– Я ничего не хочу, – ответила Фрэнсис.
Диего раскрыл дверцы бара и достал бутылку белого вина. Откупорив ее, он налил два бокала и протянул один Фрэнсис.
– Надеюсь, ты изменишь свое решение, – сказал он, садясь на софу. – Мне не без хлопот удалось достать это особенное вино, – заметил Диего и поднял свой бокал. – За нас, – произнес он и пристально посмотрел Фрэнсис в глаза. – Ты не одевалась раньше в темно-серый, – сказал он. – Сейчас он идет тебе, хотя мне больше нравилось, когда ты была блондинкой. Жаль, что ты изменила цвет волос.
– Это не совсем по-джентльменски – предпочитать блондинок, – огрызнулась Фрэнсис.
Диего улыбнулся.
– Но сегодня вечером тебе ведь не нужен джентльмен, – иронично заметил он. – Они хороши лишь для супружества, но слабы, когда дело касается постели. Ты же знаешь это.
Фрэнсис встала.
– Это что, намек по поводу моей одежды? По-моему, мы зря теряем время.
Диего отпил глоток вина.
– Твое вино согревается. То, что я сказал, не относится ни к тебе, ни ко мне, так что нет нужды так волноваться. Если ты помнишь, мы женаты, хотя, может быть, это лишь милая шутка. Воображение всегда дразнит нас.
Фрэнсис села и взяла свой бокал.
– Ты помнишь это вино? – спросил Диего, когда Фрэнсис попробовала ароматную густую жидкость. – Это „Кортон-Шарлемань" 71 – го года. Точно такое же вино мы пили в наш первый вечер в ресторане „У баска". Очень немногие вина улучшились с того времени. Только действительно хорошие сорта. Сделав первый глоток, ты подумала, что ничего не может быть лучше, но позволь этому нектару хотя бы ненадолго задержаться у твоих губ. Попробуй.
Фрэнсис поставила свой бокал на столик.
– Выпей еще немного. Доставь себе это удовольствие, – настаивал Диего.
Он подошел к ней, сел на подлокотник ее кресла, взял ее бокал и снова протянул ей, но Фрэнсис никак не реагировала на его действия. Тогда Диего поднес бокал к ее губам; несколько капелек вина пролились на подбородок. Диего стер их своими пальцами, слегка коснувшись ими влажных губ Фрэнсис, затем он нежно обхватил руками ее голову и мягко отклонил ее на спинку кресла; его лицо склонилось над ее лицом.
– Это то, чего ты хочешь? – спросил он. – Думаешь, притворяясь, что ты здесь против своей воли, ты приносишь себя в жертву? Тебе от этого легче? Я дам тебе то, чего ты хочешь.
Диего схватил ее за запястье и, сорвав с нее одежду, потащил через всю комнату, пока ее спина не оперлась о стену, его грудь была напротив ее подбородка. Диего посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
– Многие вещи легче совершать, имея хоть каплю беспутства, – сказал он, его пальцы гладили ее грудь. – Сейчас ты будешь раздевать меня. Сначала ты развяжешь мой галстук… – Он подождал, пока она сделала это. – Теперь моя рубашка… Да, сними ее. Затем ремень. Побыстрей. Хорошо. Очень хорошо. Я не говорил, что твоя рука должна касаться меня, еще нет. – Диего отбросил в сторону свою одежду и отступил назад так, что они оказались у кресла. – Сними это, – кивнул он головой на одежду, оставшуюся на ее теле, и Фрэнсис послушно сняла нижнее белье. Кто-то как будто двигал ее руками. Казалось, она ни о чем не думала и ничего не помнила. В голове была пустота.
Диего взял ее руки и прижал их к стене, прикасаясь своим телом к ее телу, своей кожей к ее коже. Фрэнсис ощутила его дыхание на своей шее, его губы у своего уха.
– Я оближу каждый кусочек твоего тела. Попроси меня об этом, – прошептал Диего.
Фрэнсис закрыла глаза.
– Я сказал: попроси меня об этом. Посмотри на меня, не притворяйся, как будто ничего не происходит.
Диего еще плотнее придвинулся к Фрэнсис, его лицо было всего в дюйме от ее лица, когда он отпустил ее руки. Фрэнсис надеялась ощутить его ласковые ищущие губы на своем теле, почувствовать его острое желание, рот ее приоткрылся в ожидании поцелуя, но Диего не двигался.
– Ты еще не попросила, – упрекнул он ее.
Его руки скользнули по ее рукам, бедрам, подобно летнему дождю, пролившемуся на сухую почву. Руками Фрэнсис, не обращая внимания на ее слабое сопротивление, Диего обвил свою талию, а затем легким прикосновением губ стал ласкать ее лицо и грудь. Касания перешли в поцелуи, поцелуи – в нежные покусывания.
– Я помню этот трепет, – пробормотал Диего.
