Во-первых, вряд ли эти места предназначены для частых посещений туристами (нами то бишь), а во-вторых, если бы хотели придать дух , нацепили бы псевдофакелы. А то — помет…
Несерьезно как-то. Что же они его, специально разбрасывают? — Хорошо, тогда чем объясняется эта странность? — А ничем. Она пока вообще не объясняется, как и большинство здешних странностей.
В результате подобных дискуссий с самим собой я очутился на небольшой площадке с единственной дверью. Потолок здесь почти касался моих волос, и с этого потолка, как и на всей лестнице, свисали сопли старой паутины. Я инстинктивно пригнулся, чтобы не нацеплять на голову этой дряни, и шагнул в дверной проем, наружу.
Влево и вправо тянулся обычный кольцевой коридор. Здесь было тихо и пустынно, закрытые двери стояли безмолвными стражами, а несколько псевдофакелов, находившихся друг от друга на приличном расстоянии, придавали всему окружающему мрачное сумеречье. Вот здесь сохранилась та атмосфера, которую столь безуспешно пытались воспроизвести владельцы гостиницы. Я это почувствовал — тот необъяснимый, неуправляемый трепет в груди, который возникает при соприкосновении с чем-то по-настоящему древним. Как будто совершил скачок во времени.
Или слушаешь повествование… о самом себе.
Не знаю, что было тому причиной — может быть, отсутствие признаков цивилизации, которое в таком пустынном и мрачном месте неизбежно начинает пугать, а может быть, какой-то звук на самом краешке слышимости, — но я вдруг почувствовал панический страх. Сдерживаясь, чтобы не побежать сломя голову, я направился вправо… — нет, влево — только бы поскорее выбраться из этого коридора! Но я шел, стены тянулись, а выхода все не было. Где-нибудь здесь должна находиться лестница, ведущая вниз. Нужно только найти.
Мне начало казаться, что я иду по кругу — причем, прошел уже несколько раз. Чтобы проверить это, я порылся в кармане, отыскал там клочок бумаги, оборвал по краям так, чтобы получился треугольник, и положил на пол, у стенки.
Пошел дальше.
Когда через некоторое время я увидел этот треугольник, сомнений не осталось: открытого выхода на общую лестницу, которая связывает все этажи
/получается, не все/
башни, здесь нету. Нужно искать какой-нибудь другой.
Логичнее всего было бы вернуться к Мугиду и попросить его помочь мне. Вот только я не помнил, которая из дверей ведет в ту комнатку.
Тогда я стал наудачу открывать все двери подряд. Вернее, пытаться открывать, потому что большая их часть была заперта. Открытые, впрочем, тоже не помогли мне в решении задачи. За некоторыми оказывались пустые ниши в человеческий рост, за другими — кладовые, доверху набитые каким-то хламом, паутиной и мышиным пометом. Я даже вспугнул пару раз мышей, которые, несмотря на обещание Мугида разобраться с грызунами, по-прежнему обитали в гостинице.
В общем, там было все, кроме того, что я искал.
Измазанный в пыли, уставший и порядком струхнувший, я набрел-таки на дверь, за которой имелась лестница. Только радоваться было еще рано — лестница состояла из двух низеньких ступенек, расположенных в очередной нише. Эти ступеньки поднимались к глухой стене и… все. Великолепно!
И я бы, наверное, миновал эту псевдолестницу, но мое внимание привлекла небольшая хвостатая тень, метнувшаяся в дальний угол ниши из-под ног. Мышь! Даже здесь — мышь!
Маленький грызун стрелой мчался к глухой стенке, смешно подпрыгивая на ступеньках:
одна, вторая… Вот он забрался на верхнюю, остановился на секундочку, чтобы оглянуться.
Оглянулся. Опасность (то есть я) все еще нависала над ним. Тогда зверек, не мешкая, прыгнул прямо в стенку.
И исчез.
Я потер рукой правый глаз: эт-то еще что за фокусы?!
Глаз послушно выдавил слезу, поморгал. Все равно в пределах видимости мыши не было.
Какого?…
Стена молчала.
Другой бы, наверное, понял, что к чему, и попытался прыгнуть в стену. Я не такой.
Для начала я оставил дверь в нишу открытой, после чего направился к ближайшей доступной мне кладовой. Там выцепил из общей кучи несколько сломанных стульев, испорченную китару с одной струной, покрытый плесенью фолиант, — и поволок все это к волшебной стене. Отломал от принесенного стула ножку и ткнул в стену.
Ножка наполовину ушла в нее, не испытывая ощутимого сопротивления. Я дернул обратно. И — нате вам! — в руках у меня осталась только та половина, которая была по эту сторону стены.
Как интересно!
