Я вернулся к “фольксвагену”, поднял заднее сиденье, достал ружье и, зарядив, отдал Шейле.
— Прикрой меня, — сказал я. — Она застряла примерно в полутора милях отсюда. Я подожду, пока ты займешь огневую позицию вон на том хребте к западу. Потом как ни в чем не бывало поеду прямо к ней и дам заманить себя в ловушку. Так оно будет безопаснее. Если мы попытаемся захватить ее врасплох, может возникнуть перестрелка, и еще, не дай Бог, кого-нибудь из нас убьет.
— Безопаснее! — в голосе Шейлы я услышал нотки страха. — Если ей нужна только наша машина, почему же ты считаешь, что она не может нас пристрелить?
— Ей не просто нужна машина. Ей захочется выяснить, что же произошло в Тусоне после ее отъезда. И куда делся Макс. Так что она сначала вступит в беседу, а уж потом начнет стрелять. А теперь давай-ка договоримся об условных сигналах. Предположим, что она меня взяла на мушку — я поднимаю руки вверх. Вот так. Если я сожму правую — правую! — ладонь в кулак, стрельни куда-нибудь в песок рядом с ней. Чтобы она поняла, что ты где-то близко. Если я сожму левую ладонь, стреляй ей в ногу. В любом случае стреляй ей только в руку или ногу. Она нужна нам живая. Поняла?
— Если правую — в песок. Если левую — в ногу, — повторила Шейла. Ее лицо побледнело, но голос оставался твердым. — Хорошо, Эрик.
— Если я ничком упаду на землю, значит, дела говеем плохи. И тебе придется выпрямиться во весь рост, чтобы отвлечь ее внимание. Но смотри, не промахнись. Пули этого “винчестера” способны проделать в тебе вот такую дырищу. Нам не нужен ее труп. И мой тоже. Окей?
— Окей. — Она взглянула на ружье, которое сжимала в руках. Потом перевела взгляд на меня. — Будь осторожен, милый.
— Конечно, буду. Ну, даю тебе полчаса. Беги, располагайся.
Когда она отвернулась и быстро пошла прочь, я подумал, что, может быть, надо было бы ее поцеловать на прощанье. Ведь как-никак мы занимались любовью и обменялись той ночью достаточно нежными словами. Однако моя голова была слишком забита мыслями о предстоящей рискованной встрече с мисс Смит, чтобы тратить время на сентиментальные жесты, ожидаемые Шейлой. Это же все равно что отправиться в джунгли на поиски тигра-людоеда, который, хотя и представляет смертельную опасность для охотника, может принести ему приличный доход, будучи продан в зоопарк.
Я отошел от машины на изрядное расстояние, присел под мескитовое дерево и стал наблюдать. В конце концов, Кэтрин вполне могла услышать шум нашего “фольксвагена”. Небольшой движок с воздушным охлаждением не самый бесшумный в мире. Так что она Ры и не стала ждать, когда мы придем к ней.
Но в мескитовых зарослях и на дороге все было спокойно. Небо было ясным и голубым, солнце ярким и жарким, и пустыня не подавала признаков жизни. Далеко на горизонте уже появились зубчатые отроги горного массива Насиментос. А позади, в стороне Антелоуп-Веллз, виднелась только бесконечная лента двухколейной дороги, пересекающей бесплодную пустыню.
Я дал Шейле полчаса, как и обещал. Потом сел за Руль и погнал “фольксваген” вверх по склону, слегка нажимая на газ. Как можно догадаться, когда-то это была главная индейская тропа, соединяющая северную и южную части страны. Потом на этой тропе двигались запряженные быками мексиканские повозки — сcarretas — они-то и проложили в этих местах две глубокие колеи, впоследствии укатанные резиновыми покрышками современных автомобилей. Когда старые колеи на каком-то отрезке пути уходили в грунт слишком глубоко, следующий путешественник, проезжавший здесь, брал чуть в сторону, прокладывая новую колею. В иных местах у меня был выбор между тремя-четырьмя колеями, в равной степени безобразными.
Наконец я добрался до пересохшего ручья. Я притормозил на берегу: “универсал” стоял прямо передо мной, засев по уши. Видимо, она на всей скорости вылетела на гребень холма, покатилась под уклон и врезалась в твердый берег. Машина потеряла управление, и ее выбросило в зыбкие пески. Пытаясь дать задний ход, Кэтрин пропилила пески задними колесами и увязла по самые оси.
В “универсале” никого не было. И в низких кустах, торчащих вдоль берега, тоже, похоже, было тихо. Я вылез из “фольксвагена”, взяв с собой ключи, пошел по берегу и, поравнявшись с “универсалом”, двинулся к нему через песок. Из-под задних колес торчали ветки: видно, она пыталась выбраться, но безуспешно. Я наклонился и зачерпнул горсть песка из-под багажника. Песок пах бензином. Она не только умудрилась завязнуть в песке, но еще и получила пробоину в бензобаке.
