два человека смотрели друг другу в глаза; два меча спорили между собой — миг, и они вновь готовы сшибиться.
Кинжал Гаэты располосовал правый бок Кейна до ребер. Кейн отбросил Гаэту на шаг назад и в то же мгновение метнул свой клинок. Гаэта замешкался, и, воспользовавшись этим, Кейн перехватил его левую руку. Напрягая мышцы раненой руки, Кейн пытался сломать запястье Гаэты. Клинок Мстителя вот-вот войдет под лопатку. И тут с хрустом сломались кости его предплечья, не выдержав чудовищного давления.
Гаэта задыхался и в бешенстве широко размахнулся мечом в надежде достать руку Кейна. Он готов был делать что угодно, лишь бы не чувствовать нечеловеческой боли. Кейн ослабил хватку, и в то же мгновение его меч сверкнул над плечом Гаэты. Страшный удар отсек руку. Красное от крови лезвие меча Кейна кололо и резало пытавшегося увернуться противника. В конце концов, Кейну ловким ударом удалось снять голову Гаэты с плеч. Голова с глухим стуком покатилась по мостовой.
Кейн стоял перед распростертым телом Гаэты Крестоносца, глубоко вдыхая воздух всей грудью. В бодрящей утренней прохладе облачка пара вились над красными от крови камнями, над потемневшим клинком и над ранами, покрывавшими тело Кейна. Они смешивались с паром от его дыхания и исчезали в утренней дымке.
Тяжело вздохнув, Кейн мрачно посмотрел на Алидора, лежащего посреди пустынной улицы. Кровь заливала его лицо и капала на юбку Рихейль. Кейн решительно направился к нему.
— Не надо, Кейн! — взмолилась Рихейль. — Пожалуйста, не убивай его! Алидор несколько раз спасал меня от этих убийц! Теперь ты пощади его ради меня! Прошу тебя, Кейн! Алидор не может причинить тебе зла сейчас!
Кейн переступал с ноги на ногу перед ними, его меч был поднят, он все еще горел жаждой убийства.
Алидор смотрел на него бессмысленным взглядом, его лицо застыло. Он даже не попытался защититься. Взгляды их встретились. Пожав плечами, Кейн опустил меч, кровавая ярость покидала его, оставаясь тлеть лишь в глазах, где ее искры никогда не затухали.
— Хорошо, Рихейль! — сказал он. — Я дарю его тебе. Но сомневаюсь, что твоя жалость поможет ему. Кажется, удар Гаэты раскроил его толстый череп.
— Нет, Кейн! Это его душа разбита! Со временем я смогу излечить раны его души.
— Ну что ж. — Кейн безрадостно засмеялся. — Значит, просить тебя поехать со мной бессмысленно. Хорошо. Я уеду прямо сейчас, Рихейль. Я достаточно пожил среди призраков. На меня навалились нездоровые думы, во внешнем мире меня ждет еще много приключений. С тобой было хотя б не так скучно. Я благодарен тебе.
— Прощай, Кейн, — тихо сказала Рихейль и вновь погрузилась в свои мысли.
Кейн что-то пробормотал, но Рихейль не расслышала. Он повернулся и пошел по пустынным улицам. Призраки мертвого Деморнта провожали его. Кейн покидал землю мертвых, мир теней, где господствует смерть, и нет места жизни.
Алидор застонал. С трудом сев, он потянулся к лежащему на земле мечу. Трясущимися руками он приблизил его острие к груди. Вселенная встала с ног на голову, похоронив его, Алидора, под обломками прежде прекрасных идей. Какой смысл увидеть гибель своих богов и продолжать жить самому?
— Алидор! Нет! — закричала Рихейль, увидев, что он собирается сделать. — Ради меня, не надо! Я хочу, чтобы ты жил! Вместе мы сможем покинуть эту землю мертвых и уйти в мир, где есть жизнь!
— Я думал, что следую за холодным и чистым светом правды, светом бога, — с мукой сказал Алидор. — А на самом деле служил смерти!
Острие меча уперлось в грудь. Успокаивающее забытье? Или попробовать вернуться к жизни вместе с Рихейль? Его душа была слишком изранена, чтобы принять решение…
МИРАЖ
Среди удушающей жары их настигла смерть.
Поминутно разражаясь злобными проклятиями, по пыльной горной дороге бежали изнуренные сражением наемники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53