Юноша одернул полы своего сюртука и тихонько кашлянул.
– Я, пожалуй, пойду. – Он отступил от Фрэнси на несколько шагов. – Мисс Вебстер, мне было очень приятно провести с вами это время. Я скоро с вами свяжусь.
– Благодарю вас, мистер Армстронг, – ответила девушка, готовая последовать за Фрэнси к дому, в то время как Гаррет вновь усаживался в экипаж. Молодой человек сердито хмурился, а Лейси хотелось, чтобы ее подруга не была так несдержанна при обсуждении его личных дел. Вне всякого сомнения, Гаррет пришел в замешательство из-за откровений Фрэнси Томас.
– Ну, пока! – крикнула Фрэнси вслед коляске. – Поторопись, Лейси, – позвала она подругу и потянула ее за собой по дорожке к дому, через распахнутые двери прямо на второй этаж.
По пути она схватила маленькую лимонную конфетку с огромного хрустального блюда для сладостей, стоящего на крышке рояля посредине большой гостиной. Лейси тоже не отказалась от угощения: от волнения у нее саднило в горле. К тому же она хотела поскорее избавиться от сладкого привкуса губ Гаррета на своих губах. Как жаль, что с такой же легкостью невозможно было стереть из памяти воспоминания о нем!
– Я хочу показать тебе мою последнюю работу.
Фрэнси закрыла дверь спальни и усадила подругу в кресло перед туалетным столиком. Лейси сидела, молча перекатывая во рту карамельку. Фрэнси подошла к дорожному сундучку из кедра, стоящему на туалетном столике. Не обращая внимания ни на выдвижной ящичек с шитьем, ни на шкатулку для драгоценностей, она выдвинула снизу легкий письменный столик.
– Вот, скажи-ка мне, что ты думаешь?
Вручив Лейси несколько листочков грубой бумаги, Фрэнси уселась на пуфик, напряженно следя за выражением лица подруги.
Лейси прочла заголовок: «КРОВЬ ЛИЛАСЬ РЕКОЙ», – ЗАЯВЛЯЕТ СВИДЕТЕЛЬНИЦА ЧЕТЫРЕХ УБИЙСТВ В СЕЛЬМЕ». Она нахмурилась, но продолжала читать. Вся статья оказалась такой же живописной и яркой, как заголовок. Лейси содрогалась от ужаса, читая об ужасной трагедии.
– Очень хорошо написано, – одобрила она, возвращая прочитанное хозяйке. – Но теперь я прекрасно понимаю, почему ты держишь в секрете тот факт, что пишешь для газеты. Твоя матушка, пожалуй, упадет в обморок, если узнает, что бесподобный Филипп Трумен, репортер «Мобил Пресс Реджистер», – не кто иной, как ее собственная дочь.
– Ха! Это еще мягко сказано! – согласилась Фрэнси.
От ее притворной игривости не осталось и следа. Девушка еще раз внимательно прочла заметку, внесла последние исправления, тонким позолоченным карандашом, сложила листки и вновь спрятала их в дорожный сундучок.
– Конечно, откройся этот секрет, в обмороке оказалась бы добрая половина Мобила. Ветреная Фрэнси Томас – газетный репортер?! Никто не поверит, что мои бесконечные вопросы и неутолимое любопытство – это таланты, которые я старательно развиваю, выискивая все новые истории для моей газеты. А они-то рады считать, что я всего-навсего шумная, беспокойная хлопотунья, которой до всего есть дело.
– Но почему ты не расскажешь хотя бы своей семье? Как тебе удается все время притворяться? Ты ведь действительно прекрасно пишешь. Мне кажется, ты можешь по-настоящему гордиться всем, что сделала.
– Пойми, Лейси, большинство людей в нашей стране еще не готовы принять женщину-репортера. А уж южане! Не удивлюсь, если они вообще никогда не смогут с этим согласиться. И моя дражайшая семейка – не исключение. Нет! Полковник Репьер прав: работа Трумена не получила бы и половины признания, узнай читатели, что он – на самом деле она!
Жажда Фрэнси первой выведывать новости подсказала ей, что делать дальше, поэтому она наклонилась к Лейси, превратившись в само внимание.
– А теперь расскажи мне обо всем, – потребовала она. – Как все прошло с Гарретом? Я чуть не упала в обморок, когда увидела, что он приехал за тобой после того, как катастрофой закончилась ваша первая встреча, – она слегка улыбнулась. – Как только я услышала про несчастье с «Мирабеллой», сразу поняла, что он изменит свое решение. Я оказалась права?
Приехав в Мобил, Лейси в первый же день рассказала Фрэнси всю правду о долгах, что остались после смерти отца. Ради безопасности самой Фрэнси она не упомянула только об угрозах Стоуна. Поведала Лейси и о намерениях отца выдать ее замуж, и о бумагах; что обнаружились у банкира, старого друга Виктора Вебстера, из которых ей стали известны подробности пари между Себастьяном и Гарретом.