Швырнул оставшийся кусок ножки в стену. Улетел и не вернулся — как и не было. Тогда вслед за ним отправилось все остальное раздобытое мной добро.
Когда я сообразил, что падать на кучу сломанных стульев и однострунную китару будет не совсем приятно, у меня в руках оставался только плесневелый фолиант. Я подумал, что уж он-то ничего не изменит, и швырнул том вслед за остальными вещицами.
А потом прыгнул сам.
И конечно, приземлился на все это барахло — хорошо так приземлился. Аж что-то треснуло подо мной. Кажется, китара.
Огляделся.
Я полулежал в уже знакомых мне обломках мебели на первом этаже Башни , таком родном и уютном. Наверное, нужно было закричать люди, я вернулся! или что-нибудь подобное, но я всегда, при любых обстоятельствах, оставался излишне черствым и крайне циничным человеком.
Поэтому я только позлорадствовал тому, что Мугиду придется разбираться со всей этой древней дрянью, которую я сюда нашвырял. Надеюсь, слуги спросят у него об этом прежде, чем вышвырнуть все барахло на мусорник. А может, даже увидит кто-то из гостей…
С такими, прямо скажем — недостойными мыслями, я пошел к лестнице, чтобы по ней, широкой и надежной, подняться на третий этаж и навестить наконец Карну. Все-таки скоро обед — пора бы и исполнить то, что задумал за завтраком. Самое время.
Найти на третьем этаже девятую комнату оказалось не так сложно. Я мельком пожалел о том, что не привел себя в порядок после утренних приключений, но отринул в сторону все упаднические мысли и постучал.
— Кто там? — спросили за дверью слабым голосом.
Похоже, девушке совсем плохо.
— Это я, Нулкэр.
— Входите, — точно таким же печально-болезненным тоном. — Не заперто.
Я толкнул дверь и шагнул в комнату, ожидая увидеть Карну почти что при смерти.
Девушка сидела на кровати, забравшись в нее с ногами, и держала в руках книгу.
— Это чудесно, что вы пришли! Я здесь просто умираю от скуки!
Произнесено это было совсем другим голосом, энергичным и немного лукавым. Уж его-то владелица точно не умирала — ни от скуки, ни от неожиданной болезни.
Я осторожно сел на краешек кровати и попытался разобраться:
— Минуточку. Данкэн сказал мне, что вам нездоровится.
Она изобразила на лице возмущение:
— Что же, вы не рады, что это не так?
— Я рад, — сказал я искренне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Несерьезно как-то. Что же они его, специально разбрасывают? — Хорошо, тогда чем объясняется эта странность? — А ничем. Она пока вообще не объясняется, как и большинство здешних странностей.
В результате подобных дискуссий с самим собой я очутился на небольшой площадке с единственной дверью. Потолок здесь почти касался моих волос, и с этого потолка, как и на всей лестнице, свисали сопли старой паутины. Я инстинктивно пригнулся, чтобы не нацеплять на голову этой дряни, и шагнул в дверной проем, наружу.
Влево и вправо тянулся обычный кольцевой коридор. Здесь было тихо и пустынно, закрытые двери стояли безмолвными стражами, а несколько псевдофакелов, находившихся друг от друга на приличном расстоянии, придавали всему окружающему мрачное сумеречье. Вот здесь сохранилась та атмосфера, которую столь безуспешно пытались воспроизвести владельцы гостиницы. Я это почувствовал — тот необъяснимый, неуправляемый трепет в груди, который возникает при соприкосновении с чем-то по-настоящему древним. Как будто совершил скачок во времени.
Или слушаешь повествование… о самом себе.
Не знаю, что было тому причиной — может быть, отсутствие признаков цивилизации, которое в таком пустынном и мрачном месте неизбежно начинает пугать, а может быть, какой-то звук на самом краешке слышимости, — но я вдруг почувствовал панический страх. Сдерживаясь, чтобы не побежать сломя голову, я направился вправо… — нет, влево — только бы поскорее выбраться из этого коридора! Но я шел, стены тянулись, а выхода все не было. Где-нибудь здесь должна находиться лестница, ведущая вниз. Нужно только найти.
Мне начало казаться, что я иду по кругу — причем, прошел уже несколько раз. Чтобы проверить это, я порылся в кармане, отыскал там клочок бумаги, оборвал по краям так, чтобы получился треугольник, и положил на пол, у стенки.
Пошел дальше.
Когда через некоторое время я увидел этот треугольник, сомнений не осталось: открытого выхода на общую лестницу, которая связывает все этажи
/получается, не все/
башни, здесь нету. Нужно искать какой-нибудь другой.
Логичнее всего было бы вернуться к Мугиду и попросить его помочь мне. Вот только я не помнил, которая из дверей ведет в ту комнатку.
