“9050” был коктейлем, проходившим сложную предварительную обработку: около трехсот различных рецептов сочетались в нем. Многие из них представляли собой невероятное смешение различных веществ. Конечным результатом являлось вполне добротное пойло с резким характерным вкусом, состоявшее по большей части из алкоголя. Наливали “Тир 9050” в специальный хрустальный бокал, чтобы ни у кого не возникало сомнений, что вы пьете именно этот коктейль, излюбленный гостями Ночного Города. Название наводило на мысль, что вырубон после нескольких таких бокалов можно было предсказать с 90-процентной уверенностью, а 50 процентов были гарантией проблем на следующее утро. Хотя, может быть, цифра имела и другое значение.
В курительной трости – по виду она ничем не отличалась от обычной прогулочной – дымились спрессованные гранулы легкой психотропной смеси кратковременного воздействия. Затянувшись из остроконечного набалдашника, пешеход начинал чувствовать себя как человек, надевший очки с искривленными линзами. При этом возникало ощущение, что голова находится где-то под водой, в носу работает целая химическая фабрика, а тело находится в переменном поле гравитации.
Птенец пуфф-креанта был небольшим симбионтом, какими была напичкана эта планета, полуживотным-полуовощем, которого за небольшую плату можно было для шика посадить на плечо, как розу в петлицу фрака. Птенец кашлял всякий раз, стоило повернуться к нему лицом. Кашляя, он разбрызгивал водяную пыль, содержавшую споры, которые могли создавать около тридцати различных сложных и интересных настроений, в зависимости от силы ощущений, вашего состояния и расположения Духа.
Особенно Генара-Хафуна радовал его новый костюм, который был сделан из его собственной кожи: после определенных изменений на генетическом уровне костюм особым образом вырастили в цистерне и старательно скроили в точности по его фигуре. Пришлось принести в жертву несколько ороговевших клеток кожи, а с ними и порядочную сумму генетику-портнрму с Тира. Это случилось еще два года назад, когда он держал путь на хабитат Годшоул. К счастью, мода меняется еще медленнее, чем работает генетический портной. В тон костюму был и шикарный, просто потрясающий плащ. Генар чувствовал себя на высоте.
СПАДАССИНЫ, ДИГЛАДИАТСТВУЙТЕ!
ЗИФФИДЫ И КСЕБЕКИ – СОСТЯЗАЙТЕСЬ!
ГОЛИАРД ЗАМАЧИВАЕТСЯ!
Плакаты, вывески, рекламные объявления, запахи и приветствия наперебой старались привлечь к себе внимание, рекламируя услуги заведений. Ошеломительные панорамы и сцены разыгрывались в сенсорных пузырях-вакуолях, выступающих из фасадов зданий, обещавших переместить желающих в будуары, бальные залы, на арены, в гаремы, каюты морских кораблей, на праздничные состязания и гонки, на поля космических сражений, в состояния временного экстаза; искушая, возбуждая, предлагая, с готовностью распахивая двери, стимулируя аппетиты и сводничая.
РИПАРОГРАФИЯ!
КЕЛОИДАЛЬНАЯ АНАМНЕЗИЯ!
ИВРЕСС!
Генар-Хафун шел мимо всего этого изобилия и великолепия, присматриваясь ко всему, но отказываясь от предложений и уговоров, мягко пресекая попытки заманить и отклоняя приглашения зайти.
ЗУФУЛОС! ОРФАРИОНЦЫ!
РАСТРЫ! МАКСАТНИК ПОЧАСОВОЙ!
Ему было достаточно наблюдать за всем этим ярким действом, наблюдать – и быть наблюдаемым в неотразимом костюме и роскошном плаще, с бокалом и курительной тростью в руках. На этом вечном карнавале каждый знал себе цену и надеялся сорвать свой куш.
Сейчас был вечер – самый что ни на есть настоящий вечер на этом уровне Тира. Время, когда все заведения открыты, везде полно народу, каждый хочет найти себе место по вкусу, но никто еще не решился осесть где-то надолго: все бродят и ждут своего звездного часа. Ему нравилось ощущать себя частью этого живого потока: он любил и умел наслаждаться этим чувством.
ПИЛИОЗНЫЕ ОМЭДХОНЦЫ
ПРИГЛАШАЮТ НА РЕЙССУРУ!
ЛАГОФТАЛЬМИСЦИЯ ГАРАНТИРУЕТ –
ТОГДА ВЫ УВИДИТЕ ДЖЕЙСТЬЕКОРСОВ
И ЛОРИКОВ ОТ НАШЕГО
МАРТИХОРАСТИЧЕСКОГО МИНИКИНСА!
