Он нахмурился, глядя на нарядный фасад, и тогда услышал новые крики. Эдвард бросился к дому.
Привратники в ливреях оставили свои посты и бросились наверх. В тот момент, когда дверь распахнулась, из нее повалил черный дым. Четверо слуг, глотая воздух, остановились на пороге.
– Тащите ведра с конюшен! – приказал Эдвард.
– Да, сэр. – Два лакея помчались на конюшню, огибая дом.
Эдвард плечами прокладывал себе путь, расталкивая испуганных слуг.
– Вы, двое, идете со мной. Мы должны убедиться в том, что в доме никого не осталось.
Все вместе они пробились сквозь густую завесу черного дыма. В доме было невыносимо жарко, дверь лизали языки пламени. Пытаясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь дым, Эдвард закашлялся, глотнув едкого дыма, обжигающего легкие.
К тому времени как они пробились в зал, он едва не задохнулся. Продвижение осложнялось тем, что им пришлось держаться за стены – в черном дыму ничего невозможно было разглядеть. В зале группа спасателей разделилась. Заглядывая за колонны и ширмы, они искали тех, кто еще не успел убежать. В дверной проем валил черный дым. Огонь распространялся по дому. Языки пламени достигли потолка. Черный дым клубился над головой. Сердце Эдварда бешено колотилось, он нетерпеливо смахивал слезы, которые жгли обожженные щеки.
Коринн точно ничего не угрожает. Она ушла одновременно с ним. Скорее всего, она уже дома и клянет его на чем свет стоит.
Господи, благослови ее. Он сойдет с ума, если с ней что-то случится.
– Мистер Джеймс! Мистер Джеймс!
Эдвард изменил направление поисков. Он шел на хриплый крик. Голос он не узнал. Еще мгновение, и из черного клуба дыма показался виконт Дежардан. Он перегнулся пополам, и тощее тело его сотрясалось от кашля. Он бросился к Эдварду, хватая его за плечи.
– Коринн, – задыхаясь, проговорил виконт. Глаза его покраснели и блестели от слез. – Она с вами?
По спине Эдварда пробежал холодок ужаса – и это несмотря на пышущий жаром воздух.
– Нет, она уехала.
– Вы уверены? Она должна была уехать со мной. – Дежардан закашлялся так сильно, что губы его покрылись черной мокротой. – В комнате отдыха, – хрипел он. – Не видели ее?
– Господи!
Эдвард схватил виконта под руку и потащил на террасу, где собрались остальные гости. Затем он обежал дом, выискивая свет в окнах. Он боролся с паникой, грозившей обездвижить его.
Женщина в белом стояла перед открытым окном, откуда шли клубы дыма.
– Идите отсюда, – приказал он. – На лужайку, к остальным.
Она не торопилась уходить. Лицо ее в красной маске было обращено к окну.
– Немедленно! – крикнул он, и это сработало. Еще не родился человек, который отказался бы повиноваться, когда к нему обращаются таким тоном.
Неохотно кивнув, женщина в маске, подобрав юбки, поспешила за дом на лужайку. Эдвард услышал крик как раз в тот момент, когда мужчина в том окне, на которое смотрела женщина в белом, перекинул ногу через подоконник. Спрыгнув, он убедился, что его дама в безопасности, после чего бросился к боковому входу.
Коринн тут не было. Где, черт возьми, она находилась?
Эдвард обежал дом с фасада и, обогнув лестницу, что вела вниз, на кухню и кладовые, побежал дальше. Он прошел половину пути, когда вдруг заметил Дежардана. Тот подавал ему какие-то отчаянные знаки.
– Она там? – хрипло спросил Эдвард – от дыма в горле невыносимо першило.
Джеймс, прищурившись, посмотрел на окно. За стеклом плясали тени.
Дым. Слишком много дыма. Он ничего не мог разглядеть за стеклом.
– Я видел движение, – прохрипел виконт. – Возможно…
Окно разбилось, наружу посыпались осколки стекла, следом из окна вылетел стул, ударился о землю и разлетелся. Из разбитого окна вырвались клубы дыма. Еще секунда, и пламя, что лизало потолок комнаты, устремилось наружу, за новой порцией кислорода, струйкой потекло по стенам особняка.
– Коринн! – взревел Эдвард.
Но ответом ему был лишь треск огня, пожирающего все на своем пути. Пламя, насытившись кислородом, вернулось в комнату со свежими силами.
Эдвард обернулся и схватил сломанный стул. Одним мощным движением он воткнул треснувшие задние ножки в клумбу и, подперев обитое дамасским шелком сиденье о стену, сбросил камзол и, обмотав им руку, забрался на хлипкий помост.
– Коринн! – закричал Джеймс, невзирая на невыносимую боль в опаленных легких.
Отвернувшись, чтобы не обжечь лицо, он обмотанной камзолом рукой выбил оставшееся стекло. Осколком ему поранило руку, но это его не остановило.
