Не хватало мне только попасть под раздачу! Но что я могла сделать, если мои глаза сами устремились за ним через весь зал?
Ну да, я повела себя, как дура. И уже не в первый раз. Так получилось.
Афродита деликатно кашлянула, и я попыталась (разумеется, безуспешно) сделать вид, будто не произошло ничего особенного. Ледяная насмешливая улыбка, которой одарила меня белокурая бестия, яснее всяких слов давала понять, что от нее не укрылся мой интерес к Эрику (как и его интерес ко мне). Знает ли она, что это я была тогда в коридоре?
Разумеется, у меня не было никакого желания задавать ей этот вопрос.
– Поторопись, Зои, я принесла тебе, во что переодеться, – и Афродита, быстро увлекла меня в сторону женского туалета. Затем, бросив на меня брезгливый взгляд, добавила: – Ты же не можешь присутствовать на церемонии Дочерей Тьмы в таком виде!
Когда мы зашли в туалет, она грубо сунула мне в руки платье, висевшее на плечиках над одной из дверей, и подтолкнула к кабинке.
– Можешь повесить свою одежду на плечики, потом отнесешь к себе в комнату.
Все это было произнесено тоном, не терпящим возражений, и я снова почувствовала себя последней неудачницей. Сами знаете, каково это – быть одетой не так, как остальные. Представьте, что вы пришли на вечеринку в карнавальном костюме, не подозревая, что костюмированный бал отменен и все будут в джинсах.
Я быстро сбросила свою одежду, натянула через голову платье и вздохнула от облегчения, убедившись, что оно моего размера. Платье было простым, но чрезвычайно удачным, из мягкой черной материи, которая никогда не мнется. У него были длинные рукава и круглый вырез, сильно открывавший плечи. (Какая я умница, что надела черный бюстгальтер!) Вокруг выреза, по краю рукавов и юбки длиной до колен, были пришиты крошечные красные бусинки. Прелесть, а не платье! Я снова надела туфли, радуясь тому, что мои хорошенькие балетки чудесно подходят практически к любому наряду, и вышла из кабинки.
– К счастью, размер мой, – сказала я.
Но Афродита даже не взглянула на платье. Она в упор разглядывала мою Метку, и я почувствовала свое полное поражение.
«Да, у меня на лбу цветная Метка – и пора бы к этому привыкнуть!» Но ничего такого я не сказала. «Вечеринку» устраивала Афродита, я была в гостях. Перевожу для непонятливых: я была здесь совсем одна, и мне волей-неволей приходилось быть паинькой.
– Я буду вести церемонию, поэтому, к сожалению, не смогу тебя опекать.
Разумеется, мне нужно было промолчать, но она просто вывела меня из себя!
– Послушай, Афродита, меня не нужно водить за ручку!
– Ну конечно, как я могла забыть! Ты сами справишься. Ты просто пойдешь напролом, как привыкла вести себя везде. И ты можешь себе это позволить, ведь теперь ты у нас любимица Неферет!
Потрясающе. Оказывается, между нами стоит не только Эрик и не только моя синяя Метка. Она завидует тому, что Неферет стала моей наставницей!
– Ты ошибаешься, Афродита. Не думаю, что я стала любимицей Неферет. Я просто новенькая, только и всего.
Я честно пыталась говорить с ней разумно, я этой стерве даже улыбнулась!
– Меня это не касается. Ты готова? Оставив надежду достучаться до ее мозгов, я молча кивнула, мечтая о том, чтобы эта дурацкая церемония поскорее закончилась.
– Отлично. Тогда идем.
Афродита вывела меня из туалета и ввела в круг. Я сразу узнала двух девиц, которые вчера подходили вместе с ней к нашему столику, Только если тогда на их лицах было выражение типа «я-только-что-съела-лимон», то сейчас обе дружелюбно мне улыбались.
Нет, я не дала себя одурачить, хотя тоже им улыбнулась. Находясь на вражеской территории, лучше не привлекать к себе лишнего внимания и выглядеть наивной или дурочкой (а лучше и то и другое одновременно).
– Привет. Меня зовут Энио, – сказала та, что повыше. Как я уже говорила, она была блондинкой, и ее длинные вьющиеся локоны по цвету больше походили на спелую пшеницу, чем на золото. Однако я по-прежнему была убеждена, что она не натуральная блонда.
– Привет, – сказала я.
– А я – Дейно, – сказала вторая, очаровательная мулатка с восхитительной кожей цвета кофе с молоком и густой вьющейся шевелюрой, которой вряд ли хватало наглости огорчать свою хозяйку, ссылаясь на повышенную влажность воздуха.
Обе были просто до омерзения красивы.
– Привет, – еще раз произнесла я и, переборов приступ клаустрофобии, встала между ними.
– Надеюсь, церемония вам понравится, – с улыбкой протянула Афродита.
