Скорость — четыреста узлов, высота — десять тысяч метров. Сообщать командиру корабля показания радара каждые пятнадцать минут независимо от наличия или отсутствия цели. Сводка погоды благоприятная. Действует готовность два — оставаться на местах. — Затем, покосившись на второго пилота, он кивнул на приборы и сказал: — Займись. — После чего откинулся на спинку кресла.
Второй пилот взял на себя управление, а Андрей думал о том, что впереди еще долгие часы полета. Ну что может оказаться на экранах радаров? Все как обычно. Несколько пассажирских самолетов, американский самолет системы АВАКС, танкер-другой. Может, какие-нибудь безумные японские рыбаки. Если погода и впрямь окажется хорошей, над Алеутами будут кружить вертолеты американских нефтяников, словно пчелы над ульем. Ну и, конечно, не надо забывать о «Петрове». Вот именно. Это судно радиолокационной разведки находилось сейчас севернее Гавайских островов и двигалось на юг, отслеживая перемещение кораблей у этого военно-морского бастиона Соединенных Штатов. Там, кстати, имелся линкор «Нью-Джерси». Ерунда какая-то! Линкор в космический век. Он щелкнул переключателем связи и обратился к лейтенанту:
— Гриша, у американцев на Гавайях имеется линкор!
— Никак они решили потопить парочку наших атомных подлодок из своих шестнадцатидюймовок, товарищ майор.
Когда самолет наконец вышел на заданную высоту, Васильев поглядел в голубую даль с шапками кучевых облаков, напоминавших кудрявые горы. Васильев зевнул, откинулся на спинку кресла, и снова в его памяти всплыла Надежда Русакова.
Примерно три часа спустя Гиви Джапаридзе, обнаружив на своем радаре два пассажирских авиалайнера, танкер и китобоец, вдруг воскликнул:
— Товарищ майор, на воде крупный объект: истинный пеленг один — два — ноль, триста километров. Движется по курсу примерно один — шесть — ноль, скорость — двадцать пять узлов.
— Это точно? — осведомился майор.
— У меня он тоже на экране, — послышался голос Михаила Ковороденко.
— Похоже, военный корабль, — изрек Васильев. — Сколько у него кораблей сопровождения?
— Ни одного.
— Ни одного? — Васильев задумчиво посмотрел на второго пилота, барабаня пальцами по колонке штурвала. — Ерунда какая-то. Вы не ошибаетесь?
— Никак нет, товарищ майор, — услышал он нестройный хор из двух голосов в наушниках.
Он щелкнул переключателем связи.
— Сопровождение отсутствует, — сказал он, обращаясь к самому себе. Затем спросил Бокановича: — Григорий, у них там случайно нет бутылки водки?
Второй пилот хихикнул. Он был рад, что командир корабля не держит на него зла за промашку при взлете.
— По крайней мере, в самолет они садились трезвые, — хмыкнул он. — Но даже если они и нажрались в полете, им вряд ли примерещилось бы одно и то же.
Васильев кивнул и сказал:
— Короче, с такой скоростью способен двигаться только военный корабль. Но где сопровождение? Что задумали эти долбаные штатники? — Помолчав, он сказал: — Знаешь, Григорий, а вдруг их радар нас не засек? Давай-ка устроим им сюрприз. Снизимся и разберемся, что к чему. Займемся ими всерьез.
— Верно, товарищ майор, — поддакнул второй пилот, щелкнув тумблером, сказал: — Всем членам экипажа! Снижаемся для визуального наблюдения. Готовность три!
Вскоре Григорий сообщил Васильеву:
— Экипаж готов.
— Вот и отлично, — сказал Васильев, а затем, положив обе руки на колонку штурвала, сказал: — Теперь поведу я. — Второй пилот кивнул, уступая ему место, а Васильев продолжал: — Снижение — две тысячи метров в минуту. Заданная высота — триста метров. — Он толкнул колонку штурвала от себя и убавил газ. — Выпустить тормозные щитки!
— Тормозные щитки выпущены! — доложил Боканович, произведя необходимые манипуляции.
«Туполев» сбросил скорость и пошел на снижение описывая круги, которые постепенно делались все меньше. Каждую тысячу метров Боканович докладывал Васильеву высоту. Джапаридзе и Ковороденко сообщали пеленг цели. Наконец, когда самолет пошел на высоте тысячи метров, а стрелка гироретранслятора закачалась на отметке один — шесть — ноль, Андрей поставил колонку в нейтральное положение.
— Объект точно по курсу. Григорий, возьми-ка бинокль, — сказал он Бокановичу.
Тот кивнул, отстегнул ремешок, которым крепился к его креслу бинокль, приложил его к глазам. Наступило молчание, нарушаемое лишь выкриками Джапаридзе и Ковороденко, сообщавшими показания радаров. Наконец Андрей не выдержал:
— Ну что, еще не увидел? — нетерпеливо спросил он.
