к этому времени притяжение с севера и юга то ли ослабло, то ли
окончательно разделилось на два противоположных импульса. Позже он убивал
время в дешевом кинематографе, тупо уставившись на сменявшие друг друга
бессмысленные живые картинки и почти не замечая их.
Около девяти Джилмен направился, наконец, домой, и с большим трудом
дотащился до старого особняка. Внизу опять раздавалось неразборчивое нытье
молившегося Мазуревича, и Джилмен поспешил наверх, в свою мансарду, даже не
заглядывая к Илвуду. Он вошел в комнату, включил тусклую лампочку - и
остолбенел, не веря своим глазам. Еще только открывая дверь, он уловил
каким-то боковым зрением, что на письменном столе находится совершенно
посторонний предмет - и теперь мог убедиться в этом. Не имея обычной опоры,
она просто лежала на боку - статуэтка, отломившаяся от перил в последнем
кошмарном сне. Все детали полностью совпадали: сужающийся к концам цилиндр,
радиально расходящиеся от него спицы, набалдашники сверху и снизу, плоские,
чуть отогнутые в сторону лучи - все было на месте. При электрическом
освещении фигурка казалась искристо-серой, с зелеными прожилками; несмотря
на страх и замешательство, Джилмен заметил на одном из набалдашников след от
пайки, скреплявшей статуэтку с перилами балюстрады, которую он видел во сне.
Джилмен не закричал только потому, что ужас совершенно парализовал его.
Невозможно было перенести такое смешение сна и реальности. Все еще плохо
владея собой, он взял фигурку в руки и, пошатываясь, пошел вниз, в квартиру
Домбровского, хозяина дома. Нытье суеверного заклинателя духов с первого
этажа по-прежнему разносилось по ветхим коридорам, но Джилмен больше не
обращал на него внимания. Владелец дома был у себя и любезно приветствовал
юного джентльмена. Нет, он никогда не видел этой вещицы и ничего не знает о
ней. Но вот жена говорила, что сегодня утром, убирая комнаты, она нашла
какую-то занятную жестянку в постели одного из жильцов. Может, это та самая
жестянка и есть. Домбровский позвал жену и та, по-утиному раскачиваясь,
степенно ввалилась в комнату. Точно, та самая вещичка. В кровати у молодого
джентльмена лежала, у стенки. Конечно, очень странно она выглядит, да ведь у
мистера Джилмена в комнате и других необычных вещей полно: книг каких-то,
рисунков, записей. И ничего ей про эту вещицу неизвестно.
Джилмен поднимался к себе в состоянии крайнего смятения, не зная, то ли
сон его все еще продолжался, то ли лунатизм развился до такой крайней
степени, что заводил его во время ночных блужданий во сне в совершенно
незнакомые места. Но, все-таки, где он мог найти столь необычный предмет?
Джилмен не помнил, чтобы ему приходилось видеть его в каком-нибудь из
аркхэмских музеев. Но должен же он был где-то находиться прежде. Видимо,
образ статуэтки вызвал в его воображении сложную картину, и он увидел себя
на террасе, окруженной балюстрадой. Завтра надо будет навести кое-какие
справки - очень осторожно, разумеется - и может быть, сходить, наконец, к
психиатру.
А до тех пор стоит хотя бы выяснить, куда он ходит во сне.
Поднимаясь-наверх и проходя по обветшалому залу, куда выходила дверь его
комнаты, он насыпал повсюду немного муки, две горсти которой одолжил у
хозяина, нисколько не скрывая, зачем она ему понадобилась. По пути Джилмен
остановился было у дверей Илвуда - но тот, видно, опять отсутствовал: в
комнате было темно. Войдя к себе, Джилмен положил фигуру со спицами на стол
и лег, даже не раздевшись - настолько он был утомлен и истощен как
умственно, так и физически. В заколоченной части чердака над наклонным
потолком опять, кажется, кто-то еле слышно скребся, и можно было различить
чьи-то глухие мягкие щажки, но Джилмен чувствовал себя слишком разбитым,
чтобы
обращать на это внимание. Непонятное притяжение с севера снова начало
усиливаться, но точка на небосклоне, из которой оно исходило, видимо,
постепенно приближалась к горизонту.
Пришел сон, и в ослепительном фиолетовом свете опять появилась старуха
с неизменно сопровождавшим ее косматым зверьком с длинными клыками; на сей
раз очертания обеих фигур были отчетливее, чем когда бы то ни было прежде.