– Еще бы! – хором ответили Энио и Дейно. При этом троица обменялась взглядами, от которых у меня мороз пробежал по коже.
Я поспешила отвернуться, поскольку мое оскорбленное самолюбие уже готово было возобладать над здравым смыслом и изгнать меня из этой паучьей компании.
Теперь я могла отлично рассмотреть круг и убедиться, что он ничем не отличается от xpамового, только в центре помимо стола стоял стул, на котором кто-то сидел. Хм… Нет, пожалуй, не сидел. Этот кто-то почти лежал на стуле, откинувшись назад. Его лицо полностью закрывал капюшон плаща-накидки.
Что бы это могло значить?
На столе, затянутом все тем же черным бархатом, стояла статуя Богини, ваза с хлебом и фруктами, несколько кубков, кувшин… и нож. Я прищурилась, чтобы убедиться, что не ошиблась.
Нет. Это был нож – с костяной рукояткой и очень длинным, зловеще изогнутым лезвием, показавшимся мне слишком острым для того, чтобы резать им хлеб или фрукты.
Девица, которую я, кажется, видела в нашем корпусе, невозмутимо зажигала торчавшие из резных подставок ароматические палочки и не обращала никакого внимания на обмякшую на стуле фигуру. Что тут происходит? Заснул он, что ли?
Вскоре в воздухе потянуло дымком, и по комнате медленно поползли призрачные зеленоватые струи. Я ожидала почувствовать сладковатый аромат, запомнившийся мне и Никс, но когда нетерпеливо втянула носом первое легкое облачко, меня поразил его резкий и горький запах. Он показался мне знакомым, и я наморщила лоб, силясь понять, Чем же это так пахнет…
Черт возьми, что же это? Немного похоже па лавровый лист, душистую гвоздику… (Спасибо бабушке Редберд, научившей меня разбираться в приправах и специях!)
Не на шутку заинтригованная, я глубоко вдохнула – и вдруг почувствовала легкое головокружение. Странно. Странные благовония. Казалось, расползаясь по комнате, они постепенно меняют свой аромат, как меняют его дорогие духи, в зависимости от человека, который ими пользуется. Я еще раз потянула носом. Точно, я не ошиблась. Гвоздика, лавровый лист… за которыми шлейфом тянется что-то еще, отчего в запахе чувствуется резкая горчинка… то, что делает его таким темным, таинственным и обольстительным в своей порочности.
Порочность?
И тут я все поняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Ну да, я повела себя, как дура. И уже не в первый раз. Так получилось.
Афродита деликатно кашлянула, и я попыталась (разумеется, безуспешно) сделать вид, будто не произошло ничего особенного. Ледяная насмешливая улыбка, которой одарила меня белокурая бестия, яснее всяких слов давала понять, что от нее не укрылся мой интерес к Эрику (как и его интерес ко мне). Знает ли она, что это я была тогда в коридоре?
Разумеется, у меня не было никакого желания задавать ей этот вопрос.
– Поторопись, Зои, я принесла тебе, во что переодеться, – и Афродита, быстро увлекла меня в сторону женского туалета. Затем, бросив на меня брезгливый взгляд, добавила: – Ты же не можешь присутствовать на церемонии Дочерей Тьмы в таком виде!
Когда мы зашли в туалет, она грубо сунула мне в руки платье, висевшее на плечиках над одной из дверей, и подтолкнула к кабинке.
– Можешь повесить свою одежду на плечики, потом отнесешь к себе в комнату.
Все это было произнесено тоном, не терпящим возражений, и я снова почувствовала себя последней неудачницей. Сами знаете, каково это – быть одетой не так, как остальные. Представьте, что вы пришли на вечеринку в карнавальном костюме, не подозревая, что костюмированный бал отменен и все будут в джинсах.
Я быстро сбросила свою одежду, натянула через голову платье и вздохнула от облегчения, убедившись, что оно моего размера. Платье было простым, но чрезвычайно удачным, из мягкой черной материи, которая никогда не мнется. У него были длинные рукава и круглый вырез, сильно открывавший плечи. (Какая я умница, что надела черный бюстгальтер!) Вокруг выреза, по краю рукавов и юбки длиной до колен, были пришиты крошечные красные бусинки. Прелесть, а не платье! Я снова надела туфли, радуясь тому, что мои хорошенькие балетки чудесно подходят практически к любому наряду, и вышла из кабинки.
– К счастью, размер мой, – сказала я.
Но Афродита даже не взглянула на платье. Она в упор разглядывала мою Метку, и я почувствовала свое полное поражение.
«Да, у меня на лбу цветная Метка – и пора бы к этому привыкнуть!» Но ничего такого я не сказала. «Вечеринку» устраивала Афродита, я была в гостях. Перевожу для непонятливых: я была здесь совсем одна, и мне волей-неволей приходилось быть паинькой.
