Они пахнут как сад, заросший, мокрый, дикий сад.
Ребенка скрывает очень длинный анорак, капюшон поднят, шнурок туго стянут, так что ничего нельзя разглядеть, кроме глаз. Глаза двумя яркими изумрудами светятся из глубины капюшона.
Койот знает, что ребенок – девочка, лет десяти-одиннадцати, как раз на грани созревания. Он может сказать это по запаху, запаху девочки. Он сладкий и высокий, приятным контрастом запаху дождя, острому и кислому. Дождь превращает Мех Койота в слипшийся ком. У Койота появляется неприятное ощущение, что эти люди принесли дождь с собой. Запах цветов усиливается. Он победно врывается в ноздри, Койот чихает. Он давит окурок подошвой, втаптывает его в грязь, в которую превратилась земля, открывает дверь такси, залезает, выключает старого доброго Гамбо.
Койот знает свое место.
Девочка открывает заднюю дверь, плюхается на обитое дерматином сиденье. Мужчина стучит свободной рукой по багажнику, требуя его открыть. Койот разблокирует замок и чувствует, как машина скрипнула под новой тяжестью. Мужчина подходит к окну Койота. Лицо мужчины покрыто копотью. Он говорит:
– Она едет. – Голос говорящего похож на грязь, чавкающую под ногами в дождливый серый день. – Ты в курсе, куда ее надо везти?
Койот даже не кивает, он слишком занят – заливает ноздри СоплеСтоппером. Свободной рукой он включает счетчик, флажок падает. Это то, что старики зовут стартовой таксой. Фишка пришла из давних времен, когда с механизма падал зеленый флаг, показывавший, что машина выбрана. Койот до сих пор так это и называет, хотя зеленый флаг давно исчез; такой уж он парень. Появляются цифры, зеленые и яркие: 3,80. Стандартная такса, один пассажир. Он жмет кнопку наценки за мешок в багажнике. Добавляется 0,60 за вес. Потом он нажимает «Л» для Лимбо, и счетчик высвечивает некислые 400,20, это то, что он требует за поездки за черту города. Поездки по Лимбо очень опасны, и Койот считает, что он стоит каждого пенни.
– Александра-парк, Манчестер, – говорит мужчина. – Понятно?
Койот не обращает внимания. Черное такси прекрасно; просто послушайте гул старого двигателя! Койот чувствует растущую энергию. Знание. Так называют это драйверы – знание всех улиц: где они находятся, насколько опасны, что находится в темных углах. В Койоте растекается знание.
Такси трогается, черные колеса выбрасывают из-под себя облако грязи. Мужчина еще держится за дверь. Может, он сотрет ладони до крови. Но кого ебет чужое горе?
4:22.
День уже начался, скоро станет светло. Теперь будет еще сложнее пробраться мимо городской стражи, они будут проверять все въезжающие машины на предмет зомби. Койот собирается сыграть чисто, возможно, проехать через Потайную дверь на границе города. Мало кто из городских обитателей знает входы и выходы Лимбо лучше него. Раньше он обычно принимал перья Вирта, они помогали ему в дороге. Но он осознал, что край его личной пропасти осыпается. Теперь Койот водит чистым, без перьев. Фары такси выхватывают мертвые деревья и выгоревшие остовы машин. Он ведет сейчас, как зомби, слившись со знанием реальности и ее Тени.
Зомби – проклятье каждого драйвера. В ночных кафе Койот не раз слышал истории о машинах, найденных в мерзких грязных канавах где-нибудь на окраине Манчестера: тело драйвера размазано по сиденью, руки все еще стискивают руль. О состоянии тел рассказывали разное. Что у них не было ни единого зуба. Что их головы были отрезаны и стояли на капоте, словно эдакий роллс-ройсовский дух экстаза. Что их гениталии находили в бензобаке. Койот не знал, чему верить. Всё, чего он хотел, всё, что он умел, на что был способен, – возить людей от адреса к адресу, не важно, по Манчестеру или по Лимбо. И вот теперь он играет в свою любимую игру: везет странного пассажира в Манчестер, разгоняется по узкой щели, ведущей к маленькой проселочной дороге, ведущей назад, в тепло. Может, в этот раз мечта станет реальностью, и Кайфотаун будет ждать за следующим поворотом. Если он сможет доставить этого пассажира. 4:41.
Часы на приборной панели светятся ярко-зеленым. Напоминают ему о глазах пассажирки. Такие чистые. Он слегка поворачивается и говорит через проволочную сетку:
– Манчестер зачем ехать, мисс?
Вопрос звучит глухим рычанием, потому что Койот наполовину пес; так он разговаривает, произносит человеческие слова собачьей глоткой.
Девочка не отвечает.
Койот делает еще одну попытку.
– Паспорт есть?
Молчание. Не важно, Койот так и так знал, что это нелегальная поездка.
