Честно говоря. Пенни в редакции и делать-то особо было нечего. Но она до конца дня оставалась за своим столом, работая над интервью с Люком Плезатеом и сравнивая информацию, которую собрала в Нью-Йорке у редакторов и журналистов. В шесть часов она позвонила Сильвии; незнакомый голос ответил, что Сильвия будет на работе только после Нового года. Тогда Пенни позвонила ей домой, но и здесь ее постигло разочарование: автоответчик равнодушно сообщил, что в данный момент никого нет дома.
От этого можно было просто сойти с ума. И как они ухитрились все вот так разом пропасть и скрыть от нее свое местонахождение? Пенни быстро собрала бумаги и попросила Рут отвезти ее домой. По дороге Пенни поинтересовалась, знает ли Рут, где Сильвия, но оказалось, что Сильвия уже больше недели не давала о себе знать, и Рут понятия не имела, где она находится.
— Может, остановимся у аптеки и ты купишь какие-нибудь лекарства? — предложила Рут, пока они медленно двигались по бульвару Карно в сторону Ле-Канна.
— У меня все есть дома. — Пенни взглядом поблагодарила подругу и снова перевела глаза на красочные рождественские огни, удивляясь, почему так остро чувствует себя отрешенной от всего мира, этакой снежинкой, которая летит и в любой момент может растаять.
— Тогда, может, купишь еды?
— Нет, я прямиком завалюсь спать.
Когда они подъехали к вилле, по поведению Рут явно чувствовалось, что она очень не хочет оставлять Пенни одну. Но Пенни заявила: сейчас ей нужен только сон, и пусть Рут простит ее, в следующий раз они обязательно поболтают обо всем.
Дом выглядел холодным, темным и пустым, как и ожидала Пенни, по какой-то непонятной причине он казался даже больше, чем прежде. Когда Пенни зашла в гостиную, ей ужасно захотелось увидеть здесь Самми. Но Самми находилась на Карибских островах со Стефаном и, если верить их последнему разговору, уже полностью оправилась от того тяжкого испытания, которому ее подвергли люди Дэвида. Зато к сообщениям на автоответчике, которые Пенни прослушала раньше, находясь еще в редакции, добавилось еще одно — наверное, оно поступило как раз тогда, когда она ехала домой. Пенни улыбнулась, слушая голос Самми, и подумала, что между ними существует некая сестринская телепатия. Самми сообщала, что не успела отправить открытку, поэтому звонит, чтобы пожелать счастливого Рождества, а в следующий раз позвонит на второй день Рождества, когда вернется из рейса.
Внезапно Пенни охватило отчаянное желание поговорить с кем-нибудь. Она уселась возле телефона и набрала номер квартиры Дэвида в Каннах. Разумеется, это было глупостью с ее стороны, ведь она прекрасно понимала, что ей никто не ответит. А когда действительно никто не ответил, Пенни только еще больше испугалась и почувствовала себя так, будто осталась одна на всем свете. Ей очень хотелось понять природу этого страха. Он не имел ни причин, ни логических корней и тем не менее затуманил ее мысли, словно черное облако, все глубже и глубже загоняя ее в пучину необъяснимой тревоги. Желание быть сильной ради Дэвида, доказать ему и самой себе, что она может справляться с ситуацией, вспыхнуло в глубине сознания Пенни, словно яркое пламя, но тут же начало гаснуть на холодном ветру какого-то скверного предчувствия.
Так она и сидела возле телефона, кутаясь в пальто, глядя на холодный камин. Вместе с дрожью одна за другой накатывались волны усталости, как будто хотели стереть ее в порошок. В ушах стоял шум, похожий на шум моря в поднесенной к уху раковине; щеки пылали. Пенни было до отвращения жаль себя, такой вопиющей несправедливостью казалась перспектива заболеть именно сейчас, когда ей так нужны были силы.
Вздохнув, она с трудом поднялась с кресла и отправилась на поиски аспирина или грелки. Найдя все необходимое, она налила в чайник воды и стала ждать, пока он закипит, но тут же, не дождавшись, вернулась к телефону и набрала номер Делани в надежде, что они смогут объяснить ей, что происходит. Однако как только в трубке раздался гудок. Пенни нажала на рычаг. Если она и должна была что-то узнать, то только не от Делани. Затем Пенни набрала номер рок-звезды Молли — подруги, с которой Пенни не разговаривала по телефону уже несколько месяцев. Она особо не надеялась застать Молли дома, но ей просто необходимо было с кем-нибудь поговорить.
Наконец Молли ответила: оказывается, для этого ей пришлось вылезти из ванны. К радости Пенни, Молли собиралась вечер провести дома, так что у них было полно времени, чтобы поболтать.
