— Ведь это чистейшая правда. Дело у тебя есть, и очень важное.
— Просто, но гениально! — обрадовался Чет. — Именно так объясни кентаврам, а ночью потихоньку выберешься — и на поиски! Но сначала Гранди должен разведать дорогу, а то ты начнешь блуждать и вызовешь подозрения. Таким образом ты, не дразня кентавров, сделаешь дело и завтра отправишься домой.
— А вдруг нам придется забрать его, волшебника то есть, в замок Ругна? Могущественный волшебник обязательно должен побывать в резиденции короля.
— Об этом можешь и не мечтать, — покачал головой Чет. — Даже если Арнольд и в самом деле окажется волшебником, он все равно никуда не поедет. Служба в музее для него превыше всего.
— Достаточно будет выяснить одно — какой у него талант, — сказала Айрин. — Когда Совет старейшин обо всем узнает, он сам решит, что делать.
— Ну вот и выяснили, — с облегчением вздохнул король. — Значит, сегодня ночью. Я пойду один.
— Как бы не так, — возразила Айрин, а Загремел понимающе хмыкнул. — Вместе эту кашу заварили, вместе и расхлебывать будем. Один ты не справишься.
— Я в восторге от того, насколько высоко ценят мои силы, — криво усмехнулся Дор. Но потом понял, что поддержка и в самом деле не повредит.
Он боялся совершить промах, но сам не хотел просить о помощи, чтобы не втягивать друзей в дело, не совсем, как он считал, честное и чистое.
В эту ночь они занялись осуществлением плана. Первым вышел Гранди. Темная фигурка растворилась во мраке. Гранди принес хорошие вести, и тогда все остальные покинули уютные постели — не было только Чета, он ночевал в другом месте и не мог выскользнуть незамеченным — и двинулись сквозь залитую лунным светом ночь. Приближалось полнолуние, так что света хватало.
Музей отыскали легко. Дор предполагал, что ночью он будет закрыт, но в окошке, увы, горел свет.
— Кто там, внутри, сидит? — спросил он у земли под ногами.
— Архивариус Арнольд, — ответила земля. — А вы, должно быть, круглые невежды, если не знаете, что господин архивариус всю неделю работает допоздна, заносит в каталоги новые обыкновенские экспонаты. Одного не пойму — что интересного он находит в этом хламе...
— В чем состоит его волшебный талант?
— Его что? — удивилась земля.
— Так ты не знаешь о его волшебном таланте? — удивился Дор.
— Шутить изволите, юноша, — глухо ответила земля. — Кентавры вообще сторонятся всего волшебного.
— Кажется, придется зайти и спросить самого Арнольда, — вздохнул Дор.
Они вошли в музей. Арнольд сидел у стола. Перед ним лежали экспонаты. Кентавр прикреплял к ним этикетки и делал записи. Обломки камней... какие-то черепки... ржавые железки...
— Поскорей бы археологи все разобрали, — ворчал старик. — Днем стол вечно занят... приходится клеить этикетки по ночам... — Тут он заметил гостей и от удивления выпучил глаза: — Что вы здесь делаете? Музей ночью не работает.
Дор прикинул, не рассказать ли обо всем без утайки, но решил, что пока рано. Сначала надо получше познакомиться с Арнольдом. А вдруг и он из тех, что становятся на дыбы?
— Господин Арнольд, я должен обсудить с тобой одно важное дело, — сказал Дор. — Днем, в присутствии посторонних, я просто не мог этого сделать.
— Ума не приложу, чем могу быть полезен королю Ксанфа, — пожал плечами Арнольд. — Держись подальше от экспонатов, и я выслушаю что угодно. Обыкновенские вещицы мы добываем с величайшим трудом.
— Я в этом не сомневаюсь, — согласился Дор. — Мы прибыли сюда по воздуху, верхом на облаке, и едва не оказались за пределами области магии. Нам повезло, что мы не упали с неба. Да, Обыкновения — неподходящее место для нас, ксанфян.
Кентавр пробормотал что-то невнятное.
— Вы видели остров южнее острова Кентавров? — спросил он.
— Нет. Так далеко на юг нас, к счастью, не занесло. Мы обрушились в море рядом с островом Кентавров.
— На том острове, что южнее острова Кентавров, должно быть, очень сильная концентрация магии. Мой плот плавает при помощи двигательного заклинания, и это заклинание ни разу меня не подвело. Остров принадлежал Обыкновении, но теперь он насквозь волшебный.
Арнольд продолжал свой труд — наклеивал этикетки, делал записи в большой тетради. Он любил эту скучную работу и выполнял ее чрезвычайно аккуратно.
— Мы не долетели до того острова, о котором ты упомянул, но неприятностей и без этого хватило, — сказал Дор. — Впрочем, была гроза. Гроза могла ослабить магию.
— Вполне возможно, — кивнул Арнольд. — Грозам это свойственно.
