– Я не хочу рассказывать тебе, потому что этим причиню тебе боль и буду глупцом. Ну ладно. Это…
Официант подошел к их столику, и Диего замолчал.
– Это касается моей сестры, – продолжал он, когда они остались одни. – Я должен вывезти ее из страны.
– Но ведь ее уже нет в стране!
– Тсс… Не кричи так, – прошептал Диего, оглядев столики, расположенные рядом с ними. – Никогда не знаешь, кто может подслушивать тебя. Так говорит моя мать, но я узнал, что это неправда. Марина находится под присмотром в нашем поместье в Сальте. Это была сделка…
– Какая сделка? С кем?
– С людьми моих родителей, известными в службе безопасности. Марина была партизанкой, но в их группе оказались доносчики, и однажды ночью их всех арестовали. Это было четыре года назад. Моим родителям удалось добиться ее освобождения, но при условии, что она будет находиться под постоянным наблюдением, то есть под домашним арестом. Она не может получить свободу, так как нет гарантий, что она не расскажет журналистам о виденном ею в тюрьме или не сможет найти подпольщиков и снова примкнуть к террористам. Ее отвезли в Сальту и держат там до сих пор, ей не позволяют никого видеть, полностью отрезали от внешнего мира. Она просто в ужасном положении, и я хочу освободить ее. Касильдо, брат Ремиго, присматривает за ней.
Каждая история семьи Диего вызывала в Мелани смешанное чувство изумления и недоверия.
– Я не понимаю, зачем тебе так срочно нужно освободить ее именно сейчас, – сказала она.
Диего вертел в руках вилку.
– Моя сестра употребляет героин. Я не знаю, принимала ли она его раньше или ее приучили к этому в тюрьме, но наркотики стали ей необходимы. Я знаю, что Касильдо – ее поставщик, он дает ей столько, сколько она просит, для него это легкая нажива. Чем больше она принимает их, тем меньше у нее возможностей убежать. Но она нашла телефон и позвонила мне несколько недель назад в офис. Она рассказала мне все, я был в ужасе от ее рассказа. Марина сказала мне, что была на грани самоубийства от больших доз героина. Она умоляла забрать ее оттуда. Я однажды останавливался в Сальте по дороге в Нью-Йорк и видел ее. Она выглядит такой больной, такой потерянной… Она ведь была чудной девушкой, Мелани. В Нью-Йорке я навел справки и нашел клинику по лечению наркомании, которая считается одной из лучших в мире. Сестру могут принять туда сейчас, поэтому я и собираюсь лететь в Сальту сегодня ночью. Именно сегодня ночью, потому что Касильдо не будет до завтрашнего утра.
Мелани вспомнила своего брата Дена, найденного мертвым в подвале полуразрушенного здания. Ему было всего лишь пятнадцать.
– Ты должен сделать все, что сможешь, чтобы помочь Марине. Я поеду с тобой, – возбужденно сказала она.
– Я люблю, когда ты бываешь со мной, но сейчас мне нужно, чтобы ты была в Рио в соответствии с моим планом, Мелани. Мои родители не знают, что я помогаю Марине бежать, иначе они заставят меня вернуть ее назад.
– Почему? Уверена, они будут рады вылечить свою дочь.
Она прочитала ответ на лице Диего, отразившем смешанное чувство равнодушия и отвращения.
– Все не так просто. Мой отец очень беспокоится о выполнении соглашения с секретной службой, и его единственное решение всех проблем, связанных с Мариной, – это обвинять во всем мою мать, отгораживая себя от неприятностей. А мать предпочитает скрывать Марину либо совсем отказывается от нее. Я уверен, что это она покупает наркотики – у сестры нет своих денег. Но я также уверен, что мать притворяется, что не знает, откуда берутся деньги. Если Марина окажется в клинике, они столкнутся с множеством неприятных последствий, что им совсем не нужно. Я не могу враждовать с ними. Вот почему мне нужно, чтобы ты была в Рио. Тогда они направятся по ложному следу…
– Я не могу поверить, что твоя мать желает своей дочери смерти. Ты должен поговорить с ней, – настаивала Мелани.
Диего горько улыбнулся.
– Моя мать верит лишь тому, что ее устраивает, – ответил Диего. И его слова выражали истину, к которой Мелани пришла уже много раньше.
– Это не сработает, – внезапно сказала она, – сразу же, как только завтра утром твои родители узнают об исчезновении Марины, они позвонят нам в Рио и прикажут немедленно вернуться. Твоя мать будет в истерике. Она обязательно захочет, чтобы ты был рядом.
