Один из предков, решив исправить эту ошибку, застеклил некоторые участки центральной галереи. Сейчас все двери были открыты, и со двора внутрь проникал чарующий аромат цветущего лимона и жасмина.
Незаметно для самой себя Мелани подошла к передним комнатам дома. Широкие доски пола протяжно скрипели, когда она пересекала гостиную, изучая портреты женщин и мужчин, вот уже многие десятилетия висевшие на этих стенах.
Мелани открыла тяжелую дубовую дверь в конце гостиной и вошла в кабинет. Это была ее самая любимая комната в доме, с окнами, выходящими на обе стороны, открывающими вид на лагуну и лес. Диего и Пако играли здесь в бильярд перед ленчем, и поднос с пустыми бокалами и напитками до сих пор был не убран. Мелани представила себе вежливый, но ледяной гнев, который Мария обрушила бы на свою служанку в случае, если та позволила бы себе допустить такую оплошность в Буэнос-Айресе, и решила позже обязательно поговорить с Эвелиной.
На рабочем столе была разложена небольшая коллекция кадастровых карт. Она стала аккуратно складывать их в стопку, но неожиданно ее внимание привлекла надпись в верхнем углу титульного листа одной из них. „1904" – значилось там. На вид карта казалась действительно очень старой, буквы и цифры в некоторых местах были настолько нечеткими, что их с трудом можно было разобрать. Мелани стало любопытно, и она принялась в подробностях исследовать карту. Разными цветами на ней были обозначены территории имений и место, где они расположены, назывались полные имена владельцев, количество имущества. Самую большую площадь на карте занимал прямоугольник, закрашенный бледно-розовым цветом: Лас-Акесиас – Донна Луиза де ла Форсе де Гэнсалис Гоблин – 24,472 гектара , – прочитала Мелани. Владелицей земли, должно быть, была тетя Лулу, так часто упоминаемая Марией в разговорах, предположила Мелани. Она даже не подозревала, сколь обширные территории занимает эта усадьба. В ее душе зародилось чувство благоговейного страха, когда она представила, что Лас-Акесиас простирается так далеко, что даже нельзя увидеть его границу, что это шестьдесят тысяч акров хорошей сельскохозяйственной земли. Да, у Марии действительно было немало причин быть благодарной тете Лулу, подумала Мелани.
Она развернула другую карту, датированную 1945 годом. Розовый прямоугольник разделился на множество небольших четырехугольников, цвета которых были уже другими, а их владельцы назывались именем „Гонсалис Голбин". Земля, на которой сейчас находились лагуна и дом, была внесена в список как „Лас-Акесиас – Шарлота Гонсалис Голбин де Лиа – 3,783 гектара" . Это имя ничего не говорило Мелани, Мария ни разу не упоминала его в своих бесчисленных рассказах о семье.
Из другой карты Мелани узнала, что эта собственность, именуемая Лас-Акесиас, стала принадлежать компании Сантосов только в 1970 году и что территория ее сократилась уже до 2,667 гектара. Это была территория огромных размеров, но по сравнению с первоначальным владением – ничтожно маленькая.
Мелани аккуратно сложила все карты в папку.
У нее была хорошая память на цифры, что помогало, когда она работала в банке. Она вспомнила, что говорили друзья Диего в первые месяцы ее пребывания в Буэнос-Айресе насчет этого имения: глупо продолжать получать с этой земли по три или четыре процента в год, когда при правильном вложении можно получать по пять процентов в месяц. Пако сказал, что он рассчитывает покрыть долг в три сотни тысяч долларов, продав тысячу гектаров земли. В таком случае Лас-Акесиас стоит чуть меньше миллиона долларов, при этом принося ежегодный доход меньше пятидесяти тысяч долларов. Мелани чуть пододвинула руну, чтобы расправить загнувшийся уголок карты, и камень на ее пальце сверкнул глубокой зеленью на голубом фоне бумаги. Она носила двести тысяч долларов на своем пальце, и наиболее популярные газеты описывали их свадебный прием как вечер стоимостью в миллион долларов. А их самолет стоит еще больше. Много денег лежало также и в американских банках…
Все было просто невозможно сосчитать.
Вечером, когда они уже лежали в постели, Мелани наконец решилась задать вопрос, который так озадачил ее сегодня.
– Почему мы так богаты? – спросила она. Диего тихо рассмеялся.
– Потому что у нас больше денег, чем у других, – ответил он. – Если тебя интересует этот вопрос с философской точки зрения, то советую обратиться к падре Ангелотти. Боюсь, я не смогу объяснить это так хорошо, как он.