Подняв Фрэнсис на руки, он понес ее в спальню. Высокая кровать словно была окутана светящимся туманом, струящимся из окна. Это было безумие: простыни и подушки, немного смятые, хранили очертания его тела, но они показались Фрэнсис более желанными, чем если бы были хрустящими и накрахмаленными, потому что они касались его кожи, как сейчас касаются его ее пальцы. Его тело пахло дорогим мылом и жарким днем, а солнце рассыпалось и блестело мельчайшими золотыми капельками в его глазах. Фрэнсис с наслаждением зарылась пальцами в его волосы и потянулась к его губам.
Они упали на кровать. Все происходило так же, как раньше, много лет назад, потому что ни Диего, ни Фрэнсис не смогли ничего забыть. Они не чувствовали стыда: их губы и руки наверстывали потерянные годы…
Диего заговорил лишь тогда, когда из груди Фрэнсис вырвалось громкое рыдание.
– Я люблю тебя, – прошептал он, целуя ее и поцелуем пытаясь добиться от нее ответа.
Диего с некоторой долей отчуждения откинулся на кровать. Фрэнсис закрыла глаза и ждала.
– Скажи это, черт возьми! Скажи, – прошептал он. Фрэнсис посмотрела на него.
– Скажи, – настаивал Диего.
– Я… люблю тебя, – прошептала она.
– Громче. Я не слышу.
– Я… люблю тебя.
– Еще раз.
– Я люблю тебя… люблю тебя, люблю, люблю… – разрыдалась Фрэнсис, и Диего снова поцеловал ее. На этот раз очень нежно.
– Хорошо. Теперь хорошо, – прошептал он.
Диего нежно прижал ее к себе, и Фрэнсис закрыла глаза. Она не чувствовала вины, ее переполняло ощущение полного блаженства, его мужского превосходства, ощущение его тела на ней и в ней и удовольствие, которое сразу уничтожило сомнения и чувство вины.
Внезапно в памяти Фрэнсис из ниоткуда с потрясающей ясностью возник образ Нормана, целующего ее на прощание перед уходом на работу. Фрэнсис попыталась оправдать свой приход сюда, как неизбежность, как нечто, что она обязана была сделать вопреки своей воле, как бы принося необходимую жертву. И сейчас она поняла, что если останется с Диего хоть секундой дольше, то уже никогда не сможет уйти отсюда. Она с силой оттолкнула его от себя и выпрыгнула из кровати.
– Я ненавижу тебя! – крикнула она, убегая из комнаты.
Она начала быстро одеваться, со страхом ожидая, что Диего вслед за ней выйдет из спальни. Фрэнсис в последний раз взглянула на разделявшую их дверь, но он не появился. Тогда она взяла свою сумочку и вышла из квартиры.
Через пятнадцать минут Фрэнсис уже была дома, оставив за его пределами весь тот сумасшедший мир, в который только что была погружена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Диего раскрыл дверцы бара и достал бутылку белого вина. Откупорив ее, он налил два бокала и протянул один Фрэнсис.
– Надеюсь, ты изменишь свое решение, – сказал он, садясь на софу. – Мне не без хлопот удалось достать это особенное вино, – заметил Диего и поднял свой бокал. – За нас, – произнес он и пристально посмотрел Фрэнсис в глаза. – Ты не одевалась раньше в темно-серый, – сказал он. – Сейчас он идет тебе, хотя мне больше нравилось, когда ты была блондинкой. Жаль, что ты изменила цвет волос.
– Это не совсем по-джентльменски – предпочитать блондинок, – огрызнулась Фрэнсис.
Диего улыбнулся.
– Но сегодня вечером тебе ведь не нужен джентльмен, – иронично заметил он. – Они хороши лишь для супружества, но слабы, когда дело касается постели. Ты же знаешь это.
Фрэнсис встала.
– Это что, намек по поводу моей одежды? По-моему, мы зря теряем время.
Диего отпил глоток вина.
– Твое вино согревается. То, что я сказал, не относится ни к тебе, ни ко мне, так что нет нужды так волноваться. Если ты помнишь, мы женаты, хотя, может быть, это лишь милая шутка. Воображение всегда дразнит нас.
Фрэнсис села и взяла свой бокал.
– Ты помнишь это вино? – спросил Диего, когда Фрэнсис попробовала ароматную густую жидкость. – Это „Кортон-Шарлемань" 71 – го года. Точно такое же вино мы пили в наш первый вечер в ресторане „У баска". Очень немногие вина улучшились с того времени. Только действительно хорошие сорта. Сделав первый глоток, ты подумала, что ничего не может быть лучше, но позволь этому нектару хотя бы ненадолго задержаться у твоих губ. Попробуй.
Фрэнсис поставила свой бокал на столик.
– Выпей еще немного. Доставь себе это удовольствие, – настаивал Диего.
Он подошел к ней, сел на подлокотник ее кресла, взял ее бокал и снова протянул ей, но Фрэнсис никак не реагировала на его действия. Тогда Диего поднес бокал к ее губам; несколько капелек вина пролились на подбородок. Диего стер их своими пальцами, слегка коснувшись ими влажных губ Фрэнсис, затем он нежно обхватил руками ее голову и мягко отклонил ее на спинку кресла; его лицо склонилось над ее лицом.
– Это то, чего ты хочешь? – спросил он. – Думаешь, притворяясь, что ты здесь против своей воли, ты приносишь себя в жертву? Тебе от этого легче? Я дам тебе то, чего ты хочешь.
