Он изучит все Тайны ее стройного тела, а если повезет, то и ребенка ей сделает. Потом, когда все раскроется, добрейшая Джулиана, конечно же, простит отца своего будущего ребенка.
Но говорить всего этого Кейру не хотелось. Он человек неромантический, в тонкостях любви не разбирается.
И Раймонд сказал:
— Вторая стена — это не просто укрепление обороны замка. Она — символ надежности и безопасности. Я хочу, чтобы я олицетворял для леди Джулианы именно эти понятия.
— Понятно, — проницательно взглянул на друга Кейр. — Как ты думаешь, почему этот старик карабкается в гору с такой неподобающей его возрасту скоростью?
Раймонд оглянулся и увидел седого толстяка с весьма неприятной физиономией. Незнакомец приблизился к траншее и принялся ругать серфов последними словами.
— Не знаю, кто это, но он слишком много себе позволяет.
Старик решительно направился к подъемному мосту. Раймонд шагнул ему навстречу и спросил:
— Что тебе нужно, отец?
Старик обжег его колючим взглядом, размахнулся палкой, и Раймонд едва успел отскочить в сторону. Невежа, громко топая, направился к воротам, а Кейр как ни в чем не бывало уступил ему дорогу.
— Ты его не задержал? — возмущенно воскликнул Раймонд.
— Я простой кузнец; — спокойно ответил Кейр. — Мне не по чину решать, кого пускать в замок, а кого нет.
Да и крепостных дел мастеру это тоже не по чину, сообразил Раймонд, провожая старика взглядом.
— Видишь, никто его не останавливает. Значит, его здесь знают, — заметил Кейр. — Какой-то чудак. В каждом замке есть такие.
— Это верно. — Раймонд обернулся к другу. — Ты ведь знал с самого начала, зачем я тебя вызвал?
— Когда я услышал, что тебя называют «мастером», я сразу заподозрил неладное. Но это не имеет значения. Ты же знаешь: я живу, чтобы служить тебе.
Раймонд смутился:
— Слишком много чести для меня.
— Перестань. Ты спас мне жизнь, и не только жизнь. И все же я никак не пойму, зачем ты затеял все эти хитрости? Конечно, леди Джулиана — всего лишь женщина, но к чему ее бесчестить?
Раймонд сердито топнул ногой.
— Я не собираюсь ее бесчестить!
Это было сущей правдой. Но как объяснить Кейру, что эта женщина его очаровала. С каждым часом она делалась ему все милее и милее.
— Если б ты знал, как неприязненно говорит она о лорде Авраше, о его придворных связях и личных качествах.
— Она тебе сама это рассказывала? — удивился Кейр.
— Да. Поэтому я рассудил, что будет лучше, если я сначала попробую заслужить ее доверие. — Он отбросил со лба прядь волос. — Знаешь, я верю в женское сердце.
Длинный ус Кейра чуть заметно дрогнул. Это считалось у рыцаря улыбкой.
— Понятно.
Раймонд усмехнулся.
— Вот именно. В женское сердце.
4
— Миледи, вы нездоровы?
Кто-то теребил Джулиану за плечо. Она открыла глаза.
— Что такое? Что-нибудь случилось?
— Вы стонали во сне. Здоровы ли вы?
Джулиана широко раскрыла глаза, увидев перед собой незнакомое лицо. В окно лился утренний свет, а возле кровати сидела какая-то пожилая женщина.
— Нет-нет, я здорова.
Джулиана прижала руку к груди и почувствовала, что сердце ее учащенно бьется.
— Должно быть, вам приснился кошмар.
И Джулиана вспомнила, что ей снилось. Нет, это был не кошмар. Совсем напротив. Она стиснула зубы. Сон был сладостным и волнующим. Главным действующим лицом ее соблазнительного сна был мужчина с черными волосами и изумрудными глазами.
Раньше, если ей снились мужчины, то лишь в кошмарах, где господствовали боль и унижение. Никогда еще Джулиане, даже во сне, не доводилось испытывать такого жгучего желания. Что же с ней такое творится? Не сошла ли она с ума?
Леди Лофтс коснулась отметины на щеке, чтобы лишний раз напомнить себе о прошлом. Мужчины не интересуются чувствами женщин. Им нужно только одно — навязать женщине свою похоть. Все они таковы, даже Раймонд. Конечно, он почтителен и вежлив, но по его глазам Джулиана видела, каковы его мысли на ее счет. Желание светилось в его глазах, сквозило в каждом жесте. Зачем обманываться — он такой же, как другие мужчины.
Но тут ей пришло в голову, что Раймонду ни к чему учинять над женщиной насилие. Любая будет рада его вниманию.
Устыдившись собственных мыслей, Джулиана недовольно спросила:
— А ты кто такая?
— Меня зовут Валеска.
Незнакомая женщина стояла у изголовья кровати, держась за полог. Голос у нее был низкий, хриплый, а карие глаза обладали странной магнетической силой.
— Я тебя не знаю! — возмущенно воскликнула Джулиана.