– Коринн!
В окне появилось ее лицо – все в саже и слезах. Золотистые кудри прилипли к покрасневшей коже. Из носа ее текло.
И он мог поклясться, что в жизни не видел ничего красивее.
– Господи, – прошептал он, едва не лишившись чувств от счастья. – Выбирайтесь отсюда.
– Джеймс, – побормотала она, и он увидел ее плечи – она с трудом поднялась на ноги.
Он был восхищен ее силой и мужеством. Он знал, чего ей стоило разбить стекло.
– Да, любовь моя. Иди ко мне. – Он протянул к ней руки.
Она покачнулась и без чувств вывалилась из окна. Пышные юбки зацепились за сломанную раму. Раздался громкий треск рвущейся ткани.
Эдвард поймал ее, шаткое сооружение под ним покачнулось, и он упал на спину, прижимая ее к животу, защищая от удара. Очки свалились на землю, и, если он не ошибался, он раздавил их, когда опрокинулся на спину. Он задыхался, но Коринн была с ним, в его объятиях, не сказать, чтобы невредимая, но живая.
Однако она могла умереть, если ей не оказать медицинскую помощь как можно скорее. Из груди ее вырывались хрипы, и на бескровных губах пузырилась черная от сажи пена.
Откашливаясь, Эдвард поднялся с помощью Дежардана. Коринн он ни на миг не отпускал от себя.
Он отцепил ее порванное платье и понес на руках к парадному входу.
Саймон побежал к тыльной части дома. По дороге он проверял каждое окно в поисках той, чей крик услышал несколько мгновений назад. Он не смог добраться до нее через дверь, но может быть, ему все же удастся ее отыскать. Он должен попытаться.
В городе уже вовсю били в пожарные колокола. В ночном воздухе пахло сажей и копотью. Веселья не получилось. Вместо смеха повсюду слышался плач.
Саймон добрался до лужайки за домом. Несколько лакеев бегали с ведрами до конюшни и обратно. Испуганные гости жались друг к другу, не принимая никакого участия в тушений пожара.
– Стойте! – закричал Саймон.
Слуги остановились, тяжело дыша. Ведра у них были наполнены водой только наполовину – остальное выплескивалось во время бега от конюшни.
Саймон забрался на террасу, а оттуда спрыгнул на широкие мраморные перила фонтана.
– Одним им не справиться, – крикнул он, махнув рукой в сторону слуг. – Если мы хотим погасить пламя, принять участие в тушении пожара должны все мужчины, которым позволяет возраст и здоровье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Привратники в ливреях оставили свои посты и бросились наверх. В тот момент, когда дверь распахнулась, из нее повалил черный дым. Четверо слуг, глотая воздух, остановились на пороге.
– Тащите ведра с конюшен! – приказал Эдвард.
– Да, сэр. – Два лакея помчались на конюшню, огибая дом.
Эдвард плечами прокладывал себе путь, расталкивая испуганных слуг.
– Вы, двое, идете со мной. Мы должны убедиться в том, что в доме никого не осталось.
Все вместе они пробились сквозь густую завесу черного дыма. В доме было невыносимо жарко, дверь лизали языки пламени. Пытаясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь дым, Эдвард закашлялся, глотнув едкого дыма, обжигающего легкие.
К тому времени как они пробились в зал, он едва не задохнулся. Продвижение осложнялось тем, что им пришлось держаться за стены – в черном дыму ничего невозможно было разглядеть. В зале группа спасателей разделилась. Заглядывая за колонны и ширмы, они искали тех, кто еще не успел убежать. В дверной проем валил черный дым. Огонь распространялся по дому. Языки пламени достигли потолка. Черный дым клубился над головой. Сердце Эдварда бешено колотилось, он нетерпеливо смахивал слезы, которые жгли обожженные щеки.
Коринн точно ничего не угрожает. Она ушла одновременно с ним. Скорее всего, она уже дома и клянет его на чем свет стоит.
Господи, благослови ее. Он сойдет с ума, если с ней что-то случится.
– Мистер Джеймс! Мистер Джеймс!
Эдвард изменил направление поисков. Он шел на хриплый крик. Голос он не узнал. Еще мгновение, и из черного клуба дыма показался виконт Дежардан. Он перегнулся пополам, и тощее тело его сотрясалось от кашля. Он бросился к Эдварду, хватая его за плечи.
– Коринн, – задыхаясь, проговорил виконт. Глаза его покраснели и блестели от слез. – Она с вами?
По спине Эдварда пробежал холодок ужаса – и это несмотря на пышущий жаром воздух.
– Нет, она уехала.
– Вы уверены? Она должна была уехать со мной. – Дежардан закашлялся так сильно, что губы его покрылись черной мокротой. – В комнате отдыха, – хрипел он. – Не видели ее?
– Господи!
Эдвард схватил виконта под руку и потащил на террасу, где собрались остальные гости. Затем он обежал дом, выискивая свет в окнах. Он боролся с паникой, грозившей обездвижить его.
