Никаких официальных допросов, потому что, я уверена, никто ни в чем не признается. А сейчас будет ещё хуже, поскольку они все перепугаются до посинения. И я не знаю, может быть, этот кассир как раз отказывался им служить, за что его и застрелили. Такой вывод сам напрашивается.
— Знаешь, наверное, я влюбился в тебя в благословенный момент, — объявил мой собственный бывший полицейский. — От тебя такая польза, какая мне во сне не могла сниться. Ты и в вопросе этом разбираешься, и правду говоришь.
— А я бы хотела, чтобы и мне от тебя была такая же польза. Хотя, должна признаться, и без того не самым худшим образом получается. А что-нибудь ещё удалось разузнать? В доме соседи что-нибудь видели? Который этаж? Может, на лестнице, в лифте?
— В лифте видели. Пани с собачкой ехала на одиннадцатый этаж с двумя типами, которые очень не понравились пёсику. Они вышли на седьмом этаже. Кассир жил на шестом. Пёсик все время рычал и лаял, хотя по натуре собака очень спокойная. И это заставило соседку задуматься, правда уже постфактум, к сожалению. Время совпадает.
— Ну, все как будто и правильно, один из этой компании лежит в больнице, двое гадов осталось. Действительно, что ли, неизвестно, где гнездится эта русская мафия?
— Очень по-разному, начиная от отеля «Виктория» и кончая помойками.
— У этих есть деньги, стало быть, жить они должны в элегантном стиле. Хотя черт их, сволочей, знает, может, им как раз больше всего нравятся самые что ни на есть помойки. Мне думается, надо сопоставить имеющиеся описания этих типов с теми, которые может дать тот знакомый Мети. Может быть, удастся уговорить его, чтобы он на них пальцем где-нибудь показал. Погоди, ведь я тебе этого, кажется, ещё не рассказывала?
— Кажется, нет, потому что я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.
— Тогда я тебе сейчас расскажу… Грабёж, описанный вчера Метей, окончательно прояснил вопрос. В моих выводах был смысл. Мафия действовала беспринципно и нагло, рассчитывая, вероятно, на то, что в случае, если их раскроют, они просто пересекут границу и избегнут тюрьмы. Если оставить этих типов в покое, может начаться массовое истребление людей.
— А можно там как-нибудь создать видимость крупного выигрыша? — спросил Януш, глубоко задумавшись.
Я легко отгадала, в чем дело.
— Надо понимать, ты намереваешься выставить ментов в качестве приманки для этой мафии? Действительно, по заказу трудно выиграть, разве что ставить на всех лошадей подряд во всех возможных комбинациях. Но во-первых, это дорого, а во-вторых — по закону подлости первыми придут фавориты и выигрыш окажется смехотворно низким. Думаю, что создать видимость можно, и даже могу тебе сказать, как именно. Надо взять любой выигравший билет…
— Зачем?
— Да чтобы пропустить его через компьютер. Чтобы стоящие рядом видели, что это настоящая выплата выигрыша, а не липа какая-нибудь. Посвящённая во все кассирша положит где-нибудь под рукой или сунет в конверт крупную сумму, приготовленную заранее.
— А выигрышный билет откуда взять?
— Не смеши меня. В скачке, где участвует пять лошадей, поставить на каждую лошадь по разу. Одна лошадь обязательно должна выиграть, вот тебе и выигрышный билет, и пища для машины. Билет подать в кассу только тогда, когда будет какой-нибудь большой выигрыш, например, квинта. Даже если сумма не такая большая, можно надуться от важности и вопить:
«Я десять раз поставил!» И готова приманка.
— С дирекцией договориться, с администрацией…
— Упаси Боже! Ни в коем случае никакого общения с руководством! Разве что с директором, у него голова неплохо работает. Он будет молчать. Но тут, понимаешь, появляются существенные организационные сложности, поскольку директор ни сам в кассу не может пойти, ни кассиршу к себе в кабинет вызвать, потому что это будет выглядеть довольно подозрительно. Хорошо бы это все сделать тишком, после скачек, и частным образом. Сперва уболтать кассиршу, потом сказать директору, а можно и наоборот, все равно в каком порядке, установить время операции, а потом поехать к ней с визитом. Или взять её с собой к директору домой, чтобы она там узнала все, что надо. Пусть знает, что этот номер она будет выкидывать законным образом. К тому же неизвестно, может быть, найдётся среди девушек кто-нибудь похрабрее и даст себя уговорить сделать это без поддержки руководства.
— А если мы нарвёмся на наводчицу мафии?!