– Пристегнута как надо?
Снова молчание. Но, обернувшись, Койот видит, что девичье тело охвачено ремнями безопасности.
– Погода гадость, – пытается он. – Время года?
Девочка на заднем сиденье еще туже стягивает анорак на своем лице.
Ясно, она не из болтливых. Значит, ей придется просто слушать голос Койота, вот так. Койот любит поговорить с пассажирами.
– Как имя, ребенок? – спрашивает он.
Наверное, она не ответит. Проходит верных секунд десять, не меньше, и наконец она произносит:
– Можешь называть меня Персефоной.
Ее голос сладкий и липкий. Как кусок меда.
– Персефона. Красивое имя, – говорит ей Койот.
Она не отвечает.
Только тихий шепот черных деревьев по обе стороны дороги. Время от времени из облаков выглядывает молчаливая луна. Но встает солнце, Койот мчится к нему навстречу. Может, поездка обойдется без зомби – эти полуживущие ненавидят дневной свет. Шелест дождя по ветровому стеклу. Запах цветов с заднего сиденья такси. Слишком сильный, слишком резкий. Койот чувствует, как рождается большой чих. «Аллергия в конце концов убьет меня».
До предела напрягая свои песьи глаза, чтобы аккуратно пройти сквозь потоки дождя, Койот неожиданно мысленно видит образ Боды. И этот образ ведет его вперед, по дороге домой, в его квартиру на Фэлоуфилд. Внезапно он начинает дрожать, шерсть на загривке встает дыбом. Что-то вот-вот пойдет не так, он знает. Койот оглядывается налево-направо, высматривает проблему. Ничего не видит. Потом громкий, смачный удар сзади по машине – и девочка кричит.
Койот смотрит в зеркало, видит только темноту, девочка отшатывается от левого окна. Он поворачивает голову, нос ловит плохой запах. Он не может разглядеть, что это.
– Что случилось? – кричит он.
В ответ только вопли. Койот окончательно поворачивает голову назад, пытаясь увидеть, и неожиданно машина врезается во что-то на дороге. «Это что за хуетень?» Койот вовремя поворачивает морду вперед и видит, как на них летит забор. Он переходит в состояние гиперпса и закладывает такой вираж, что видит свет собственных габаритных огней. Удар в лобовое стекло.
«Господи!»
Лицо зомби, размазанное по стеклу.
Отлично, теперь их двое, один спереди, один сзади. От вони полужизни к горлу подкатывается комок тошноты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Ребенка скрывает очень длинный анорак, капюшон поднят, шнурок туго стянут, так что ничего нельзя разглядеть, кроме глаз. Глаза двумя яркими изумрудами светятся из глубины капюшона.
Койот знает, что ребенок – девочка, лет десяти-одиннадцати, как раз на грани созревания. Он может сказать это по запаху, запаху девочки. Он сладкий и высокий, приятным контрастом запаху дождя, острому и кислому. Дождь превращает Мех Койота в слипшийся ком. У Койота появляется неприятное ощущение, что эти люди принесли дождь с собой. Запах цветов усиливается. Он победно врывается в ноздри, Койот чихает. Он давит окурок подошвой, втаптывает его в грязь, в которую превратилась земля, открывает дверь такси, залезает, выключает старого доброго Гамбо.
Койот знает свое место.
Девочка открывает заднюю дверь, плюхается на обитое дерматином сиденье. Мужчина стучит свободной рукой по багажнику, требуя его открыть. Койот разблокирует замок и чувствует, как машина скрипнула под новой тяжестью. Мужчина подходит к окну Койота. Лицо мужчины покрыто копотью. Он говорит:
– Она едет. – Голос говорящего похож на грязь, чавкающую под ногами в дождливый серый день. – Ты в курсе, куда ее надо везти?
Койот даже не кивает, он слишком занят – заливает ноздри СоплеСтоппером. Свободной рукой он включает счетчик, флажок падает. Это то, что старики зовут стартовой таксой. Фишка пришла из давних времен, когда с механизма падал зеленый флаг, показывавший, что машина выбрана. Койот до сих пор так это и называет, хотя зеленый флаг давно исчез; такой уж он парень. Появляются цифры, зеленые и яркие: 3,80. Стандартная такса, один пассажир. Он жмет кнопку наценки за мешок в багажнике. Добавляется 0,60 за вес. Потом он нажимает «Л» для Лимбо, и счетчик высвечивает некислые 400,20, это то, что он требует за поездки за черту города. Поездки по Лимбо очень опасны, и Койот считает, что он стоит каждого пенни.
– Александра-парк, Манчестер, – говорит мужчина. – Понятно?
Койот не обращает внимания. Черное такси прекрасно; просто послушайте гул старого двигателя! Койот чувствует растущую энергию. Знание. Так называют это драйверы – знание всех улиц: где они находятся, насколько опасны, что находится в темных углах. В Койоте растекается знание.
