Вплоть до того, как Рикардо бежал по
полю и ни он, ни Ковак не смогли застрелить его со смотровой площадки.
Поток грязных ругательств был ему ответом. Нервы Нормана сдали, и он вылил на Чарли целый ушат грязи. Тот спокойно дал Норману выговориться.
Когда напряжение спало, Норман пробурчал в телефон: — Сию же секунду отправляйся к Чангу. Фотографии зтого подонка у тебя есть. Дай их Чангу и дай ему денег, столько, чтобы хватило на пять дней в Майами. Я не думаю, что этот пес долго пробудет в Лос-Анджелесе. Не стоит беспокоить их полицию. Он, конечно, будет перебираться в Майами. Если за пять дней он там не появится, то позвони Джо Девину. Я и сам ему сегодня позвоню, чтобы он дал еще денег Чангу. А Чангу скажи, что я свяжусь с ним сегодня после семи вечера.
В семь утра в пятницу 9 октября трое агентов, посланных Норманом, вошли в квартиру Роберто Сан Хиля на Парк-авеню.
К своему большому удивлению, они нашли жену Сан Хиля живою. Она потеряла много крови, но прослушивалось ее слабое дыхание. Согласно инструкциям Нормана Макс Груйлеоу позвонил в полицию и на станцию «Скорой помощи» госпиталя имени Джефферсона. Потом он позвонил Майку Норману.
Побледневший от бессонной ночи, изнервничавшийся после звонка Чарли и всего того, что тот ему сообщил, Норман молча выслушал доклад Макса. — Полицию известил?
— Да, сэр. И госпиталь имени Джефферсона.
— Слушай меня внимательно, Макс, — подумав немного, приказал Майк. — Пускай эти типы из «Скорой помощи» отвезут ее в госпиталь Вестчестера на Кинз. Знаешь, где это?
— Да, сэр. Госпиталь управления.
— Именно туда. Поезжай сам с ней в карете «Скорой помощи». Полицейским скажешь, что дело это строго секретно и что ЦРУ уже занимается им. Понятно?
— Понятно, сэр.
Норман приложил все усилия, чтобы собраться с мыслями:
— Там ты тут же... Погоди...
Из ящика письменного стола он достал записную книжку и принялся листать ее, нашел букву К и под ней фамилию:
— Поговоришь с доктором Вилли Клюгером.
— Доктором Вилли Клюгером, — повторил Макс.
— Да, с ним. Я позабочусь о том, чтобы он тебя ждал. И еще одно, — Майк говорил быстро, но так, чтобы можно было разобрать слова, — Оставь кого-нибудь с трупом Павелчака. И пусть он не отвечает ни на какие вопросы, если они не согласованы с программой, которую я тебе дал. Всем будешь говорить: этим
делом занимается ЦРУ, и чтобы ни звука не вышло наружу. Понятно?
— Понятно.
— Если кто-то из полицейских захочет ехать с тобой — пускай. По ты подождешь меня. Ясно?
— Ясно, сэр.
— Когда его повезут в морг, ты тоже мне позвонишь. Об остальном я сам позабочусь. Пускай они действуют по своим правилам: снимают фото, регистрируют следы. Но один из наших должен остаться рядом с телом Павелчака, а ты будешь с женщиной. О'кэй?
— Я вас понял, сэр.
Повесив трубку, Норман заглянул в записную книжку и набрал номер доктора Клюгера. В трубке долго звучали гудки. Норман от всей души желал, чтобы Клюгера не было дома (это значит, что он был бы в госпитале). Но ему ответил сонный голос Клюгера.
— Клюгер?
- Да.
— Это Майк Норман. Слушай меня внимательно. Ты уже не спишь?
— Нет. Говори.
— Сейчас же одевайся и поезжай в Вестчестер. Понял?
— Слушаю, слушаю, — грустно повторил Клюгер.
— Через полчаса там появится один из моих людей с тяжелораненой женщиной. Слушай внимательно, Вилли, эту женщину никто не должен видеть... Изолируй ее, пока я сам не приеду повидаться с ней. Помести ее в отдельную палату. Словом, сам знаешь, как это устроить.
— Понимаю, — ответил Клюгер.
— Говори всем, что это приказ Стюарта Дыока. Это действительно его дело. Если нужно назвать кого-нибудь повыше, то называй Каплана или в крайнем случае Дж. Дж.
— С Капланом я знаком, — пробормотал Клюгер.
— Запиши остальные два имени. Пиши...
— Подожди, — попросил Клюгер. Он взял ручку и записал на страничке «Ньюсуик» то, что ему продиктовал Норман.
— Ты начинай со Стюарта Дыока. Это очень важно. Если его имя тебе не поможет, называй Каплана и Дж, Дж. Меня назы-вать нельзя. Понял?
— Понял, мистер Норман.
— И не уходи из госпиталя, пока я не приеду.
— Хорошо.
— И последнее, Вилли. Эта женщина должна выжить. Понял?
— Я сделаю все возможное.
— Ты сделаешь и невозможное, — приказал Норман. - Олл райт. И невозможное.
— Выезжай сейчас же.
