он позвал помощника, вдвоем они перенесли Лиз — она уже спала — в постель. Потом он позвонил Олдсборну и получил указание ждать, когда Лиз проснется. Желательно, чтобы это произошло пораньше.
Лиз проснулась около полудня. За это время произошло несколько событий. Агенты, работавшие с частными таксомоторами, нашли водителя, который вчера ожидал клиента напротив клиники. На мужчину, похожему по описанию на Кирмана, он обратил внимание лишь потому, что тот плелся вслед за потрясающей негритяночкой, каких даже в Нью-Йорке редко встретишь. Мужчина именно плелся и даже спотыкался на ровном месте. Водитель следил за девушкой, пока она не скрылась за углом, — мужчины на улице в это время уже не было. Тот или вошел в какой-то подъезд, или сел в машину. После этого показания поиски среди таксистов возобновились с удвоенной силой.
Между тем в одиннадцатичасовом выпуске новостей телекомментатор компании CNN сообщил имена новых лауреатов Нобелевской премии — первой в XXI веке. Премия по биологии и медицине присуждена Ричарду Кирману за исследования в области генетической природы раковых заболеваний.
Проснувшись с тяжелой головой и почти ничего не помня из того, что происходило утром, Лиз обнаружила в гостиной двух незнакомых мужчин, смотревших телевизор. Хендерсону пришлось заново представляться. Теперь Лиз была в состоянии рассуждать трезво и дать показания. Нет, бывшего мужа она не видела. Скорее всего Дик ушел из госпиталя сам. Он и прежде бывал иногда взбалмошным. То есть совершал поступки, которых она не могла понять. Его эксцентричность, как ей теперь кажется, была связана с его опытами. С его раздумьями. С его идеями… Он вполне мог сбежать. Особенно если ему неожиданно пришла в голову мысль, которую он хотел бы проверить или обдумать, а для размышлений он иногда выбирал самые неожиданные места…
Лиз говорила и говорила, диктофон был включен, одновременно ее путаная речь передавалась по радиотелефону в центр, где эксперты анализировали каждое слово, а Олдсборн тут же давал новые указания поисковым группам.
Когда полчаса спустя Лиз выдохлась, от некоторых групп уже поступили сообщения: Кирмана не нашли…
x x x
Сьюард сидел в кресле, вытянув ноги, начавшие ныть в коленях, — верный признак приближения непогоды.
Сьюарду было ясно, что о похищении не может быть и речи. Либо Кирман действовал сам в состоянии умопомрачения, либо это заранее продуманный сговор, возможно, с участием каких-то разведывательных служб, с которыми биолог мог быть связан еще до болезни. Если верно первое, то действия Кирмана непредсказуемы и найти его в нью-йоркском водовороте за те часы, что ему осталось жить, вряд ли удастся. Если же Кирман связан с чьей-то разведкой, то какой был смысл бежать сейчас? Возможно, в последние перед побегом часы произошло нечто неожиданное, потребовавшее немедленной связи? Что? Новая идея? Открытие? Над чем, черт возьми, работал Кирман перед болезнью?
Сьюард попросил соединить его с базой Шеррард. Пока готовили связь, Сьюард услышал сообщение, которое взволновало его больше, чем все предыдущие донесения. Он, впрочем, предвидел такое развитие событий. Узнав о присуждении Кирману Нобелевской премии, репортеры ринулись на поиски лауреата; уже пробрались в клинику, а двое явились на нью-йоркскую квартиру Кирмана и к его бывшей жене, с которой еще не закончил работать Хендерсон. Сьюард понимал, что в ближайшее время необходимо будет огласить какую-нибудь разумную версию — ведь для всего научного мира Кирман был и остался генетиком, ищущим способы спасения от рака. Сугубо штатским человеком. От этого и нужно отталкиваться.
На экране возникло лицо начальника базы, и в это время дисплей связи с Олдсборном показал текст: «Вчера, около восьми вечера, в самолет компании „Пан Американ“, совершавший рейс из аэропорта Ла Гардиа по маршруту Нью-Йорк — Вашингтон — Сент-Луис — Карсон-Сити, сел человек с документами на имя Крамерса, фоторобот которого весьма похож на Кирмана. Данные уточняются.»
x x x
Беатрис Тинсли родилась на юго-востоке, их домик стоял на берегу Апалачского залива в нескольких милях от довольно большого и шумного города Талахасси. Отец ее держал заправочную станцию. Бизнес был относительно выгодным до тех пор, пока в 1994 году не построили новое шоссе — к северу от города. По старой дороге проезжало все меньше машин, и дела Тинсли пошли плохо. Станцию он продал, но еще осталась земля — двадцать акров, которые пока не падали в цене. Однако два года спустя родители Бет неожиданно скончались: сначала отец — от рака желудка, а вскоре и мать — от инфаркта.