Этой ночью они подобрались вплотную к юноше, и он почувствовал, как старая
ведьма вцепилась в него иссохшими пальцами. Джилмена молниеносно вытащили из
постели и бросили куда-то в пустоту, он снова услышал размеренный рев и
увидел неясный сумрачный свет, наполнявший собою бездну, бурлившую вокруг.
Но все это длилось лишь какую-то долю секунды, ибо в следующее мгновение он
оказался в тесном замкнутом помещении с глухими голыми стенами из нетесаных
досок и балок, сходившихся прямо над гонтовой, и со странным неровным полом,
идущем под уклон к одной из стен. Почти весь наклонный пол был заставлен
ровными рядами низких сундучков, наполненных книгами, среди которых были и
сравнительно новые, и постариннее, и настолько древние, что они чуть ли не
разваливались на глазах; в центре стояли стол и скамейка, видимо, прибитые к
полу. Поверх книг были разбросаны небольшие предметы совершенно невероятных
форм; в ярком фиолетовом свете Джилмену удалось разглядеть одну вещицу,
которая оказалась в точности похожей на ту статуэтку со спицами, которую он
уже видел сначала во сне, а потом наяву. Слева от него пол обрывался,
образуя темный треугольный провал, откуда сначала донесся глухой стук, а еще
через секунду - показалась гнусная косматая тварь с длинными желтыми
клыками, выделявшимися на бородатой мордочке, удивительно напоминавшей
человеческое лицо.
Злобно ухмылявшаяся старуха была рядом и все так же крепко держала
Джилмена. По ту сторону стола стоял некто, кого юноша никогда прежде не
видел. Это был высокий худой человек с очень черной кожей, но впрочем, без
каких бы то ни было негроидных черт; на голове и на лице у него не было ни
единого волоска, одежду же его составлял один только бесформенный балахон из
тяжелой черной материи. Ног незнакомца не было видно из-за стола и скамейки,
но, очевидно, он был во что-то обут, поскольку всякое его движение
сопровождалось отчетливым стуком. Человек ничего не говорил; мелкие, но
правильные черты его лица не имели совершенно никакого выражения. Он молча
указал на огромную раскрытую книгу, лежавшую на столе, после чего старая
ведьма сунула в правую руку Джилмена не менее огромное стальное перо. Всю
эту невероятную сцену окутывала атмосфера невыносимого, сводящего с ума
ужаса;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
окончательно разделилось на два противоположных импульса. Позже он убивал
время в дешевом кинематографе, тупо уставившись на сменявшие друг друга
бессмысленные живые картинки и почти не замечая их.
Около девяти Джилмен направился, наконец, домой, и с большим трудом
дотащился до старого особняка. Внизу опять раздавалось неразборчивое нытье
молившегося Мазуревича, и Джилмен поспешил наверх, в свою мансарду, даже не
заглядывая к Илвуду. Он вошел в комнату, включил тусклую лампочку - и
остолбенел, не веря своим глазам. Еще только открывая дверь, он уловил
каким-то боковым зрением, что на письменном столе находится совершенно
посторонний предмет - и теперь мог убедиться в этом. Не имея обычной опоры,
она просто лежала на боку - статуэтка, отломившаяся от перил в последнем
кошмарном сне. Все детали полностью совпадали: сужающийся к концам цилиндр,
радиально расходящиеся от него спицы, набалдашники сверху и снизу, плоские,
чуть отогнутые в сторону лучи - все было на месте. При электрическом
освещении фигурка казалась искристо-серой, с зелеными прожилками; несмотря
на страх и замешательство, Джилмен заметил на одном из набалдашников след от
пайки, скреплявшей статуэтку с перилами балюстрады, которую он видел во сне.
Джилмен не закричал только потому, что ужас совершенно парализовал его.
Невозможно было перенести такое смешение сна и реальности. Все еще плохо
владея собой, он взял фигурку в руки и, пошатываясь, пошел вниз, в квартиру
Домбровского, хозяина дома. Нытье суеверного заклинателя духов с первого
этажа по-прежнему разносилось по ветхим коридорам, но Джилмен больше не
обращал на него внимания. Владелец дома был у себя и любезно приветствовал
юного джентльмена. Нет, он никогда не видел этой вещицы и ничего не знает о
ней. Но вот жена говорила, что сегодня утром, убирая комнаты, она нашла
какую-то занятную жестянку в постели одного из жильцов. Может, это та самая
жестянка и есть. Домбровский позвал жену и та, по-утиному раскачиваясь,
степенно ввалилась в комнату. Точно, та самая вещичка. В кровати у молодого
джентльмена лежала, у стенки. Конечно, очень странно она выглядит, да ведь у
мистера Джилмена в комнате и других необычных вещей полно: книг каких-то,
рисунков, записей. И ничего ей про эту вещицу неизвестно.
