Весь вечер ему слышалась крысиная возня за стеной, но
он не придавал этому особого значения. Спустя довольно длительное время
после того, как они с Джилменом улеглись спать, комнату огласили ужасные
душераздирающие вопли. Илвуд вскочил с постели, включил свет и бросился к
кровати больного. Тот кричал нечеловеческим голосом, словно от какой-то
невообразимой пытки, и извивался всем телом под скомканными простынями; на
одеяле появилось быстро растущее кровавое пятно.
Илвуд не смел прикоснуться к своему Другу, но постепенно крики и
конвульсии прекратились. К этому времени Домбровский, Чонский, Дерошер,
Мазуревич и жилец с верхнего этажа уже столпились в дверях комнаты, хозяин
отослал жену срочно телефонировать доктору Мальковскому. Возглас изумления и
страха вырвался у присутствующих, когда из пропитанной кровью постели
выскочил маленький, похожий на крысу зверек и тут же исчез в новой крысиной
дыре, появившейся в стене рядом с кушеткой пострадавшего. Когда врач,
наконец, прибыл и стал убирать окровавленное белье, чтобы осмотреть
больного, Уолтер Джилмен был уже мертв.
Было бы попросту бесчеловечно строить какие-либо теории насчет того,
что могло убить Джилмена. Было похоже на то, что кто-то прогрыз тоннель
сквозь все его тело - и вырвал сердце. Домбровский, отчаявшийся вывести
крыс, смирился с мыслью об убытках и уже через неделю переехал со всеми
старыми жильцами в не менее сомнительное, но все же не такое ветхое
помещение на Уолнет-стрит. Труднее всего было держать в узде Джо Мазуревича:
задумчивый заклинатель духов беспробудно пьянствовал, вечно ныл и нес нечто
нечленораздельное о привидениях и прочих ужасах.
В ту последнюю страшную ночь Джо себе на беду слишком долго разглядывал
алые от крови следы крысиных лапок, ведшиеот кровати Джилмена к свежей дырке
в стене. На ковре они были почти не видны, но между краем ковра и плинтусом
оставался небольшой участок голого пола. Здесь-то и обнаружил Мазуревич
нечто ужасное; во всяком случае, он хотел всех в этом уверить, хотя очевидцы
с ним не соглашались, признавая в то же время, что следы действительно очень
странные. Отпечатки на половицах и в самом деле отличались от обычных
крысиных следов, но даже Чонский и Дерошер решительно отвергали их сходство
с отпечатками крошечных человеческих рук.
Ведьмин Дом никогда более не сдавался внаем. После того, как
Домбровский с жильцами съехали, здание подверглось окончательному запустению
- его сторонились не только благодаря дурной славе, но и из-за появившегося
там ужасного зловония. Возможно, крысиный яд, которым пользовался бывший
владелец, наконец-то подействовал, поскольку вскоре после того, как
последний жилец покинул здание, оно превратилось в истинное проклятие для
всей округи. Как установила санитарная инспекция, смрад исходил из
заколоченных пустот вдоль стены и под потолком в восточной части мансарды;
несомненно, число отравленных крыс было огромно. Решили, однако, что не
стоит тратить время на разборки перегородок и дезинфекцию пустот за ними;
зловоние скоро должно было пройти само собой, да и место это было не из тех,
где очень уж заботились о соблюдении правил санитарии. В самом деле, многие
в городе утверждали, что чуть ли не каждый год после Первомая и Дня всех
Святых с чердака ведьминого дома распространяется неизвестно откуда
взявшееся отвратительное зловоние. Погрязшие в привычном равнодушии соседи
молча переносили это неудобство, хотя оно отнюдь не способствовало улучшению
репутации района. В конце концов городская строительная комиссия запретила
дальнейшее использование дома под жилье.
С тех пор так и не удалось найти разумное объяснение всему, что
происходило с Джилменом - в особенности его странным сновидениям. Илвуда
размышления о случившемся едва не довели до психического расстройства; он
возобновил учебу только осенью, но уже через несколько месяцев навсегда
покинул стены колледжа. Вернувшись в университет, молодой человек смог
убедиться в том, что городские пересуды о всевозможных призраках почти
смолкли; в самом деле, со времени гибели Джилмена никаких новых сплетен о
появлении старухи Кеции или Бурого Дженкина не возникало - были, правда,
какие-то толки о странных звуках в покинутом доме, но они существовали чуть
ли не столько же, сколько само здание. К счастью для Илвуда, его уже давно
не было в городе, когда дальнейшие события дали пищу новым слухам на старую
тему. Конечно, он узнал обо всем впоследствии и провел после этого немало
часов в невыразимо мучительных размышлениях и гнетущей неопределенности; но
куда страшнее и невыносимее было бы находиться в тот момент где-то рядом, а
то и увидеть все собственными глазами.