— Так это же ещё лучше. Она сразу даст знак, что какой-то тип много выиграл, и раз в жизни сделает это с чистой совестью и моральным удовлетворением.
Януш с минуту молчал над бокалом вина.
— Думаю, что надо будет попробовать провернуть такой номер, — проговорил он, задумчиво глядя мимо меня. — Разумеется, на эту роль нужен кто-нибудь из новеньких, потому что тех наших работников, которые обычно дежурят на скачках, эти типы уже знают в лицо и не попадутся.
— Ну-ка, ну-ка, — подозрительно перебила я. — Уж не к себе ли ты эту героическую роль примеряешь?
— Мне кажется, что я очень неплохо бы подошёл…
— Но я совершенно не желаю, чтобы тебя убивали!! Ты с ума спятил, наверное?! Ты же на пенсии!
— Да им никого не надо убивать, ты что! Цель операции не в том, чтобы убирать с этого света бывших работников полиции, а в том, чтобы поймать на месте преступления бандитов! У нас и так мало людей. У меня будут вооружённые телохранители, все ведь знают, чего от этих сукиных детей ждать.
Я сразу же решила, что буду сама его караулить. И немедленно принялась обдумывать какие-нибудь другие, менее рискованные способы действий.
— Но с этим знакомым Мети вы все равно должны поговорить! Кроме того, дипломатично переговорить с кассиршами, уж не знаю как, полиция это умеет… Надо разговорить их, чтоб откровеннее были. И чтобы с другими рот на замке держали! Может быть, от них что-нибудь узнаете. И разумеется, надо караулить того выродка в больнице, может, к нему дружки с визитом придут!
— Успокойся, это и так делается. Пока что у него с визитом была одна-единственная девушка, полька. Может, эта девица и знает его дружков, но она нас уверяла, что нет, при этом её заверения выглядели вполне правдоподобно. Очень красивая и смертельно глупая. На коварство и изощрённое враньё, вероятнее всего, просто не способна. Кажется, этот тип в основном жил у неё…
Я немного пришла в себя и стала размышлять менее истерично. Меня изрядно огорчило известие, что убийцы, должно быть, сумели совершить идеальное преступление. Они не оставили никаких следов, даже не вошли в квартиру кассира, а отпечатки пальцев на внешней ручке двери оказались совершенно смазанными и затёртыми. Даже если бы убийц узнали свидетели, та панн с пёсиком и знакомый Мети, это ни о чем не свидетельствовало бы. Так, весьма косвенная улика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Знаешь, наверное, я влюбился в тебя в благословенный момент, — объявил мой собственный бывший полицейский. — От тебя такая польза, какая мне во сне не могла сниться. Ты и в вопросе этом разбираешься, и правду говоришь.
— А я бы хотела, чтобы и мне от тебя была такая же польза. Хотя, должна признаться, и без того не самым худшим образом получается. А что-нибудь ещё удалось разузнать? В доме соседи что-нибудь видели? Который этаж? Может, на лестнице, в лифте?
— В лифте видели. Пани с собачкой ехала на одиннадцатый этаж с двумя типами, которые очень не понравились пёсику. Они вышли на седьмом этаже. Кассир жил на шестом. Пёсик все время рычал и лаял, хотя по натуре собака очень спокойная. И это заставило соседку задуматься, правда уже постфактум, к сожалению. Время совпадает.
— Ну, все как будто и правильно, один из этой компании лежит в больнице, двое гадов осталось. Действительно, что ли, неизвестно, где гнездится эта русская мафия?
— Очень по-разному, начиная от отеля «Виктория» и кончая помойками.
— У этих есть деньги, стало быть, жить они должны в элегантном стиле. Хотя черт их, сволочей, знает, может, им как раз больше всего нравятся самые что ни на есть помойки. Мне думается, надо сопоставить имеющиеся описания этих типов с теми, которые может дать тот знакомый Мети. Может быть, удастся уговорить его, чтобы он на них пальцем где-нибудь показал. Погоди, ведь я тебе этого, кажется, ещё не рассказывала?
— Кажется, нет, потому что я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.
— Тогда я тебе сейчас расскажу… Грабёж, описанный вчера Метей, окончательно прояснил вопрос. В моих выводах был смысл. Мафия действовала беспринципно и нагло, рассчитывая, вероятно, на то, что в случае, если их раскроют, они просто пересекут границу и избегнут тюрьмы. Если оставить этих типов в покое, может начаться массовое истребление людей.
— А можно там как-нибудь создать видимость крупного выигрыша? — спросил Януш, глубоко задумавшись.
Я легко отгадала, в чем дело.