Так получилось, что Бет осталась одна, когда ей едва исполнилось двадцать. Дом с землей она продала — брат матери, живший в Канзас-Сити, говорил, что она здорово продешевила, но жить на старом месте Бет не могла. Провела месяц у дяди, но не хотела быть обузой. Она окончила колледж, и одно время готовилась к поступлению в университет. Ее влекла биология, и в конце концов она пошла по объявлению работать в какую-то фирму, занимавшуюся медицинскими исследованиями. Неподалеку от огромного двадцатиэтажного здания фирмы, на окраине Канзас-Сити Бет сняла квартирку из двух комнат. Появились у нее и поклонники — из служащих фирмы. Платили в фирме неплохо, обещали платить больше.
В общем, Бет не могла пожаловаться на жизнь, и потому сама удивилась, когда ответила согласием (даже не подумав!) на предложение руководителя отдела: перейти на новое место, куда-то на запад Невады, где должна открыться перспективная фирма и где будут платить значительно больше, к тому же появится больше возможностей для учебы, да и вообще для продвижения. Очевидно, шеф уловил то, в чем сама Бет себе не признавалась: работа интересовала ее больше, чем возможные изменения в личной жизни; за несколько месяцев она стала опытным биологом-экспериментатором.
На сборы ей дали сутки, и она даже не со всеми знакомыми успела попрощаться. Отправилась в Неваду, ни о чем не жалея, но ни на что особенное, впрочем, и не рассчитывая.
Месяц ее продержали в Солт-Лейк-Сити: проверяли знания и квалификацию. Новая фирма, принадлежавшая Пентагону, Бет сначала не понравилась. Анализы, вскрытия животных, биопсии Бет делала очень умело, но работа ее в первое время угнетала. Возможно потому, что с ней часто беседовал офицер службы безопасности. Бет понимала, что работать ей предстоит на какой-то секретной базе армии, это было любопытно, но ее раздражала обстановка подозрительности. Вечера Бет проводила в увеселительных заведениях, куда ее приглашали новые друзья из лаборатории. Впрочем, она ни разу не пошла дважды с одним и тем же партнером.
Через месяц ее с пятью другими сотрудниками доставили на вертолете в пустынную местность, о которой она знала только то, что это где-то в Неваде, но недалеко от Калифорнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Лиз проснулась около полудня. За это время произошло несколько событий. Агенты, работавшие с частными таксомоторами, нашли водителя, который вчера ожидал клиента напротив клиники. На мужчину, похожему по описанию на Кирмана, он обратил внимание лишь потому, что тот плелся вслед за потрясающей негритяночкой, каких даже в Нью-Йорке редко встретишь. Мужчина именно плелся и даже спотыкался на ровном месте. Водитель следил за девушкой, пока она не скрылась за углом, — мужчины на улице в это время уже не было. Тот или вошел в какой-то подъезд, или сел в машину. После этого показания поиски среди таксистов возобновились с удвоенной силой.
Между тем в одиннадцатичасовом выпуске новостей телекомментатор компании CNN сообщил имена новых лауреатов Нобелевской премии — первой в XXI веке. Премия по биологии и медицине присуждена Ричарду Кирману за исследования в области генетической природы раковых заболеваний.
Проснувшись с тяжелой головой и почти ничего не помня из того, что происходило утром, Лиз обнаружила в гостиной двух незнакомых мужчин, смотревших телевизор. Хендерсону пришлось заново представляться. Теперь Лиз была в состоянии рассуждать трезво и дать показания. Нет, бывшего мужа она не видела. Скорее всего Дик ушел из госпиталя сам. Он и прежде бывал иногда взбалмошным. То есть совершал поступки, которых она не могла понять. Его эксцентричность, как ей теперь кажется, была связана с его опытами. С его раздумьями. С его идеями… Он вполне мог сбежать. Особенно если ему неожиданно пришла в голову мысль, которую он хотел бы проверить или обдумать, а для размышлений он иногда выбирал самые неожиданные места…
Лиз говорила и говорила, диктофон был включен, одновременно ее путаная речь передавалась по радиотелефону в центр, где эксперты анализировали каждое слово, а Олдсборн тут же давал новые указания поисковым группам.
Когда полчаса спустя Лиз выдохлась, от некоторых групп уже поступили сообщения: Кирмана не нашли…
x x x
Сьюард сидел в кресле, вытянув ноги, начавшие ныть в коленях, — верный признак приближения непогоды.