— В этом гребаном тумане хрен разберешь, — выругался Боканович. — Не туман, а молоко…
Внезапно раздался голос Ковороденко:
— Десять воздушных целей, товарищ майор. Истинный пеленг ноль — один — пять. Дальность один — семь — ноль. Высота… Летят очень низко, трудно определить.
— Гиви, подтверждаешь? — крикнул Васильев.
— Подтверждаю, товарищ майор. Много воздушных целей. Совсем много… И очень низко. Прямо над нашим объектом. На малых скоростях.
— Это часом не вертолеты? — спросил Васильев.
— Запросто… Вдруг это вертолетоносец… — бормотал лейтенант, вглядываясь в окуляры бинокля.
— Высота пятьсот, что-нибудь видишь? — нервно осведомился у него майор.
— Ни хрена!.. — И вдруг Боканович исступленно крикнул. — Мамочки! Это авианосец. Громадный, как Днепрогэс какой-то! Пеленг ноль — один — ноль, дальность тридцать…
— Эй, радар! — крикнул майор Васильев. — Ну что, подтверждаете?
— Так точно, — отозвался Джапаридзе.
Туман рассеялся, и летчики увидели громадный серый корабль.
— Вот это да! — ахнул Васильев. — Ты прав, Гриша! Эта посудина, похоже, имеет метров триста в длину и шестьдесят в ширину. — И затем быстро скомандовал: — Радар! Как насчет воздушных целей?
— Пеленг ноль — девять — ноль, дальность один — пять — ноль, скорость сто сорок.
— Авианосец меняет курс, товарищ майор, — доложил Боканович, — ноль — шесть — пять…
— Идет по ветру, — сказал Андрей. — Он бы этого не делал, если бы принимал вертолеты. Нет, значит, речь идет о самолетах, — озадаченно произнес майор. — Он стиснул колонку. — Это не площадка для вертолетов, но полетная палуба совершенно прямоугольная, нет наклона для запуска реактивных самолетов. И нет кораблей сопровождения. Ничего нельзя понять. Тут сам черт ногу сломит! — Помолчав, он медленно сказал: — Американцы или совсем спятили, или придумали что-то новенькое. Корабль снова исчез в тумане, и Васильев выругался. Затем рявкнул: — Михаил! — И, когда стрелок-радарщик отозвался, скомандовал: — Передавай-ка шифровку: «Замечен большой авианосец без сопровождения. Пятьдесят один градус северной широты, сто семьдесят два градуса тридцать минут восточной долготы. Меняет курс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Второй пилот взял на себя управление, а Андрей думал о том, что впереди еще долгие часы полета. Ну что может оказаться на экранах радаров? Все как обычно. Несколько пассажирских самолетов, американский самолет системы АВАКС, танкер-другой. Может, какие-нибудь безумные японские рыбаки. Если погода и впрямь окажется хорошей, над Алеутами будут кружить вертолеты американских нефтяников, словно пчелы над ульем. Ну и, конечно, не надо забывать о «Петрове». Вот именно. Это судно радиолокационной разведки находилось сейчас севернее Гавайских островов и двигалось на юг, отслеживая перемещение кораблей у этого военно-морского бастиона Соединенных Штатов. Там, кстати, имелся линкор «Нью-Джерси». Ерунда какая-то! Линкор в космический век. Он щелкнул переключателем связи и обратился к лейтенанту:
— Гриша, у американцев на Гавайях имеется линкор!
— Никак они решили потопить парочку наших атомных подлодок из своих шестнадцатидюймовок, товарищ майор.
Когда самолет наконец вышел на заданную высоту, Васильев поглядел в голубую даль с шапками кучевых облаков, напоминавших кудрявые горы. Васильев зевнул, откинулся на спинку кресла, и снова в его памяти всплыла Надежда Русакова.
Примерно три часа спустя Гиви Джапаридзе, обнаружив на своем радаре два пассажирских авиалайнера, танкер и китобоец, вдруг воскликнул:
— Товарищ майор, на воде крупный объект: истинный пеленг один — два — ноль, триста километров. Движется по курсу примерно один — шесть — ноль, скорость — двадцать пять узлов.
— Это точно? — осведомился майор.
— У меня он тоже на экране, — послышался голос Михаила Ковороденко.
— Похоже, военный корабль, — изрек Васильев. — Сколько у него кораблей сопровождения?
— Ни одного.
— Ни одного? — Васильев задумчиво посмотрел на второго пилота, барабаня пальцами по колонке штурвала. — Ерунда какая-то. Вы не ошибаетесь?
— Никак нет, товарищ майор, — услышал он нестройный хор из двух голосов в наушниках.
Он щелкнул переключателем связи.