— Надо понимать, ты намереваешься выставить ментов в качестве приманки для этой мафии? Действительно, по заказу трудно выиграть, разве что ставить на всех лошадей подряд во всех возможных комбинациях. Но во-первых, это дорого, а во-вторых — по закону подлости первыми придут фавориты и выигрыш окажется смехотворно низким. Думаю, что создать видимость можно, и даже могу тебе сказать, как именно. Надо взять любой выигравший билет…
— Зачем?
— Да чтобы пропустить его через компьютер. Чтобы стоящие рядом видели, что это настоящая выплата выигрыша, а не липа какая-нибудь. Посвящённая во все кассирша положит где-нибудь под рукой или сунет в конверт крупную сумму, приготовленную заранее.
— А выигрышный билет откуда взять?
— Не смеши меня. В скачке, где участвует пять лошадей, поставить на каждую лошадь по разу. Одна лошадь обязательно должна выиграть, вот тебе и выигрышный билет, и пища для машины. Билет подать в кассу только тогда, когда будет какой-нибудь большой выигрыш, например, квинта. Даже если сумма не такая большая, можно надуться от важности и вопить:
«Я десять раз поставил!» И готова приманка.
— С дирекцией договориться, с администрацией…
— Упаси Боже! Ни в коем случае никакого общения с руководством! Разве что с директором, у него голова неплохо работает. Он будет молчать. Но тут, понимаешь, появляются существенные организационные сложности, поскольку директор ни сам в кассу не может пойти, ни кассиршу к себе в кабинет вызвать, потому что это будет выглядеть довольно подозрительно. Хорошо бы это все сделать тишком, после скачек, и частным образом. Сперва уболтать кассиршу, потом сказать директору, а можно и наоборот, все равно в каком порядке, установить время операции, а потом поехать к ней с визитом. Или взять её с собой к директору домой, чтобы она там узнала все, что надо. Пусть знает, что этот номер она будет выкидывать законным образом. К тому же неизвестно, может быть, найдётся среди девушек кто-нибудь похрабрее и даст себя уговорить сделать это без поддержки руководства.
— А если мы нарвёмся на наводчицу мафии?!
— Так это же ещё лучше. Она сразу даст знак, что какой-то тип много выиграл, и раз в жизни сделает это с чистой совестью и моральным удовлетворением.
Януш с минуту молчал над бокалом вина.
— Думаю, что надо будет попробовать провернуть такой номер, — проговорил он, задумчиво глядя мимо меня. — Разумеется, на эту роль нужен кто-нибудь из новеньких, потому что тех наших работников, которые обычно дежурят на скачках, эти типы уже знают в лицо и не попадутся.
— Ну-ка, ну-ка, — подозрительно перебила я. — Уж не к себе ли ты эту героическую роль примеряешь?
— Мне кажется, что я очень неплохо бы подошёл…
— Но я совершенно не желаю, чтобы тебя убивали!! Ты с ума спятил, наверное?! Ты же на пенсии!
— Да им никого не надо убивать, ты что! Цель операции не в том, чтобы убирать с этого света бывших работников полиции, а в том, чтобы поймать на месте преступления бандитов! У нас и так мало людей. У меня будут вооружённые телохранители, все ведь знают, чего от этих сукиных детей ждать.
Я сразу же решила, что буду сама его караулить. И немедленно принялась обдумывать какие-нибудь другие, менее рискованные способы действий.
— Но с этим знакомым Мети вы все равно должны поговорить! Кроме того, дипломатично переговорить с кассиршами, уж не знаю как, полиция это умеет… Надо разговорить их, чтоб откровеннее были. И чтобы с другими рот на замке держали! Может быть, от них что-нибудь узнаете. И разумеется, надо караулить того выродка в больнице, может, к нему дружки с визитом придут!
— Успокойся, это и так делается. Пока что у него с визитом была одна-единственная девушка, полька. Может, эта девица и знает его дружков, но она нас уверяла, что нет, при этом её заверения выглядели вполне правдоподобно. Очень красивая и смертельно глупая. На коварство и изощрённое враньё, вероятнее всего, просто не способна. Кажется, этот тип в основном жил у неё…
Я немного пришла в себя и стала размышлять менее истерично. Меня изрядно огорчило известие, что убийцы, должно быть, сумели совершить идеальное преступление. Они не оставили никаких следов, даже не вошли в квартиру кассира, а отпечатки пальцев на внешней ручке двери оказались совершенно смазанными и затёртыми. Даже если бы убийц узнали свидетели, та панн с пёсиком и знакомый Мети, это ни о чем не свидетельствовало бы. Так, весьма косвенная улика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65