В марте 1931 года сильный буран разрушил крышу и трубу опустевшего
ведьминого дома; огромная масса колотого кирпича, почерневшей, поросшей мхом
дранки, прогнивших досок и балок рухнула вниз, на чердак, проломив и потолок
мансарды. Весь верхний этаж был завален обломками и мусором, но никто и не
подумал притронуться к развалинам до тех пор, пока не придет время сносить
обветшавший дом. Развязка наступила в декабре того же года, когда несколько
рабочих, нехотя и с некоторым страхом, расчищали бывшую комнату Джилмена:
тут же по городу поползли самые невероятные слухи.
В мусоре, проломившем наклонный потолок и свалившемся, прямо в комнату,
было найдено несколько предметов, один вид которых заставил рабочих
немедленно вызвать полицию. Чуть позже полицейские вынуждены были, в свою
очередь, пригласить коронера и нескольких экспертов-медиков из университета.
Необычайная находка представляла собою несколько костей - частью
сломанных и раздробленных, но вне всякого сомнения человеческих. Самым
загадочным было то, что кости имели явное недавнее происхождение, хотя
доступ в единственное место, где они могли находиться без того, чтобы их
кто-нибудь обнаружил, то есть, в заколоченную низкую каморку с наклонным
полом на чердаке, по всеобщему убеждению, был практически невозможен в
течение очень многих лет. По заключению главного эксперта при коронере,
некоторые из костей принадлежали, скорее всего, младенцу мужского пола,
тогда как другие - их нашли лежащими вперемешку с полусгнившими обрывками
одежды грязно-коричневого цвета - несомненно, пожилой женщине очень низкого
роста, со сгорбленной спиной. Тщательное исследование обломков и мусора
позволило также обнаружить множество крошечных костей крыс, раздавленных при
обвале крыши, а также и более старые крысиные кости со следами чьих-то
зубов, форма которых нс могла не вызвать изрядного числа недоуменных
вопросов и самых странных ассоциаций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
он не придавал этому особого значения. Спустя довольно длительное время
после того, как они с Джилменом улеглись спать, комнату огласили ужасные
душераздирающие вопли. Илвуд вскочил с постели, включил свет и бросился к
кровати больного. Тот кричал нечеловеческим голосом, словно от какой-то
невообразимой пытки, и извивался всем телом под скомканными простынями; на
одеяле появилось быстро растущее кровавое пятно.
Илвуд не смел прикоснуться к своему Другу, но постепенно крики и
конвульсии прекратились. К этому времени Домбровский, Чонский, Дерошер,
Мазуревич и жилец с верхнего этажа уже столпились в дверях комнаты, хозяин
отослал жену срочно телефонировать доктору Мальковскому. Возглас изумления и
страха вырвался у присутствующих, когда из пропитанной кровью постели
выскочил маленький, похожий на крысу зверек и тут же исчез в новой крысиной
дыре, появившейся в стене рядом с кушеткой пострадавшего. Когда врач,
наконец, прибыл и стал убирать окровавленное белье, чтобы осмотреть
больного, Уолтер Джилмен был уже мертв.
Было бы попросту бесчеловечно строить какие-либо теории насчет того,
что могло убить Джилмена. Было похоже на то, что кто-то прогрыз тоннель
сквозь все его тело - и вырвал сердце. Домбровский, отчаявшийся вывести
крыс, смирился с мыслью об убытках и уже через неделю переехал со всеми
старыми жильцами в не менее сомнительное, но все же не такое ветхое
помещение на Уолнет-стрит. Труднее всего было держать в узде Джо Мазуревича:
задумчивый заклинатель духов беспробудно пьянствовал, вечно ныл и нес нечто
нечленораздельное о привидениях и прочих ужасах.
В ту последнюю страшную ночь Джо себе на беду слишком долго разглядывал
алые от крови следы крысиных лапок, ведшиеот кровати Джилмена к свежей дырке
в стене. На ковре они были почти не видны, но между краем ковра и плинтусом
оставался небольшой участок голого пола. Здесь-то и обнаружил Мазуревич
нечто ужасное; во всяком случае, он хотел всех в этом уверить, хотя очевидцы
с ним не соглашались, признавая в то же время, что следы действительно очень
странные. Отпечатки на половицах и в самом деле отличались от обычных
крысиных следов, но даже Чонский и Дерошер решительно отвергали их сходство
с отпечатками крошечных человеческих рук.