— Сопровождение отсутствует, — сказал он, обращаясь к самому себе. Затем спросил Бокановича: — Григорий, у них там случайно нет бутылки водки?
Второй пилот хихикнул. Он был рад, что командир корабля не держит на него зла за промашку при взлете.
— По крайней мере, в самолет они садились трезвые, — хмыкнул он. — Но даже если они и нажрались в полете, им вряд ли примерещилось бы одно и то же.
Васильев кивнул и сказал:
— Короче, с такой скоростью способен двигаться только военный корабль. Но где сопровождение? Что задумали эти долбаные штатники? — Помолчав, он сказал: — Знаешь, Григорий, а вдруг их радар нас не засек? Давай-ка устроим им сюрприз. Снизимся и разберемся, что к чему. Займемся ими всерьез.
— Верно, товарищ майор, — поддакнул второй пилот, щелкнув тумблером, сказал: — Всем членам экипажа! Снижаемся для визуального наблюдения. Готовность три!
Вскоре Григорий сообщил Васильеву:
— Экипаж готов.
— Вот и отлично, — сказал Васильев, а затем, положив обе руки на колонку штурвала, сказал: — Теперь поведу я. — Второй пилот кивнул, уступая ему место, а Васильев продолжал: — Снижение — две тысячи метров в минуту. Заданная высота — триста метров. — Он толкнул колонку штурвала от себя и убавил газ. — Выпустить тормозные щитки!
— Тормозные щитки выпущены! — доложил Боканович, произведя необходимые манипуляции.
«Туполев» сбросил скорость и пошел на снижение описывая круги, которые постепенно делались все меньше. Каждую тысячу метров Боканович докладывал Васильеву высоту. Джапаридзе и Ковороденко сообщали пеленг цели. Наконец, когда самолет пошел на высоте тысячи метров, а стрелка гироретранслятора закачалась на отметке один — шесть — ноль, Андрей поставил колонку в нейтральное положение.
— Объект точно по курсу. Григорий, возьми-ка бинокль, — сказал он Бокановичу.
Тот кивнул, отстегнул ремешок, которым крепился к его креслу бинокль, приложил его к глазам. Наступило молчание, нарушаемое лишь выкриками Джапаридзе и Ковороденко, сообщавшими показания радаров. Наконец Андрей не выдержал:
— Ну что, еще не увидел? — нетерпеливо спросил он.
— В этом гребаном тумане хрен разберешь, — выругался Боканович. — Не туман, а молоко…
Внезапно раздался голос Ковороденко:
— Десять воздушных целей, товарищ майор. Истинный пеленг ноль — один — пять. Дальность один — семь — ноль. Высота… Летят очень низко, трудно определить.
— Гиви, подтверждаешь? — крикнул Васильев.
— Подтверждаю, товарищ майор. Много воздушных целей. Совсем много… И очень низко. Прямо над нашим объектом. На малых скоростях.
— Это часом не вертолеты? — спросил Васильев.
— Запросто… Вдруг это вертолетоносец… — бормотал лейтенант, вглядываясь в окуляры бинокля.
— Высота пятьсот, что-нибудь видишь? — нервно осведомился у него майор.
— Ни хрена!.. — И вдруг Боканович исступленно крикнул. — Мамочки! Это авианосец. Громадный, как Днепрогэс какой-то! Пеленг ноль — один — ноль, дальность тридцать…
— Эй, радар! — крикнул майор Васильев. — Ну что, подтверждаете?
— Так точно, — отозвался Джапаридзе.
Туман рассеялся, и летчики увидели громадный серый корабль.
— Вот это да! — ахнул Васильев. — Ты прав, Гриша! Эта посудина, похоже, имеет метров триста в длину и шестьдесят в ширину. — И затем быстро скомандовал: — Радар! Как насчет воздушных целей?
— Пеленг ноль — девять — ноль, дальность один — пять — ноль, скорость сто сорок.
— Авианосец меняет курс, товарищ майор, — доложил Боканович, — ноль — шесть — пять…
— Идет по ветру, — сказал Андрей. — Он бы этого не делал, если бы принимал вертолеты. Нет, значит, речь идет о самолетах, — озадаченно произнес майор. — Он стиснул колонку. — Это не площадка для вертолетов, но полетная палуба совершенно прямоугольная, нет наклона для запуска реактивных самолетов. И нет кораблей сопровождения. Ничего нельзя понять. Тут сам черт ногу сломит! — Помолчав, он медленно сказал: — Американцы или совсем спятили, или придумали что-то новенькое. Корабль снова исчез в тумане, и Васильев выругался. Затем рявкнул: — Михаил! — И, когда стрелок-радарщик отозвался, скомандовал: — Передавай-ка шифровку: «Замечен большой авианосец без сопровождения. Пятьдесят один градус северной широты, сто семьдесят два градуса тридцать минут восточной долготы. Меняет курс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89