Женщина в белом стояла перед открытым окном, откуда шли клубы дыма.
– Идите отсюда, – приказал он. – На лужайку, к остальным.
Она не торопилась уходить. Лицо ее в красной маске было обращено к окну.
– Немедленно! – крикнул он, и это сработало. Еще не родился человек, который отказался бы повиноваться, когда к нему обращаются таким тоном.
Неохотно кивнув, женщина в маске, подобрав юбки, поспешила за дом на лужайку. Эдвард услышал крик как раз в тот момент, когда мужчина в том окне, на которое смотрела женщина в белом, перекинул ногу через подоконник. Спрыгнув, он убедился, что его дама в безопасности, после чего бросился к боковому входу.
Коринн тут не было. Где, черт возьми, она находилась?
Эдвард обежал дом с фасада и, обогнув лестницу, что вела вниз, на кухню и кладовые, побежал дальше. Он прошел половину пути, когда вдруг заметил Дежардана. Тот подавал ему какие-то отчаянные знаки.
– Она там? – хрипло спросил Эдвард – от дыма в горле невыносимо першило.
Джеймс, прищурившись, посмотрел на окно. За стеклом плясали тени.
Дым. Слишком много дыма. Он ничего не мог разглядеть за стеклом.
– Я видел движение, – прохрипел виконт. – Возможно…
Окно разбилось, наружу посыпались осколки стекла, следом из окна вылетел стул, ударился о землю и разлетелся. Из разбитого окна вырвались клубы дыма. Еще секунда, и пламя, что лизало потолок комнаты, устремилось наружу, за новой порцией кислорода, струйкой потекло по стенам особняка.
– Коринн! – взревел Эдвард.
Но ответом ему был лишь треск огня, пожирающего все на своем пути. Пламя, насытившись кислородом, вернулось в комнату со свежими силами.
Эдвард обернулся и схватил сломанный стул. Одним мощным движением он воткнул треснувшие задние ножки в клумбу и, подперев обитое дамасским шелком сиденье о стену, сбросил камзол и, обмотав им руку, забрался на хлипкий помост.
– Коринн! – закричал Джеймс, невзирая на невыносимую боль в опаленных легких.
Отвернувшись, чтобы не обжечь лицо, он обмотанной камзолом рукой выбил оставшееся стекло. Осколком ему поранило руку, но это его не остановило.
– Коринн!
В окне появилось ее лицо – все в саже и слезах. Золотистые кудри прилипли к покрасневшей коже. Из носа ее текло.
И он мог поклясться, что в жизни не видел ничего красивее.
– Господи, – прошептал он, едва не лишившись чувств от счастья. – Выбирайтесь отсюда.
– Джеймс, – побормотала она, и он увидел ее плечи – она с трудом поднялась на ноги.
Он был восхищен ее силой и мужеством. Он знал, чего ей стоило разбить стекло.
– Да, любовь моя. Иди ко мне. – Он протянул к ней руки.
Она покачнулась и без чувств вывалилась из окна. Пышные юбки зацепились за сломанную раму. Раздался громкий треск рвущейся ткани.
Эдвард поймал ее, шаткое сооружение под ним покачнулось, и он упал на спину, прижимая ее к животу, защищая от удара. Очки свалились на землю, и, если он не ошибался, он раздавил их, когда опрокинулся на спину. Он задыхался, но Коринн была с ним, в его объятиях, не сказать, чтобы невредимая, но живая.
Однако она могла умереть, если ей не оказать медицинскую помощь как можно скорее. Из груди ее вырывались хрипы, и на бескровных губах пузырилась черная от сажи пена.
Откашливаясь, Эдвард поднялся с помощью Дежардана. Коринн он ни на миг не отпускал от себя.
Он отцепил ее порванное платье и понес на руках к парадному входу.
Саймон побежал к тыльной части дома. По дороге он проверял каждое окно в поисках той, чей крик услышал несколько мгновений назад. Он не смог добраться до нее через дверь, но может быть, ему все же удастся ее отыскать. Он должен попытаться.
В городе уже вовсю били в пожарные колокола. В ночном воздухе пахло сажей и копотью. Веселья не получилось. Вместо смеха повсюду слышался плач.
Саймон добрался до лужайки за домом. Несколько лакеев бегали с ведрами до конюшни и обратно. Испуганные гости жались друг к другу, не принимая никакого участия в тушений пожара.
– Стойте! – закричал Саймон.
Слуги остановились, тяжело дыша. Ведра у них были наполнены водой только наполовину – остальное выплескивалось во время бега от конюшни.
Саймон забрался на террасу, а оттуда спрыгнул на широкие мраморные перила фонтана.
– Одним им не справиться, – крикнул он, махнув рукой в сторону слуг. – Если мы хотим погасить пламя, принять участие в тушении пожара должны все мужчины, которым позволяет возраст и здоровье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72