Таким образом, он должен был открыто войти в вашу спальню, где вы, по вашим словам, «дремали», именно в то утреннее время, когда очень легко кого-то разбудить, обыскать все, чтобы найти револьвер, и скрыться так, чтобы вы не увидели и не услышали его. Он подвергал себя страшному риску, миссис Логан, бессмысленному, я бы даже сказал — невероятному риску, если только…
— Если только — что? — воскликнула Гвинет.
Эллиот улыбнулся, но безо всякой насмешки:
— Вы сами все понимаете. Я вынужден сделать вывод: либо вы были его сообщницей, — при этих словах Гвинет вскрикнула, вскочив на ноги и толкнув стол так, что содержимое маленького стаканчика пролилось, но Эллиот усадил ее обратно, — либо, — продолжил он, — убийца действовал отчаянно, не заботясь о том, разбудит он вас или нет. Другими словами, убийца был вашим любовником, намеревавшимся убить мистера Логана, будучи уверенным, что вы защитите его, если неожиданно проснетесь.
Наиболее вероятно было, что человек, знавший о револьвере, был вашим любовником. Почему? Конечно, потому, что вы, скорее всего, рассказали ему об оружии! Вы предупредили его. Черт возьми, миссис Логан, обычно люди не ездят за город на уик-энд с армейским револьвером 45-го калибра. Если ваш муж взял с собой револьвер, вы знали, почему он сделал это, и чувствовали себя не очень спокойно. Вы предупредили об этом своего любовника — возможно, он даже знал, где лежит револьвер, потому что вы точно знали это, так как распаковывали чемоданы в пятницу днем. Таким образом, на следующее утро он воспользовался случаем, проник в вашу спальню и взял револьвер.
Гвинет сжала кулаки.
— Я спала, — жалобно сказала она. Выражение ее лица было преисполнено той трагической серьезности, исходящей от ликов святых на старинных полотнах. — Говорю вам, я спала. Я не просыпалась и никого не видела. Я даже не знаю, куда девался револьвер.
— Ладно, мы вам верим.
— Вы…
С кривой, но не злобной усмешкой Эллиот продолжал:
— Хорошо, миссис Логан. А не кажется ли вам вполне вероятным, что если вы знали о том, что должно произойти, то могли пойти и спрятаться в комнате, где все случилось?
— Нет! Нет, конечно нет.
— Тогда если бы вы назвали нам имя этого человека, то очень помогли бы нам.
— Что еще вы хотите знать? — спокойно спросила Гвинет.
У доктора Фелла — то ли от волнения, то ли от растерянности и недоумения или по какой-то другой причине — было такое выражение лица, что даже по сравнению с мистером Харпо Марксом[11] оно казалось ужасным: его бандитские усы торчали, и он так энергично тряс головой, что космы его седых волос подпрыгивали над ушами. В какой-то момент показалось, что он хочет что-то сказать, чтобы выразить свой протест, но он промолчал.
Я же, хоть и держался нейтрально, считал все же, что Эллиот должен был держаться с Гвинет потверже, если хотел получить какой-то ответ. Иначе она, как нимфа из сказки, могла ускользнуть от него. И еще — если попытаться описать Гвинет, как совокупность абсолютно несовместимых черт, то следует заметить, что в ней они сочетались совершенно естественным образом: в Гвинет уживалась дюжина женщин, и, по крайней мере, десять из них были очень соблазнительны.
— Так что еще вы хотите знать? — повторила она.
— Простите, но я не получил ответа на свой вопрос, миссис Логан.
— Дело не в этом. — Гвинет резко тряхнула головой. — Вы можете подумать, что я уклоняюсь от ответа, но это не так. Скажите, а в этом не могут быть замешаны… призраки?
— О господи! — простонал Эллиот.
— Не смейтесь, я верю в призраков. Сейчас вы снова скажете, что я пытаюсь уйти от ответа. Так вот, скажите, что еще вы хотели бы узнать от меня, и мы выясним все сразу.
Эллиот и доктор Фелл снова переглянулись, обменявшись какими-то только им понятными сигналами.
— Ладно, — небрежно произнес Эллиот. Я тут же насторожился. — Тогда, во имя выяснения всего сразу, не могли бы мы снова вернуться к тому моменту, когда выстрелили в вашего мужа?
Гвинет вздрогнула.
— Вы согласны? Хорошо! Вы, конечно, заметили человека в коричневом костюме?
— Человека?…
— Человека, который стоял снаружи у северного окна, того, что обеспечил вам алиби.
— Вы имеете в виду мистера… о господи, никак не могу запомнить его имя. Погодите! Мистер Эндерби, вот. — Справившись с установлением фамилии, Гвинет приняла серьезный и задумчивый вид. — Мне очень жаль, но я смутно помню все, что было после выстрела в беднягу Бентли. Вообще-то я заметила, что после выстрела кто-то заглядывал в окно. Естественно, я не знала, что и раньше за окном кто-то стоял. В противном случае я не стала бы говорить так откровенно о… ну, вы понимаете… о том, что Бентли сделал со мной накануне ночью.
