— Тысячу галлонов чего?
— Бензина. Вещества, которое горит.
— Боб, ты, наверное, рехнулся. В этом доме нет бензина. Я должен это знать, так ведь? — Он стукнул кулаком по столу. — Я обследовал каждый сантиметр этих подвалов и целыми неделями почти ежедневно приезжал сюда, кроме последних среды и четверга. Говорю тебе, здесь нет…
Именно это мы довольно долго обсуждали с Тэсс за ленчем, и она привела мне факты.
— Спроси миссис Уинч, — предложил я.
— Да что может знать миссис Уинч?
— На самом деле Кларк привез бензин именно в четверг. Даже миссис Уинч, которая и глазом не моргнет, если обнаружит скелет, сидящий на ее туалетном столике, и та перепугалась. Она рассказала об этом Тэсс, а Тэсс — мне.
Энди помрачнел:
— Послушай, Кларк не мог сделать этого!
— Это противоречит закону?
— Ладно, нет. Разве только если он хотел разыграть шутку со страховой компанией. Я хочу сказать, что это вещество опасно. Представь себе?…
— Именно.
После долгих размышлений Энди заговорил. Отодвинув стул, который противно проскрипел по твердому полу, он, казалось, пытался таким образом переместиться за круг, соответствующий окружности люстры. Затем пересел на стул, на котором сидел за завтраком, и снова люстра с ее трехъярусной «короной» из белых свечей оказалась почти над его головой.
— Мы должны уехать отсюда, — выпалил он. — Сегодня. Это не означает, что я не доверяю мистеру Кларку, правда! Но есть кое-что, о чем я собирался рассказать тебе сегодня утром, когда нас прервали.
— Слушаю тебя!
Вдруг от чьей-то тяжелой поступи вначале по плитам холла, а потом по двум скрипучим ступеням, ведущим в столовую, люстра явно завибрировала.
Это был доктор Фелл в сопровождении инспектора Граймза. Доктор неотрывно смотрел на люстру и чуть было не потерял равновесие. Свою трость с изогнутой ручкой он, словно незрячий, держал перед собой и был настолько сосредоточен на созерцании осветительного прибора, что не видел нас до тех пор, пока не прошел подальше в столовую.
— А? — остановившись, пробормотал потрясенный доктор. — О! Ах! — Он мельком взглянул на накрытый к чаю стол. — Прошу прощения, джентльмены. Я забыл, что во всякой цивилизованной стране сейчас время чая. Инспектор Граймз собирался…
Нарушая правила вежливости, я перебил его:
— Не хотите ли присоединиться к нам?
— Благодарю вас, молодой человек, — рассеянно промолвил доктор Фелл, продолжая смотреть на люстру, но затем словно проснулся: — Прошу прощения, что вы сказали?
— Я спросил, не присоединитесь ли вы к нам?
— К чему?
— К чаю.
— О! Ах! Чай! — воскликнул доктор Фелл, осмысливший, наконец, о чем шла речь. — С удовольствием! Я… э-э-э… думал о совершенно других вещах. — Он повернулся к инспектору Граймзу: — Это и есть та комната, где упала люстра, придавив дворецкого?
— Это она, сэр.
— Вы тогда были здесь?
— Да, сэр, был.
— Гм… да… Скажите: это та же самая люстра или какая-то другая?
Насупившись, инспектор Граймз пребывал в нерешительности:
— Знаете, сэр, трудно сказать. Она выглядит точно так же, однако я не понимаю, как такое может быть. Пожалуй, лучше спросить мистера Кларка.
— Это та же люстра, — вмешался в разговор Энди. — Мистер Кларк откопал ее в одном из подвалов и подновил. Если рассмотреть люстру поближе, то можно увидеть на ее нижней части острый шип. — У Энди был вид, будто он продрог. — Отвратительная смерть. Ни за что не хотел бы таким образом сыграть в ящик.
Доктор Фелл кивнул.
Шторы на окнах были задернуты, и шум дождя доносился до нас как приглушенный шорох. Благодаря свету ламп под желтыми абажурами, гостиная в сумерках словно была заполнена сверкающей дымкой, в которой резное дерево, китайский фарфор, серебро и даже лица казались подернутыми золотой паутиной, как на полотнах голландских художников. Из большого фарфорового чайника для кипятка, к которому пока никто не притронулся, шел пар; высокой горкой лежали сандвичи. Хотя перед ним был стол, доктор Фелл поднял трость и попытался дотронуться ею до нижней части люстры. Люстра закачалась, а балка громко затрещала.
— На вашем месте я был бы поосторожнее с этой штукой, сэр, — сказал инспектор Граймз неестественно громким голосом. От неожиданного треска он даже подпрыгнул. — Никогда не знаешь, чего от нее ждать, не так ли?
— Вздор, с ней все в порядке, — объявил Энди, — или, по крайней мере, было все в порядке.
— А с обеденным столом? — ни на что не обращая внимания, спросил доктор Фелл. — Когда последний из Лонгвудов жил в этом доме, стол стоял там же, где и сейчас? Почти под люстрой? Что скажете, инспектор?
— Совершенно верно, сэр.
— Но я полагаю, дворецкий не забирался на стол, а также на стул? Я хочу сказать, не ставил же он стул на стол, а затем забирался на самый верх?
Граймз покачал головой:
— Нет, сэр. Когда мы вошли сюда и увидели его в этом беспорядке, стол стоял в стороне. Очевидно, старик сам его отодвинул. Потом поставил стул — такой же, как и эти, — Граймз указал на стоявшие у стола стулья, — старинные, с высокими спинками. Один из них он поставил прямо под люстрой и встал на него.
— Так. Какого роста был дворецкий? Такого, как вы?
— Выше меня, сэр, — примерно такого, как вон тот джентльмен.
— Примерно как мистер Хантер?
— Совершенно верно.
Рассеянно пробормотав извинения, доктор Фелл, не теряя времени даром, взялся за дело: он схватился за стол и богатырским усилием сдвинул его в сторону. Раздался звон посуды, из кухни сразу примчалась миссис Уинч. Бело-розовые пирожные попадали, чайник с кипятком накренился, однако Энди удалось его подхватить, правда ценой обожженной руки, отчего он крепко выругался.
Затем доктор Фелл взялся за стул — старинный резной дубовый стул времен короля Якова, с высокой спинкой и высоким сиденьем. Я вспомнил историю об «ожившем» стуле, которую рассказали в клубе «Конго». Доктор Фелл смотрел на стул с такой злостью, будто тот нанес ему личное оскорбление.
Краем глаза я заметил Тэсс и Гвинет, входивших в столовую из холла и внезапно остановившихся.
— К сожалению, — задыхаясь, проговорил доктор, — я недостаточно проворен для следующих маневров. Мистер Хантер, вы, кажется, такого же роста, как покойный Уильям Полсон. Не могли бы вы подняться на этот стул?
— Ладно. Что-нибудь еще?
Лампы с желтыми абажурами стояли напротив северной стены столовой. Длинная, похожая на ножницы тень Энди на стуле, с раздвинутыми в стороны ногами для равновесия, отразилась на южной стене, темно-красных оконных шторах и блюдах из китайского фарфора на полках.
— Отлично. — Доктор Фелл снова кивнул. — А теперь поднимите руки над головой.
— Так?
— Да. Сколько остается от ваших рук до нижней части люстры?
— Сантиметров пятнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54