Некоторое время Пенни даже толком не понимала, о чем они говорят: перед глазами у нее все плыло, а голоса звучали то тише, то громче. Она не знала, сколько они уже проговорили, когда услышала, как Молли зовет ее:
— Пен? Пен? Ты меня слышишь?
— Да, слышу, — ответила Пенни, чувствуя, как голос Молли проникает сквозь желеобразный туман, окутавший ее сознание.
— Так объясни мне, что с тобой происходит? — потребовала Молли. — Голос у тебя, кстати, ужасный. Ты что, простудилась?
— Боюсь, что так.
— Паршиво. Ну-ка давай поведай, как там у тебя дела?
Что в плане личной жизни?
Пенни выдавила из себя смешок.
— Мол, я даже не знаю, с чего начать, — ответила она, понимая, что у нее слишком мало сил, чтобы даже попытаться рассказать Молли о своих делах.
Но от Молли не так-то легко было отвязаться, и крупица за крупицей ей удалось вытянуть из Пенни ее историю. В самом конце повествования Молли уже молчала, а говорила только Пенни. Окончив рассказ. Пенни почувствовала жуткую усталость, но глаза ее оставались сухими, а щеки горели уже не так сильно.
— Вот теперь ты все знаешь, — закончила Пенни. — Не очень-то приятное приключение, да?
Молли ответила не сразу, но когда она заговорила. Пенни почувствовала искреннюю озабоченность в ее голосе.
— Мне кажется, ты чересчур напугана. Я никогда не слышала такого страха в твоем голосе и, честно говоря, Пен, даже боюсь за тебя. Почему бы тебе не приехать в Англию на некоторое время? Ты же знаешь, что всегда можешь остановиться у меня.
У Пенни сдавило горло.
— Нет, — пробормотала она, — но все равно спасибо.
— Ладно, тогда скажу тебе прямо. Есть у тебя рядом больница, где лечат тропические болезни? Думаю, что после пребывания в том озере тебе надо провериться у врача.
Пенни закрыла глаза. Казалось, что Молли проникла в самую суть ее страха и выдернула саднящую занозу, которую сама Пенни боялась трогать.
— Не знаю, — прохрипела она, — надо спросить у кого-нибудь.
— Послушай, наверняка должна быть такая больница… Обещай мне, что обязательно пойдешь к врачу как можно быстрее. Скажем, завтра.
— Хорошо, обещаю, — согласилась Пенни.
Но, поднявшись с кровати на следующее утро, она почувствовала себя гораздо лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
От этого можно было просто сойти с ума. И как они ухитрились все вот так разом пропасть и скрыть от нее свое местонахождение? Пенни быстро собрала бумаги и попросила Рут отвезти ее домой. По дороге Пенни поинтересовалась, знает ли Рут, где Сильвия, но оказалось, что Сильвия уже больше недели не давала о себе знать, и Рут понятия не имела, где она находится.
— Может, остановимся у аптеки и ты купишь какие-нибудь лекарства? — предложила Рут, пока они медленно двигались по бульвару Карно в сторону Ле-Канна.
— У меня все есть дома. — Пенни взглядом поблагодарила подругу и снова перевела глаза на красочные рождественские огни, удивляясь, почему так остро чувствует себя отрешенной от всего мира, этакой снежинкой, которая летит и в любой момент может растаять.
— Тогда, может, купишь еды?
— Нет, я прямиком завалюсь спать.
Когда они подъехали к вилле, по поведению Рут явно чувствовалось, что она очень не хочет оставлять Пенни одну. Но Пенни заявила: сейчас ей нужен только сон, и пусть Рут простит ее, в следующий раз они обязательно поболтают обо всем.
Дом выглядел холодным, темным и пустым, как и ожидала Пенни, по какой-то непонятной причине он казался даже больше, чем прежде. Когда Пенни зашла в гостиную, ей ужасно захотелось увидеть здесь Самми. Но Самми находилась на Карибских островах со Стефаном и, если верить их последнему разговору, уже полностью оправилась от того тяжкого испытания, которому ее подвергли люди Дэвида. Зато к сообщениям на автоответчике, которые Пенни прослушала раньше, находясь еще в редакции, добавилось еще одно — наверное, оно поступило как раз тогда, когда она ехала домой. Пенни улыбнулась, слушая голос Самми, и подумала, что между ними существует некая сестринская телепатия. Самми сообщала, что не успела отправить открытку, поэтому звонит, чтобы пожелать счастливого Рождества, а в следующий раз позвонит на второй день Рождества, когда вернется из рейса.