Норман повесил трубку.Потом зажег сигарету. Несмотря на то, что в его кабинете был включен аппарат кондиционированного воздуха, он весь покрылся липким потом. Медленно снял трубку.
Один звонок, другой, третий... Наконец трубку на другом конце провода сняли:
— Чанг? — спросил Майк.
— Да. Я ждал вашего звонка.
— Чарли принес тебе фотографии, деньги и билет?
— Да.
— Рейсом в девять утра вылетай в Майами. Запиши:, улица 12.1, дом № 23864, квартира 12-А.
— В девять, через два часа. 121, дом 23864, квартира 12-А, записал, — подтвердил Чанг.
— Тебе Чарли объяснил, в чем дело?
— Да, объяснил. — Чанг...
— Да?
— Я на тебя надеюсь...
Турбовинтовой самолет прибыл в Лос-Анджелес. На этот раз Рикардо не остановился ни в «Королевской», ни в «Колумбии». Он выбрал плохонький третьеразрядный отель, расположенный далеко от центра. Позвонил на центральную АТС отеля и попросил разбудить его ровно в семь утра. И тут же заснул. И сон, который ему привиделся, пожалуй, как нельзя более подходил ко всему тому, что случилось накануне. Ему приснилось, что он бредет по улочке в Бруклине (Бруклин всегда пах бойней), кровь обильно течет из носа, и он с силой тянет на веревке труп какого-то мужчины. Потом он вдруг увидел себя на Восточном шоссе, том самом, что мягко скользит среди холмов и равнин. День стоял теплый, моросило, он лежал навзничь на асфальте, и по лицу стекали струйки воды. Он хотел встать, но лишь слабо пошевелил пальцами и открыл глаза. Сейчас проедет грузовик или авто и раздавит его.
И вдруг он уже не на шоссе, а словно в замедленной киносъемке бежит по какому-то мосту; он узнает ого, очень похоже на Кохимар — там, в окрестностях Гаваны, только почему-то не видно моря. Йоланда сидит, прислонившись спиной к дереву, метрах в ста от него. Он ей улыбается и жестом приглашает подойти. Вот-вот он и сам подойдет к ней, коснется ее пальцами, вот и она простирает к нему руки. И вдруг она исчезает, а на ее месте сидит этот тип, наставив на него револьвер. И стреляет.
Весь в поту, он проснулся. Звенел телефон. Это ему звонили из бюро обслуживания известить, что пробило семь утра. Он что-то пробормотал в ответ и повесил трубку.
Все тело болело, и, казалось, совсем уже не было сил. В ванной он взглянул в зеркало: губа вздулась, около носа появился темный синяк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
полю и ни он, ни Ковак не смогли застрелить его со смотровой площадки.
Поток грязных ругательств был ему ответом. Нервы Нормана сдали, и он вылил на Чарли целый ушат грязи. Тот спокойно дал Норману выговориться.
Когда напряжение спало, Норман пробурчал в телефон: — Сию же секунду отправляйся к Чангу. Фотографии зтого подонка у тебя есть. Дай их Чангу и дай ему денег, столько, чтобы хватило на пять дней в Майами. Я не думаю, что этот пес долго пробудет в Лос-Анджелесе. Не стоит беспокоить их полицию. Он, конечно, будет перебираться в Майами. Если за пять дней он там не появится, то позвони Джо Девину. Я и сам ему сегодня позвоню, чтобы он дал еще денег Чангу. А Чангу скажи, что я свяжусь с ним сегодня после семи вечера.
В семь утра в пятницу 9 октября трое агентов, посланных Норманом, вошли в квартиру Роберто Сан Хиля на Парк-авеню.
К своему большому удивлению, они нашли жену Сан Хиля живою. Она потеряла много крови, но прослушивалось ее слабое дыхание. Согласно инструкциям Нормана Макс Груйлеоу позвонил в полицию и на станцию «Скорой помощи» госпиталя имени Джефферсона. Потом он позвонил Майку Норману.
Побледневший от бессонной ночи, изнервничавшийся после звонка Чарли и всего того, что тот ему сообщил, Норман молча выслушал доклад Макса. — Полицию известил?
— Да, сэр. И госпиталь имени Джефферсона.
— Слушай меня внимательно, Макс, — подумав немного, приказал Майк. — Пускай эти типы из «Скорой помощи» отвезут ее в госпиталь Вестчестера на Кинз. Знаешь, где это?
— Да, сэр. Госпиталь управления.
— Именно туда. Поезжай сам с ней в карете «Скорой помощи». Полицейским скажешь, что дело это строго секретно и что ЦРУ уже занимается им. Понятно?
— Понятно, сэр.
Норман приложил все усилия, чтобы собраться с мыслями:
— Там ты тут же... Погоди...
Из ящика письменного стола он достал записную книжку и принялся листать ее, нашел букву К и под ней фамилию:
— Поговоришь с доктором Вилли Клюгером.
— Доктором Вилли Клюгером, — повторил Макс.