– Я не это имею в виду, – сказала Мелани. – Я хочу знать, откуда появляется столько денег.
Диего приподнялся.
– Эй, ты случайно не собираешь показания для адвоката?! – улыбнулся он, а его бровь поднялась в насмешливом подозрении, но Мелани почувствовала, что за его легкомыслием кроются осторожность и осмотрительность.
– Нет. Я только… – Решив, что будет лучше ничего не скрывать, она рассказала Диего о картах и о своих расчетах. Диего откинулся на подушки и привлек ее к себе.
– Похоже, моя жена не только красива, – улыбнулся он. – Ты права насчет этого имения и прибыли, которую можно получать с него при правильном ведении дел, но у нас есть другие источники дохода.
– Какие? – спросила Мелани.
– У моей матери масса родственников, они оставили ей наследства.
В памяти Мелани длинной вереницей пробежали имена богатых тетушек.
– …А мой отец знает, как вложить деньги, чтобы получить с них неплохую прибыль.
– Но насколько мы богаты?
– На самом деле я не знаю, но если быть точным – мы с тобой оба не очень богаты, – рассмеялся Диего. Он поцеловал Мелани и, пожелав ей спокойной ночи, натянул одеяло себе на плечи. Несколько мгновений спустя он уже спал.
– Чикита Балмаседа оставляет перед Рождеством мой Комитет помощи больным. Думаю, ты могла бы занять ее место, Мелани. Если хочешь, я представлю тебя на следующем собрании. – Мария позвонила в маленький серебряный колокольчик – пришел дворецкий и, убрав ненужные тарелки и приборы, удалился.
– О, благодарю вас, но мне нужно подучить испанский перед тем, как я возьму на себя такую ответственность, – ответила Мелани, стараясь придать своему голосу оттенок благодарности и сожаления одновременно. Она совсем не хотела вступать в эти благотворительные комитеты Марии и была очень удивлена, что свекровь предложила свои услуги в поисках работы. Благотворительность, очевидно, была для Марии лишь поводом, чтобы в очередной раз обсудить какие-либо проблемы или просто посплетничать, а это очень утомляло и раздражало Мелани.
– Да, конечно, – согласилась Мария. – Все собираются после Рождества отдохнуть, так что я ничего не буду предпринимать до марта и у тебя пока есть время.
Иногда Мелани казалось, что они с Марией достигли наконец взаимопонимания и вполне могут мирно существовать рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Незаметно для самой себя Мелани подошла к передним комнатам дома. Широкие доски пола протяжно скрипели, когда она пересекала гостиную, изучая портреты женщин и мужчин, вот уже многие десятилетия висевшие на этих стенах.
Мелани открыла тяжелую дубовую дверь в конце гостиной и вошла в кабинет. Это была ее самая любимая комната в доме, с окнами, выходящими на обе стороны, открывающими вид на лагуну и лес. Диего и Пако играли здесь в бильярд перед ленчем, и поднос с пустыми бокалами и напитками до сих пор был не убран. Мелани представила себе вежливый, но ледяной гнев, который Мария обрушила бы на свою служанку в случае, если та позволила бы себе допустить такую оплошность в Буэнос-Айресе, и решила позже обязательно поговорить с Эвелиной.
На рабочем столе была разложена небольшая коллекция кадастровых карт. Она стала аккуратно складывать их в стопку, но неожиданно ее внимание привлекла надпись в верхнем углу титульного листа одной из них. „1904" – значилось там. На вид карта казалась действительно очень старой, буквы и цифры в некоторых местах были настолько нечеткими, что их с трудом можно было разобрать. Мелани стало любопытно, и она принялась в подробностях исследовать карту. Разными цветами на ней были обозначены территории имений и место, где они расположены, назывались полные имена владельцев, количество имущества. Самую большую площадь на карте занимал прямоугольник, закрашенный бледно-розовым цветом: Лас-Акесиас – Донна Луиза де ла Форсе де Гэнсалис Гоблин – 24,472 гектара , – прочитала Мелани. Владелицей земли, должно быть, была тетя Лулу, так часто упоминаемая Марией в разговорах, предположила Мелани. Она даже не подозревала, сколь обширные территории занимает эта усадьба. В ее душе зародилось чувство благоговейного страха, когда она представила, что Лас-Акесиас простирается так далеко, что даже нельзя увидеть его границу, что это шестьдесят тысяч акров хорошей сельскохозяйственной земли. Да, у Марии действительно было немало причин быть благодарной тете Лулу, подумала Мелани.