Он увидел ее неподалеку от Сублаймерского секоса. Вход в культовое место изгибался сияющей аркой, похожей на радугу. Молодые сублиматики стояли за ограждением, облаченные в сияющие белые одежды. Бледные, бескровные существа казались пришельцами из другого мира. Глаза их светились, и такой же серебристый свет излучали их зубы, когда они улыбались. Они как будто сошли с рекламы зубной пасты и контактных линз. Женщина, стоявшая напротив парочки сублиматиков, снисходительно слушала их оживленную болтовню.
Она была среднего роста, черноволосая. Широкое, несколько плоское лицо восточного типа, руки сложены на груди. Черная мини-юбка и черные же сапожки.
Он остановился и некоторое время наблюдал, как незнакомка беседует с двумя молодыми сублиматиками. “Это не она, убеждал себя Генар, – не она”. Да, невероятно похожа на девушку, которую он любил сорок пять лет тому назад, и все же манера держаться, жесты, мимика – все другое. К тому же, как она могла очутиться здесь? Тишлин сказал, что она по-прежнему на борту “Сновидца”. Или 00 неизвестно, что Дейэль покинула корабль?
Он посторонился, давая пройти парочке фыркающих Бистлианцев, затем потел дальше. Его внимание привлек гигантский макет конденсатора, установленный на другой стороне улицы. С небес продолжали сыпаться бомбы. Где-то за рядами исполинских резисторов возникло ярко-оранжевое зарево, послышался грохот взрывов.
“Это не она, не она”, – бормотал он и все же вернулся ко входу в секос и снова нашел ее взглядом в толпе, запрудившей улицу. Золотисто-голубой блик скользнул по его ногам.
Женщина, занятая разговором с сублиматиками, оглянулась на пролетевшую мимо каплю-транспорт, случайно встретилась взглядом с Генаром и только теперь заметила, что он за ней наблюдает. В ее глазах отразилось удивление. Впрочем, она тут же продолжила разговор с молодыми сублиматиками.
Высокая девушка в сверкающем одеянии подошла к Генару и спросила:
– Могу я чем-то помочь вам, сэр? Похоже, вас интересует наш пункт экзальтации. У вас есть какие-либо вопросы, которые вы хотели бы задать? Есть что-нибудь, в чем я могу просветить вас?
Он обернулся к сублиматичке. Ростом девица была почти с него, личико миловидное, но какое-то пустое, хотя он отдавал себе отчет, что на его оценку могло повлиять предубеждение.
Сублиматики извратили то, что было нормальным, но необязательным для всех видов живых существ в отношении религии. Они верили, что Сублимация – естественный выход для каждого, будь то человек, животное, машина или даже Ум. Все в мире движется к последней трансценденции, к нирване.
Вступавшие в секту Сублиматиков должны были год посвятить миссионерской деятельности, пытаясь привлечь как можно больше неофитов, прежде чем им будет позволено Сублимироваться самим, то есть слиться с одним из групповых сознаний секты для того, чтобы созерцать нереальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
В курительной трости – по виду она ничем не отличалась от обычной прогулочной – дымились спрессованные гранулы легкой психотропной смеси кратковременного воздействия. Затянувшись из остроконечного набалдашника, пешеход начинал чувствовать себя как человек, надевший очки с искривленными линзами. При этом возникало ощущение, что голова находится где-то под водой, в носу работает целая химическая фабрика, а тело находится в переменном поле гравитации.
Птенец пуфф-креанта был небольшим симбионтом, какими была напичкана эта планета, полуживотным-полуовощем, которого за небольшую плату можно было для шика посадить на плечо, как розу в петлицу фрака. Птенец кашлял всякий раз, стоило повернуться к нему лицом. Кашляя, он разбрызгивал водяную пыль, содержавшую споры, которые могли создавать около тридцати различных сложных и интересных настроений, в зависимости от силы ощущений, вашего состояния и расположения Духа.
Особенно Генара-Хафуна радовал его новый костюм, который был сделан из его собственной кожи: после определенных изменений на генетическом уровне костюм особым образом вырастили в цистерне и старательно скроили в точности по его фигуре. Пришлось принести в жертву несколько ороговевших клеток кожи, а с ними и порядочную сумму генетику-портнрму с Тира. Это случилось еще два года назад, когда он держал путь на хабитат Годшоул. К счастью, мода меняется еще медленнее, чем работает генетический портной. В тон костюму был и шикарный, просто потрясающий плащ. Генар чувствовал себя на высоте.
СПАДАССИНЫ, ДИГЛАДИАТСТВУЙТЕ!
ЗИФФИДЫ И КСЕБЕКИ – СОСТЯЗАЙТЕСЬ!
ГОЛИАРД ЗАМАЧИВАЕТСЯ!
Плакаты, вывески, рекламные объявления, запахи и приветствия наперебой старались привлечь к себе внимание, рекламируя услуги заведений. Ошеломительные панорамы и сцены разыгрывались в сенсорных пузырях-вакуолях, выступающих из фасадов зданий, обещавших переместить желающих в будуары, бальные залы, на арены, в гаремы, каюты морских кораблей, на праздничные состязания и гонки, на поля космических сражений, в состояния временного экстаза; искушая, возбуждая, предлагая, с готовностью распахивая двери, стимулируя аппетиты и сводничая.