Старуха с достоинством ответила:
— Меня вызвал господин…
— Какой господин?
— Раймонд.
— А, ты — одна из женщин, о которых он говорил?
Джулиана спустила ноги на пол, готовая немедленно разыскать Раймонда и потребовать от него ответа.
— Изволите вставать, миледи? — раздался еще один голос, тихий и мелодичный.
Джулиана протерла глаза, обернулась и спросила:
— А это еще кто?
С другой стороны кровати стояла белокожая, тоже не первой молодости светловолосая женщина. Она была необычайно высокого роста и сутулая.
— Меня зовут Дагна, миледи.
— Ты тоже приехала по зову своего господина? Я хочу сказать, мастера Раймонда?
— Мастера? — Дагна недоуменно нахмурилась. — Ах да, меня тоже вызвал Раймонд.
Она наклонила голову и внимательно осмотрела Джулиану с головы до ног.
— Хорошенькая, но робкая, — сказала она вслух.
Валеска дотронулась до ночной рубашки Джулианы своими желтыми пальцами и заметила:
— Надеюсь, ома не показывается в этом тряпье на людях. Смотреть стыдно.
Только теперь до Джулианы дошло, что служанки обсуждают ее, и она вспыхнула. Какая наглость! Можно подумать, ее здесь нет или что она малое дитя.
— Как насчет шали? — спросила Дагна.
— Той самой, с корабля? — Валеска пошамкала беззубым ртом, оценивающе взглянула на Джулиану. — Что ж, в самый раз.
С этими словами она удалилась, а Джулиана резко спросила:
— Где Файетт?
— Кто-кто?
Джулиана строго насупилась:
— Моя служанка!
— А, эта девчонка, — отмахнулась Дагна — Мы сказали ей, что сами позаботимся о вашей милости.
В этот момент вновь появилась Валеска. Она взмахнула узорчатой шалью умопомрачительной красоты, и служанки в два счета обернули яркой тканью плечи Джулианы.
— Какая наглость! — воскликнула Джулиана, срывая с себя шаль.
— Неужели не понравилась? Это моя любимая шаль.
Валеска обнажила в улыбке все три своих зуба, любовно погладила ткань.
— Мы с Дагной прибыли, чтобы служить вам, миледи.
— Наверно, ей понравится пояс.
Дагна опустилась на колени, вытащила из-под кровати потрепанный сундук. Заодно пояснила:
— Мы поклялись Раймонду, что будем служить вам.
— Поклялись? — переполошилась Джулиана. — О чем вы говорите? Что за кощунственные слова?
— Почему кощунственные?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Но говорить всего этого Кейру не хотелось. Он человек неромантический, в тонкостях любви не разбирается.
И Раймонд сказал:
— Вторая стена — это не просто укрепление обороны замка. Она — символ надежности и безопасности. Я хочу, чтобы я олицетворял для леди Джулианы именно эти понятия.
— Понятно, — проницательно взглянул на друга Кейр. — Как ты думаешь, почему этот старик карабкается в гору с такой неподобающей его возрасту скоростью?
Раймонд оглянулся и увидел седого толстяка с весьма неприятной физиономией. Незнакомец приблизился к траншее и принялся ругать серфов последними словами.
— Не знаю, кто это, но он слишком много себе позволяет.
Старик решительно направился к подъемному мосту. Раймонд шагнул ему навстречу и спросил:
— Что тебе нужно, отец?
Старик обжег его колючим взглядом, размахнулся палкой, и Раймонд едва успел отскочить в сторону. Невежа, громко топая, направился к воротам, а Кейр как ни в чем не бывало уступил ему дорогу.
— Ты его не задержал? — возмущенно воскликнул Раймонд.
— Я простой кузнец; — спокойно ответил Кейр. — Мне не по чину решать, кого пускать в замок, а кого нет.
Да и крепостных дел мастеру это тоже не по чину, сообразил Раймонд, провожая старика взглядом.
— Видишь, никто его не останавливает. Значит, его здесь знают, — заметил Кейр. — Какой-то чудак. В каждом замке есть такие.
— Это верно. — Раймонд обернулся к другу. — Ты ведь знал с самого начала, зачем я тебя вызвал?
— Когда я услышал, что тебя называют «мастером», я сразу заподозрил неладное. Но это не имеет значения. Ты же знаешь: я живу, чтобы служить тебе.
Раймонд смутился:
— Слишком много чести для меня.
— Перестань. Ты спас мне жизнь, и не только жизнь. И все же я никак не пойму, зачем ты затеял все эти хитрости? Конечно, леди Джулиана — всего лишь женщина, но к чему ее бесчестить?
Раймонд сердито топнул ногой.
— Я не собираюсь ее бесчестить!
Это было сущей правдой. Но как объяснить Кейру, что эта женщина его очаровала. С каждым часом она делалась ему все милее и милее.
— Если б ты знал, как неприязненно говорит она о лорде Авраше, о его придворных связях и личных качествах.
