Джулиана думала, что, освободившись от удавки, Раймонд захочет отдохнуть — однако он словно набрался свежих сил: задвигал руками, забряцал цепью, сковывавшей ему запястья.
— Посмотри, крепко ли они меня заковали? Я сопротивлялся изо всех сил. Даже когда они стали кидать мне горящие угли под кольчугу, я все равно не сдался. Может быть, они заковали меня не так уж прочно.
Кейр прощупал все звенья цепи, покрутил ее и так, и этак. Потом вздохнул, отбросил со лба прядь волос.
— Сами кандалы крепкие, но есть одно слабое звено. Вот здесь, возле самого запястья.
— Только целься получше, — предупредил Раймонд. — Рука, конечно, не голова, но и они мне понадобятся. Иначе как я отомщу сэру Джозефу?
— На что тебе голова? — усмехнулся Кейр. — Она только и годится на то, чтобы о стену биться. Сядь, сожми пальцы в кулаки и натяни цепь как можно длиннее.
Раймонд так и сделал. Кейр приноровился, поднял секиру.
— Подождите! — вскрикнула Джулиана.
— Что такое, миледи?
— Почему вы повернулись к нему спиной? Вы же так ничего не видите!
— Зато у меня размах больше. А что касается видимости — так все равно в темноте ни черта не видно.
И он снова поднял секиру.
Джулиана хотела снова зажмуриться, но так и не смогла. Лезвие с размаху опустилось на цепь, и во все стороны посыпались искры. В следующий миг секира отлетела в сторону — Джулиана едва успела пригнуться.
— Ну что встал? — нетерпеливо сказал. Раймонд. — Давай еще раз.
Кейр потряс в воздухе ушибленными пальцами, скорчил гримасу.
— Подожди, Раймонд, — дрожащим голосом сказала Джулиана. — Он поранился.
— Некогда мне ждать, — буркнул Раймонд. — Я слышу топот копыт.
Джулиана припала ухом к земле и услышала вдали ритмичный цокот. Она кивнула Кейру, и тот снова поднял топор. Хорошенько примерившись он мощным ударом перерубил цепь пополам. Раймонд взмахнул освобожденными руками. Кейр и Джулиана застыли на месте, словно загипнотизированные.
— Молодец, справился!
Раймонд сжал руки в кулаки и задрал голову к небу.
— А твои пальцы? — перепуганно спросила Джулиана. — Они на месте?
Он посмотрел на нее, словно на полоумную, и разжал ладони.
Все десять пальцев были целы.
Кейр улегся на траву, шумно дыша, Джулиана опустилась на колени и склонила голову. Лишь Раймонд хохотал, веселясь и ликуя.
В этот момент на поляну выбежали Валеска и Дагна.
20
Оорко оглядев, поляну, Валеска спросила:
— Зачем мы только тащили сюда свои старые кости? Чтобы посмотреть, как вы тут веселитесь?
Джулиана и Кейр недоуменно уставились на нее, а Раймонд расхохотался еще пуще.
Дагна неодобрительно покосилась на свою подругу.
— Нечего тут зря болтать. Надо спасать Марджери от лорда Феликса.
— От Феликса? — Джулиана вскочила на ноги. — При чем здесь Феликс?
— Потому что эта дорога ведет в замок Монсестус, — объяснила Дагна.
Джулиана покачала головой:
— Не может быть. Феликс не мог сговориться с этим…
Раймонд протянул к ней руку, и цепь оглушительно зазвенела. Он тут же пристыженно убрал руку. Разве может он, человек опозоренный и потер-певший поражение, хоть как-то ее утешить.
Джулиана не видела его жеста. Или сделала вид, что не видит. Она опрометью бросилась к своей лошади.
— Скорее скачем!
Раймонд тяжело вздохнул:
— Эх, был бы у меня мой рыцарский конь.
Он обернулся к Кейру и спросил:
— То-то я смотрю, сэр Джозеф сидел на коне, показавшемся мне знакомым.
Кейр смущенно откашлялся и отвернулся.
— Можешь взять моего коня. Все равно он из твоей конюшни.
— Это конюшня леди Джулианы, — поправил Раймонд, однако тут же сел в седло, боясь, что Джулиана ускачет, не дождавшись его.
Валеска спрыгнула на землю.
— Я поскачу вместе с Дагной, так что Кейр может забрать моего жеребца. Но сначала… — И она протянула Раймонду его оружие: длинный меч, короткий меч, боевую палицу. В последнюю очередь Валеска почтительно сняла с седла рыцарский щит и с поклоном протянула его Раймонду.
На щите красовался герб: вздыбленный медведь с ощеренной пастью. Раймонд посмотрел на знакомую эмблему, потом погладил Валеску по голове:
— Спасибо, мой верный оруженосец.
Луна клонилась к горизонту, Освещая своим тусклым светом дорогу, ведущую к замку Монсестус. Джулиана поскакала вперед галопом, так что остальным пришлось ее догонять. Раймонд словно прирос к рыцарскому коню, чувствуя необычайный прилив сил. Ему хотелось скакать навстречу ветру, размахивая мечом и издавая свой боевой клич.
Но воевать пока было не с кем. Для того чтобы освободить Марджери, понадобятся не слепая отвага, а изобретательность и здравый смысл. Поэтому Раймонд подавил свой воинственный порыв и нагнал Джулиану.
— Зачем ты несешься сломя голову? — спросил он. — Не хватало еще, чтобы ты упала и свернула себе шею.
С этими словами он потрогал свою шею, на которой по-прежнему болтался ошейник с вырванной цепью.
— Будь поосторожней, — прикрикнул он. Джулиана кивнула, переводя лошадь на рысь.
— Спасибо за совет, — сухо бросила она. Лошади в такт стучали копытами, и этот мерный звук помог Раймонду успокоиться. Однако его мысли сразу же обратились к похищенной Марджери, и Англичанин, почувствовав волнение седока, снова перешел на галоп.
— Помедленнее, — мстительно сказала Джулиана.
— Как прикажете, миледи, — вежливо ответил Раймонд, очень гордясь своей сдержанностью.
Однако Джулиану куда больше занимала цепь, висевшая у него на шее.
— Тебе очень тяжело?
По правде говоря, Раймонд и не думал о цепи. Ему приходилось носить оковы и потяжелее, однако ее тон и взгляд задели его за живое.
Еще бы — вид ошейника внушает ей отвращение!
А как может быть иначе? Ведь это позорное клеймо, напоминание о рабстве. Уж он-то знает это досконально.
Оковы — это страшно. Утратив способность свободно двигаться, мышцы разрушаются, тело начинает гнить заживо. Прощай, молодость, прощай, сила.
Сарацины свели его с ума, сломили его. И это произошло дважды: в жарком Тунисе и в холодной Англии.
Раймонду жутко было вспоминать, до какого состояния довели его тунисские мучители. Но и в Англии он был не лучше — выл, рычал и метался, как дикий зверь.
И Джулиана это видела. Она надеялась, что он будет ей опорой и защитой, а он обманул ее ожидания да еще и напугал ее.
Раймонд остановил коня. У него тяжело вздымалась грудь, лицо исказилось мукой. Остальные тоже остановились, обернулись к нему.
Джулиана коснулась его щеки прохладными пальцами и в отчаянии спросила:
— Что, шея болит? Или руки? А может быть, у тебя что-то повреждено внутри?
Ее медные волосы, словно языки пламени, развевались вокруг бледного лица. В глазах читалась такая тревога и любовь, что Раймонд чуть было не усомнился.
— Что ты имеешь в виду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88