Они уже наверняка идут по моему следу. И когда они меня схватят (в этом я даже почему-то не сомневался), тюбик должен быть так надежно упрятан, чтобы они никогда его не нашли.
С другой стороны, мне надо как можно быстрее оказаться в Душанбе и встретиться там с ребятами из ГРУ, которые меня ищут. Только передав им микропленки и все эти коды, я смогу доказать, что меня втянули в историю с убийством агентов. И тогда, возможно, они оставят меня в живых.
Так куда прятать тюбик? В швы одежды? Слишком просто. Проглотить? И как я потом этот тюбик стану выковыривать? Или из меня его будут выковыривать? Бр-р-р!
В общем, чего я только не передумал. И тут меня осенила одна очень простая идея. Надо так спрятать тюбик, чтобы он был при мне, даже когда я сплю, даже когда я купаюсь, даже когда меня обкрадут подчистую.
* * *
Неподалеку от гостиницы я отыскал зубоврачебную клинику. Вывеска сулила европейские качество и обслуживание. Очереди не было. В кабинете скучал человек в белом халате. Стоматолог, однако.
Я сказал:
— Надо срочно запломбировать зуб.
Он сказал:
— С удовольствием! — и присовокупил:
— С европейским качеством!
— Да? А по физиономии не скажешь…
Он усадил меня в кресло. Нацепил себе марлевую маску, натянул перчатки из тонкой резины и взялся за инструмент.
— Что и где пломбировать?
Я указал на коренной зуб. Там у меня давно здоровенная дырка. Я все никак не мог ее залечить. А тут такой удобный случай! С европейским качеством!
— Вижу-вижу.
Он вогнал мне в десну обезболивающее. Чуть походил по кабинету, перекладывая с места на место какие-то инструменты, металлические коробочки. Когда зуб окончательно занемел вместе с челюстью, сверлом обработал дырку. Потом приготовил раствор для пломбы.
И тут-то я подсунул ему капсулу, шарик из фольги.
— Уот! — сказал я сведенным ртом.
— Что это?
— Пвах маэй баушки, — промямлил я застылыми губами. — Она пвосила…
Стоматолог покачал головой, но возражать не стал. Клиент всегда прав. Он подхватил пинцетом капсулу и осторожно положил ее в дупло. Потом замазал сверху раствором. Все тщательно обработал. И снял с меня передник.
— Готово. С вас сто баксов.
— Сто? За что?
— За пломбу. Не знаю, что у вас там. Может быть, прах бабушки. А может быть, шпионские штучки.
Я извлек бумажку в сто долларов, положил перед ним на столик.
— Спасибо, — сказал он, не глядя мне в глаза. — Два часа ничего не ешьте. Пломба качественная.
Я вышел на улицу. Небо резко потемнело. Какой-то гигантский зверь заурчал утробно, катаясь в темных облаках. Молния распорола гигантский кусок материи, хлынул проливной дождь.
Я тут же промок. Заморозка медленно отступала, проснулся зуб. Я подставил щеку под холодные струи. Временное облегчение.
Пелену разрезали фары автомобиля. Я бешено замахал рукой.
— В аэропорт!
…В гостиницу я возвращаться не стал. Все мои вещи при мне. Кроме того, вдруг мои сто баксов не совсем отшибли стоматологу память и он сдаст меня куда не надо?
Тем же вечером я перелетел в Душанбе. Благополучно.
* * *
Серега Шархель жил в самом конце улицы Рудаки, центральной улицы Душанбе. Оказалось, Колчин ему уже перезвонил, и спецназовец меня ждал за накрытым столом.
Я выставил виски.
Под картошку с тушенкой рассказал ему о своих приключениях.
Серега слушал, ни разу не перебив и ничего не уточняя.
— Тебе что, не интересно, Серега?
— Все, что с тобой творится, Леша, мне всегда интересно. Я говорил тебе: ты мастак находить неприятности.
— Тогда в чем дело?
— В них, — кивнул Шархель куда-то мне за спину.
Я обернулся. Здрасссьте! На кухню зашли двое в камуфляже. Без погон и знаков различия. Уселись за стол и уставились на меня немигающими глазами.
На какую-то секунду я онемел. Посмотрел на Шархеля, потом снова на камуфлированных типов и спросил:
— Полагаю, вы из ГРУ?
Типы молчали. Пауза стала уже совсем нехорошей.
— Хватит, ребята, сверлить друг друга! — нарушил паузу Шархель. — Не волнуйся, Леша. Все нормально. Просто эти офицеры потеряли много своих людей, пока гонялись за вами. Вот и осерчали. Познакомься. Евгений и Михаил. Можно просто Женя и Миша. Парни из спецкоманды. Не стану вдаваться в подробности. В общем, это в чистом виде ГРУ.
— Очень приятно, — сказал я, хотя мне было очень неприятно.
— Не ври, — сказал тот, что Женя. — Ты понимаешь, куда влез?
— Если честно, то не совсем. Вы знаете об убийствах в Москве и Париже? Об агентах?