Джилмен поднимался к себе в состоянии крайнего смятения, не зная, то ли
сон его все еще продолжался, то ли лунатизм развился до такой крайней
степени, что заводил его во время ночных блужданий во сне в совершенно
незнакомые места. Но, все-таки, где он мог найти столь необычный предмет?
Джилмен не помнил, чтобы ему приходилось видеть его в каком-нибудь из
аркхэмских музеев. Но должен же он был где-то находиться прежде. Видимо,
образ статуэтки вызвал в его воображении сложную картину, и он увидел себя
на террасе, окруженной балюстрадой. Завтра надо будет навести кое-какие
справки - очень осторожно, разумеется - и может быть, сходить, наконец, к
психиатру.
А до тех пор стоит хотя бы выяснить, куда он ходит во сне.
Поднимаясь-наверх и проходя по обветшалому залу, куда выходила дверь его
комнаты, он насыпал повсюду немного муки, две горсти которой одолжил у
хозяина, нисколько не скрывая, зачем она ему понадобилась. По пути Джилмен
остановился было у дверей Илвуда - но тот, видно, опять отсутствовал: в
комнате было темно. Войдя к себе, Джилмен положил фигуру со спицами на стол
и лег, даже не раздевшись - настолько он был утомлен и истощен как
умственно, так и физически. В заколоченной части чердака над наклонным
потолком опять, кажется, кто-то еле слышно скребся, и можно было различить
чьи-то глухие мягкие щажки, но Джилмен чувствовал себя слишком разбитым,
чтобы
обращать на это внимание. Непонятное притяжение с севера снова начало
усиливаться, но точка на небосклоне, из которой оно исходило, видимо,
постепенно приближалась к горизонту.
Пришел сон, и в ослепительном фиолетовом свете опять появилась старуха
с неизменно сопровождавшим ее косматым зверьком с длинными клыками; на сей
раз очертания обеих фигур были отчетливее, чем когда бы то ни было прежде.
Этой ночью они подобрались вплотную к юноше, и он почувствовал, как старая
ведьма вцепилась в него иссохшими пальцами. Джилмена молниеносно вытащили из
постели и бросили куда-то в пустоту, он снова услышал размеренный рев и
увидел неясный сумрачный свет, наполнявший собою бездну, бурлившую вокруг.
Но все это длилось лишь какую-то долю секунды, ибо в следующее мгновение он
оказался в тесном замкнутом помещении с глухими голыми стенами из нетесаных
досок и балок, сходившихся прямо над гонтовой, и со странным неровным полом,
идущем под уклон к одной из стен. Почти весь наклонный пол был заставлен
ровными рядами низких сундучков, наполненных книгами, среди которых были и
сравнительно новые, и постариннее, и настолько древние, что они чуть ли не
разваливались на глазах; в центре стояли стол и скамейка, видимо, прибитые к
полу. Поверх книг были разбросаны небольшие предметы совершенно невероятных
форм; в ярком фиолетовом свете Джилмену удалось разглядеть одну вещицу,
которая оказалась в точности похожей на ту статуэтку со спицами, которую он
уже видел сначала во сне, а потом наяву. Слева от него пол обрывался,
образуя темный треугольный провал, откуда сначала донесся глухой стук, а еще
через секунду - показалась гнусная косматая тварь с длинными желтыми
клыками, выделявшимися на бородатой мордочке, удивительно напоминавшей
человеческое лицо.
Злобно ухмылявшаяся старуха была рядом и все так же крепко держала
Джилмена. По ту сторону стола стоял некто, кого юноша никогда прежде не
видел. Это был высокий худой человек с очень черной кожей, но впрочем, без
каких бы то ни было негроидных черт; на голове и на лице у него не было ни
единого волоска, одежду же его составлял один только бесформенный балахон из
тяжелой черной материи. Ног незнакомца не было видно из-за стола и скамейки,
но, очевидно, он был во что-то обут, поскольку всякое его движение
сопровождалось отчетливым стуком. Человек ничего не говорил; мелкие, но
правильные черты его лица не имели совершенно никакого выражения. Он молча
указал на огромную раскрытую книгу, лежавшую на столе, после чего старая
ведьма сунула в правую руку Джилмена не менее огромное стальное перо. Всю
эту невероятную сцену окутывала атмосфера невыносимого, сводящего с ума
ужаса;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17