Здравомыслящая Фрэнси сразу решила, что спасением для Лейси и ее семьи мог стать только брак с богатым молодым человеком. Девушки вместе разработали план, который Лейси и принялась осуществлять. Естественно, Лейси сообщила подруге все подробности своей безрезультатной встречи с Гарретом, умолчав только о поцелуе.
Лейси и Фрэнси дружили еще со школьных времен и после окончания школы постоянно общались, хотя Лейси редко приезжала в город. Лейси знала все тайны своей подруги. И до этого дня у нее не было секретов от Фрэнси. Но могла ли она рассказать, как целовалась с Гарретом?
Как объяснить даже лучшей подруге, что этот человек заставляет ее дрожать от страстного желания, о существовании которого она никогда прежде и не подозревала?
Гаррет остановился перед домом из красного кирпича, построенным в итальянском стиле. Затейливые резные решетки и темно-красное богемское стекло парадных дверей говорили об изысканном вкусе и несметном богатстве тех, кто строил особняк.
Красивый, приветливый дом. И все-таки, возвращаясь сюда, Гаррет каждый раз испытывал острое разочарование. Именно поэтому последнее время он предпочитал оставаться ночевать в комнатах над конторой «Морских перевозок Армстронга». Ненависть, которой его мать воспылала к некогда любимому ею дому, не вызывала ничего, кроме досады. Если бы не ее вечное раздраженное состояние, Гаррет по сей день с удовольствием продолжал бы жить в этом красивом и удобном особняке.
Словно впервые, Гаррет рассматривал железные решетки в стиле Ренессанса и четыре статуи, символизирующие времена года. Ни один дом в Мобиле не мог похвастаться украшениями, выполненными с таким мастерством и вкусом. Строя дом, отец не останавливался ни перед какими расходами. В то время Армстронгам не было нужды считать деньги, и матушка пришла в восторг, когда строительство завершилось.
Прошло совсем немного времени, и она получила возможность сравнить городской дом с куда более просторным и роскошным загородным поместьем в Спрингхилле. Сравнение оказалось явно не в пользу первого. Теперь, после того как Армстронги оказались вынуждены продать поместье, матушка стала относиться к особняку в Мобиле с презрением. Для нее он стал олицетворением финансового краха их семьи, вечным напоминанием о том, каким никудышным бизнесменом оказался ее муж, как мало осталось у нее от той роскоши, в которой она привыкла жить с детства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Я, пожалуй, пойду. – Он отступил от Фрэнси на несколько шагов. – Мисс Вебстер, мне было очень приятно провести с вами это время. Я скоро с вами свяжусь.
– Благодарю вас, мистер Армстронг, – ответила девушка, готовая последовать за Фрэнси к дому, в то время как Гаррет вновь усаживался в экипаж. Молодой человек сердито хмурился, а Лейси хотелось, чтобы ее подруга не была так несдержанна при обсуждении его личных дел. Вне всякого сомнения, Гаррет пришел в замешательство из-за откровений Фрэнси Томас.
– Ну, пока! – крикнула Фрэнси вслед коляске. – Поторопись, Лейси, – позвала она подругу и потянула ее за собой по дорожке к дому, через распахнутые двери прямо на второй этаж.
По пути она схватила маленькую лимонную конфетку с огромного хрустального блюда для сладостей, стоящего на крышке рояля посредине большой гостиной. Лейси тоже не отказалась от угощения: от волнения у нее саднило в горле. К тому же она хотела поскорее избавиться от сладкого привкуса губ Гаррета на своих губах. Как жаль, что с такой же легкостью невозможно было стереть из памяти воспоминания о нем!
– Я хочу показать тебе мою последнюю работу.
Фрэнси закрыла дверь спальни и усадила подругу в кресло перед туалетным столиком. Лейси сидела, молча перекатывая во рту карамельку. Фрэнси подошла к дорожному сундучку из кедра, стоящему на туалетном столике. Не обращая внимания ни на выдвижной ящичек с шитьем, ни на шкатулку для драгоценностей, она выдвинула снизу легкий письменный столик.
– Вот, скажи-ка мне, что ты думаешь?
Вручив Лейси несколько листочков грубой бумаги, Фрэнси уселась на пуфик, напряженно следя за выражением лица подруги.
Лейси прочла заголовок: «КРОВЬ ЛИЛАСЬ РЕКОЙ», – ЗАЯВЛЯЕТ СВИДЕТЕЛЬНИЦА ЧЕТЫРЕХ УБИЙСТВ В СЕЛЬМЕ». Она нахмурилась, но продолжала читать. Вся статья оказалась такой же живописной и яркой, как заголовок. Лейси содрогалась от ужаса, читая об ужасной трагедии.