– Нет, она не признается в том, что случилось, вот увидишь. После стольких лет молчания она не сможет сказать мне, что сестра жила у нас на вилле все это время. Однако ты начинаешь учиться лгать, к этому легко привыкнуть…
Атмосфера, царившая в ресторане, сделала Диего до странного откровенным. Было трудно представить, что Мария, так уверенно сидящая во главе своего испанского обеденного стола, со своими ухоженными волосами, одеждой, жемчугом, всегда прекрасно выглядящая, мило беседующая с гостями и ни на минуту не позволяющая себе сбросить маску, каждую неделю летает за сотни миль, чтобы следить за увяданием своей дочери-наркоманки, которую все эти годы прячут от людей. Картина эта была настолько нереальной и чудовищной, что в голове Мелани снова зародились сомнения.
– И еще кое-что, Мелани, – произнес Диего тихо. – Я знаю о твоем брате, мне рассказала мать в прошлом году в Нью-Йорке. Я знаю, что это причиняет тебе боль, ты никогда не вспоминала о случившемся тогда, поэтому я и не хотел вначале рассказывать тебе о Марине. Я не хотел будоражить твои воспоминания…
Мелани почувствовала стыд, оттого что сомневалась в правдивости рассказа Диего.
– Я помогу тебе, – с жаром откликнулась она. – Когда мы должны выехать в аэропорт?
– Около шести часов. Я приду домой где-то в половине пятого, – пояснил Диего.
В три часа у Мелани был назначен прием у врача. У нее уже два месяца не было обычных женских недомоганий, она была уверена, что беременна, но необходимо все точно проверить. Мелани решила пока хранить свой секрет, позвонить врачу из Рио и, убедившись в правильности своего предположения, найти подходящий момент и сообщить обо всем Диего.
Мария позвонила в колокольчик, через минуту дверь открылась и вошел дворецкий. Осторожно наклонясь, он поставил с ее стороны серебряный сервиз и вышел. Амилькар отложил газету.
– Где Диего, черт возьми? Он опаздывает к завтраку. Пабло болен, и он должен отвезти меня в офис, – проворчал Амилькар с противоположного конца стола.
– Следи за своей речью, – бросила Мария на английском, кивая головой в сторону кухни. – В своей комнате, конечно. Он, наверное, проспал. Они, скорей всего, очень поздно вернулись. Я не слышала их.
– Бенито! – проревел Амилькар. На лице Марии появилась гримаса отвращения. В комнату примчался дворецкий.
– Поднимись в комнату Диего и скажи ему, что я желаю видеть его здесь через пять минут, – приказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Официант подошел к их столику, и Диего замолчал.
– Это касается моей сестры, – продолжал он, когда они остались одни. – Я должен вывезти ее из страны.
– Но ведь ее уже нет в стране!
– Тсс… Не кричи так, – прошептал Диего, оглядев столики, расположенные рядом с ними. – Никогда не знаешь, кто может подслушивать тебя. Так говорит моя мать, но я узнал, что это неправда. Марина находится под присмотром в нашем поместье в Сальте. Это была сделка…
– Какая сделка? С кем?
– С людьми моих родителей, известными в службе безопасности. Марина была партизанкой, но в их группе оказались доносчики, и однажды ночью их всех арестовали. Это было четыре года назад. Моим родителям удалось добиться ее освобождения, но при условии, что она будет находиться под постоянным наблюдением, то есть под домашним арестом. Она не может получить свободу, так как нет гарантий, что она не расскажет журналистам о виденном ею в тюрьме или не сможет найти подпольщиков и снова примкнуть к террористам. Ее отвезли в Сальту и держат там до сих пор, ей не позволяют никого видеть, полностью отрезали от внешнего мира. Она просто в ужасном положении, и я хочу освободить ее. Касильдо, брат Ремиго, присматривает за ней.
Каждая история семьи Диего вызывала в Мелани смешанное чувство изумления и недоверия.
– Я не понимаю, зачем тебе так срочно нужно освободить ее именно сейчас, – сказала она.
Диего вертел в руках вилку.
– Моя сестра употребляет героин. Я не знаю, принимала ли она его раньше или ее приучили к этому в тюрьме, но наркотики стали ей необходимы. Я знаю, что Касильдо – ее поставщик, он дает ей столько, сколько она просит, для него это легкая нажива. Чем больше она принимает их, тем меньше у нее возможностей убежать. Но она нашла телефон и позвонила мне несколько недель назад в офис. Она рассказала мне все, я был в ужасе от ее рассказа. Марина сказала мне, что была на грани самоубийства от больших доз героина. Она умоляла забрать ее оттуда. Я однажды останавливался в Сальте по дороге в Нью-Йорк и видел ее. Она выглядит такой больной, такой потерянной… Она ведь была чудной девушкой, Мелани. В Нью-Йорке я навел справки и нашел клинику по лечению наркомании, которая считается одной из лучших в мире. Сестру могут принять туда сейчас, поэтому я и собираюсь лететь в Сальту сегодня ночью. Именно сегодня ночью, потому что Касильдо не будет до завтрашнего утра.
