В нем черным по белому написано, что Свея ничего об этом не знает. Всю ответственность Каролина берет на себя. Она все придумала. Она же все и осуществила. Эдвину нужно окончательно выздороветь. Тогда он может снова вернуться к Флоре. Это четко и ясно изложено в письме.
– Но ведь Флора не умеет читать? Она же вечно хвастается, что никогда не ходила в школу. Она неграмотная.
Каролина посмотрела на меня. Об этом-то она не подумала.
– Да, оплошала я… Как же нам теперь быть?
– Она кого-нибудь попросит прочесть ей письмо вслух, какая разница? – сказала я.
– Нет, так не пойдет. Я хочу, чтобы она сразу его прочла и не волновалась.
Но я сомневалась, что Флору так легко успокоить. Умей она читать, она бы отшвырнула письмо, как только поняла, о чем оно.
– Может быть, даже хорошо, что она не прочтет письмо сразу? Это пробудит в ней любопытство и немного отвлечет от мыслей об Эдвине. Она наверняка поспешит к кому-нибудь узнать, что же тут написано.
– Может, ты и права. Неплохая мысль.
Голос Каролины звучал одобрительно. Затем она очень подробно изложила мне свой план, чтобы я знала, как себя вести в разных ситуациях.
– Ты волнуешься? – спросила она наконец. Пришлось признаться, что да.
– Прекрасно. Я тоже. Так и должно быть. При этом становишься собраннее и действуешь хладнокровнее.
Остаток пути мы провели в молчании. Лошадь трусила в темноте мелкой рысцой. Фонарь рядом с Каролиной покачивался и отбрасывал мягкий свет. Позади нас в повозке сидел какой-то Густав.
Когда мы подъехали к озеру Осет, Каролина натянула вожжи и придержала лошадь. Метрах в ста от избушки, на берегу речки была маленькая роща. Здесь мы остановились и привязали лошадь к дереву. Дальше придется идти пешком. Тут уже ничего не растет. Место вокруг избушки совершенно голое.
Густав вышел из повозки. Он оказался высоким, приятным на вид молодым человеком. Я подумала, что уже видела его раньше. Да, он ведь был с братом Каролины в тот день на улице. Говорил он мало. Первое, что он сделал, – взял папиросу и закурил.
– Вы оба знаете, что делать? – шепотом спросила Каролина.
Мы с Густавом кивнули. И тут мне кое-что пришло в голову.
– А может, стоит узнать заранее, дома ли Флора. И если дома, то одна или с кем-нибудь еще.
Каролина держала снятый с повозки фонарь. При моих словах она подняла его и посветила на меня. Я разглядела высоко поднятые брови и услышала легкое раздражение в ее голосе:
– И как ты собираешься это выяснять?
Я знала, что Каролина считала пустую болтовню смертным грехом, особенно сейчас, когда от нас требовалась полная собранность. И все-таки я продолжала:
– Вон там, метрах в пятнадцати от дома, стоит большой камень – может быть, он нам пригодится?
– Почему ты меня спрашиваешь? Говори, что ты предлагаешь.
Она говорила коротко и раздраженно. Но я не позволила сбить себя с толку. Я предложила притаиться за камнем, подождать и осмотреться, прежде чем действовать. Оттуда мы понаблюдаем за избушкой. Если у Флоры кто-то есть, мы, скорее всего, это услышим. И уже будем знать то, что нам нужно. А если в доме будет тихо, можно надеяться, что Флора ушла. Или спит себе спокойно. Теперь Каролина слушала меня внимательно. Мое предложение ей понравилось.
– Да, попробовать стоит. Значит, встретимся у камня. Пошли! – Она открыла фонарь и погасила фитиль.
После этого мы разделились и, как договорились, по одному осторожно стали пробираться к избушке, держась друг от друга на расстоянии. Если кому-то не повезет, нас хотя бы не заметят всех сразу.
Избушка стояла к рощице задней стеной, в которой не было окон, лишь маленькое отверстие, завешенное тряпкой. Здесь мы могли чувствовать себя в относительной безопасности. Дальше было труднее. Каменная глыба лежала прямо перед окном, поэтому последние метры нам пришлось ползти по снежному месиву.
Отделившись от остальных, я уже одолела в темноте часть пути, но вдруг споткнулась и упала. О мои ноги потерлось что-то мягкое, и я услышала слабое мяуканье. Опять эта проклятая кошка! Выходит, она всю дорогу, не отставая, бежала за нами. Что мне теперь с ней делать? Вдруг она начнет мяукать и орать, что тогда будет? Может, конечно, ничего и не будет. Кошачьи вопли помогут заглушить другие подозрительные звуки. У Флоры у самой в доме полно кошек. Одной больше, одной меньше – вряд ли она разберет. Пусть уж эта кошка останется здесь.
А то беги с ней назад, запирай ее в повозку – ведь по-другому от нее не избавиться. А там она еще поднимет шум, испугает лошадь, та начнет ржать. И нас наверняка обнаружат. Ясно же, что лошадь выдаст нас скорее, чем кошка.
Я отпустила кошку и побежала вперед, боясь, что и так потеряла слишком много времени. Бежать было трудно – кошка все время путалась под ногами, и я несколько раз чуть снова не упала. Когда я наконец добралась до камня, мои спутники уже были там. Каролина сразу заметила кошку, которая вертелась вокруг нас.
– Это еще что такое?
Я объяснила, как она появилась и как я рассудила на ее счет. Каролина согласилась, что кошка нам не помешает. Как же она ошиблась! В мгновение ока кошка взобралась на камень и, задрав морду, начала вопить дурным голосом. Она выводила самые немыслимые мартовские серенады. В тишине ночи ее вопли казались оглушительными. Из-за них мы не слышали, что делается в избушке.
Каролина залезла на камень.
– Не хватает только, чтобы нам помешала какая-то кошка.
Но кошка тоже не хотела, чтобы ей мешали. Она отскочила в сторону и, чувствуя себя в безопасности, вновь начала орать.
– Да разве ее уймешь? – невозмутимо произнес Густав и закурил. – Давайте подождем и посмотрим, что будет.
– Что будет, нетрудно догадаться! – В голосе Каролины слышалось раздражение.
– И что же?
– Ясно что – весь дом проснется. Они будут начеку, и нам не удастся застать их врасплох, как мы хотели.
Я чувствовала себя виноватой. Если бы мы делали, как задумали с самого начала, кошка бы нам не помешала. По плану Густав с Каролиной должны были стоять наготове за углом дома, а я – спуститься к реке. Там есть мостки. На них Каролина еще вчера положила большой камень. Мне предстояло бросить камень в воду, стараясь произвести как можно больше шума, а потом изо всех сил кричать и звать на помощь. Если за этим ничего не последует и Каролина с Густавом не услышат из избушки никаких подозрительных звуков – значит, Флоры, скорее всего, нет дома. Если же она дома, ей, конечно, будет трудно выбраться из постели, но, может, страх или любопытство выманят ее на улицу. Мне нужно продолжать кричать, пока Каролина не подаст знак замолчать.
Мы рассчитывали, что, если у Флоры кто-то есть, они выйдут вместе. От этого зависела судьба нашего плана. Лишь бы никто из них не остался в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60