— Вы узнали мистера Эндерби, не так ли?
— Да, я… Нет, я не узнала его так, как вы имеете в виду, — поправила себя Гвинет, мило нахмурив брови и тут же улыбнувшись. — Я никогда раньше его не видела и познакомилась с ним уже после случившегося.
Эллиот задумчиво кивнул:
— Миссис Логан, вы совершенно уверены, что это был мистер Эндерби?
— Прошу прощения?
— Я спросил: вы совершенно уверены, что это был мистер Эндерби?
В нашем углу темной курительной комнаты, где свет единственной лампы в стеклянном плафоне бил нам в глаза, стало жарко: казалось, температура поднялась сразу на несколько градусов. Эллиот ждал; ждал доктор Фелл. Ждал и я, уставившись на кричащую вывеску, расхваливавшую красоты пролива Басса. У меня даже взмок воротничок рубашки.
— О! — слегка вздрогнув, пробормотала Гвинет. — Но это, должен быть, мистер Эндерби, — запротестовала она после некоторого раздумья. — Он ведь сам сказал, что это был он? И вы говорили… Зачем же ему утверждать, что это он, если его там не было? Все так ужасно запуталось, но вы меня поняли. В конце концов, откуда он знал, что я тогда сказала и что потом случилось, если его там не было?
— В любом случае у вас нет сомнений.
Гвинет колебалась:
— Это очень странно: я только мельком взглянула на него, он слишком быстро спрыгнул вниз, и я больше его не видела. Вообще-то, когда еще не знала о мистере Эндерби, я подумала, что это был призрак, потому что он напомнил мне кое-кого другого.
— Кое-кого другого? Кого же?
— Мартина, — ответила Гвинет. — Мартина Кларка.
Ни один мускул не дрогнул на лице Эллиота. Взяв в руки кружку, он сделал большой глоток и, поставив ее обратно, положил руки на стол.
— Миссис Логан, вполне возможно, что когда-нибудь в будущем кто-то попытается убедить вас, что это я внушил вам эту мысль. Не могли бы вы здесь и сейчас в присутствии свидетелей подтвердить, что я этого не делал?
— Я сама об этом подумала, — испуганно подтвердила Гвинет. — А в чем дело? Я что-то не то сказала? В любом случае, если этим человеком был мистер Эндерби, то это не мог быть Мартин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— Если только — что? — воскликнула Гвинет.
Эллиот улыбнулся, но безо всякой насмешки:
— Вы сами все понимаете. Я вынужден сделать вывод: либо вы были его сообщницей, — при этих словах Гвинет вскрикнула, вскочив на ноги и толкнув стол так, что содержимое маленького стаканчика пролилось, но Эллиот усадил ее обратно, — либо, — продолжил он, — убийца действовал отчаянно, не заботясь о том, разбудит он вас или нет. Другими словами, убийца был вашим любовником, намеревавшимся убить мистера Логана, будучи уверенным, что вы защитите его, если неожиданно проснетесь.
Наиболее вероятно было, что человек, знавший о револьвере, был вашим любовником. Почему? Конечно, потому, что вы, скорее всего, рассказали ему об оружии! Вы предупредили его. Черт возьми, миссис Логан, обычно люди не ездят за город на уик-энд с армейским револьвером 45-го калибра. Если ваш муж взял с собой револьвер, вы знали, почему он сделал это, и чувствовали себя не очень спокойно. Вы предупредили об этом своего любовника — возможно, он даже знал, где лежит револьвер, потому что вы точно знали это, так как распаковывали чемоданы в пятницу днем. Таким образом, на следующее утро он воспользовался случаем, проник в вашу спальню и взял револьвер.
Гвинет сжала кулаки.
— Я спала, — жалобно сказала она. Выражение ее лица было преисполнено той трагической серьезности, исходящей от ликов святых на старинных полотнах. — Говорю вам, я спала. Я не просыпалась и никого не видела. Я даже не знаю, куда девался револьвер.
— Ладно, мы вам верим.
— Вы…
С кривой, но не злобной усмешкой Эллиот продолжал:
— Хорошо, миссис Логан. А не кажется ли вам вполне вероятным, что если вы знали о том, что должно произойти, то могли пойти и спрятаться в комнате, где все случилось?
— Нет! Нет, конечно нет.
— Тогда если бы вы назвали нам имя этого человека, то очень помогли бы нам.
— Что еще вы хотите знать? — спокойно спросила Гвинет.