— Мы знаем еще много того, чего ты не знаешь, — сказал тот, что Миша. — Но ты нам все-таки расскажи, что ты знаешь. Чтобы мы сравнили это с тем, что ты не знаешь.
Оп-па! Ну, завернул, Миша! Надо отдать должное!
Должное отдал. Рассказал. Что знаю, рассказал…
А вот чего я не знаю, а? Может, того, что эти Женя и Миша — одного поля ягоды с дядечкой и племянничком? ГРУбые, понимаешь! ГРУзные, понимаешь!.. Очень все тогда ГРУстно…
Женя будто подслушал мысли:
— Эти люди на самом деле когда-то работали на ГРУ. Сейчас они пенсионеры. Ветераны. У нас под носом они создали свою тайную организацию, убили всех наших агентов и собрали все коды с микропленками. Сейчас же они шантажируют правительство и президента.
— Денег хотят?
— Не только. Требуют изменить политическое устройство государства.
— Получается, они и есть так называемые террористы?
— Именно так и получается. Когда-то они служили в разведке и принесли много пользы стране. Но теперь ветераны полагают, что государство их обделило и они заслуживают много большего, чем просто пенсия.
— Как же вы их упустили! — сказал я сокрушенно.
— Ты участвовал в убийствах агентов лично, тебе лучше знать, как все произошло. По нашим данным, на места старых агентов Вяземский уже расставил новых людей. В любой момент они могут начать демонстрационную атаку на политиков Европы.
— С атакой им придется повременить. — Я горделиво выложил на стол конверт. — Вот, гм, изъял у них из тайника.
Миша и Женя набросились на пакет. На стол посыпались медальоны, крестики, пластинки. Последним выпал сложенный вчетверо листок папиросной бумаги.
Женя осторожно развернул хрупкий листок, почесал подбородок:
— Тут какой-то план. Незнакомое место.
— Дайте гляну. — Шархель перехватил лист, всмотрелся. — М-м, кое-что навевает, — проговорил он и ушел в соседнюю комнату за картой.
— Кажется, ты добыл кое-что интересное, — похвалил Миша.
— Надеюсь, все обвинения с меня будут сняты? — спросил я.
— Трибунал разберется! — Миша хлопнул меня по плечу, словно вознамерился вбить в пол вместе с табуреткой. — Шучу, шучу.
И шуточки же у вас!
Вернулся Шархель, расстелил карту, положил сверху листок и стал сличать линии, водя пальцем по квадратам.
— Нашел! Вот смотрите! — Он положил план, начерченный на папиросной бумаге, рядом с квадратом горной гряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
С другой стороны, мне надо как можно быстрее оказаться в Душанбе и встретиться там с ребятами из ГРУ, которые меня ищут. Только передав им микропленки и все эти коды, я смогу доказать, что меня втянули в историю с убийством агентов. И тогда, возможно, они оставят меня в живых.
Так куда прятать тюбик? В швы одежды? Слишком просто. Проглотить? И как я потом этот тюбик стану выковыривать? Или из меня его будут выковыривать? Бр-р-р!
В общем, чего я только не передумал. И тут меня осенила одна очень простая идея. Надо так спрятать тюбик, чтобы он был при мне, даже когда я сплю, даже когда я купаюсь, даже когда меня обкрадут подчистую.
* * *
Неподалеку от гостиницы я отыскал зубоврачебную клинику. Вывеска сулила европейские качество и обслуживание. Очереди не было. В кабинете скучал человек в белом халате. Стоматолог, однако.
Я сказал:
— Надо срочно запломбировать зуб.
Он сказал:
— С удовольствием! — и присовокупил:
— С европейским качеством!
— Да? А по физиономии не скажешь…
Он усадил меня в кресло. Нацепил себе марлевую маску, натянул перчатки из тонкой резины и взялся за инструмент.
— Что и где пломбировать?
Я указал на коренной зуб. Там у меня давно здоровенная дырка. Я все никак не мог ее залечить. А тут такой удобный случай! С европейским качеством!
— Вижу-вижу.
Он вогнал мне в десну обезболивающее. Чуть походил по кабинету, перекладывая с места на место какие-то инструменты, металлические коробочки. Когда зуб окончательно занемел вместе с челюстью, сверлом обработал дырку. Потом приготовил раствор для пломбы.
И тут-то я подсунул ему капсулу, шарик из фольги.
— Уот! — сказал я сведенным ртом.
— Что это?
— Пвах маэй баушки, — промямлил я застылыми губами. — Она пвосила…
Стоматолог покачал головой, но возражать не стал. Клиент всегда прав. Он подхватил пинцетом капсулу и осторожно положил ее в дупло. Потом замазал сверху раствором. Все тщательно обработал. И снял с меня передник.
— Готово. С вас сто баксов.
— Сто? За что?
— За пломбу. Не знаю, что у вас там. Может быть, прах бабушки. А может быть, шпионские штучки.
Я извлек бумажку в сто долларов, положил перед ним на столик.