Архивариус любезно поддерживал разговор, ведь гости не мешали ему попутно выполнять положенную работу, но Дор чувствовал себя не в своей тарелке.
— Старейшина Джером упоминал о некоем соглашении, которое заключили между собой кентавры и люди в давние времена. А есть ли в твоей коллекции вещи из тех времен?
— Конечно, есть, — заметно оживился Арнольд. — Кости, наконечники стрел, рукоятка железного меча... Вещей немного, они из разных эпох, но все равно бесценны, как немые свидетели прошлого. Минувшее скупо делится своими сокровищами, но кое-что до нас все же доходит.
— Хочу тебе сказать, уважаемый Арнольд... я ведь волшебник, — признался Дор. — Я умею беседовать с неодушевленными предметами. Если тебе захочется поговорить с какой-нибудь из этих старинных штуковин...
— Неужели такое возможно! — воскликнул Арнольд, явно обрадованный. — Ах, я забыл. Ты ведь человек, магия для тебя в порядке вещей. Но я, признаться, горжусь тем, что, подобно большинству моих ближайших соплеменников, подвергаю магические явления сомнению, разумному сомнению. С историческими экспонатами, однако, хотел бы поговорить. А знаешь ли ты, король, легенду о происхождении рода кентавров?
— Знаю, но очень поверхностно, — сознался Дор. — Выслушаю с удовольствием. Это пойдет на пользу будущей беседе с обыкновенскими достопримечательностями. Мои вопросы к ним обретут больший вес.
— В седой древности, — с трепетом начал архивариус, — тысяча восемьсот примерно лет назад, первый человек и первая лошадь... А знаешь ли ты, как выглядит лошадь? — спросил вдруг Арнольд. — Я тебе опишу. Представь себе слитую в единое тело переднюю часть морского коня с... гм... хвостом кентавра...
— Я знаю. Лошади похожи на кобыл-страшил, только они не приходят к спящим.
— Совершенно верно. Так вот, тысяча восемьсот лет назад первый человек и первая лошадь пришли в Ксанф, насколько нам известно, из Обыкновении. Но Ксанф уже тогда был волшебной страной. Магия Ксанфа насчитывает не одно тысячелетие. Ксанфские растения к тому времени уже успели пройти путь эволюции... Ты знаком с этим термином, король?
— Знаю. «Сначала жили сушки, сушки переродились в коклюшки, а потом появились полушки», — припомнил Дор фразу из учебника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Просто, но гениально! — обрадовался Чет. — Именно так объясни кентаврам, а ночью потихоньку выберешься — и на поиски! Но сначала Гранди должен разведать дорогу, а то ты начнешь блуждать и вызовешь подозрения. Таким образом ты, не дразня кентавров, сделаешь дело и завтра отправишься домой.
— А вдруг нам придется забрать его, волшебника то есть, в замок Ругна? Могущественный волшебник обязательно должен побывать в резиденции короля.
— Об этом можешь и не мечтать, — покачал головой Чет. — Даже если Арнольд и в самом деле окажется волшебником, он все равно никуда не поедет. Служба в музее для него превыше всего.
— Достаточно будет выяснить одно — какой у него талант, — сказала Айрин. — Когда Совет старейшин обо всем узнает, он сам решит, что делать.
— Ну вот и выяснили, — с облегчением вздохнул король. — Значит, сегодня ночью. Я пойду один.
— Как бы не так, — возразила Айрин, а Загремел понимающе хмыкнул. — Вместе эту кашу заварили, вместе и расхлебывать будем. Один ты не справишься.
— Я в восторге от того, насколько высоко ценят мои силы, — криво усмехнулся Дор. Но потом понял, что поддержка и в самом деле не повредит.
Он боялся совершить промах, но сам не хотел просить о помощи, чтобы не втягивать друзей в дело, не совсем, как он считал, честное и чистое.
В эту ночь они занялись осуществлением плана. Первым вышел Гранди. Темная фигурка растворилась во мраке. Гранди принес хорошие вести, и тогда все остальные покинули уютные постели — не было только Чета, он ночевал в другом месте и не мог выскользнуть незамеченным — и двинулись сквозь залитую лунным светом ночь. Приближалось полнолуние, так что света хватало.
Музей отыскали легко. Дор предполагал, что ночью он будет закрыт, но в окошке, увы, горел свет.
— Кто там, внутри, сидит? — спросил он у земли под ногами.
— Архивариус Арнольд, — ответила земля. — А вы, должно быть, круглые невежды, если не знаете, что господин архивариус всю неделю работает допоздна, заносит в каталоги новые обыкновенские экспонаты. Одного не пойму — что интересного он находит в этом хламе...
— В чем состоит его волшебный талант?
— Его что? — удивилась земля.
— Так ты не знаешь о его волшебном таланте? — удивился Дор.