Ведьмин Дом никогда более не сдавался внаем. После того, как
Домбровский с жильцами съехали, здание подверглось окончательному запустению
- его сторонились не только благодаря дурной славе, но и из-за появившегося
там ужасного зловония. Возможно, крысиный яд, которым пользовался бывший
владелец, наконец-то подействовал, поскольку вскоре после того, как
последний жилец покинул здание, оно превратилось в истинное проклятие для
всей округи. Как установила санитарная инспекция, смрад исходил из
заколоченных пустот вдоль стены и под потолком в восточной части мансарды;
несомненно, число отравленных крыс было огромно. Решили, однако, что не
стоит тратить время на разборки перегородок и дезинфекцию пустот за ними;
зловоние скоро должно было пройти само собой, да и место это было не из тех,
где очень уж заботились о соблюдении правил санитарии. В самом деле, многие
в городе утверждали, что чуть ли не каждый год после Первомая и Дня всех
Святых с чердака ведьминого дома распространяется неизвестно откуда
взявшееся отвратительное зловоние. Погрязшие в привычном равнодушии соседи
молча переносили это неудобство, хотя оно отнюдь не способствовало улучшению
репутации района. В конце концов городская строительная комиссия запретила
дальнейшее использование дома под жилье.
С тех пор так и не удалось найти разумное объяснение всему, что
происходило с Джилменом - в особенности его странным сновидениям. Илвуда
размышления о случившемся едва не довели до психического расстройства; он
возобновил учебу только осенью, но уже через несколько месяцев навсегда
покинул стены колледжа. Вернувшись в университет, молодой человек смог
убедиться в том, что городские пересуды о всевозможных призраках почти
смолкли; в самом деле, со времени гибели Джилмена никаких новых сплетен о
появлении старухи Кеции или Бурого Дженкина не возникало - были, правда,
какие-то толки о странных звуках в покинутом доме, но они существовали чуть
ли не столько же, сколько само здание. К счастью для Илвуда, его уже давно
не было в городе, когда дальнейшие события дали пищу новым слухам на старую
тему. Конечно, он узнал обо всем впоследствии и провел после этого немало
часов в невыразимо мучительных размышлениях и гнетущей неопределенности; но
куда страшнее и невыносимее было бы находиться в тот момент где-то рядом, а
то и увидеть все собственными глазами.
В марте 1931 года сильный буран разрушил крышу и трубу опустевшего
ведьминого дома; огромная масса колотого кирпича, почерневшей, поросшей мхом
дранки, прогнивших досок и балок рухнула вниз, на чердак, проломив и потолок
мансарды. Весь верхний этаж был завален обломками и мусором, но никто и не
подумал притронуться к развалинам до тех пор, пока не придет время сносить
обветшавший дом. Развязка наступила в декабре того же года, когда несколько
рабочих, нехотя и с некоторым страхом, расчищали бывшую комнату Джилмена:
тут же по городу поползли самые невероятные слухи.
В мусоре, проломившем наклонный потолок и свалившемся, прямо в комнату,
было найдено несколько предметов, один вид которых заставил рабочих
немедленно вызвать полицию. Чуть позже полицейские вынуждены были, в свою
очередь, пригласить коронера и нескольких экспертов-медиков из университета.
Необычайная находка представляла собою несколько костей - частью
сломанных и раздробленных, но вне всякого сомнения человеческих. Самым
загадочным было то, что кости имели явное недавнее происхождение, хотя
доступ в единственное место, где они могли находиться без того, чтобы их
кто-нибудь обнаружил, то есть, в заколоченную низкую каморку с наклонным
полом на чердаке, по всеобщему убеждению, был практически невозможен в
течение очень многих лет. По заключению главного эксперта при коронере,
некоторые из костей принадлежали, скорее всего, младенцу мужского пола,
тогда как другие - их нашли лежащими вперемешку с полусгнившими обрывками
одежды грязно-коричневого цвета - несомненно, пожилой женщине очень низкого
роста, со сгорбленной спиной. Тщательное исследование обломков и мусора
позволило также обнаружить множество крошечных костей крыс, раздавленных при
обвале крыши, а также и более старые крысиные кости со следами чьих-то
зубов, форма которых нс могла не вызвать изрядного числа недоуменных
вопросов и самых странных ассоциаций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17