Все еще сидя на корточках, низко пригнувшись к земле, в совершенно беспомощной и весьма соблазнительной позе для всякого, кто решил бы напасть на меня сзади, я услышал, как она поднялась из мескитовых зарослей на высоком берегу за моей спиной.
— Когда вы встанете во весь рост, мистер Эванс, — приказала она, — потрудитесь поднять руки над головой. И не оборачивайтесь, пока я вам не скажу.
Глава 19
Стоя неподвижно с поднятыми руками, я слышал, как Кэтрин легко сбежала вниз с косогора и подошла ко мне сзади. Она, безусловно, была вооружена — возможно, тем маленьким автоматическим пистолетом, который я у нее уже видел, но меня это не особенно-то беспокоило — пока. Даже если Кэтрин и была дрянным гонщиком, в своем деле она все же оставалась профессионалом. И ее пистолет не выстрелит до тех пор, пока ей этого не захочется.
Меня, по правде сказать, больше тревожил тот факт, что Шейла — к этому моменту она уже, конечно, заняла свою позицию в сотне ярдов отсюда — силилась разглядеть мои условные знаки сквозь оптический прицел. А это означало, что чертов “винчестер” был направлен на меня. Я все еще не был уверен в Шейле. Оставалось только надеяться, что она не перенервничает и не нажмет случайно на спусковой крючок.
— Все в порядке, — сказала Кэтрин. — Повернитесь ко мне, мистер Эванс. Медленно и без глупостей.
Я повернулся и увидел тот самый автоматический пистолет у нее в руке. Я заметил, что руки у нее в грязи. Вообще-то говоря, вид у нее был какой-то потрепанный и замызганный — результат усилий спасти машину и ожидания меня в мескитовых зарослях под палящим солнцем пустыни.
— Вы плохой шофер, милая, — сказал я. — Если видите перед собой колеи, вовсе не обязательно ехать прямо по ним. Ведь на заднем мосту у вас коробка дифференциала, а не плуг. Я ехал за вами от самого Антелоуп-Веллз, следуя за проделанной вами глубокой бороздой посреди дороги.
— Дороги? — закричала она с негодованием. — И вы называете это дорогой? Я отлично вожу по хорошим дорогам, но этот кросс с препятствиями... По-моему, вы говорили, что дорога в хорошем состоянии.
— Именно это я и говорил, — ухмыльнулся я. — Точно так же вы говорили, будто Эрнест Хед обладает интересующей нас информацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Прикрой меня, — сказал я. — Она застряла примерно в полутора милях отсюда. Я подожду, пока ты займешь огневую позицию вон на том хребте к западу. Потом как ни в чем не бывало поеду прямо к ней и дам заманить себя в ловушку. Так оно будет безопаснее. Если мы попытаемся захватить ее врасплох, может возникнуть перестрелка, и еще, не дай Бог, кого-нибудь из нас убьет.
— Безопаснее! — в голосе Шейлы я услышал нотки страха. — Если ей нужна только наша машина, почему же ты считаешь, что она не может нас пристрелить?
— Ей не просто нужна машина. Ей захочется выяснить, что же произошло в Тусоне после ее отъезда. И куда делся Макс. Так что она сначала вступит в беседу, а уж потом начнет стрелять. А теперь давай-ка договоримся об условных сигналах. Предположим, что она меня взяла на мушку — я поднимаю руки вверх. Вот так. Если я сожму правую — правую! — ладонь в кулак, стрельни куда-нибудь в песок рядом с ней. Чтобы она поняла, что ты где-то близко. Если я сожму левую ладонь, стреляй ей в ногу. В любом случае стреляй ей только в руку или ногу. Она нужна нам живая. Поняла?
— Если правую — в песок. Если левую — в ногу, — повторила Шейла. Ее лицо побледнело, но голос оставался твердым. — Хорошо, Эрик.
— Если я ничком упаду на землю, значит, дела говеем плохи. И тебе придется выпрямиться во весь рост, чтобы отвлечь ее внимание. Но смотри, не промахнись. Пули этого “винчестера” способны проделать в тебе вот такую дырищу. Нам не нужен ее труп. И мой тоже. Окей?
— Окей. — Она взглянула на ружье, которое сжимала в руках. Потом перевела взгляд на меня. — Будь осторожен, милый.
— Конечно, буду. Ну, даю тебе полчаса. Беги, располагайся.
Когда она отвернулась и быстро пошла прочь, я подумал, что, может быть, надо было бы ее поцеловать на прощанье. Ведь как-никак мы занимались любовью и обменялись той ночью достаточно нежными словами. Однако моя голова была слишком забита мыслями о предстоящей рискованной встрече с мисс Смит, чтобы тратить время на сентиментальные жесты, ожидаемые Шейлой. Это же все равно что отправиться в джунгли на поиски тигра-людоеда, который, хотя и представляет смертельную опасность для охотника, может принести ему приличный доход, будучи продан в зоопарк.