Тогда я стал наудачу открывать все двери подряд. Вернее, пытаться открывать, потому что большая их часть была заперта. Открытые, впрочем, тоже не помогли мне в решении задачи. За некоторыми оказывались пустые ниши в человеческий рост, за другими — кладовые, доверху набитые каким-то хламом, паутиной и мышиным пометом. Я даже вспугнул пару раз мышей, которые, несмотря на обещание Мугида разобраться с грызунами, по-прежнему обитали в гостинице.
В общем, там было все, кроме того, что я искал.
Измазанный в пыли, уставший и порядком струхнувший, я набрел-таки на дверь, за которой имелась лестница. Только радоваться было еще рано — лестница состояла из двух низеньких ступенек, расположенных в очередной нише. Эти ступеньки поднимались к глухой стене и… все. Великолепно!
И я бы, наверное, миновал эту псевдолестницу, но мое внимание привлекла небольшая хвостатая тень, метнувшаяся в дальний угол ниши из-под ног. Мышь! Даже здесь — мышь!
Маленький грызун стрелой мчался к глухой стенке, смешно подпрыгивая на ступеньках:
одна, вторая… Вот он забрался на верхнюю, остановился на секундочку, чтобы оглянуться.
Оглянулся. Опасность (то есть я) все еще нависала над ним. Тогда зверек, не мешкая, прыгнул прямо в стенку.
И исчез.
Я потер рукой правый глаз: эт-то еще что за фокусы?!
Глаз послушно выдавил слезу, поморгал. Все равно в пределах видимости мыши не было.
Какого?…
Стена молчала.
Другой бы, наверное, понял, что к чему, и попытался прыгнуть в стену. Я не такой.
Для начала я оставил дверь в нишу открытой, после чего направился к ближайшей доступной мне кладовой. Там выцепил из общей кучи несколько сломанных стульев, испорченную китару с одной струной, покрытый плесенью фолиант, — и поволок все это к волшебной стене. Отломал от принесенного стула ножку и ткнул в стену.
Ножка наполовину ушла в нее, не испытывая ощутимого сопротивления. Я дернул обратно. И — нате вам! — в руках у меня осталась только та половина, которая была по эту сторону стены.
Как интересно!
Швырнул оставшийся кусок ножки в стену. Улетел и не вернулся — как и не было. Тогда вслед за ним отправилось все остальное раздобытое мной добро.
Когда я сообразил, что падать на кучу сломанных стульев и однострунную китару будет не совсем приятно, у меня в руках оставался только плесневелый фолиант. Я подумал, что уж он-то ничего не изменит, и швырнул том вслед за остальными вещицами.
А потом прыгнул сам.
И конечно, приземлился на все это барахло — хорошо так приземлился. Аж что-то треснуло подо мной. Кажется, китара.
Огляделся.
Я полулежал в уже знакомых мне обломках мебели на первом этаже Башни , таком родном и уютном. Наверное, нужно было закричать люди, я вернулся! или что-нибудь подобное, но я всегда, при любых обстоятельствах, оставался излишне черствым и крайне циничным человеком.
Поэтому я только позлорадствовал тому, что Мугиду придется разбираться со всей этой древней дрянью, которую я сюда нашвырял. Надеюсь, слуги спросят у него об этом прежде, чем вышвырнуть все барахло на мусорник. А может, даже увидит кто-то из гостей…
С такими, прямо скажем — недостойными мыслями, я пошел к лестнице, чтобы по ней, широкой и надежной, подняться на третий этаж и навестить наконец Карну. Все-таки скоро обед — пора бы и исполнить то, что задумал за завтраком. Самое время.
Найти на третьем этаже девятую комнату оказалось не так сложно. Я мельком пожалел о том, что не привел себя в порядок после утренних приключений, но отринул в сторону все упаднические мысли и постучал.
— Кто там? — спросили за дверью слабым голосом.
Похоже, девушке совсем плохо.
— Это я, Нулкэр.
— Входите, — точно таким же печально-болезненным тоном. — Не заперто.
Я толкнул дверь и шагнул в комнату, ожидая увидеть Карну почти что при смерти.
Девушка сидела на кровати, забравшись в нее с ногами, и держала в руках книгу.
— Это чудесно, что вы пришли! Я здесь просто умираю от скуки!
Произнесено это было совсем другим голосом, энергичным и немного лукавым. Уж его-то владелица точно не умирала — ни от скуки, ни от неожиданной болезни.
Я осторожно сел на краешек кровати и попытался разобраться:
— Минуточку. Данкэн сказал мне, что вам нездоровится.
Она изобразила на лице возмущение:
— Что же, вы не рады, что это не так?
— Я рад, — сказал я искренне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52