— Шутить изволите, юноша, — глухо ответила земля. — Кентавры вообще сторонятся всего волшебного.
— Кажется, придется зайти и спросить самого Арнольда, — вздохнул Дор.
Они вошли в музей. Арнольд сидел у стола. Перед ним лежали экспонаты. Кентавр прикреплял к ним этикетки и делал записи. Обломки камней... какие-то черепки... ржавые железки...
— Поскорей бы археологи все разобрали, — ворчал старик. — Днем стол вечно занят... приходится клеить этикетки по ночам... — Тут он заметил гостей и от удивления выпучил глаза: — Что вы здесь делаете? Музей ночью не работает.
Дор прикинул, не рассказать ли обо всем без утайки, но решил, что пока рано. Сначала надо получше познакомиться с Арнольдом. А вдруг и он из тех, что становятся на дыбы?
— Господин Арнольд, я должен обсудить с тобой одно важное дело, — сказал Дор. — Днем, в присутствии посторонних, я просто не мог этого сделать.
— Ума не приложу, чем могу быть полезен королю Ксанфа, — пожал плечами Арнольд. — Держись подальше от экспонатов, и я выслушаю что угодно. Обыкновенские вещицы мы добываем с величайшим трудом.
— Я в этом не сомневаюсь, — согласился Дор. — Мы прибыли сюда по воздуху, верхом на облаке, и едва не оказались за пределами области магии. Нам повезло, что мы не упали с неба. Да, Обыкновения — неподходящее место для нас, ксанфян.
Кентавр пробормотал что-то невнятное.
— Вы видели остров южнее острова Кентавров? — спросил он.
— Нет. Так далеко на юг нас, к счастью, не занесло. Мы обрушились в море рядом с островом Кентавров.
— На том острове, что южнее острова Кентавров, должно быть, очень сильная концентрация магии. Мой плот плавает при помощи двигательного заклинания, и это заклинание ни разу меня не подвело. Остров принадлежал Обыкновении, но теперь он насквозь волшебный.
Арнольд продолжал свой труд — наклеивал этикетки, делал записи в большой тетради. Он любил эту скучную работу и выполнял ее чрезвычайно аккуратно.
— Мы не долетели до того острова, о котором ты упомянул, но неприятностей и без этого хватило, — сказал Дор. — Впрочем, была гроза. Гроза могла ослабить магию.
— Вполне возможно, — кивнул Арнольд. — Грозам это свойственно.
Архивариус любезно поддерживал разговор, ведь гости не мешали ему попутно выполнять положенную работу, но Дор чувствовал себя не в своей тарелке.
— Старейшина Джером упоминал о некоем соглашении, которое заключили между собой кентавры и люди в давние времена. А есть ли в твоей коллекции вещи из тех времен?
— Конечно, есть, — заметно оживился Арнольд. — Кости, наконечники стрел, рукоятка железного меча... Вещей немного, они из разных эпох, но все равно бесценны, как немые свидетели прошлого. Минувшее скупо делится своими сокровищами, но кое-что до нас все же доходит.
— Хочу тебе сказать, уважаемый Арнольд... я ведь волшебник, — признался Дор. — Я умею беседовать с неодушевленными предметами. Если тебе захочется поговорить с какой-нибудь из этих старинных штуковин...
— Неужели такое возможно! — воскликнул Арнольд, явно обрадованный. — Ах, я забыл. Ты ведь человек, магия для тебя в порядке вещей. Но я, признаться, горжусь тем, что, подобно большинству моих ближайших соплеменников, подвергаю магические явления сомнению, разумному сомнению. С историческими экспонатами, однако, хотел бы поговорить. А знаешь ли ты, король, легенду о происхождении рода кентавров?
— Знаю, но очень поверхностно, — сознался Дор. — Выслушаю с удовольствием. Это пойдет на пользу будущей беседе с обыкновенскими достопримечательностями. Мои вопросы к ним обретут больший вес.
— В седой древности, — с трепетом начал архивариус, — тысяча восемьсот примерно лет назад, первый человек и первая лошадь... А знаешь ли ты, как выглядит лошадь? — спросил вдруг Арнольд. — Я тебе опишу. Представь себе слитую в единое тело переднюю часть морского коня с... гм... хвостом кентавра...
— Я знаю. Лошади похожи на кобыл-страшил, только они не приходят к спящим.
— Совершенно верно. Так вот, тысяча восемьсот лет назад первый человек и первая лошадь пришли в Ксанф, насколько нам известно, из Обыкновении. Но Ксанф уже тогда был волшебной страной. Магия Ксанфа насчитывает не одно тысячелетие. Ксанфские растения к тому времени уже успели пройти путь эволюции... Ты знаком с этим термином, король?
— Знаю. «Сначала жили сушки, сушки переродились в коклюшки, а потом появились полушки», — припомнил Дор фразу из учебника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92