Такси трогается, черные колеса выбрасывают из-под себя облако грязи. Мужчина еще держится за дверь. Может, он сотрет ладони до крови. Но кого ебет чужое горе?
4:22.
День уже начался, скоро станет светло. Теперь будет еще сложнее пробраться мимо городской стражи, они будут проверять все въезжающие машины на предмет зомби. Койот собирается сыграть чисто, возможно, проехать через Потайную дверь на границе города. Мало кто из городских обитателей знает входы и выходы Лимбо лучше него. Раньше он обычно принимал перья Вирта, они помогали ему в дороге. Но он осознал, что край его личной пропасти осыпается. Теперь Койот водит чистым, без перьев. Фары такси выхватывают мертвые деревья и выгоревшие остовы машин. Он ведет сейчас, как зомби, слившись со знанием реальности и ее Тени.
Зомби – проклятье каждого драйвера. В ночных кафе Койот не раз слышал истории о машинах, найденных в мерзких грязных канавах где-нибудь на окраине Манчестера: тело драйвера размазано по сиденью, руки все еще стискивают руль. О состоянии тел рассказывали разное. Что у них не было ни единого зуба. Что их головы были отрезаны и стояли на капоте, словно эдакий роллс-ройсовский дух экстаза. Что их гениталии находили в бензобаке. Койот не знал, чему верить. Всё, чего он хотел, всё, что он умел, на что был способен, – возить людей от адреса к адресу, не важно, по Манчестеру или по Лимбо. И вот теперь он играет в свою любимую игру: везет странного пассажира в Манчестер, разгоняется по узкой щели, ведущей к маленькой проселочной дороге, ведущей назад, в тепло. Может, в этот раз мечта станет реальностью, и Кайфотаун будет ждать за следующим поворотом. Если он сможет доставить этого пассажира. 4:41.
Часы на приборной панели светятся ярко-зеленым. Напоминают ему о глазах пассажирки. Такие чистые. Он слегка поворачивается и говорит через проволочную сетку:
– Манчестер зачем ехать, мисс?
Вопрос звучит глухим рычанием, потому что Койот наполовину пес; так он разговаривает, произносит человеческие слова собачьей глоткой.
Девочка не отвечает.
Койот делает еще одну попытку.
– Паспорт есть?
Молчание. Не важно, Койот так и так знал, что это нелегальная поездка.
– Пристегнута как надо?
Снова молчание. Но, обернувшись, Койот видит, что девичье тело охвачено ремнями безопасности.
– Погода гадость, – пытается он. – Время года?
Девочка на заднем сиденье еще туже стягивает анорак на своем лице.
Ясно, она не из болтливых. Значит, ей придется просто слушать голос Койота, вот так. Койот любит поговорить с пассажирами.
– Как имя, ребенок? – спрашивает он.
Наверное, она не ответит. Проходит верных секунд десять, не меньше, и наконец она произносит:
– Можешь называть меня Персефоной.
Ее голос сладкий и липкий. Как кусок меда.
– Персефона. Красивое имя, – говорит ей Койот.
Она не отвечает.
Только тихий шепот черных деревьев по обе стороны дороги. Время от времени из облаков выглядывает молчаливая луна. Но встает солнце, Койот мчится к нему навстречу. Может, поездка обойдется без зомби – эти полуживущие ненавидят дневной свет. Шелест дождя по ветровому стеклу. Запах цветов с заднего сиденья такси. Слишком сильный, слишком резкий. Койот чувствует, как рождается большой чих. «Аллергия в конце концов убьет меня».
До предела напрягая свои песьи глаза, чтобы аккуратно пройти сквозь потоки дождя, Койот неожиданно мысленно видит образ Боды. И этот образ ведет его вперед, по дороге домой, в его квартиру на Фэлоуфилд. Внезапно он начинает дрожать, шерсть на загривке встает дыбом. Что-то вот-вот пойдет не так, он знает. Койот оглядывается налево-направо, высматривает проблему. Ничего не видит. Потом громкий, смачный удар сзади по машине – и девочка кричит.
Койот смотрит в зеркало, видит только темноту, девочка отшатывается от левого окна. Он поворачивает голову, нос ловит плохой запах. Он не может разглядеть, что это.
– Что случилось? – кричит он.
В ответ только вопли. Койот окончательно поворачивает голову назад, пытаясь увидеть, и неожиданно машина врезается во что-то на дороге. «Это что за хуетень?» Койот вовремя поворачивает морду вперед и видит, как на них летит забор. Он переходит в состояние гиперпса и закладывает такой вираж, что видит свет собственных габаритных огней. Удар в лобовое стекло.
«Господи!»
Лицо зомби, размазанное по стеклу.
Отлично, теперь их двое, один спереди, один сзади. От вони полужизни к горлу подкатывается комок тошноты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78