– Очень хорошо написано, – одобрила она, возвращая прочитанное хозяйке. – Но теперь я прекрасно понимаю, почему ты держишь в секрете тот факт, что пишешь для газеты. Твоя матушка, пожалуй, упадет в обморок, если узнает, что бесподобный Филипп Трумен, репортер «Мобил Пресс Реджистер», – не кто иной, как ее собственная дочь.
– Ха! Это еще мягко сказано! – согласилась Фрэнси.
От ее притворной игривости не осталось и следа. Девушка еще раз внимательно прочла заметку, внесла последние исправления, тонким позолоченным карандашом, сложила листки и вновь спрятала их в дорожный сундучок.
– Конечно, откройся этот секрет, в обмороке оказалась бы добрая половина Мобила. Ветреная Фрэнси Томас – газетный репортер?! Никто не поверит, что мои бесконечные вопросы и неутолимое любопытство – это таланты, которые я старательно развиваю, выискивая все новые истории для моей газеты. А они-то рады считать, что я всего-навсего шумная, беспокойная хлопотунья, которой до всего есть дело.
– Но почему ты не расскажешь хотя бы своей семье? Как тебе удается все время притворяться? Ты ведь действительно прекрасно пишешь. Мне кажется, ты можешь по-настоящему гордиться всем, что сделала.
– Пойми, Лейси, большинство людей в нашей стране еще не готовы принять женщину-репортера. А уж южане! Не удивлюсь, если они вообще никогда не смогут с этим согласиться. И моя дражайшая семейка – не исключение. Нет! Полковник Репьер прав: работа Трумена не получила бы и половины признания, узнай читатели, что он – на самом деле она!
Жажда Фрэнси первой выведывать новости подсказала ей, что делать дальше, поэтому она наклонилась к Лейси, превратившись в само внимание.
– А теперь расскажи мне обо всем, – потребовала она. – Как все прошло с Гарретом? Я чуть не упала в обморок, когда увидела, что он приехал за тобой после того, как катастрофой закончилась ваша первая встреча, – она слегка улыбнулась. – Как только я услышала про несчастье с «Мирабеллой», сразу поняла, что он изменит свое решение. Я оказалась права?
Приехав в Мобил, Лейси в первый же день рассказала Фрэнси всю правду о долгах, что остались после смерти отца. Ради безопасности самой Фрэнси она не упомянула только об угрозах Стоуна. Поведала Лейси и о намерениях отца выдать ее замуж, и о бумагах; что обнаружились у банкира, старого друга Виктора Вебстера, из которых ей стали известны подробности пари между Себастьяном и Гарретом.
Здравомыслящая Фрэнси сразу решила, что спасением для Лейси и ее семьи мог стать только брак с богатым молодым человеком. Девушки вместе разработали план, который Лейси и принялась осуществлять. Естественно, Лейси сообщила подруге все подробности своей безрезультатной встречи с Гарретом, умолчав только о поцелуе.
Лейси и Фрэнси дружили еще со школьных времен и после окончания школы постоянно общались, хотя Лейси редко приезжала в город. Лейси знала все тайны своей подруги. И до этого дня у нее не было секретов от Фрэнси. Но могла ли она рассказать, как целовалась с Гарретом?
Как объяснить даже лучшей подруге, что этот человек заставляет ее дрожать от страстного желания, о существовании которого она никогда прежде и не подозревала?
Гаррет остановился перед домом из красного кирпича, построенным в итальянском стиле. Затейливые резные решетки и темно-красное богемское стекло парадных дверей говорили об изысканном вкусе и несметном богатстве тех, кто строил особняк.
Красивый, приветливый дом. И все-таки, возвращаясь сюда, Гаррет каждый раз испытывал острое разочарование. Именно поэтому последнее время он предпочитал оставаться ночевать в комнатах над конторой «Морских перевозок Армстронга». Ненависть, которой его мать воспылала к некогда любимому ею дому, не вызывала ничего, кроме досады. Если бы не ее вечное раздраженное состояние, Гаррет по сей день с удовольствием продолжал бы жить в этом красивом и удобном особняке.
Словно впервые, Гаррет рассматривал железные решетки в стиле Ренессанса и четыре статуи, символизирующие времена года. Ни один дом в Мобиле не мог похвастаться украшениями, выполненными с таким мастерством и вкусом. Строя дом, отец не останавливался ни перед какими расходами. В то время Армстронгам не было нужды считать деньги, и матушка пришла в восторг, когда строительство завершилось.
Прошло совсем немного времени, и она получила возможность сравнить городской дом с куда более просторным и роскошным загородным поместьем в Спрингхилле. Сравнение оказалось явно не в пользу первого. Теперь, после того как Армстронги оказались вынуждены продать поместье, матушка стала относиться к особняку в Мобиле с презрением. Для нее он стал олицетворением финансового краха их семьи, вечным напоминанием о том, каким никудышным бизнесменом оказался ее муж, как мало осталось у нее от той роскоши, в которой она привыкла жить с детства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75