— Она тебе сама это рассказывала? — удивился Кейр.
— Да. Поэтому я рассудил, что будет лучше, если я сначала попробую заслужить ее доверие. — Он отбросил со лба прядь волос. — Знаешь, я верю в женское сердце.
Длинный ус Кейра чуть заметно дрогнул. Это считалось у рыцаря улыбкой.
— Понятно.
Раймонд усмехнулся.
— Вот именно. В женское сердце.
4
— Миледи, вы нездоровы?
Кто-то теребил Джулиану за плечо. Она открыла глаза.
— Что такое? Что-нибудь случилось?
— Вы стонали во сне. Здоровы ли вы?
Джулиана широко раскрыла глаза, увидев перед собой незнакомое лицо. В окно лился утренний свет, а возле кровати сидела какая-то пожилая женщина.
— Нет-нет, я здорова.
Джулиана прижала руку к груди и почувствовала, что сердце ее учащенно бьется.
— Должно быть, вам приснился кошмар.
И Джулиана вспомнила, что ей снилось. Нет, это был не кошмар. Совсем напротив. Она стиснула зубы. Сон был сладостным и волнующим. Главным действующим лицом ее соблазнительного сна был мужчина с черными волосами и изумрудными глазами.
Раньше, если ей снились мужчины, то лишь в кошмарах, где господствовали боль и унижение. Никогда еще Джулиане, даже во сне, не доводилось испытывать такого жгучего желания. Что же с ней такое творится? Не сошла ли она с ума?
Леди Лофтс коснулась отметины на щеке, чтобы лишний раз напомнить себе о прошлом. Мужчины не интересуются чувствами женщин. Им нужно только одно — навязать женщине свою похоть. Все они таковы, даже Раймонд. Конечно, он почтителен и вежлив, но по его глазам Джулиана видела, каковы его мысли на ее счет. Желание светилось в его глазах, сквозило в каждом жесте. Зачем обманываться — он такой же, как другие мужчины.
Но тут ей пришло в голову, что Раймонду ни к чему учинять над женщиной насилие. Любая будет рада его вниманию.
Устыдившись собственных мыслей, Джулиана недовольно спросила:
— А ты кто такая?
— Меня зовут Валеска.
Незнакомая женщина стояла у изголовья кровати, держась за полог. Голос у нее был низкий, хриплый, а карие глаза обладали странной магнетической силой.
— Я тебя не знаю! — возмущенно воскликнула Джулиана.
Старуха с достоинством ответила:
— Меня вызвал господин…
— Какой господин?
— Раймонд.
— А, ты — одна из женщин, о которых он говорил?
Джулиана спустила ноги на пол, готовая немедленно разыскать Раймонда и потребовать от него ответа.
— Изволите вставать, миледи? — раздался еще один голос, тихий и мелодичный.
Джулиана протерла глаза, обернулась и спросила:
— А это еще кто?
С другой стороны кровати стояла белокожая, тоже не первой молодости светловолосая женщина. Она была необычайно высокого роста и сутулая.
— Меня зовут Дагна, миледи.
— Ты тоже приехала по зову своего господина? Я хочу сказать, мастера Раймонда?
— Мастера? — Дагна недоуменно нахмурилась. — Ах да, меня тоже вызвал Раймонд.
Она наклонила голову и внимательно осмотрела Джулиану с головы до ног.
— Хорошенькая, но робкая, — сказала она вслух.
Валеска дотронулась до ночной рубашки Джулианы своими желтыми пальцами и заметила:
— Надеюсь, ома не показывается в этом тряпье на людях. Смотреть стыдно.
Только теперь до Джулианы дошло, что служанки обсуждают ее, и она вспыхнула. Какая наглость! Можно подумать, ее здесь нет или что она малое дитя.
— Как насчет шали? — спросила Дагна.
— Той самой, с корабля? — Валеска пошамкала беззубым ртом, оценивающе взглянула на Джулиану. — Что ж, в самый раз.
С этими словами она удалилась, а Джулиана резко спросила:
— Где Файетт?
— Кто-кто?
Джулиана строго насупилась:
— Моя служанка!
— А, эта девчонка, — отмахнулась Дагна — Мы сказали ей, что сами позаботимся о вашей милости.
В этот момент вновь появилась Валеска. Она взмахнула узорчатой шалью умопомрачительной красоты, и служанки в два счета обернули яркой тканью плечи Джулианы.
— Какая наглость! — воскликнула Джулиана, срывая с себя шаль.
— Неужели не понравилась? Это моя любимая шаль.
Валеска обнажила в улыбке все три своих зуба, любовно погладила ткань.
— Мы с Дагной прибыли, чтобы служить вам, миледи.
— Наверно, ей понравится пояс.
Дагна опустилась на колени, вытащила из-под кровати потрепанный сундук. Заодно пояснила:
— Мы поклялись Раймонду, что будем служить вам.
— Поклялись? — переполошилась Джулиана. — О чем вы говорите? Что за кощунственные слова?
— Почему кощунственные?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88