РИПАРОГРАФИЯ!
КЕЛОИДАЛЬНАЯ АНАМНЕЗИЯ!
ИВРЕСС!
Генар-Хафун шел мимо всего этого изобилия и великолепия, присматриваясь ко всему, но отказываясь от предложений и уговоров, мягко пресекая попытки заманить и отклоняя приглашения зайти.
ЗУФУЛОС! ОРФАРИОНЦЫ!
РАСТРЫ! МАКСАТНИК ПОЧАСОВОЙ!
Ему было достаточно наблюдать за всем этим ярким действом, наблюдать – и быть наблюдаемым в неотразимом костюме и роскошном плаще, с бокалом и курительной тростью в руках. На этом вечном карнавале каждый знал себе цену и надеялся сорвать свой куш.
Сейчас был вечер – самый что ни на есть настоящий вечер на этом уровне Тира. Время, когда все заведения открыты, везде полно народу, каждый хочет найти себе место по вкусу, но никто еще не решился осесть где-то надолго: все бродят и ждут своего звездного часа. Ему нравилось ощущать себя частью этого живого потока: он любил и умел наслаждаться этим чувством.
ПИЛИОЗНЫЕ ОМЭДХОНЦЫ
ПРИГЛАШАЮТ НА РЕЙССУРУ!
ЛАГОФТАЛЬМИСЦИЯ ГАРАНТИРУЕТ –
ТОГДА ВЫ УВИДИТЕ ДЖЕЙСТЬЕКОРСОВ
И ЛОРИКОВ ОТ НАШЕГО
МАРТИХОРАСТИЧЕСКОГО МИНИКИНСА!
Он увидел ее неподалеку от Сублаймерского секоса. Вход в культовое место изгибался сияющей аркой, похожей на радугу. Молодые сублиматики стояли за ограждением, облаченные в сияющие белые одежды. Бледные, бескровные существа казались пришельцами из другого мира. Глаза их светились, и такой же серебристый свет излучали их зубы, когда они улыбались. Они как будто сошли с рекламы зубной пасты и контактных линз. Женщина, стоявшая напротив парочки сублиматиков, снисходительно слушала их оживленную болтовню.
Она была среднего роста, черноволосая. Широкое, несколько плоское лицо восточного типа, руки сложены на груди. Черная мини-юбка и черные же сапожки.
Он остановился и некоторое время наблюдал, как незнакомка беседует с двумя молодыми сублиматиками. “Это не она, убеждал себя Генар, – не она”. Да, невероятно похожа на девушку, которую он любил сорок пять лет тому назад, и все же манера держаться, жесты, мимика – все другое. К тому же, как она могла очутиться здесь? Тишлин сказал, что она по-прежнему на борту “Сновидца”. Или 00 неизвестно, что Дейэль покинула корабль?
Он посторонился, давая пройти парочке фыркающих Бистлианцев, затем потел дальше. Его внимание привлек гигантский макет конденсатора, установленный на другой стороне улицы. С небес продолжали сыпаться бомбы. Где-то за рядами исполинских резисторов возникло ярко-оранжевое зарево, послышался грохот взрывов.
“Это не она, не она”, – бормотал он и все же вернулся ко входу в секос и снова нашел ее взглядом в толпе, запрудившей улицу. Золотисто-голубой блик скользнул по его ногам.
Женщина, занятая разговором с сублиматиками, оглянулась на пролетевшую мимо каплю-транспорт, случайно встретилась взглядом с Генаром и только теперь заметила, что он за ней наблюдает. В ее глазах отразилось удивление. Впрочем, она тут же продолжила разговор с молодыми сублиматиками.
Высокая девушка в сверкающем одеянии подошла к Генару и спросила:
– Могу я чем-то помочь вам, сэр? Похоже, вас интересует наш пункт экзальтации. У вас есть какие-либо вопросы, которые вы хотели бы задать? Есть что-нибудь, в чем я могу просветить вас?
Он обернулся к сублиматичке. Ростом девица была почти с него, личико миловидное, но какое-то пустое, хотя он отдавал себе отчет, что на его оценку могло повлиять предубеждение.
Сублиматики извратили то, что было нормальным, но необязательным для всех видов живых существ в отношении религии. Они верили, что Сублимация – естественный выход для каждого, будь то человек, животное, машина или даже Ум. Все в мире движется к последней трансценденции, к нирване.
Вступавшие в секту Сублиматиков должны были год посвятить миссионерской деятельности, пытаясь привлечь как можно больше неофитов, прежде чем им будет позволено Сублимироваться самим, то есть слиться с одним из групповых сознаний секты для того, чтобы созерцать нереальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113