– Я буду вести церемонию, поэтому, к сожалению, не смогу тебя опекать.
Разумеется, мне нужно было промолчать, но она просто вывела меня из себя!
– Послушай, Афродита, меня не нужно водить за ручку!
– Ну конечно, как я могла забыть! Ты сами справишься. Ты просто пойдешь напролом, как привыкла вести себя везде. И ты можешь себе это позволить, ведь теперь ты у нас любимица Неферет!
Потрясающе. Оказывается, между нами стоит не только Эрик и не только моя синяя Метка. Она завидует тому, что Неферет стала моей наставницей!
– Ты ошибаешься, Афродита. Не думаю, что я стала любимицей Неферет. Я просто новенькая, только и всего.
Я честно пыталась говорить с ней разумно, я этой стерве даже улыбнулась!
– Меня это не касается. Ты готова? Оставив надежду достучаться до ее мозгов, я молча кивнула, мечтая о том, чтобы эта дурацкая церемония поскорее закончилась.
– Отлично. Тогда идем.
Афродита вывела меня из туалета и ввела в круг. Я сразу узнала двух девиц, которые вчера подходили вместе с ней к нашему столику, Только если тогда на их лицах было выражение типа «я-только-что-съела-лимон», то сейчас обе дружелюбно мне улыбались.
Нет, я не дала себя одурачить, хотя тоже им улыбнулась. Находясь на вражеской территории, лучше не привлекать к себе лишнего внимания и выглядеть наивной или дурочкой (а лучше и то и другое одновременно).
– Привет. Меня зовут Энио, – сказала та, что повыше. Как я уже говорила, она была блондинкой, и ее длинные вьющиеся локоны по цвету больше походили на спелую пшеницу, чем на золото. Однако я по-прежнему была убеждена, что она не натуральная блонда.
– Привет, – сказала я.
– А я – Дейно, – сказала вторая, очаровательная мулатка с восхитительной кожей цвета кофе с молоком и густой вьющейся шевелюрой, которой вряд ли хватало наглости огорчать свою хозяйку, ссылаясь на повышенную влажность воздуха.
Обе были просто до омерзения красивы.
– Привет, – еще раз произнесла я и, переборов приступ клаустрофобии, встала между ними.
– Надеюсь, церемония вам понравится, – с улыбкой протянула Афродита.
– Еще бы! – хором ответили Энио и Дейно. При этом троица обменялась взглядами, от которых у меня мороз пробежал по коже.
Я поспешила отвернуться, поскольку мое оскорбленное самолюбие уже готово было возобладать над здравым смыслом и изгнать меня из этой паучьей компании.
Теперь я могла отлично рассмотреть круг и убедиться, что он ничем не отличается от xpамового, только в центре помимо стола стоял стул, на котором кто-то сидел. Хм… Нет, пожалуй, не сидел. Этот кто-то почти лежал на стуле, откинувшись назад. Его лицо полностью закрывал капюшон плаща-накидки.
Что бы это могло значить?
На столе, затянутом все тем же черным бархатом, стояла статуя Богини, ваза с хлебом и фруктами, несколько кубков, кувшин… и нож. Я прищурилась, чтобы убедиться, что не ошиблась.
Нет. Это был нож – с костяной рукояткой и очень длинным, зловеще изогнутым лезвием, показавшимся мне слишком острым для того, чтобы резать им хлеб или фрукты.
Девица, которую я, кажется, видела в нашем корпусе, невозмутимо зажигала торчавшие из резных подставок ароматические палочки и не обращала никакого внимания на обмякшую на стуле фигуру. Что тут происходит? Заснул он, что ли?
Вскоре в воздухе потянуло дымком, и по комнате медленно поползли призрачные зеленоватые струи. Я ожидала почувствовать сладковатый аромат, запомнившийся мне и Никс, но когда нетерпеливо втянула носом первое легкое облачко, меня поразил его резкий и горький запах. Он показался мне знакомым, и я наморщила лоб, силясь понять, Чем же это так пахнет…
Черт возьми, что же это? Немного похоже па лавровый лист, душистую гвоздику… (Спасибо бабушке Редберд, научившей меня разбираться в приправах и специях!)
Не на шутку заинтригованная, я глубоко вдохнула – и вдруг почувствовала легкое головокружение. Странно. Странные благовония. Казалось, расползаясь по комнате, они постепенно меняют свой аромат, как меняют его дорогие духи, в зависимости от человека, который ими пользуется. Я еще раз потянула носом. Точно, я не ошиблась. Гвоздика, лавровый лист… за которыми шлейфом тянется что-то еще, отчего в запахе чувствуется резкая горчинка… то, что делает его таким темным, таинственным и обольстительным в своей порочности.
Порочность?
И тут я все поняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74