У доктора Фелла — то ли от волнения, то ли от растерянности и недоумения или по какой-то другой причине — было такое выражение лица, что даже по сравнению с мистером Харпо Марксом[11] оно казалось ужасным: его бандитские усы торчали, и он так энергично тряс головой, что космы его седых волос подпрыгивали над ушами. В какой-то момент показалось, что он хочет что-то сказать, чтобы выразить свой протест, но он промолчал.
Я же, хоть и держался нейтрально, считал все же, что Эллиот должен был держаться с Гвинет потверже, если хотел получить какой-то ответ. Иначе она, как нимфа из сказки, могла ускользнуть от него. И еще — если попытаться описать Гвинет, как совокупность абсолютно несовместимых черт, то следует заметить, что в ней они сочетались совершенно естественным образом: в Гвинет уживалась дюжина женщин, и, по крайней мере, десять из них были очень соблазнительны.
— Так что еще вы хотите знать? — повторила она.
— Простите, но я не получил ответа на свой вопрос, миссис Логан.
— Дело не в этом. — Гвинет резко тряхнула головой. — Вы можете подумать, что я уклоняюсь от ответа, но это не так. Скажите, а в этом не могут быть замешаны… призраки?
— О господи! — простонал Эллиот.
— Не смейтесь, я верю в призраков. Сейчас вы снова скажете, что я пытаюсь уйти от ответа. Так вот, скажите, что еще вы хотели бы узнать от меня, и мы выясним все сразу.
Эллиот и доктор Фелл снова переглянулись, обменявшись какими-то только им понятными сигналами.
— Ладно, — небрежно произнес Эллиот. Я тут же насторожился. — Тогда, во имя выяснения всего сразу, не могли бы мы снова вернуться к тому моменту, когда выстрелили в вашего мужа?
Гвинет вздрогнула.
— Вы согласны? Хорошо! Вы, конечно, заметили человека в коричневом костюме?
— Человека?…
— Человека, который стоял снаружи у северного окна, того, что обеспечил вам алиби.
— Вы имеете в виду мистера… о господи, никак не могу запомнить его имя. Погодите! Мистер Эндерби, вот. — Справившись с установлением фамилии, Гвинет приняла серьезный и задумчивый вид. — Мне очень жаль, но я смутно помню все, что было после выстрела в беднягу Бентли. Вообще-то я заметила, что после выстрела кто-то заглядывал в окно. Естественно, я не знала, что и раньше за окном кто-то стоял. В противном случае я не стала бы говорить так откровенно о… ну, вы понимаете… о том, что Бентли сделал со мной накануне ночью.
— Вы узнали мистера Эндерби, не так ли?
— Да, я… Нет, я не узнала его так, как вы имеете в виду, — поправила себя Гвинет, мило нахмурив брови и тут же улыбнувшись. — Я никогда раньше его не видела и познакомилась с ним уже после случившегося.
Эллиот задумчиво кивнул:
— Миссис Логан, вы совершенно уверены, что это был мистер Эндерби?
— Прошу прощения?
— Я спросил: вы совершенно уверены, что это был мистер Эндерби?
В нашем углу темной курительной комнаты, где свет единственной лампы в стеклянном плафоне бил нам в глаза, стало жарко: казалось, температура поднялась сразу на несколько градусов. Эллиот ждал; ждал доктор Фелл. Ждал и я, уставившись на кричащую вывеску, расхваливавшую красоты пролива Басса. У меня даже взмок воротничок рубашки.
— О! — слегка вздрогнув, пробормотала Гвинет. — Но это, должен быть, мистер Эндерби, — запротестовала она после некоторого раздумья. — Он ведь сам сказал, что это был он? И вы говорили… Зачем же ему утверждать, что это он, если его там не было? Все так ужасно запуталось, но вы меня поняли. В конце концов, откуда он знал, что я тогда сказала и что потом случилось, если его там не было?
— В любом случае у вас нет сомнений.
Гвинет колебалась:
— Это очень странно: я только мельком взглянула на него, он слишком быстро спрыгнул вниз, и я больше его не видела. Вообще-то, когда еще не знала о мистере Эндерби, я подумала, что это был призрак, потому что он напомнил мне кое-кого другого.
— Кое-кого другого? Кого же?
— Мартина, — ответила Гвинет. — Мартина Кларка.
Ни один мускул не дрогнул на лице Эллиота. Взяв в руки кружку, он сделал большой глоток и, поставив ее обратно, положил руки на стол.
— Миссис Логан, вполне возможно, что когда-нибудь в будущем кто-то попытается убедить вас, что это я внушил вам эту мысль. Не могли бы вы здесь и сейчас в присутствии свидетелей подтвердить, что я этого не делал?
— Я сама об этом подумала, — испуганно подтвердила Гвинет. — А в чем дело? Я что-то не то сказала? В любом случае, если этим человеком был мистер Эндерби, то это не мог быть Мартин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54