— Да, с ним. Я позабочусь о том, чтобы он тебя ждал. И еще одно, — Майк говорил быстро, но так, чтобы можно было разобрать слова, — Оставь кого-нибудь с трупом Павелчака. И пусть он не отвечает ни на какие вопросы, если они не согласованы с программой, которую я тебе дал. Всем будешь говорить: этим
делом занимается ЦРУ, и чтобы ни звука не вышло наружу. Понятно?
— Понятно.
— Если кто-то из полицейских захочет ехать с тобой — пускай. По ты подождешь меня. Ясно?
— Ясно, сэр.
— Когда его повезут в морг, ты тоже мне позвонишь. Об остальном я сам позабочусь. Пускай они действуют по своим правилам: снимают фото, регистрируют следы. Но один из наших должен остаться рядом с телом Павелчака, а ты будешь с женщиной. О'кэй?
— Я вас понял, сэр.
Повесив трубку, Норман заглянул в записную книжку и набрал номер доктора Клюгера. В трубке долго звучали гудки. Норман от всей души желал, чтобы Клюгера не было дома (это значит, что он был бы в госпитале). Но ему ответил сонный голос Клюгера.
— Клюгер?
- Да.
— Это Майк Норман. Слушай меня внимательно. Ты уже не спишь?
— Нет. Говори.
— Сейчас же одевайся и поезжай в Вестчестер. Понял?
— Слушаю, слушаю, — грустно повторил Клюгер.
— Через полчаса там появится один из моих людей с тяжелораненой женщиной. Слушай внимательно, Вилли, эту женщину никто не должен видеть... Изолируй ее, пока я сам не приеду повидаться с ней. Помести ее в отдельную палату. Словом, сам знаешь, как это устроить.
— Понимаю, — ответил Клюгер.
— Говори всем, что это приказ Стюарта Дыока. Это действительно его дело. Если нужно назвать кого-нибудь повыше, то называй Каплана или в крайнем случае Дж. Дж.
— С Капланом я знаком, — пробормотал Клюгер.
— Запиши остальные два имени. Пиши...
— Подожди, — попросил Клюгер. Он взял ручку и записал на страничке «Ньюсуик» то, что ему продиктовал Норман.
— Ты начинай со Стюарта Дыока. Это очень важно. Если его имя тебе не поможет, называй Каплана и Дж, Дж. Меня назы-вать нельзя. Понял?
— Понял, мистер Норман.
— И не уходи из госпиталя, пока я не приеду.
— Хорошо.
— И последнее, Вилли. Эта женщина должна выжить. Понял?
— Я сделаю все возможное.
— Ты сделаешь и невозможное, — приказал Норман. - Олл райт. И невозможное.
— Выезжай сейчас же.
Норман повесил трубку.Потом зажег сигарету. Несмотря на то, что в его кабинете был включен аппарат кондиционированного воздуха, он весь покрылся липким потом. Медленно снял трубку.
Один звонок, другой, третий... Наконец трубку на другом конце провода сняли:
— Чанг? — спросил Майк.
— Да. Я ждал вашего звонка.
— Чарли принес тебе фотографии, деньги и билет?
— Да.
— Рейсом в девять утра вылетай в Майами. Запиши:, улица 12.1, дом № 23864, квартира 12-А.
— В девять, через два часа. 121, дом 23864, квартира 12-А, записал, — подтвердил Чанг.
— Тебе Чарли объяснил, в чем дело?
— Да, объяснил. — Чанг...
— Да?
— Я на тебя надеюсь...
Турбовинтовой самолет прибыл в Лос-Анджелес. На этот раз Рикардо не остановился ни в «Королевской», ни в «Колумбии». Он выбрал плохонький третьеразрядный отель, расположенный далеко от центра. Позвонил на центральную АТС отеля и попросил разбудить его ровно в семь утра. И тут же заснул. И сон, который ему привиделся, пожалуй, как нельзя более подходил ко всему тому, что случилось накануне. Ему приснилось, что он бредет по улочке в Бруклине (Бруклин всегда пах бойней), кровь обильно течет из носа, и он с силой тянет на веревке труп какого-то мужчины. Потом он вдруг увидел себя на Восточном шоссе, том самом, что мягко скользит среди холмов и равнин. День стоял теплый, моросило, он лежал навзничь на асфальте, и по лицу стекали струйки воды. Он хотел встать, но лишь слабо пошевелил пальцами и открыл глаза. Сейчас проедет грузовик или авто и раздавит его.
И вдруг он уже не на шоссе, а словно в замедленной киносъемке бежит по какому-то мосту; он узнает ого, очень похоже на Кохимар — там, в окрестностях Гаваны, только почему-то не видно моря. Йоланда сидит, прислонившись спиной к дереву, метрах в ста от него. Он ей улыбается и жестом приглашает подойти. Вот-вот он и сам подойдет к ней, коснется ее пальцами, вот и она простирает к нему руки. И вдруг она исчезает, а на ее месте сидит этот тип, наставив на него револьвер. И стреляет.
Весь в поту, он проснулся. Звенел телефон. Это ему звонили из бюро обслуживания известить, что пробило семь утра. Он что-то пробормотал в ответ и повесил трубку.
Все тело болело, и, казалось, совсем уже не было сил. В ванной он взглянул в зеркало: губа вздулась, около носа появился темный синяк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29