— Спасибо, — сказал он, не глядя мне в глаза. — Два часа ничего не ешьте. Пломба качественная.
Я вышел на улицу. Небо резко потемнело. Какой-то гигантский зверь заурчал утробно, катаясь в темных облаках. Молния распорола гигантский кусок материи, хлынул проливной дождь.
Я тут же промок. Заморозка медленно отступала, проснулся зуб. Я подставил щеку под холодные струи. Временное облегчение.
Пелену разрезали фары автомобиля. Я бешено замахал рукой.
— В аэропорт!
…В гостиницу я возвращаться не стал. Все мои вещи при мне. Кроме того, вдруг мои сто баксов не совсем отшибли стоматологу память и он сдаст меня куда не надо?
Тем же вечером я перелетел в Душанбе. Благополучно.
* * *
Серега Шархель жил в самом конце улицы Рудаки, центральной улицы Душанбе. Оказалось, Колчин ему уже перезвонил, и спецназовец меня ждал за накрытым столом.
Я выставил виски.
Под картошку с тушенкой рассказал ему о своих приключениях.
Серега слушал, ни разу не перебив и ничего не уточняя.
— Тебе что, не интересно, Серега?
— Все, что с тобой творится, Леша, мне всегда интересно. Я говорил тебе: ты мастак находить неприятности.
— Тогда в чем дело?
— В них, — кивнул Шархель куда-то мне за спину.
Я обернулся. Здрасссьте! На кухню зашли двое в камуфляже. Без погон и знаков различия. Уселись за стол и уставились на меня немигающими глазами.
На какую-то секунду я онемел. Посмотрел на Шархеля, потом снова на камуфлированных типов и спросил:
— Полагаю, вы из ГРУ?
Типы молчали. Пауза стала уже совсем нехорошей.
— Хватит, ребята, сверлить друг друга! — нарушил паузу Шархель. — Не волнуйся, Леша. Все нормально. Просто эти офицеры потеряли много своих людей, пока гонялись за вами. Вот и осерчали. Познакомься. Евгений и Михаил. Можно просто Женя и Миша. Парни из спецкоманды. Не стану вдаваться в подробности. В общем, это в чистом виде ГРУ.
— Очень приятно, — сказал я, хотя мне было очень неприятно.
— Не ври, — сказал тот, что Женя. — Ты понимаешь, куда влез?
— Если честно, то не совсем. Вы знаете об убийствах в Москве и Париже? Об агентах?
— Мы знаем еще много того, чего ты не знаешь, — сказал тот, что Миша. — Но ты нам все-таки расскажи, что ты знаешь. Чтобы мы сравнили это с тем, что ты не знаешь.
Оп-па! Ну, завернул, Миша! Надо отдать должное!
Должное отдал. Рассказал. Что знаю, рассказал…
А вот чего я не знаю, а? Может, того, что эти Женя и Миша — одного поля ягоды с дядечкой и племянничком? ГРУбые, понимаешь! ГРУзные, понимаешь!.. Очень все тогда ГРУстно…
Женя будто подслушал мысли:
— Эти люди на самом деле когда-то работали на ГРУ. Сейчас они пенсионеры. Ветераны. У нас под носом они создали свою тайную организацию, убили всех наших агентов и собрали все коды с микропленками. Сейчас же они шантажируют правительство и президента.
— Денег хотят?
— Не только. Требуют изменить политическое устройство государства.
— Получается, они и есть так называемые террористы?
— Именно так и получается. Когда-то они служили в разведке и принесли много пользы стране. Но теперь ветераны полагают, что государство их обделило и они заслуживают много большего, чем просто пенсия.
— Как же вы их упустили! — сказал я сокрушенно.
— Ты участвовал в убийствах агентов лично, тебе лучше знать, как все произошло. По нашим данным, на места старых агентов Вяземский уже расставил новых людей. В любой момент они могут начать демонстрационную атаку на политиков Европы.
— С атакой им придется повременить. — Я горделиво выложил на стол конверт. — Вот, гм, изъял у них из тайника.
Миша и Женя набросились на пакет. На стол посыпались медальоны, крестики, пластинки. Последним выпал сложенный вчетверо листок папиросной бумаги.
Женя осторожно развернул хрупкий листок, почесал подбородок:
— Тут какой-то план. Незнакомое место.
— Дайте гляну. — Шархель перехватил лист, всмотрелся. — М-м, кое-что навевает, — проговорил он и ушел в соседнюю комнату за картой.
— Кажется, ты добыл кое-что интересное, — похвалил Миша.
— Надеюсь, все обвинения с меня будут сняты? — спросил я.
— Трибунал разберется! — Миша хлопнул меня по плечу, словно вознамерился вбить в пол вместе с табуреткой. — Шучу, шучу.
И шуточки же у вас!
Вернулся Шархель, расстелил карту, положил сверху листок и стал сличать линии, водя пальцем по квадратам.
— Нашел! Вот смотрите! — Он положил план, начерченный на папиросной бумаге, рядом с квадратом горной гряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60