Мелани вспомнила своего брата Дена, найденного мертвым в подвале полуразрушенного здания. Ему было всего лишь пятнадцать.
– Ты должен сделать все, что сможешь, чтобы помочь Марине. Я поеду с тобой, – возбужденно сказала она.
– Я люблю, когда ты бываешь со мной, но сейчас мне нужно, чтобы ты была в Рио в соответствии с моим планом, Мелани. Мои родители не знают, что я помогаю Марине бежать, иначе они заставят меня вернуть ее назад.
– Почему? Уверена, они будут рады вылечить свою дочь.
Она прочитала ответ на лице Диего, отразившем смешанное чувство равнодушия и отвращения.
– Все не так просто. Мой отец очень беспокоится о выполнении соглашения с секретной службой, и его единственное решение всех проблем, связанных с Мариной, – это обвинять во всем мою мать, отгораживая себя от неприятностей. А мать предпочитает скрывать Марину либо совсем отказывается от нее. Я уверен, что это она покупает наркотики – у сестры нет своих денег. Но я также уверен, что мать притворяется, что не знает, откуда берутся деньги. Если Марина окажется в клинике, они столкнутся с множеством неприятных последствий, что им совсем не нужно. Я не могу враждовать с ними. Вот почему мне нужно, чтобы ты была в Рио. Тогда они направятся по ложному следу…
– Я не могу поверить, что твоя мать желает своей дочери смерти. Ты должен поговорить с ней, – настаивала Мелани.
Диего горько улыбнулся.
– Моя мать верит лишь тому, что ее устраивает, – ответил Диего. И его слова выражали истину, к которой Мелани пришла уже много раньше.
– Это не сработает, – внезапно сказала она, – сразу же, как только завтра утром твои родители узнают об исчезновении Марины, они позвонят нам в Рио и прикажут немедленно вернуться. Твоя мать будет в истерике. Она обязательно захочет, чтобы ты был рядом.
– Нет, она не признается в том, что случилось, вот увидишь. После стольких лет молчания она не сможет сказать мне, что сестра жила у нас на вилле все это время. Однако ты начинаешь учиться лгать, к этому легко привыкнуть…
Атмосфера, царившая в ресторане, сделала Диего до странного откровенным. Было трудно представить, что Мария, так уверенно сидящая во главе своего испанского обеденного стола, со своими ухоженными волосами, одеждой, жемчугом, всегда прекрасно выглядящая, мило беседующая с гостями и ни на минуту не позволяющая себе сбросить маску, каждую неделю летает за сотни миль, чтобы следить за увяданием своей дочери-наркоманки, которую все эти годы прячут от людей. Картина эта была настолько нереальной и чудовищной, что в голове Мелани снова зародились сомнения.
– И еще кое-что, Мелани, – произнес Диего тихо. – Я знаю о твоем брате, мне рассказала мать в прошлом году в Нью-Йорке. Я знаю, что это причиняет тебе боль, ты никогда не вспоминала о случившемся тогда, поэтому я и не хотел вначале рассказывать тебе о Марине. Я не хотел будоражить твои воспоминания…
Мелани почувствовала стыд, оттого что сомневалась в правдивости рассказа Диего.
– Я помогу тебе, – с жаром откликнулась она. – Когда мы должны выехать в аэропорт?
– Около шести часов. Я приду домой где-то в половине пятого, – пояснил Диего.
В три часа у Мелани был назначен прием у врача. У нее уже два месяца не было обычных женских недомоганий, она была уверена, что беременна, но необходимо все точно проверить. Мелани решила пока хранить свой секрет, позвонить врачу из Рио и, убедившись в правильности своего предположения, найти подходящий момент и сообщить обо всем Диего.
Мария позвонила в колокольчик, через минуту дверь открылась и вошел дворецкий. Осторожно наклонясь, он поставил с ее стороны серебряный сервиз и вышел. Амилькар отложил газету.
– Где Диего, черт возьми? Он опаздывает к завтраку. Пабло болен, и он должен отвезти меня в офис, – проворчал Амилькар с противоположного конца стола.
– Следи за своей речью, – бросила Мария на английском, кивая головой в сторону кухни. – В своей комнате, конечно. Он, наверное, проспал. Они, скорей всего, очень поздно вернулись. Я не слышала их.
– Бенито! – проревел Амилькар. На лице Марии появилась гримаса отвращения. В комнату примчался дворецкий.
– Поднимись в комнату Диего и скажи ему, что я желаю видеть его здесь через пять минут, – приказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90