Диего схватил ее за запястье и, сорвав с нее одежду, потащил через всю комнату, пока ее спина не оперлась о стену, его грудь была напротив ее подбородка. Диего посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
– Многие вещи легче совершать, имея хоть каплю беспутства, – сказал он, его пальцы гладили ее грудь. – Сейчас ты будешь раздевать меня. Сначала ты развяжешь мой галстук… – Он подождал, пока она сделала это. – Теперь моя рубашка… Да, сними ее. Затем ремень. Побыстрей. Хорошо. Очень хорошо. Я не говорил, что твоя рука должна касаться меня, еще нет. – Диего отбросил в сторону свою одежду и отступил назад так, что они оказались у кресла. – Сними это, – кивнул он головой на одежду, оставшуюся на ее теле, и Фрэнсис послушно сняла нижнее белье. Кто-то как будто двигал ее руками. Казалось, она ни о чем не думала и ничего не помнила. В голове была пустота.
Диего взял ее руки и прижал их к стене, прикасаясь своим телом к ее телу, своей кожей к ее коже. Фрэнсис ощутила его дыхание на своей шее, его губы у своего уха.
– Я оближу каждый кусочек твоего тела. Попроси меня об этом, – прошептал Диего.
Фрэнсис закрыла глаза.
– Я сказал: попроси меня об этом. Посмотри на меня, не притворяйся, как будто ничего не происходит.
Диего еще плотнее придвинулся к Фрэнсис, его лицо было всего в дюйме от ее лица, когда он отпустил ее руки. Фрэнсис надеялась ощутить его ласковые ищущие губы на своем теле, почувствовать его острое желание, рот ее приоткрылся в ожидании поцелуя, но Диего не двигался.
– Ты еще не попросила, – упрекнул он ее.
Его руки скользнули по ее рукам, бедрам, подобно летнему дождю, пролившемуся на сухую почву. Руками Фрэнсис, не обращая внимания на ее слабое сопротивление, Диего обвил свою талию, а затем легким прикосновением губ стал ласкать ее лицо и грудь. Касания перешли в поцелуи, поцелуи – в нежные покусывания.
– Я помню этот трепет, – пробормотал Диего.
Подняв Фрэнсис на руки, он понес ее в спальню. Высокая кровать словно была окутана светящимся туманом, струящимся из окна. Это было безумие: простыни и подушки, немного смятые, хранили очертания его тела, но они показались Фрэнсис более желанными, чем если бы были хрустящими и накрахмаленными, потому что они касались его кожи, как сейчас касаются его ее пальцы. Его тело пахло дорогим мылом и жарким днем, а солнце рассыпалось и блестело мельчайшими золотыми капельками в его глазах. Фрэнсис с наслаждением зарылась пальцами в его волосы и потянулась к его губам.
Они упали на кровать. Все происходило так же, как раньше, много лет назад, потому что ни Диего, ни Фрэнсис не смогли ничего забыть. Они не чувствовали стыда: их губы и руки наверстывали потерянные годы…
Диего заговорил лишь тогда, когда из груди Фрэнсис вырвалось громкое рыдание.
– Я люблю тебя, – прошептал он, целуя ее и поцелуем пытаясь добиться от нее ответа.
Диего с некоторой долей отчуждения откинулся на кровать. Фрэнсис закрыла глаза и ждала.
– Скажи это, черт возьми! Скажи, – прошептал он. Фрэнсис посмотрела на него.
– Скажи, – настаивал Диего.
– Я… люблю тебя, – прошептала она.
– Громче. Я не слышу.
– Я… люблю тебя.
– Еще раз.
– Я люблю тебя… люблю тебя, люблю, люблю… – разрыдалась Фрэнсис, и Диего снова поцеловал ее. На этот раз очень нежно.
– Хорошо. Теперь хорошо, – прошептал он.
Диего нежно прижал ее к себе, и Фрэнсис закрыла глаза. Она не чувствовала вины, ее переполняло ощущение полного блаженства, его мужского превосходства, ощущение его тела на ней и в ней и удовольствие, которое сразу уничтожило сомнения и чувство вины.
Внезапно в памяти Фрэнсис из ниоткуда с потрясающей ясностью возник образ Нормана, целующего ее на прощание перед уходом на работу. Фрэнсис попыталась оправдать свой приход сюда, как неизбежность, как нечто, что она обязана была сделать вопреки своей воле, как бы принося необходимую жертву. И сейчас она поняла, что если останется с Диего хоть секундой дольше, то уже никогда не сможет уйти отсюда. Она с силой оттолкнула его от себя и выпрыгнула из кровати.
– Я ненавижу тебя! – крикнула она, убегая из комнаты.
Она начала быстро одеваться, со страхом ожидая, что Диего вслед за ней выйдет из спальни. Фрэнсис в последний раз взглянула на разделявшую их дверь, но он не появился. Тогда она взяла свою сумочку и вышла из квартиры.
Через пятнадцать минут Фрэнсис уже была дома, оставив за его пределами весь тот сумасшедший мир, в который только что была погружена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90