Она развернула другую карту, датированную 1945 годом. Розовый прямоугольник разделился на множество небольших четырехугольников, цвета которых были уже другими, а их владельцы назывались именем „Гонсалис Голбин". Земля, на которой сейчас находились лагуна и дом, была внесена в список как „Лас-Акесиас – Шарлота Гонсалис Голбин де Лиа – 3,783 гектара" . Это имя ничего не говорило Мелани, Мария ни разу не упоминала его в своих бесчисленных рассказах о семье.
Из другой карты Мелани узнала, что эта собственность, именуемая Лас-Акесиас, стала принадлежать компании Сантосов только в 1970 году и что территория ее сократилась уже до 2,667 гектара. Это была территория огромных размеров, но по сравнению с первоначальным владением – ничтожно маленькая.
Мелани аккуратно сложила все карты в папку.
У нее была хорошая память на цифры, что помогало, когда она работала в банке. Она вспомнила, что говорили друзья Диего в первые месяцы ее пребывания в Буэнос-Айресе насчет этого имения: глупо продолжать получать с этой земли по три или четыре процента в год, когда при правильном вложении можно получать по пять процентов в месяц. Пако сказал, что он рассчитывает покрыть долг в три сотни тысяч долларов, продав тысячу гектаров земли. В таком случае Лас-Акесиас стоит чуть меньше миллиона долларов, при этом принося ежегодный доход меньше пятидесяти тысяч долларов. Мелани чуть пододвинула руну, чтобы расправить загнувшийся уголок карты, и камень на ее пальце сверкнул глубокой зеленью на голубом фоне бумаги. Она носила двести тысяч долларов на своем пальце, и наиболее популярные газеты описывали их свадебный прием как вечер стоимостью в миллион долларов. А их самолет стоит еще больше. Много денег лежало также и в американских банках…
Все было просто невозможно сосчитать.
Вечером, когда они уже лежали в постели, Мелани наконец решилась задать вопрос, который так озадачил ее сегодня.
– Почему мы так богаты? – спросила она. Диего тихо рассмеялся.
– Потому что у нас больше денег, чем у других, – ответил он. – Если тебя интересует этот вопрос с философской точки зрения, то советую обратиться к падре Ангелотти. Боюсь, я не смогу объяснить это так хорошо, как он.
– Я не это имею в виду, – сказала Мелани. – Я хочу знать, откуда появляется столько денег.
Диего приподнялся.
– Эй, ты случайно не собираешь показания для адвоката?! – улыбнулся он, а его бровь поднялась в насмешливом подозрении, но Мелани почувствовала, что за его легкомыслием кроются осторожность и осмотрительность.
– Нет. Я только… – Решив, что будет лучше ничего не скрывать, она рассказала Диего о картах и о своих расчетах. Диего откинулся на подушки и привлек ее к себе.
– Похоже, моя жена не только красива, – улыбнулся он. – Ты права насчет этого имения и прибыли, которую можно получать с него при правильном ведении дел, но у нас есть другие источники дохода.
– Какие? – спросила Мелани.
– У моей матери масса родственников, они оставили ей наследства.
В памяти Мелани длинной вереницей пробежали имена богатых тетушек.
– …А мой отец знает, как вложить деньги, чтобы получить с них неплохую прибыль.
– Но насколько мы богаты?
– На самом деле я не знаю, но если быть точным – мы с тобой оба не очень богаты, – рассмеялся Диего. Он поцеловал Мелани и, пожелав ей спокойной ночи, натянул одеяло себе на плечи. Несколько мгновений спустя он уже спал.
– Чикита Балмаседа оставляет перед Рождеством мой Комитет помощи больным. Думаю, ты могла бы занять ее место, Мелани. Если хочешь, я представлю тебя на следующем собрании. – Мария позвонила в маленький серебряный колокольчик – пришел дворецкий и, убрав ненужные тарелки и приборы, удалился.
– О, благодарю вас, но мне нужно подучить испанский перед тем, как я возьму на себя такую ответственность, – ответила Мелани, стараясь придать своему голосу оттенок благодарности и сожаления одновременно. Она совсем не хотела вступать в эти благотворительные комитеты Марии и была очень удивлена, что свекровь предложила свои услуги в поисках работы. Благотворительность, очевидно, была для Марии лишь поводом, чтобы в очередной раз обсудить какие-либо проблемы или просто посплетничать, а это очень утомляло и раздражало Мелани.
– Да, конечно, – согласилась Мария. – Все собираются после Рождества отдохнуть, так что я ничего не буду предпринимать до марта и у тебя пока есть время.
Иногда Мелани казалось, что они с Марией достигли наконец взаимопонимания и вполне могут мирно существовать рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90