Внезапно Пенни охватило отчаянное желание поговорить с кем-нибудь. Она уселась возле телефона и набрала номер квартиры Дэвида в Каннах. Разумеется, это было глупостью с ее стороны, ведь она прекрасно понимала, что ей никто не ответит. А когда действительно никто не ответил, Пенни только еще больше испугалась и почувствовала себя так, будто осталась одна на всем свете. Ей очень хотелось понять природу этого страха. Он не имел ни причин, ни логических корней и тем не менее затуманил ее мысли, словно черное облако, все глубже и глубже загоняя ее в пучину необъяснимой тревоги. Желание быть сильной ради Дэвида, доказать ему и самой себе, что она может справляться с ситуацией, вспыхнуло в глубине сознания Пенни, словно яркое пламя, но тут же начало гаснуть на холодном ветру какого-то скверного предчувствия.
Так она и сидела возле телефона, кутаясь в пальто, глядя на холодный камин. Вместе с дрожью одна за другой накатывались волны усталости, как будто хотели стереть ее в порошок. В ушах стоял шум, похожий на шум моря в поднесенной к уху раковине; щеки пылали. Пенни было до отвращения жаль себя, такой вопиющей несправедливостью казалась перспектива заболеть именно сейчас, когда ей так нужны были силы.
Вздохнув, она с трудом поднялась с кресла и отправилась на поиски аспирина или грелки. Найдя все необходимое, она налила в чайник воды и стала ждать, пока он закипит, но тут же, не дождавшись, вернулась к телефону и набрала номер Делани в надежде, что они смогут объяснить ей, что происходит. Однако как только в трубке раздался гудок. Пенни нажала на рычаг. Если она и должна была что-то узнать, то только не от Делани. Затем Пенни набрала номер рок-звезды Молли — подруги, с которой Пенни не разговаривала по телефону уже несколько месяцев. Она особо не надеялась застать Молли дома, но ей просто необходимо было с кем-нибудь поговорить.
Наконец Молли ответила: оказывается, для этого ей пришлось вылезти из ванны. К радости Пенни, Молли собиралась вечер провести дома, так что у них было полно времени, чтобы поболтать.
Некоторое время Пенни даже толком не понимала, о чем они говорят: перед глазами у нее все плыло, а голоса звучали то тише, то громче. Она не знала, сколько они уже проговорили, когда услышала, как Молли зовет ее:
— Пен? Пен? Ты меня слышишь?
— Да, слышу, — ответила Пенни, чувствуя, как голос Молли проникает сквозь желеобразный туман, окутавший ее сознание.
— Так объясни мне, что с тобой происходит? — потребовала Молли. — Голос у тебя, кстати, ужасный. Ты что, простудилась?
— Боюсь, что так.
— Паршиво. Ну-ка давай поведай, как там у тебя дела?
Что в плане личной жизни?
Пенни выдавила из себя смешок.
— Мол, я даже не знаю, с чего начать, — ответила она, понимая, что у нее слишком мало сил, чтобы даже попытаться рассказать Молли о своих делах.
Но от Молли не так-то легко было отвязаться, и крупица за крупицей ей удалось вытянуть из Пенни ее историю. В самом конце повествования Молли уже молчала, а говорила только Пенни. Окончив рассказ. Пенни почувствовала жуткую усталость, но глаза ее оставались сухими, а щеки горели уже не так сильно.
— Вот теперь ты все знаешь, — закончила Пенни. — Не очень-то приятное приключение, да?
Молли ответила не сразу, но когда она заговорила. Пенни почувствовала искреннюю озабоченность в ее голосе.
— Мне кажется, ты чересчур напугана. Я никогда не слышала такого страха в твоем голосе и, честно говоря, Пен, даже боюсь за тебя. Почему бы тебе не приехать в Англию на некоторое время? Ты же знаешь, что всегда можешь остановиться у меня.
У Пенни сдавило горло.
— Нет, — пробормотала она, — но все равно спасибо.
— Ладно, тогда скажу тебе прямо. Есть у тебя рядом больница, где лечат тропические болезни? Думаю, что после пребывания в том озере тебе надо провериться у врача.
Пенни закрыла глаза. Казалось, что Молли проникла в самую суть ее страха и выдернула саднящую занозу, которую сама Пенни боялась трогать.
— Не знаю, — прохрипела она, — надо спросить у кого-нибудь.
— Послушай, наверняка должна быть такая больница… Обещай мне, что обязательно пойдешь к врачу как можно быстрее. Скажем, завтра.
— Хорошо, обещаю, — согласилась Пенни.
Но, поднявшись с кровати на следующее утро, она почувствовала себя гораздо лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148