Сьюарду было ясно, что о похищении не может быть и речи. Либо Кирман действовал сам в состоянии умопомрачения, либо это заранее продуманный сговор, возможно, с участием каких-то разведывательных служб, с которыми биолог мог быть связан еще до болезни. Если верно первое, то действия Кирмана непредсказуемы и найти его в нью-йоркском водовороте за те часы, что ему осталось жить, вряд ли удастся. Если же Кирман связан с чьей-то разведкой, то какой был смысл бежать сейчас? Возможно, в последние перед побегом часы произошло нечто неожиданное, потребовавшее немедленной связи? Что? Новая идея? Открытие? Над чем, черт возьми, работал Кирман перед болезнью?
Сьюард попросил соединить его с базой Шеррард. Пока готовили связь, Сьюард услышал сообщение, которое взволновало его больше, чем все предыдущие донесения. Он, впрочем, предвидел такое развитие событий. Узнав о присуждении Кирману Нобелевской премии, репортеры ринулись на поиски лауреата; уже пробрались в клинику, а двое явились на нью-йоркскую квартиру Кирмана и к его бывшей жене, с которой еще не закончил работать Хендерсон. Сьюард понимал, что в ближайшее время необходимо будет огласить какую-нибудь разумную версию — ведь для всего научного мира Кирман был и остался генетиком, ищущим способы спасения от рака. Сугубо штатским человеком. От этого и нужно отталкиваться.
На экране возникло лицо начальника базы, и в это время дисплей связи с Олдсборном показал текст: «Вчера, около восьми вечера, в самолет компании „Пан Американ“, совершавший рейс из аэропорта Ла Гардиа по маршруту Нью-Йорк — Вашингтон — Сент-Луис — Карсон-Сити, сел человек с документами на имя Крамерса, фоторобот которого весьма похож на Кирмана. Данные уточняются.»
x x x
Беатрис Тинсли родилась на юго-востоке, их домик стоял на берегу Апалачского залива в нескольких милях от довольно большого и шумного города Талахасси. Отец ее держал заправочную станцию. Бизнес был относительно выгодным до тех пор, пока в 1994 году не построили новое шоссе — к северу от города. По старой дороге проезжало все меньше машин, и дела Тинсли пошли плохо. Станцию он продал, но еще осталась земля — двадцать акров, которые пока не падали в цене. Однако два года спустя родители Бет неожиданно скончались: сначала отец — от рака желудка, а вскоре и мать — от инфаркта.
Так получилось, что Бет осталась одна, когда ей едва исполнилось двадцать. Дом с землей она продала — брат матери, живший в Канзас-Сити, говорил, что она здорово продешевила, но жить на старом месте Бет не могла. Провела месяц у дяди, но не хотела быть обузой. Она окончила колледж, и одно время готовилась к поступлению в университет. Ее влекла биология, и в конце концов она пошла по объявлению работать в какую-то фирму, занимавшуюся медицинскими исследованиями. Неподалеку от огромного двадцатиэтажного здания фирмы, на окраине Канзас-Сити Бет сняла квартирку из двух комнат. Появились у нее и поклонники — из служащих фирмы. Платили в фирме неплохо, обещали платить больше.
В общем, Бет не могла пожаловаться на жизнь, и потому сама удивилась, когда ответила согласием (даже не подумав!) на предложение руководителя отдела: перейти на новое место, куда-то на запад Невады, где должна открыться перспективная фирма и где будут платить значительно больше, к тому же появится больше возможностей для учебы, да и вообще для продвижения. Очевидно, шеф уловил то, в чем сама Бет себе не признавалась: работа интересовала ее больше, чем возможные изменения в личной жизни; за несколько месяцев она стала опытным биологом-экспериментатором.
На сборы ей дали сутки, и она даже не со всеми знакомыми успела попрощаться. Отправилась в Неваду, ни о чем не жалея, но ни на что особенное, впрочем, и не рассчитывая.
Месяц ее продержали в Солт-Лейк-Сити: проверяли знания и квалификацию. Новая фирма, принадлежавшая Пентагону, Бет сначала не понравилась. Анализы, вскрытия животных, биопсии Бет делала очень умело, но работа ее в первое время угнетала. Возможно потому, что с ней часто беседовал офицер службы безопасности. Бет понимала, что работать ей предстоит на какой-то секретной базе армии, это было любопытно, но ее раздражала обстановка подозрительности. Вечера Бет проводила в увеселительных заведениях, куда ее приглашали новые друзья из лаборатории. Впрочем, она ни разу не пошла дважды с одним и тем же партнером.
Через месяц ее с пятью другими сотрудниками доставили на вертолете в пустынную местность, о которой она знала только то, что это где-то в Неваде, но недалеко от Калифорнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33