Я отошел от машины на изрядное расстояние, присел под мескитовое дерево и стал наблюдать. В конце концов, Кэтрин вполне могла услышать шум нашего “фольксвагена”. Небольшой движок с воздушным охлаждением не самый бесшумный в мире. Так что она Ры и не стала ждать, когда мы придем к ней.
Но в мескитовых зарослях и на дороге все было спокойно. Небо было ясным и голубым, солнце ярким и жарким, и пустыня не подавала признаков жизни. Далеко на горизонте уже появились зубчатые отроги горного массива Насиментос. А позади, в стороне Антелоуп-Веллз, виднелась только бесконечная лента двухколейной дороги, пересекающей бесплодную пустыню.
Я дал Шейле полчаса, как и обещал. Потом сел за Руль и погнал “фольксваген” вверх по склону, слегка нажимая на газ. Как можно догадаться, когда-то это была главная индейская тропа, соединяющая северную и южную части страны. Потом на этой тропе двигались запряженные быками мексиканские повозки — сcarretas — они-то и проложили в этих местах две глубокие колеи, впоследствии укатанные резиновыми покрышками современных автомобилей. Когда старые колеи на каком-то отрезке пути уходили в грунт слишком глубоко, следующий путешественник, проезжавший здесь, брал чуть в сторону, прокладывая новую колею. В иных местах у меня был выбор между тремя-четырьмя колеями, в равной степени безобразными.
Наконец я добрался до пересохшего ручья. Я притормозил на берегу: “универсал” стоял прямо передо мной, засев по уши. Видимо, она на всей скорости вылетела на гребень холма, покатилась под уклон и врезалась в твердый берег. Машина потеряла управление, и ее выбросило в зыбкие пески. Пытаясь дать задний ход, Кэтрин пропилила пески задними колесами и увязла по самые оси.
В “универсале” никого не было. И в низких кустах, торчащих вдоль берега, тоже, похоже, было тихо. Я вылез из “фольксвагена”, взяв с собой ключи, пошел по берегу и, поравнявшись с “универсалом”, двинулся к нему через песок. Из-под задних колес торчали ветки: видно, она пыталась выбраться, но безуспешно. Я наклонился и зачерпнул горсть песка из-под багажника. Песок пах бензином. Она не только умудрилась завязнуть в песке, но еще и получила пробоину в бензобаке.
Все еще сидя на корточках, низко пригнувшись к земле, в совершенно беспомощной и весьма соблазнительной позе для всякого, кто решил бы напасть на меня сзади, я услышал, как она поднялась из мескитовых зарослей на высоком берегу за моей спиной.
— Когда вы встанете во весь рост, мистер Эванс, — приказала она, — потрудитесь поднять руки над головой. И не оборачивайтесь, пока я вам не скажу.
Глава 19
Стоя неподвижно с поднятыми руками, я слышал, как Кэтрин легко сбежала вниз с косогора и подошла ко мне сзади. Она, безусловно, была вооружена — возможно, тем маленьким автоматическим пистолетом, который я у нее уже видел, но меня это не особенно-то беспокоило — пока. Даже если Кэтрин и была дрянным гонщиком, в своем деле она все же оставалась профессионалом. И ее пистолет не выстрелит до тех пор, пока ей этого не захочется.
Меня, по правде сказать, больше тревожил тот факт, что Шейла — к этому моменту она уже, конечно, заняла свою позицию в сотне ярдов отсюда — силилась разглядеть мои условные знаки сквозь оптический прицел. А это означало, что чертов “винчестер” был направлен на меня. Я все еще не был уверен в Шейле. Оставалось только надеяться, что она не перенервничает и не нажмет случайно на спусковой крючок.
— Все в порядке, — сказала Кэтрин. — Повернитесь ко мне, мистер Эванс. Медленно и без глупостей.
Я повернулся и увидел тот самый автоматический пистолет у нее в руке. Я заметил, что руки у нее в грязи. Вообще-то говоря, вид у нее был какой-то потрепанный и замызганный — результат усилий спасти машину и ожидания меня в мескитовых зарослях под палящим солнцем пустыни.
— Вы плохой шофер, милая, — сказал я. — Если видите перед собой колеи, вовсе не обязательно ехать прямо по ним. Ведь на заднем мосту у вас коробка дифференциала, а не плуг. Я ехал за вами от самого Антелоуп-Веллз, следуя за проделанной вами глубокой бороздой посреди дороги.
— Дороги? — закричала она с негодованием. — И вы называете это дорогой? Я отлично вожу по хорошим дорогам, но этот кросс с препятствиями... По-моему, вы говорили, что дорога в хорошем состоянии.
— Именно это я и говорил, — ухмыльнулся я. — Точно так же вы говорили, будто Эрнест Хед обладает интересующей нас информацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50