– В деревню. А как вы провели время? – Себастьян выглядел вежливо-заинтересованным.
Стефания рассмеялась.
– Перейдем к мистеру Данну. Итак, вы работаете у Кристи. Что-нибудь известно о часах Кейт?
– Нет пока. На это уйдет время. Необходима точность в делах, касающихся семейных реликвий.
– Да, конечно, – сказала Стефания, чувствуя, что она теряет контроль над ходом беседы.
– Ну, раз уж мы коснулись этой темы, скажите, Стефания, вы знаете Кейт давно, вы много времени проводили с ее семьей?
– С ее отцом я виделась несколько раз случайно, если я кого и навещала, так это Элизабет Форрест. Думаю, вы уже познакомились с ней?
– Да, очень приятная женщина, но ведь она не родня, не так ли? У Кейт нет никого из близких?
– Только бабушка. А почему вы спрашиваете?
– Простое любопытство. Я удивился, почему Кейт остановилась у Элизабет, а не у родственников, но не хотел расспрашивать. Такие вещи подчас имеют слишком деликатное свойство, а ее отец по рассказам мне не очень-то симпатичен. Полагаю, ее мать умерла, когда Кейт была еще ребенком?
– Да, она умерла от рака, когда Кейт было двенадцать лет. Отцу Кейт нелегко было справиться с этим. Он был без ума от Сюзанны.
– А что произошло с Кейт?
– Отец решил, что лучше всего будет, если она проведет школьные каникулы с Элизабет. Он много путешествовал, и, когда Кейт стала старше, забрал к себе, чтобы она была хозяйкой на дипломатических приемах. Казалось, что чем старше дочь становилась, тем больше он хотел, чтоб она была с ним. И в конце концов убедил переехать в Нью-Йорк.
– Понятно. Но хватит о Кейт, поговорим о вас. Расскажите о вашей работе.
– Все прекрасно, все по-прежнему. Каждый раз, когда кто-то объявляет войну, я берусь за перо и самозабвенно пишу. А когда отрываюсь от бумаги, вижу, что произошла смена персонажей.
– Похоже, это весьма благоразумный способ разрешить любую ситуацию.
– Такова уж я. Никогда ни во что не даю себя втянуть.
– Последние слова мне явно что-то напоминают, – улыбнулся Себастьян.
– Да? – спросила Стефания, смеясь, но резко оборвала смех, когда увидела Кейт, бледную, с напряженным выражением лица.
– Ты поговорила? Ну что? Себастьян встал и подошел к ней:
– С тобой все в порядке? – спросил он мягко. Она кивнула:
– Все хорошо. Он только прочитал мне трансатлантическую лекцию.
– Сядь и расскажи, он подвел ее к софе.
– Он звонил из-за Дэвида. Похоже, Дэвид принял предложение работать с Севронсеном в госдепартаменте. Он бросает работу в юридической фирме, а также затею с Конгрессом и переезжает в Вашингтон.
– Ну и что? – спросила Стефания. – Я не могу понять, почему это касается тебя.
– Не касается, но папа этого не понимает.
– А как он это понимает, Кейт? – глаза Себастьяна стали очень холодными.
– Он хочет, чтобы я вернулась домой и прекратила эти «глупости». Он говорит, что я слишком отошла от реальности и что нельзя вести себя вечно, как ребенок.
– Разумеется, это связано с Дэвидом и его новой работой. Полагаю, отец хочет выдать тебя замуж за госдепартамент, и чем раньше, тем лучше, – сказал Себастьян.
– Это точно, – Кейт кивнула с несчастным видом. – Он не хотел слушать ни одного моего слова. И все продолжал повторять, что Дэвид так терпеливо ждал меня, поэтому он решил сам мне позвонить, чтобы немного вразумить. Я сказала, что собираюсь во Францию через неделю и позвоню, когда приеду. Он взорвался и сказал, что вчера был бабушкин день рождения, и он не удивлен, что я забыла. Что я, несомненно, была слишком занята, шатаясь по английским деревням и думая только о себе. Черт!
– Кейт! – сказала Стефания.
Себастьян мерил комнату шагами – руки в карманах, лоб нахмурен. Потом остановился и посмотрел на Кейт долгим, оценивающим взглядом:
– Стефания, не могли бы вы оставить нас на несколько минут одних?
– Да, конечно. Я пойду спать. Как приятно было увидеть вас снова, Себастьян.
– Как мило, – сказал Себастьян с улыбкой, когда она ушла. Затем повернулся к Кейт:
– Дорогая, нам надо поговорить.
– О чем?
– Для начала о тебе и Дэвиде. Почему ты так расстроена тем, что сказал отец?
– А ты не был бы расстроен, если бы твой отец так говорил с тобой?
– Во-первых, мой отец не тиран, хотя и притворяется таковым. Во-вторых, он никогда бы не стал указывать, как я должен жить. А мне совершенно ясно, что именно этим и занимается твой отец всю твою жизнь. Единственную пользу, которую он может извлечь из дочери, это выдать ее замуж так, чтобы продолжить свою карьеру.
– Неправда! Он, возможно, деспотичен, но ты говоришь о нем, как о холодном и расчетливом человеке. – Ее голос звенел гневом.
– Подумай об этом, Кейт. В любом случае, я не уверен, что твой папа – единственная причина. Как насчет Дэвида?
– Что Дэвид?
– У тебя действительно все с ним кончено? Возможно, он значит для тебя больше, чем ты хочешь признать.
Глаза Кейт сверкнули, но теперь она говорила холодно:
– Не слишком ли много ты берешь на себя, анализируя мои чувства? Ты понятия не имеешь, что я чувствую, Себастьян!
– В этом ты права, – кратко сказал он.
– Извини, просто это все еще болезненная область. – Кейт почувствовала неловкость.
– Конечно, и это совершенно естественно. Ты была с ним больше года. Но это важно для меня. Мне надо знать, Кейт. И тут есть кое-что еще. Не думаешь ли ты, что немного странно для Дэвида неожиданно бросить все, к чему он стремился, и направиться прямо в госдепартамент?
– Немного, может быть, но он всегда хотел туда попасть.
– Не так-то просто проникнуть туда, Кейт. Существует масса всяких проверок безопасности. Как-то все это слишком быстро, не так ли?
– Мой отец рекомендовал его. Он ясно дал мне это понять.
– Это-то и странно. Что-то беспокоит меня, Кейт, и я не могу понять, что.
– Давай просто забудем о Дэвиде и о моем отце, Себастьян. Я не хочу, чтобы они испортили конец прекрасного уик-энда. Я тебя еще по-настоящему не поблагодарила.
Он посмотрел на нее испытующе, одна морщинка еще держалась между бровями, затем его глаза прояснились, словно что-то в лице Кейт успокоило его.
– Я обожаю, когда ты благодаришь меня. Иди сюда, смешная девчонка, – он поцеловал ее долгим поцелуем так, что она забыла обо всем, кроме стука своего сердца и жара его тела. В конце концов он сказал: – Я должен идти, возлюбленная. Позвоню завтра, и мы кое-что обсудим.
Она с сожалением проводила его до двери.
– Спасибо еще раз, Себастьян.
– Не начинай все сначала, а то я никогда не уйду. Доброй ночи, любимая, и подумай о том, что я тебе сказал, ладно? – сказал он на прощание.
На следующее утро Себастьян сидел за столом, перед ним высилась груда нетронутой работы. Он потер лоб кончиками пальцев, как будто хотел разровнять морщины, и, наконец, взялся за телефон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84